Когда Джордан оделся, она вручила ему свернутый пергамент.
— А это что?
— Документ на владение Авилой. Он тебе пригодится.
И тут Джордан понял. Ощутив слабость в ногах, он схватился за холодный камень.
— Иисусе, — вымолвил он с трудом.
Он не мог поверить, что пробил час освобождения. Когда Тарифа впервые сказала о побеге, Джордан пришел в восторг. Всю зиму он тщетно ждал, когда она раскроет ему свой план, и уже потерял надежду вырваться из плена.
Тарифа привлекла его к себе и поцеловала в губы.
— Пусть Аллах защитит тебя, любимый. А теперь следуй за мной и молчи.
Бесшумно ступая, они быстро шагали по неосвещенным коридорам, через дворики с фонтанами, пока не добрались до заросшей глицинией беседки в дальнем конце сада. Тарифа остановилась, прислонившись к каменной стене, по ее лицу струился пот.
— Ты не больна?
— Нет, просто устала немного.
Она сжала его руку, пытаясь отдышаться. Каждую зиму легкие причиняли ей все больше мучений. Слава Аллаху, что зима в Гранаде короткая. Передохнув, она нащупала толстую ветвь глицинии.
— Давай я первый, — хрипло предложил Джордан.
— Нет, я хочу убедиться, что это безопасно. Джордан не стал спорить. Он помог Тарифе найти опору и поднял ее насколько мог высоко. Преодолев остальной путь самостоятельно, Тарифа перелезла через каменный парапет. Она так долго висела на нем, что Джордан забеспокоился. Наконец ее руки исчезли, и послышался глухой стук, когда она приземлилась с другой стороны.
Убедившись, что за ним не наблюдают, Джордан обвязал бурнус вокруг талии, взобрался на стену и спрыгнул прямо в колючий кустарник, который, хотя и смягчил падение, ободрал его до крови. Джордан тихо выругался.
Тарифа тут же оказалась рядом.
— Пойдем, — шепнула она. — Нужно спешить. Джордан постоял минуту, вдыхая воздух свободы. Внизу виднелись купола мечетей и очертания минаретов. Где-то там, среди белых зданий и красных черепичных крыш Гранады, осталась Элинор. С тех пор как он узнал, что она пленница Эль Моро, Джордан поклялся, что, если когда-нибудь обретет свободу, попытается освободить ее.
— Чего ты ждешь? — прошептала Тарифа.
— Как ты думаешь выбраться за ворота?
— У меня есть пропуск. Сделаем вид, будто мы из марокканского лагеря, который разбит за стенами города, а ты мой раб. Потом попытаешься купить лошадей у марокканцев.
— А далеко до Авилы?
— Два-три дня пути. Какое это имеет значение, если мы будем свободны?
Джордан огляделся, пытаясь сориентироваться в темноте. Справа, вниз по холму, располагался дом Эль Моро, коварного испанца, который вошел к нему в доверие, а затем предал. Содрогнувшись от гнева, Джордан поспешил за Тарифой по неровной тропинке, которая вела к пыльной дороге у подножия холма.
Он надеялся, что Эль Моро сейчас на празднествах во дворце. Через узорную решетку за голубятней можно пробраться к дому, где держат в заточении Элинор. Попав в сад, он сможет проникнуть в ту его часть, где живут женщины. Только раз ему удалось увидеть Элинор. Бывая на базаре, он искал ее, но она больше там не появилась. Наверняка Эль Моро не выпускал ее из дома — боялся, что они встретятся.
— Не сюда, — прошептала Тарифа. — Нужно идти к воротам.
Джордан оттолкнул руку девушки, когда она потянула его в противоположном направлении.
— Есть кое-что, что я должен сделать. Ты захватила оружие?
— Только кинжал.
— Дай его мне.
Тарифа неохотно подчинилась и вытащила из ножен свернутые пропуска. Джордан остановил ее.
