— Красиво… — бессмысленно прошептала она.И тут мир взорвался. Повсюду кровь — на ее лице, на шее, на груди. Страшный дикарь повалился на Эмили.— Мама! — крикнула она, отчаянно пытаясь вспомнить ее лицо, но не сумела.Вместо матери над ней склонилось лицо мужа. Дрожащим шепотом Эмили произнесла:— Я люблю тебя, Эдгар…Она качалась на волнах прибоя. Прохладная вода ее успокаивала. «Наверное, это рай. Я рождаюсь снова, меня крестят в раю…»— Эмили, открой глаза! — приказал чей-то хриплый голос.Она медленно, нехотя повиновалась. Перед глазами плавал туман. Не может быть… Нет, так и есть! Она все еще жива, ее держат сильные руки. Он собирается ее утопить!— Нет! Нет! — закричала Эмили, брыкаясь.Он отпустил ее ноги, но крепко держал за талию. Босые ступни нашли опору на каменистом дне реки. Истерично крича, Эмили отбивалась, пока смуглая рука не дала ей пощечину.— Эмили, это я! Ради Бога, я твой муж!Наконец слова проникли в ее затуманенный мозг. Она изумленно вскрикнула, узнав Эдгара, и, рыдая, упала ему на грудь.Они сидели, обнимая друг друга, очень долго.— А… индеец? — спросила она.Эдгар поднял ее на руки и понес на берег.— Он умер, дорогая. Вот почему я принес тебя к реке. Ты вся была в его крови после выстрела.Она содрогнулась.— Я д-думала, что меня скальпировали.Он ничего не ответил, только еще крепче прижал ее к себе.Отойдя от реки, Эдгар опустил Эмили на землю под огромным ореховым деревом. Острая боль пронзила правую лодыжку, когда она попыталась опереться на ногу. Немного успокоившись, Эмили внимательно посмотрела на мужа. Но не увидела на его лице даже намека на то, что он чувствует.Эдгар стал расстегивать ее платье.— Что ты делаешь? — заикаясь, спросила она.— Даю твоему платью высохнуть, дорогая, пока буду оценивать повреждения, — мрачно ответил он.— Повреждения? — задохнулась она, дрожа; неужели она какой-то предмет багажа, который оценивают на предмет ущерба? — А мы не можем поехать домой?— Нет. Надо еще уладить кое-что.Эмили чувствовала себя совершенно беззащитной, стоя перед ним в прозрачной сорочке. Эдгар разложил платье на ветвях кустарника. Потом осмотрел синяки на ее теле и поврежденную щиколотку.— Будешь жить, ты просто подвернула ногу. — Эдгар снял сюртук и разложил его на земле под деревом. — Садитесь, миссис Эшленд, — тихо сказал он. — Нам надо кое-что обсудить.Его мягкий тон встревожил Эмили. Он вытащил из-за пояса револьвер, положил его на траву и сел рядом с ней.— Ты боишься, что появятся индейцы? Эдгар пожал плечами, глядя на револьвер.— Это им надо бояться меня, дорогая. Кроме того, у Аполлиона пугливый характер, и он чует чужих, особенно индейцев.Но Эмили продолжала тревожно оглядываться, скрестив руки на полу прикрытой груди.— Как… как ты меня нашел?— Я обнаружил, что ты исчезла, и поехал следом. Издалека я увидел, как черокй пошел за тобой в лес, и погнался за ним, остальное ты знаешь.За его словами последовало напряженное молчание. Эдгар достал из кармана ее обручальное кольцо.— Ты кое-что забыла, дорогая?Эмили с трудом перевела дыхание. Его глаза отказывались отвечать на ее вызов. Она потянулась за кольцом, но Эдгар бережно взял ее руку и надел кольцо на средний палец.— Твоя истерика уже прошла, Эмили? — тихо спросил он.— Да, — ответила она, почувствовав ярость, скрытую за этими тихими словами.— Ты уверена, вполне уверена, что с тобой все в порядке? Эмили кивнула.— Хорошо. — Молниеносным движением Эдгар схватил ее, поставил на колени и тряс до тех пор, пока она чуть не потеряла сознание. — Ты меня до смерти напугала, женщина! Никогда, никогда больше так не делай!