Лалла в отчаянии ломала руки, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать. Она переводила взгляд с Дейзи на Тодда и обратно.
– Господи, да кто же мог это сделать! – Она никак не могла унять трясущиеся губы.
Дейзи поднялась и, тяжело опершись на трость, подошла к Лалле:
– Мой брат – человек небедный, обладающий немалой властью. Естественно, у него есть враги. Возможно, кто-то затаил обиду из-за того, что Грей обошел его в делах.
– Или тот, кто забрался в дом в Диких Ветрах, – продолжила Лалла. – Или послал похоронный венок.
Тодд вздрогнул.
– Вы считаете, что все эти события как-то связаны?
– Не знаю.
Лалла встала и принялась расхаживать по комнате.
– Ну почему же так долго нет Миранды?
В это мгновение на лестнице послышались шаги, и все трое бросились в холл. Горделиво держа голову, Миранда спускалась вниз, и ничто в ее облике не выдавало пережитого напряжения. «Как странно, – подумала Лалла, глядя на сестру, – можно подумать, она устала не больше нас».
– Ну как он? – прошептала Лалла.
– Должен выжить. – Миранда положила сестре руку на плечо.
– Слава Богу! – в один голос вздохнули они с Дейзи, и на их лицах появились слезы облегчения и радости.
– Надеюсь, мои усилия не пропадут даром.
– Спасибо, Миранда, – пролепетала Лалла, обнимая сестру. – Ты… спасла ему жизнь!
– Грею еще повезло, – ответила та тоном, полным горечи. – Я не буду посвящать вас в медицинские подробности, но, одним словом, счастье, что ни один жизненно важный орган не задет. Что бы было, если… впрочем, не стоит об этом говорить.
Лалла закрыла глаза и на минуту представила себе: Грей, такой здоровый, полный сил и энергии, проведет остаток жизни прикованным к постели. Она ужаснулась.
– А можно хоть одним глазком взглянуть на него? – Дейзи умоляюще посмотрела на Миранду.
– Он все еще без сознания. Я советовала бы всем вам отправляться спать. Увидитесь с ним завтра.
– Так почему бы вам не остаться здесь до утра? – Лалла посмотрела на Дейзи и Тодда. – Места всем хватит.
– Да, пожалуй, – ответил Тодд. – Тем более что я хотел побеседовать с полицейскими.
Гости устроились в одной из спален. Оставшись одна, Лалла не могла не зайти посмотреть на Грея. Она открыла дверь и почувствовала острый запах карболки. Миранда дежурила возле кровати больного.
Лалла прошла в комнату. Грей лежал на животе с закрытыми глазами; на спине его в несколько слоев была наложена повязка.
– Господи, какой он бледный! – прошептала Лалла.
– Еще бы, ведь он потерял столько крови! А вообще, дорогая сестрица, – Миранда нахмурила брови, – я, по-моему, приказала кому-то отправляться в кровать!
– Но я должна была увидеть его.
– Ну хорошо, только одну минутку.
Лалла наклонилась к лицу, которое было для нее так дорого. Грей глубоко и ровно дышал ртом, отчего спина медленно поднималась и опускалась. Лалла провела кончиками пальцев по его щеке и почувствовала, какой он горячий. Господи, и этого человека она чуть не потеряла! Да теперь она не могла даже представить себе жизни без него! Нет, они никогда больше не разлучатся!
– Пора, – напомнила Миранда тоном, не терпящим возражений.
– Ну можно я посижу здесь, рядом с ним?
– Нет, Лалла. Тебе придется провести у его постели завтрашний день, поэтому ты нужна мне бодрая и полная сил. А я пока останусь здесь.
Спорить было бесполезно. Лалла кивнула:
– Ну хорошо, я ухожу.
– Ах, моя упрямая сестренка!
Лалла остановилась в дверях.