— Пусть лучше они останутся у меня, — сказал он.
— Куда ты идешь? Я думала, ты не знаешь Гранады. — Она почти бежала, приноравливаясь к его широкому шагу.
— Помнишь, я рассказывал тебе о женщине, которая оставила меня ради другого?
— Да.
— Она в этом городе.
Задохнувшись, Тарифа схватилась за живот, где толкнулся ребенок.
— Ты идешь за ней?
— Я должен.
— Но у нас нет времени! Меня могут в любой момент хватиться.
— Это недолго.
— Будь ты проклят, Джордан! Ты обещал взять меня с собой!
Но он уже не слушал. Прижимаясь к стенам домов, он бесшумно двигался по направлению к роскошному жилищу Эль Моро.
Тарифа стояла во влажной темноте, слезы струились по ее щекам. Если она не поторопится, он скоро исчезнет из виду. Сделав над собой усилие, девушка побежала за ним. Каждый вздох болезненно отзывался в ее легких. Когда она догнала его, Джордан улыбнулся.
— Передумала? — хрипло спросил он. — Прости меня, Тарифа. Я не хотел тебя обманывать. Ее зовут Элинор. Это женщина Эль Моро.
— Нет! — Тарифа в ужасе уставилась на него полными слез глазами. Его красивое лицо скрывалось во мраке, но от решимости, прозвучавшей в его голосе, по ее спине пробежал холодок. — Он убьет тебя!
— Придется рискнуть. Я буду всегда благодарить тебя за свободу. Это величайший дар, который я обрел благодаря тебе. Но я должен освободить Элинор, даже если это будет стоить мне жизни. Я не рассчитываю, что ты поймешь меня.
Словно в тумане, она ощутила жаркое прикосновение его губ и мимолетное тепло объятий. В следующее мгновение он исчез. Ослабев, Тарифа опустилась на колени и разрыдалась. Ей хотелось кричать от ярости и обиды, она проклинала Джордана за его обман. Одно слово стражам Эль Моро — и он покойник. Она может вернуться во дворец и сказать Сауду, что его раб сбежал. И тогда его тоже ждет смерть. Скорчившись от горечи и боли, она обхватила руками живот, ощущая движение крошечной жизни, которая обрекла ее на смерть!
И все же она не могла предать Джордана, хотя понимала, что отдает его христианской наложнице Эль Моро.
Джордан бесшумно спрыгнул со стены, окружавшей сад Эль Моро. Сонно ворковали голуби, мелодично журчали струи фонтанов. Тишина, окружавшая жилые здания, позволяла предположить, что домочадцы уже удалились на покой. Томительные часы, которые Джордан провел, созерцая дом племянника Мохаммеда, сослужили ему хорошую службу. Он неплохо ориентировался и знал, что Диас обычно пользуется не тем входом, который предназначался для обитательниц гарема. Следовательно, Элинор живет отдельно от других женщин.
С кинжалом наготове, держась в тени подстриженных кустов, Джордан пересек внутренний двор и проскользнул через арочный проход. Сердце его колотилось так громко, что заглушало все прочие звуки. Спасибо Всевышнему, надоумившему Мохаммеда устроить празднество. Можно не опасаться, что Эль Моро вернется раньше чем через несколько часов.
Звук шагов заставил его прижаться к стене и затаить дыхание. Из-за занавешенной шелковыми драпировками арки доносилась музыка. Поскольку женских голосов не было слышно, Джордан предположил, что это вход в покои Элинор, а не в гарем.
Сквозь узорную решетку он различил силуэт женщины, полулежавшей на подушках. Еще одна сидела напротив, скрестив ноги и перебирая струны лютни. Джордан не был уверен, что первая женщина — Элинор, пока та не пошевелилась. При виде золотых волос, рассыпавшихся по ее плечам, — зрелища, так часто являвшегося ему в мечтах, Джордана пробрала дрожь, во рту пересохло.