И швырнул ее на землю.— Ты… ты сделал мне больно!— Больно! — вскричал он, гневно глядя на нее сверху вниз. — Больно! Ты представить себе не можешь, какую пытку я вынес, когда увидел, что дикарь пошел за тобой в лес? Матерь Божья, Эмили, я мог потерять тебя — навсегда!— Тебе это безразлично!— Мне… безразлично… — задохнулся он, не веря своим ушам. Эдгар упал на нее, осыпая страстными поцелуями, и впился в ее губы с яростью собственника, чуть не потерявшего свое сокровище.— Ты предпочитаешь этому смерть? — не помня себя выдохнул он. — Да?Его нетерпеливые руки рванули сорочку у нее на груди, его губы властно сомкнулись на розовом соске. Она тихо застонала.— Почему ты покинула меня, Эмили? Скажи!Она отвернулась, но Эдгар сжал обеими ладонями ее лицо.— Почему, Эмили? Неужели ты так меня боишься? У нее задрожали губы.— Да! Я тебя боюсь!— Боишься… чего именно ты боишься, дорогая?— Боюсь того, что ты можешь заставить меня почувствовать, и…— И?— Я боюсь… — она покраснела, — что ты сделаешь мне ребенка.Глаза его сделались холодными. «О Боже, я его обидела! — подумала она. — Я этого не хотела».Сердце Эмили умоляло ее сказать Эдгару правду о том, что она его любит, но страшится родов. Однако упрямая гордость заставляла молчать, глядя, как лицо любимого темнеет от гордости и гнева.Эдгар вздохнул. Потом медленно стянул с нее сорочку и лег сверху. Его голова склонилась к ее груди, руки сомкнулись под поясницей.— Неужели это так ужасно, любимая, родить от меня ребенка?— Нет, Эдгар, пожалуйста, — умоляла она, когда поняла его намерения.Эдгар не обращал на ее слова внимания, его губы неумолимо спускались по ее животу все ниже.На мгновение Эмили охватила паника, потом восторг — сладостная боль вокруг лона распускалась, словно почки на ветвях деревьев над ними. Желание доводило до безумия, и она запустила пальцы в его волосы, забыв обо всем, кроме жара, пылающего в ней.— Эдгар, я тебя хочу, — задыхаясь, прошептала она, срывая с мужа рубашку.Он отстранился и ласково посмотрел в ее горящие страстью глаза.— Даже если это означает зачать от меня ребенка?— Да… я немного боюсь, но… да, я хочу от тебя ребенка.— Дорогая, не бойся. Скоро ты поймешь, что все правильно.Все ее существо жаждало быть наполненным его горячей плотью.— Пожалуйста, Эдгар…— Да будет так, любимая… — И овладел ею.Эмили была в восторге от удивительного ощущения слияния их тел. Глядя друг другу в глаза, полные благоговения, на этот раз оба взлетели на вершину экстаза.— Дорогой… — выдохнула она, и это слово почему-то показалось ей ничего не выражающим.Его глаза совсем потемнели и светились нескрываемым обожанием.— О Боже, Эми, не покидай меня больше, — простонал он. — Прошу тебя, не покидай меня.Эмили растаяла. Уменьшительное «Эми» коснулось ее слуха, как сладчайшая ласка. «Эдгар хочет, действительно хочет, чтобы я осталась с ним!» — ныло ее исстрадавшееся сердце.Она без оглядки принимала его, вся открываясь навстречу его мощным, обжигающим толчкам. Эмили захотела взять в себя всю его жажду насилия и излечить его измученную душу.— Да! Да! — крикнула она, и слезы восторга брызнули из ее глаз.«Да-да, это правильно, только так правильно!» — ликовало ее сердце. Только это сладкое безумие и могло завершить день, в который она чуть не лишилась жизни, не лишилась его любви!— Ты моя, Эмили, моя! — страстно шептал Эдгар.— Господи! — крикнула Эмили, и весь ее мир сосредоточился в одном самом прекрасном мгновении, в одном самом дорогом человеке. Глава 15 3 апреля 1841 года
