Он усмехнулся, в глазах его вновь загорелись огоньки.
— Вы еще узнаете много странного о Нассау, мисс Брэдли. Это некая аномалия, нейтральный порт, который вовсе не является нейтральным. Здесь люди за день делают состояния и столь же быстро их растрачивают.
— Именно это делает капитан Кэбот?
— Мы обязательно должны говорить о нем?
— Нет, — ответила она, и при этом они оба ощутили облегчение и разочарование. Ей хотелось многое узнать об английском капитане.
В последующие полчаса они избегали обсуждать войну и капитана Кэбота, и Лорен нашла, что Клей Хардинг очаровательный и веселый спутник, вызывающий ее на улыбку даже тогда, когда они ехали обратно к магазину Джереми.
— Книга, которую вы мне продали, — сказал он, криво улыбаясь, — оказалась исключительно интересной.
— И вы прочитали ее от корки до корки?
— Конечно.
— И теперь вы умеете вязать? — спросила она.
— В совершенстве, — ответил он, оставаясь серьезным.
Лорен не могла не рассмеяться. Образ Клея Хардинга, занимающегося вязанием, оказался невыразимо забавным.
И прежде чем снова улыбнуться, он изобразил обиженный взгляд.
— В следующий раз я предварительно посмотрю, что покупаю.
— Только если вам попадется недобросовестный служащий, — лукаво добавила она.
— Мне нравятся недобросовестные служащие. По крайней мере, хорошенькие, — поправился он.
Но они доехали до места прежде, чем она успела ответить. Он помог ей выйти из коляски и улыбнулся.
— Я увижу вас в субботу вечером. До свидания, мисс Брэдли.
— Спасибо за приятный вечер, — ответила она, с удивлением понимая, что именно это и имела в виду.
Позднее, рассказывая Джереми о том, как провела время, о Клее Хардинге, о капитане-северянине и размышляя вслух о грусти в голосе Клея, когда он говорил о прежней дружбе, Лорен заметила задумчивый взгляд Джереми. Закрыв магазин, они прошли в сад, где были совершенно одни.
— Вы этого не ожидали, не так ли? — мягко заметил он.
— Мистер Филлипс… он всех их представил такими меркантильными. А капитан Хардинг, по крайней мере, делает то, во что верит.
— А капитан Кэбот нет?
Лорен огорченно кивнула.
— Разве действия капитана Хардинга от этого менее эффективны?
— Нет.
— Ничто не бывает только черным или только белым, Лорен. Я допускаю, что у Адриана Кэбота есть свои основания для рейсов сквозь блокаду. Возможно, он даже верит в Конфедерацию. Он определенно мог бы получить больше прибыли, если бы возил больше предметов роскоши, чем он берет сейчас.
— Вы приняли его сторону?
Он отрицательно покачал головой.
— Я только хотел, чтобы вы поняли, что все имеет свою хорошую и плохую сторону. Не понимая этого, вы не можете принять разумное решение, ибо тогда оно будет неверным.
Он колебался.
— Почему вы решили приехать сюда?
Лорен немного помолчала. Но ей нужен был друг, нужен был кто-то, кому она могла бы довериться.
— Мой брат… погиб пять месяцев назад на патрульном судне северян в районе Чарльстона. Он был врачом.
Это была не вся правда, и Джереми чувствовал это. Он колебался, не решаясь спросить. Но ему не пришлось спрашивать.
— Мистер Филлипс сказал, что он умер из-за капитана Кэбота, что капитан Кэбот обманным трюком заставил один корабль северян стрелять в другой.
— В Вашингтоне все казалось проще, не правда ли? — спросил Джереми, и она кивнула.
— Если сказать точнее, не легче, но… это казалось более правильным.
— А теперь?..
Она медленно кивнула.
— Я все еще думаю, что это правильно, но я терпеть не могу лгать…
— Я могу написать Филлипсу, — сказал он, — и попросить его прислать кого-нибудь другого. Следующим судном вы отправитесь домой.
— Ничто существенное не дается легко, — тихо сказала она. — Я останусь.
Он только кивнул, и в глазах его она увидела одобрение.
Но когда они вошли в дом, она задумалась о том, следует ли ей погубить свою душу, следуя велениям своей совести. Она уловила иронию этой ситуации.
ГЛАВА 7
Бал был великолепен, и Лорен чувствовала себя Золушкой. Никогда прежде она не бывала на таком балу.
Конечно, она умела танцевать. Брат научил ее, и она посещала небольшие вечеринки. Но она и представить себе не могла ничего столь великолепного, как этот бал.
Дом губернатора сиял огнями. Вокруг дома горели фонари, внутри — огромные люстры. Никогда в жизни Лорен не видела таких изысканных платьев и такого количества мужчин в военной форме, никогда не слышала такого радостного смеха и таких оживленных разговоров.