Ему показалось странным, что Элинор не охраняют. Но, подобравшись ближе, он увидел массивную фигуру нубийца, который стоял в дверях, сложив ладони на рукоятке, сверкающей сабли.
Цепляясь за выступы в резном камне, Джордан взобрался вверх по арке и перебросил ногу через решетку. Он замер, когда рабыня, игравшая на лютне, прихватив свой инструмент, прошла прямо под ним и исчезла в сводчатом коридоре, опустив за собой шелковый занавес. Медленно, дюйм за дюймом, Джордан спустился ниже, оказавшись на уровне головы нубийца. Вольф показал ему место на человеческой шее, куда лучше всего нанести удар кинжалом. В случае с огромным нубийцем задача упрощалась — вены его, словно канаты, проступали под эбонитовой кожей.
Повиснув на одной руке, Джордан собрался с силами. В дальнем углу комнаты вскрикивала и лопотала обезьянка, и он возблагодарил зверька за шум, заглушавший другие звуки. Зная, что второго шанса не представится, Джордан крепко стиснул кинжал и нанес удар, молясь, чтобы нубиец не шевелился. Клинок глубоко, по самую рукоять, вошел в тело раба. Тот дернулся, и кинжал вывернулся из рук Джордана. С разинутым от изумления ртом нубиец обернулся, рука его рванулась к шее. Великий Боже, да он и не собирается умирать! Джордан в ужасе замер, уставившись в искаженное болью свирепое лицо, но в следующее мгновение нубиец рухнул как подкошенный на бело-голубые изразцы пола.
Обезьянка продолжала лопотать.
С оцепеневшими от напряжения мышцами Джордан осторожно спустился со своего насеста. Пот ручьями стекал по его телу. Нужно вытащить Элинор отсюда, пока никто не обнаружил убитого. Ноги едва держали его, когда он поднял занавес и вошел в тускло освещенную комнату. Как он и предполагал, Элинор была на балконе. Ее желтое одеяние четко вырисовывалось на фоне ночного неба. Джордан выдернул кинжал из тела нубийца и заткнул себе за пояс его саблю.
Прислонившись к прохладной стене, Элинор смотрела на город. В темноте мерцали огоньки, с улиц доносились привычные звуки: плач младенцев, лай собак, редкий топот копыт и мужские голоса. В комнате, звеня цепью, резвилась обезьянка, издавая вопли и швыряясь орехами. Элинор не сразу различила посторонний шум. Шелест ткани, более грубой, чем привычный шелк, заставил ее оглянуться. В арочном проеме стоял мужчина в полосатом бурнусе с обнаженной саблей за поясом и окровавленным кинжалом в руке. Девушка испуганно замерла. Неужели это тот самый убийца, которого опасался Родриго?
Элинор попыталась позвать на помощь, но не смогла издать ни звука.
— Элинор, ты не узнаешь меня?
Этот голос был частью ее самых драгоценных воспоминаний. Ахнув, Элинор схватилась за горло, сомневаясь, надеясь, молясь…
— Любовь моя, как долго я ждал этой минуты! — Он протянул к ней руку.
Не сводя с него глаз, она порывисто сжала его руку.
— Джордан? Неужели это не сон? Я думала, ты умер!
— Нет, дорогая, я очень даже живой. Как же я соскучился по тебе!
Он схватил ее в объятия и осыпал поцелуями. Заливаясь слезами, Элинор в изнеможении льнула к нему.
— Мне сказали, что ты умер… два года назад.
— Все это время я был рабом. Пойдем, нужно спешить, — сказал Джордан.
Словно в тумане, она последовала за ним в комнату, содрогнувшись при виде Мансура, распростертого на полу в луже крови.
Джордан снял с себя бурнус, собираясь спрятать под ним ее полупрозрачный костюм обитательницы гарема. Элинор в ужасе вскрикнула, увидев его зеленую ливрею:
— Матерь Божья! Ты раб Сауда! О, Джордан!