– Спасибо тебе, Миранда. Я не знаю, чем бы все кончилось, не окажись тебя рядом.
– Я просто выполняла свою обычную работу.
Лалла попрощалась с сестрой и вышла из комнаты. Вставало солнце, и она почувствовала, что самое страшное уже позади.
Весь следующий день Лалла просидела у постели Грея. Он все не приходил в сознание. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, она читала; в какой-то момент подняла голову и увидела, что голубые глаза пристально разглядывают ее.
– Ах, ты проснулся! – Она с облегчением улыбнулась. – Как ты, Грей?
Его лицо скривилось от боли.
– Спина… – прошептал он чуть слышно. – Моя спина, она как будто разорвана.
Лалла сжала его руку, лежавшую поверх одеяла. Какое счастье – Грей жив, вот он, рядом с ней, и она может чувствовать его тепло! Сердце Лаллы бешено забилось, горячие слезы хлынули из глаз.
– Господи, что бы со мной было, если бы я потеряла тебя. Ах, Грей, когда ты стал оседать на землю, я подумала… – Конец фразы утонул в рыданиях.
Грей не ответил. Да и не нужно было никаких слов. Он только сильнее стиснул ее пальцы и посмотрел в заплаканные глаза.
Лалла вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Что мне сделать для тебя?
– Пить, – одними губами произнес Грей.
Она наполнила стакан водой и поднесла к его губам. Грей жадно сделал пару глотков, затем голова его снова упала на подушку. У него было слишком мало сил.
Через минуту Грей снова открыл глаза.
– Так что все-таки случилось? – спросил он хрипло.
– Тебе не стоит разговаривать, лучше отдыхай.
– Но, Лалла…
Посмотрев в его загоревшиеся глаза, Лалла поняла, что он не уснет, пока не получит ответа на свои вопросы. И она рассказала ему все как было.
– Да, кстати, днем приходили полицейские и налетела целая стая репортеров, – добавила она. – Тодд как мог разгонял их, и, я уверена, Миллисент сделала то же в твоем доме. Да, кстати, Тодд сказал, что, услышав о твоем ранении, она забилась в истерике. – Рот Лаллы скривился в ухмылке. – Не похоже на нее, правда?
– А тот журналист, про которого говорила Миллисент, он тоже приходил?
Лалла с трудом вспомнила имя Сиднея Кейна.
– Это тот, который выведывал у нее про твои финансовые дела? Я совсем о нем забыла. Не знаю. Я не виделась с Миллисент со вчерашнего дня. Надо попросить Тодда разузнать о нем. – Увидев, что лицо Грея бледнеет, Лалла сказала: – Ну а теперь довольно. Тебе необходим покой.
– Нет, еще один вопрос.
– Грей! Ну какой же ты упрямый!
Он попытался улыбнуться.
– Кто? – чуть шевельнулись его губы.
– Не думаю, чтобы полиция уже напала на след. Они хотели задать тебе несколько вопросов, когда твое состояние улучшится. А пока Миранда их и близко к этой комнате не подпустит. Зато свежие газеты пестрят статьями, обвиняющими некоего члена анархистской организации, пытающегося разрушить финансовую империю Четвинов, или же кого-то из обиженных конкурентов.
Грей недовольно фыркнул:
– Звучит неубедительно. Ну что ж, по крайней мере мы точно знаем, что имя преступника не Эллиот Роллинз. Хотя его кандидатура подходила бы идеально. А сейчас у нас даже нет подозреваемого.
Лалла внимательно слушала. Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату решительно вошла Миранда. Увидев мило беседующую пару, она пронзила сестру взглядом, полным негодования:
– Мисс, вы были приставлены к больному в качестве сиделки, а не для ведения светских бесед. А сейчас, попрошу, оставьте нас вдвоем. Я должна осмотреть своего пациента.
Лалла поднялась и кокетливо подмигнула Грею:
– Не знаю, соглашусь ли я, чтобы посторонняя женщина осматривала моего жениха!