Все казалось больше и ярче, чем в повседневной жизни. В гуле голосов чувствовались кипучая энергия и опасность. Они и привлекали, и отталкивали ее. Отталкивали потому, что она знала, что они вызваны к жизни войной.
Клей крепче сжал ее руку, когда они прошли сквозь группу людей, приветствовавших прибывавших гостей, и направились в большой зал, который, казалось, сам вращался вместе с танцующими.
Лорен знала, что сегодня она выглядела на редкость хорошо, и в глубине души ей было приятно ловить на себе восхищенные взгляды.
Ее платье было простым и не слишком дорогим, но зеленый шелк цвета мха очень шел ей, бросая отблески в ее золотисто-зеленые глаза, казавшиеся от этого мягкими и загадочными. Лорен купила это платье готовым в одном из магазинов, и Мэри пришлось совсем немного его переделать.
Мэри и Корина несколько часов трудились над волосами Лорен. Сначала они вымыли их в душистой воде, потом расчесывали, пока они не высохли, а потом заплели ставшие послушными локоны во французскую косичку, украсив ее цветами. Мэри слегка нарумянила ей щеки, и когда Лорен, наконец, разрешили посмотреть на себя в зеркало, ей показалось, что на нее смотрит незнакомка. Прелестная незнакомка, под маской которой скрывалась настоящая Лорен Брэдли.
Волшебная сказка продолжалась и потом, когда прибыл Клей. На нем была эффектная военно-морская форма офицера конфедератов. Со своими голубыми глазами и золотыми волосами он походил на принца, и глаза его просияли от восхищения, когда он увидел Лорен. Этот взгляд испугал ее. Испугало ее и сознание того, что она в состоянии вызвать такой взгляд. Неожиданно ей показалось, что она не знает, кто она такая и зачем здесь. И это ощущение ей не понравилось.
Но в то же время все это ее волновало. Она испытывала подобное волнение, когда ехала в Вашингтон и когда знакомилась с Лондоном.
Ни горе, ни одиночество не смогли погасить в ней авантюристическую жилку. Не сможет этого сделать и нынешняя ситуация.
Ощущение нереальности происходящего не прошло и тогда, когда они прибыли на бал и Лорен поразило огромное количество людей в военной форме: красной, синей, серой и даже зеленой. Их было так много, что ей было трудно различить, сколько видов военной формы было в зале. Ее приглашали танцевать, но Клей опередил их, заявив, что первый танец, вальс, принадлежит ему.
Сначала Лорен немного нервничала — Корина и Джереми собирались прийти позже, потому что какое-то дело задерживало Джереми, но они хотели, чтобы Лорен с Клеем ехали раньше них. Она чувствовала себя одинокой и неуверенной. Прежде она танцевала только с братом и с молодыми людьми, которых знала всю свою жизнь. Но Клей был замечательным танцором, и ее нервозность сменилась ощущением радости, когда они вошли в круг для танцев.
В объятиях Клея она не испытывала того удивительного ощущения наэлектризованности, которое охватывало ее в объятиях Адриана Кэбота, и она задумалась о том, чем это вызвано. Инстинктивно она понимала, что было бы легче любить такого человека, как Клей Хардинг, чем такого, как Адриан Кэбот. Несмотря на любезность и непринужденность Адриана, в нем была какая-то отстраненность, он казался очень одиноким и очень скрытным.
Какая чушь. Ей не следует позволять себе думать так о них. У нее было дело, которое ей предстояло сделать, и больше ничего.
Танец закончился, и вновь к ней устремились мужчины.
Клей взял ее за руку и проворно провел сквозь французские двери на широкую веранду и устроил в тенистом уголке.
— Бокал шампанского?
Лорен кивнула. Ей хотелось немного побыть одной.
Клей исчез, и она стала рассматривать пышные тщательно ухоженные сады вокруг губернаторского дома. Адриан должен был вернуться только через несколько дней, и все же каждое утро она с надеждой выглядывала в окно. С каждым днем в гавани становилось все больше и больше кораблей. Все они пережидали период полнолуния. Один за другим она осматривала вновь прибывшие корабли и ощущала невыразимое разочарование, когда оказывалось, что ни один из них не был «Призраком». Она понимала, что это бессмысленно, но она дрожала от страха за него. Она так страстно желала вновь увидеть эти темно-синие глаза, вновь ощутить исходившую от него энергию и даже, да поможет ей Бог, вновь ощутить его прикосновения! Она встречалась с ним всего четыре раза, а он уже завладел ее мыслями.
Это было несправедливо. Так не должно быть. Ну почему именно Адриан Кэбот? Изо всех мужчин на земле именно этот человек, ставший причиной смерти Ларри. Человек, наживающийся на смерти.
И все же никто и никогда не относился к ней так, как он, когда они были на острове, когда он смеялся и дразнил ее, делился с нею своими знаниями и своей радостью. Его прикосновения обжигали. Казалось, они оставляли след на ее теле и заставляли ее желать чего-то большего, гораздо большего.