Они ехали домой молча. Эмили сидела на коне впереди Эдгара. Предвечерние солнечные лучи проникали сквозь ветки и обливали влюбленных мягким, ласковым светом.Слова были не нужны; они наслаждались теплом после любви под ореховыми деревьями. Эмили про себя снова переживала чудесные мгновения, когда они были одним целым, вспоминала каждое прикосновение, каждое слово. «Ты моя, Эмили, — говорил ей Эдгар, — моя…»Она отдала ему себя без остатка, не оставила себе ни частички гордости, ни частички своей души. Знает ли Эдгар — а как он может теперь не знать? — что она его любит? Казалось, его глубоко потрясла возможность потерять ее. Будет ли он теперь добрым и любящим, впустит ли ее в свою жизнь? Или снова укроется за маской высокомерия?Эмили смотрела на величественный особняк из розового кирпича, и в ее сердце зародился страх. Они встретились в лесу, на ничейной земле, мужчина и женщина, отдающие себя друг другу на равных. Но что ждет их по возвращении? Не слишком ли много горьких воспоминаний таят в себе стены Бразос-Бенда?Они вошли в холл и столкнулись с взволнованным Дэниелем.— Слава Богу, мистер Эшленд! А мы боялись, что миссус погибла! — Престарелый негр повернулся к Эмили. — С вами ничего не случилось, дитя?— Со мной все в порядке, Дэниель, — с улыбкой ответила Эмили.— Дэниель, скажи конюху, чтобы занялся Аполлионом, — приказал Эдгар. — Позже мне понадобятся двое парней, чтобы поехать в лес для… погребения. Один чероки пытался снять скальп с миссис Эшленд. — Эдгар крепче обнял жену за талию. — Пойдем, дорогая. Я отведу тебя наверх.Дэниель закивал головой:— Да, сэр. Мистер Эшленд, сэр, я не успел сказать, что вас ждет один джентльмен…— Ну, Эшленд, все еще гоняешься за индейцами, да? — прозвучал насмешливый голос.Эдгар отпустил Эмили, они вместе обернулись и увидели Аарона Райса, небрежно прислонившегося к двери в гостиную. Его улыбка не могла погасить злобного взгляда, которым он наградил Эдгара.Эмили посмотрела на мужа: лицо побелело, на виске запульсировала жилка.— Аарон Райс! — прошипел Эдгар. — Какого черта ты делаешь в моем доме? Убирайся, пока я не…Эмили схватила мужа за руку.— Эдгар, нет, пожалуйста…Он сбросил ее руку, и Эмили в страхе отпрянула. Эдгар посмотрел жене в глаза, молча прося прощения. Затем обнял ее и кивнул дворецкому:— Сезон змей, Дэниель. Проводи, пожалуйста, нашего гостя в гостиную и принеси ему сочную крысу. Я займусь этим джентльменом после того, как отведу жену наверх.Даже не взглянув на ухмыляющегося гостя, Эдгар повел Эмили вверх по лестнице. В спальне он внезапно стал целовать жену с такой страстью, что у нее дух захватило.— Никогда не бойся меня, — приказал Эдгар.— Ты… ты меня напугал своей яростью, — заикаясь, ответила она, избегая его взгляда.Эдгар взял ее лицо в ладони и посмотрел Эмили в глаза.— Дорогая я знаю, что прежде был жесток с тобой. Не знаю, сможешь ли ты меня когда-нибудь простить. Но запомни мои слова: я больше никогда не причиню тебе боли. Ты поняла? Никогда!Он снова страстно поцеловал ее, отстранился и, окинув взглядом собственника, спросил:— Что для тебя значит Аарон? Почему ты его защищаешь?— Защищаю? Эдгар, я просто не хочу видеть, как ты с ним дерешься! Мне очень не хочется, чтобы ты его убил и тебя за это повесили…— Правда, дорогая? — с улыбкой перебил Эдгар. Эмили и не заметила, как Эдгар расстегнул корсаж ее платья.— Докажи, — пробормотал он, прижимаясь губами к ее шее. — Покажи мне, что он ничего для тебя не значит. Сейчас же.