– Не волнуйся, мой интерес чисто профессиональный, – оскорбленно прошипела Миранда.
– Ну извини. Я забыла, что ты не понимаешь шуток, если они касаются твоей работы.
– Спасение человеческой жизни вообще не повод для веселья, Лалла!
– Я не права, – быстро повинилась Лалла и попятилась к двери, прекрасно понимая, что оставаться в комнате и выслушивать нотации старшей сестры ей совсем не хочется.
Прошло две недели. Благодаря стараниям Миранды силы постепенно возвращались к Грею.
– Ну как наш больной? – в один голос спросили Дейзи с Миллисент, появляясь на пороге дома Хантеров.
– Капризный и требовательный, как малое дитя, – ухмыльнулась Лалла.
Гостьи прошли в холл и отдали Эндрю теплые шерстяные накидки. Стоял конец сентября, и на улице резко похолодало.
– Каждую минуту он требует к себе слуг, чтобы поправили подушки или принесли чего-нибудь. А на днях вообще заявил, что не намерен больше лежать в кровати, и объявил, что переоборудует свой лазарет в кабинет. Бедная Миранда! Как она только с ним справляется!
Дейзи улыбнулась:
– Ну, значит, дела моего брата пошли на поправку. Можно мне повидаться с ним?
– Думаю, Миранда не станет возражать.
Дейзи начала подниматься по полукруглой лестнице, а Лалла предложила Миллисент посидеть в гостиной, предварительно позвонив, чтобы принесли чаю.
– Как вы пережили события последних дней, Миллисент? – спросила Лалла, устраиваясь в кресле. – Ведь я не видела вас после происшествия.
Миллисент выглядела неважно. Несмотря на строгую униформу секретаря – белую блузку и черную юбку, туго стянутые в пучок волосы и некоторую чопорность во взгляде, от Лаллы не ускользнуло усталое и грустное выражение ее лица.
– Ах, все так ужасно! – Миллисент поджала губы и покачала головой. – Эти ненасытные газетчики все жужжали около дома и просто не давали мне проходу.
– Да, кстати, – вспомнила Лалла, – Грей просил узнать, не появлялся ли среди них Сидней Кейн.
Миллисент сдвинула брови, пытаясь понять, о чем же ее спрашивают. Несколько секунд она просидела молча, затем лицо ее озарилось улыбкой.
– Ах, тот газетчик, что говорил со мной в Холодных Веснах? Слава Богу, он больше ничего не пытался вынюхивать. И вообще, с тех пор как мы переселились в Нью-Йорк, он ни разу не появлялся.
– Он не слишком настойчив для журналиста, правда?
– Да, пожалуй.
Через пару минут появился Эндрю с подносом в руках, Дейзи вернулась от брата, и три женщины мило провели время за чаем.
Проводив гостей, Лалла решила и сама подняться проведать Грея. Она не сразу увидела его и очень удивилась. Он стоял возле окна и внимательно наблюдал за движением на площади. На лице его появилось недовольное выражение. Он напоминал Лалле сильного орла, разглядывающего мир из-за решетки своей клетки.
– Джеймс Грей Четвин! – воскликнула она в негодовании. – Или вы сейчас же отправитесь в кровать, или…
Он медленно повернулся и умоляюще посмотрел на нее:
– Только не надо изображать цербера. Мне вполне хватает и твоей старшей сестры.
– Грей! Ну как ты можешь! Или ты забыл, что именно она спасла тебе жизнь?
– За что я ей безмерно благодарен. Возможно, я в будущем даже помогу ей открыть собственную клинику. А сейчас, Лалла, я попрошу тебя закрыть дверь на ключ, чтобы нам никто не помешал.