Вернулся Клей и протянул ей бокал шампанского.
— Я только что видел, как пришли Джереми и его жена, — сообщил он. — Я подумал, что вы захотите узнать об этом.
— Спасибо.
Она чувствовала на себе его взгляд, но смотрела в сторону, на фонари, освещавшие цветочные клумбы. Чудесный свежий аромат сада смешивался с запахами еды. А над садом высоко в небе висела яркая полная луна. Луна, которой, с точки зрения большинства присутствовавших на балу гостей, следовало бояться. Прекрасная и коварная луна. А Адриан Кэбот был где-то далеко в море. И кто-то за ним охотился.
Она почувствовала, что ее охватила дрожь.
— Не хотите ли пройти в дом?
Лорен обернулась к своему спутнику.
— Сегодня так красиво.
— При этой фазе луны всегда красиво.
Она с любопытством посмотрела на него.
— Поэтому бал устроили именно сегодня? Потому что в порту так много кораблей?
— Умница, — сказал он. — Губернатор всегда планирует свои мероприятия на полнолуние.
Остальная часть вечера прошла быстрее. После нескольких танцев с Клеем Лорен увидела Корину, беседующую с группой женщин, и остановилась возле них, чтобы ее представили. Она честно старалась запомнить имена, но мысли ее были заняты луной и опасностью, которой, как она знала, подвергался Адриан.
Прислушиваясь к разговору собеседниц, Лорен неожиданно заметила, что взгляды присутствующих устремились на дверь и по залу пробежал удивленный шепот, подобный дуновению ветра в осенний день.
Она тоже обернулась и была поражена, увидев в дверях Адриана Кэбота.
Его синие глаза оглядели толпу и ненадолго задержались на ней, прежде чем скользнуть дальше. В вечернем костюме он был великолепен — английский аристократ до мозга костей. На нем были прекрасно сшитые темно-синие брюки, плотно облегавшие его мускулистые ноги, синий жилет более светлого тона и белоснежный галстук, а также официальный сюртук очень темного синего, почти черного цвета. Синие тона его одежды делали его глаза еще более темными, и сейчас они были слегка подернуты грустью.
Сократа не было видно, и она вдруг подумала, что даже Адриан не посмел привести строптивую обезьяну на бал к губернатору.
Пытаясь скрыть невыразимую радость и облегчение, которые она испытала при виде Адриана, Лорен в смущении закусила губу, сдерживая дрожащую улыбку. Он был жив. Он был цел и невредим.
И словно прочтя ее мысли он, все еще стоявший в дверях и явно наслаждавшийся реакцией на свое появление, подкупающе улыбнулся и бросил взгляд на пустое место рядом с собой, словно только теперь заметив отсутствие Сократа и как бы нехотя признаваясь в этой уступке общественному мнению. Она чувствовала, что ее улыбка становится шире, и ничего не могла с этим поделать, потому что он выглядел очень забавно, словно школьник, пойманный на какой-то шалости.
Взгляды, которыми они обменивались с друг другом, становились все более красноречивыми, в них было взаимопонимание и лукавство. Неожиданно Лорен поняла, что окружающие наблюдают за ними с явным интересом.
Она опустила глаза и повернулась к Корине, в то время как толпа мужчин окружила Адриана, и их поздравления казались громкими даже в этом большом зале. Адриан выделялся даже среди этих дерзких, привлекательных мужчин. От него исходила такая мощь и энергия, что остальные мужчины казались карликами — даже Клей Хардинг, который теперь направлялся к ней с видом человека, имеющего на нее какие-то права.
Он стоял рядом с ней, в то время как Адриан быстро и кратко отвечал на множество вопросов. Однако взгляд его постоянно возвращался к ней, и он нахмурился, заметив, что Клей положил руку на ее локоть и склонился к ней, чтобы прошептать приглашение на танец.
На самом деле Лорен не хотелось танцевать. Тело ее казалось ей сейчас массой дрожащих нервов, оно было исполнено такого напряженного ожидания и такого желания, какое она и представить себе не могла. Она все еще испытывала огромную радость оттого, что Адриан невредим, оттого, что его глаза отыскивали ее и задерживались на ней, в то время как в зале были другие, более красивые женщины. Ею овладели смешанные чувства — желание, ощущение своей вины, предвкушение счастья. Вихрь этих противоречивых чувств был так силен, что когда Клей вывел ее в круг для танцев, рука ее дрожала.
В этот момент она была рада тому, что звучала музыка, что танец требовал сосредоточенности, что следовало улыбаться ничего не значащей улыбкой. Когда танец закончился, она и огорчилась и обрадовалась, потому что инстинктивно она чувствовала, что ее ждет капитан Кэбот.
И он действительно ее ждал. Когда Клей вывел ее из круга, легонько обнимая за талию, с видом человека, имеющего на это право и вызывая этим раздражение у Лорен, они оказались перед капитаном Кэботом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49