Эмили стало жарко.— Эдгар, прошу тебя, я не могу, ведь он ждет внизу…— Подождет! — И губы Эдгара скользнули ниже. Эмили застонала от мучительного томления, разлившегося по всему телу.— Эдгар, пожалуйста, сначала избавься от гостя!Он отстранился и с ласковой усмешкой посмотрел на жену.— «Избавься от гостя!» — повторил Эдгар. — Вот уж это я сделаю с удовольствием! Раздевайся и жди меня в постели, — приказал он и вышел из комнаты.Эмили стояла неподвижно, тяжело дыша. Потребовалось все ее самообладание, чтобы не сорвать одежду с мужа! Но она была рада, что сдержалась.Ей хотелось, чтобы проблема с портретом Оливии была решена. «Разве я не должна была что-то сказать Эдгару, перед тем как он спустился вниз?» Эмили бросила взгляд на кровать, и в ушах зазвенели его последние слова. Серебристый покров романтики, которым Эдгар ее окутал, растаял. Тяжело вздохнув, она застегнула все пуговицы на платье.Эдгар вошел в гостиную и холодно обратился к Аарону Райсу:— Кажется, у тебя есть для меня письмо. Аарон усмехнулся и задержал взгляд на кресле.— Ты не собираешься предложить мне сесть, Эшленд?— Нет, ты здесь не задержишься. — Эдгар повелительно протянул руку. — Письмо, пожалуйста.Аарон пожал плечами и достал конверт из нагрудного кармана.— Это от Сэма, — сказал он и небрежно развалился в кресле с подголовником.Эдгар взглянул на бывшего родственника с ледяным равнодушием, потом отошел к окну, вскрыл конверт. Сосредоточенно нахмурившись, прочел письмо, аккуратно сложил его и спрятал в нагрудный карман.— Скажи Сэму, что он делает мне честь своей просьбой, но ответ будет «нет». Жаль, что ты не остаешься, Райс. Всего хорошего.Аарон Райс вскочил на ноги.— Минуточку, Эдгар!Эдгар обернулся, его лицо потемнело от гнева.— Ты что, не понимаешь простого английского языка, Райс? Позволь сказать прямо: тебя в этом доме не хотят принимать!Ничуть не смутившись, Аарон небрежно расстегнул сюртук и положил большие пальцы рук в карманы жилета.— Почему ты ведешь такое затворническое существование, Эдгар?— Это тебя не касается, черт побери!Аарон присвистнул, затем ухмыльнулся и тоже подошел к окну.— Можно было ожидать, что к этому времени ты займешь высокий пост, дорогой братец. — И насмешливо добавил: — Учитывая твою деятельность во время Войны за независимость и твою карьеру в Англии, лорд Эшленд.— Я не твой брат, и я больше не лорд, — с горечью ответил Эдгар. — Что касается войны и политики, то я сыт по горло мужеством и милосердием техасского образца, проявленными в сражении при Сан-Хасинто. Но зачем я все это тебе объясняю, «братец»? Ты ничего не смыслишь в войне, поскольку все это время где-то прятался.Аарон густо покраснел.— Довожу до твоего сведения, что я путешествовал по Европе. Мама…— Твоя мама не хотела, чтобы ее кудрявый мальчик испачкался в бою, — перебил его Эдгар. — Не могу сказать, что осуждаю ее. Битва — это мужское занятие.Аарон сжал кулаки:— Ты… ты…— А теперь убирайся, — приказал Эдгар и направился к двери.— Не спеши так! — возразил Аарон, овладев собой и догоняя его. — Я не уйду, пока ты не вернешь мне портрет Оливии!Эдгар остановился, спина его окаменела. Он повернулся, испепеляя взглядом назойливого гостя.— Оливия! Как ты смеешь произносить ее имя!— Тебя мучает совесть, братец? — уколол его Аарон. Эдгар прыгнул на него, как пантера, и схватил за ворот сюртука.— Убирайся, скользкий ублюдок, пока я не затолкал этот проклятый портрет тебе в глотку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40