Она молча повиновалась и, вернувшись к Грею, не успела издать ни звука, как оказалась в его объятиях. Лалла хотела вырваться, помня, что Грею строжайше запрещена любая физическая нагрузка, но не смогла, потому что его руки прижимали ее все сильнее и сильнее. Почувствовав ответное возбуждение, Лалла принялась ласкать его спину и, только когда увидела перекошенное от боли лицо Грея, в ужасе отскочила:
– Боже! Я совсем забыла… Прости, Грей!
Он добродушно улыбнулся:
– Ничего страшного. Просто лучше обнимай меня за шею.
Лалла запустила пальцы в его мягкие густые волосы и встала на цыпочки, чтобы Грей мог поцеловать ее. Никогда в жизни терпкий вкус его мягких настойчивых губ не казался таким сладким, как теперь. Почувствовав влагу его языка, она моментально вспыхнула. Сердце ее бешено забилось, но где-то в уголке сознания промелькнула мысль о том, что она не должна давать волю чувствам, чтобы не навредить Грею. Однако, увидев знакомое выражение полыхающих огнем глаз и ощутив, как напряглось под одеждой его тело, Лалла поняла, что пропала.
– Ты с ума сошел! – прошептала она.
– Я знаю, но готов рискнуть.
– Да Миранда меня со свету сживет, если узнает, чем мы занимаемся.
– Она даже не догадается… если ты, конечно, ей не расскажешь. – Он потерся шершавой щекой о ее висок. – А я знаю, что ты не расскажешь. Я же вижу: ты сама сгораешь от желания, милая.
И как бы в подтверждение своих слов он накрыл ее грудь ладонью, наслаждаясь маленькими упругими сосками. Его голубые глаза светились нежностью.
– Грей! – воскликнула Лалла. – Ты же получил тяжелое ранение. Ты уверен, что по прошествии всего двух недель твое сердце выдержит такое напряжение?
Он провел кончиками пальцев по ее щеке.
– Не сердце беспокоит меня сейчас. – Неожиданно улыбка на его лице сменилась нежной грустью. – Я безумно хочу тебя, Лалла. Когда я лежал на площади, потеряв сознание, ты одна царствовала в моем затуманенном мозгу. Я проваливался в небытие с мыслью, что больше никогда не увижу тебя, не услышу твоего голоса, никогда не коснусь твоей руки, не соединюсь с твоим телом, никогда…
– Тише! – сказала Лалла, приложив палец к его губам. Затем она взяла его руку в свою и, ни слова не говоря, поднесла к застежке своего платья, мягко и вместе с тем настойчиво призывая к действию.
– Я всегда любил тебя раздевать, – сказал Грей, понизив голос. В то время как пальцы его проделывали приятную работу, губы скользили по ее шее. Вскоре платье было сдернуто с ее плеч. Грей ахнул: – Боже, как дорог для меня этот момент! Он как ощущение из далекого детства, когда в ночь под Рождество открываешь коробку с подарками и находишь в ней то, о чем мечтал целый год.
Теперь, когда Лалла осталась в одних панталонах и сорочке, Грей впился в нее обжигающим безумным взглядом. Она прижала руку к груди, стараясь унять сердцебиение. От нахлынувшего на нее ощущения безмерного счастья Лалла вдруг почувствовала слабость в ногах и головокружение. Она поняла, что если тотчас же не ляжет, то упадет в обморок.
– Довольно разговоров, – прошептала она и начала нетерпеливо раздевать Грея.
Когда их вещи оказались в беспорядке на полу, Лалла уложила Грея в постель и легла рядом. Нежно лаская его тело, Лалла напряженно всматривалась в его лицо, боясь увидеть в нем даже малейший намек на неудобство или боль. Они впервые были близки с момента ранения Грея, и она больше всего желала устроить ему праздник в честь выздоровления, нежели предаваться тем бурным всплескам безумной страсти, которые обычно сопровождали их занятия любовью.
Однако хотела она того или нет, но истосковавшийся по ласке Грей превзошел себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34