Вначале он не понял, почему она расплакалась, закрыв лицо руками, затем его осенило. Она думает, что его кастрировали!
— Не плачь, дорогая, этого не случилось. Я все еще мужчина.
— Но рабы Сауда — евнухи, как и все остальные слуги во дворце…
— Не все. Твой хозяин спас меня от ножа палача.
—Родриго?
Джордан вздрогнул, услышав, как легко имя соперника слетело с ее уст. При мысли о том, кем был для нее коварный испанец, ревность захлестнула его с новой силой.
— Да, твой испанец, — буркнул он, снова натянув на себя бурнус, поскольку сообразил, что он слишком велик для нее.
Понимая его чувства, Элинор молча вытащила из сундука темную накидку и закуталась в нее.
Джордан не позволил ей собрать вещи. На подгибающихся ногах, с бешено бьющимся сердцем, Элинор бежала за ним, трепеща при мысли, что их ждет в случае неудачи. Побег из гарема карался смертной казнью.
Как две тени, они бесшумно скользили по цветущему саду. Деревья роняли на их головы белые и розовые лепестки. Они уже свернули за угол бассейна, орошаемого разноцветными струями, когда из-за увитых розами шпалер выступила темная фигура.
— Любовь моя!
Элинор оцепенела. Прятаться было слишком поздно, ибо Родриго в мгновение ока покрыл расстояние между ними. О, почему он так рано вернулся из дворца?
— Кто это с тобой?
— Единственный человек на свете, которого ты боялся встретить, Диас, — отозвался Джордан.
Отодвинув Элинор в сторону, он шагнул вперед. Родриго выругался и выхватил саблю, переместившись на свободное пространство рядом с клумбой гвоздик.
— Так это ты, де Вер? Решил восстать из мертвых? Я всегда знал, что этим кончится. Каким же глупцом я был, сохранив тебе жизнь! Давно известно, что благородные поступки — кратчайший путь к гибели.
— Ты обманул меня, Диас. Воспользовался моим доверием, чтобы выкрасть Элинор из Бургоса.
— Нет. Я заплатил за нее выкуп и привез сюда. Я бы женился на ней, если бы она пожелала. Но она все еще верна твоей драгоценной памяти, будь ты проклят!
Родриго сделал выпад, серебристый клинок описал дугу и рассек бурнус Джордана. Орудуя саблей как мечом, англичанин отразил удар. Яростно зарычав, Родриго бросился в атаку. На сей раз они сражались не ради приза на турнире. Это была смертельная схватка. Они сходились и расходились, отступая и наступая. Сверкающие клинки отсекали головки цветов, каблуки втаптывали в землю лепестки. С торжествующим криком Родриго оттеснил Джордана к бассейну, но тот быстро восстановил утраченное преимущество. Отскочив в сторону и круто развернувшись, он заставил Родриго сражаться спиной к воде.
Заламывая руки, Элинор прижималась к розовым шпалерам, с ужасом ожидая, что вот-вот появятся стражники и решат исход схватки. В отдалении слышалось воркование голубей и биение крыльев, но рядом отчетливо раздавался лязг металла. Казалось невероятным, что никто не пришел на помощь Родриго и даже не поинтересовался, что происходит. Должно быть, он оставил свою охрану веселиться в Альгамбре.
Клинок Джордана пронзил плечо Родриго, заставив испанца выронить саблю. Джордан ринулся вперед, закрепляя успех. Приседая и уклоняясь от ударов, испанец вытащил из складок халата кинжал, но Джордан выбил оружие из его рук. Родриго упал на колени и, нащупав среди цветов клинок, сжал его в руке, приготовившись поразить англичанина в живот, когда тот сделает смертельный выпад.
Когда блестящая сабля сверкнула над его головой, Родриго занес кинжал и бросился на де Вера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42