– Ничем не могу тебе помочь, Хариет, но если бы и могла, то не стала бы. Тебе предстоит разобраться самой со своими проблемами, а мне – со своими. * * * – Извините, – сказал Альфред Хэйз, который, хотя и выглядел ошарашенным, был полон решимости. – После всего что произошло, я вынужден нанять другого директора театра.Лора в отчаянии заломила руки.– Но я могу руководить театром, мистер Хэйз! – воскликнула она. – Последнее время Ник совсем не интересовался делами, и все заботы лежали на мне. Я всегда вела бухгалтерию, уверена, что смогу подбирать артистов. Мне только нужно дать немного времени, чтобы вернуть вам долг – те деньги, что забрал Ник.Хэйз откашлялся и поправил свой галстук – он, видно, нервничал.– Вы, может быть, и правы, миссис Орландо, но я, очевидно, поставлю вас в затруднительное положение своим ответом. Я считаю, что женщине не пристало занимать должность директора театра. Кроме того, боюсь, тень вины Ника легла на вас, его вероломство повредило и вашей репутации. Не говоря уже о его… поступке по отношению к моей племяннице. Вы можете остаться до конца месяца. У вас есть три недели на то, чтобы решить свои дела. Между прочим, я собираюсь прислать завтра же новую кассиршу, свою другую племянницу. Теперь, когда Ника тут нет, это будет вполне безопасно. И если это для вас явится утешением, знайте – я весьма сожалею и сочувствую вам. Вы – прекрасная, трудолюбивая женщина и заслуживаете лучшей доли. Но я вынужден заботиться о своих интересах. До свидания, миссис Орландо.Он взял шляпу, поклонился и быстро вышел. Лора проводила его глазами, чувствуя, что с его уходом рухнула ее последняя надежда.Она вся обмякла, сгорбилась, ощущая себя намного старше своих лет. Выйдя из-за стола, Лора пошла в пустое фойе. Вечернее представление закончилось, и театр давно опустел.Разумом она понимала, что должна собраться с силами и постараться выйти из этого ужасного депрессивного состояния, которое все глубже засасывало ее, словно в зыбкую трясину. Ей понадобится ум и воля, чтобы суметь преобразовать свою жизнь, но она никак не может избавиться от чувства отчаяния и безнадежности, хотя понимает, насколько это опасно – сдаться. Все, что она желает сейчас, – это спать. На самом деле, было бы неплохо заснуть, проснуться и удостовериться, что все происшедшее за эти два дня – сон, ночной кошмар.Лора зажгла светильники в квартире и огляделась вокруг. Тишина казалась особенно ощутимой и жуткой, даже зловещей. Лора и раньше часто оставалась одна во всем здании, но тогда она знала, что Ник придет в конце концов. Теперь же одиночество пугало ее.Тяжело вздохнув, Лора пошла к своему письменному столу. Хорошо бы взглянуть, какие у нее есть неоплаченные счета за квартиру. Она еще три недели будет получать зарплату, но из нее надо будет платить за газ и воду да покупать еду. Конечно, ей уже не положены проценты от выручки, все это пойдет Хэйзу в счет оплаты украденных Ником денег.Украденных! Значит, вор? Какое ужасное слово! Как он посмел это сделать!Открыв секретер, Лора сразу же бросила взгляд на верхнюю полочку и подумала о визитке Уилла Адамса.Порывшись там, она нашла карточку и вновь прочла строки, которые хорошо запомнила: «Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, свяжитесь, пожалуйста, со мной по указанному на обороте адресу».Лора повернула карточку, на которой под именем находился номер абонентного ящика на Нью-Йоркском почтамте.Лора смотрела на адрес, и ее мучили сомнения: стоит ли и возможно ли воспользоваться им? Не слишком ли дерзко и навязчиво? А может быть, и нужно так поступать в ответственный момент? Если бы она была мужчиной, то не колебалась бы ни секунды. Ладно, нужно сперва поспать. К черту счета, подождут до утра. Теперь ей необходимо забыться…
Наутро, не совсем еще проснувшись, Лора протянула руку к соседней подушке… Никого. Она открыла глаза и уставилась на пустое место рядом с собой, ожидая, что вот сейчас подступит ком к горлу, нахлынут обида и отчаяние. Но этого, как ни странно, не произошло.Она полежала некоторое время, чувствуя себя несчастной и опустошенной. Правда, депрессивное состояние, в котором она пребывала последние два дня, не вернулось к ней этим новым утром. Наоборот, разум просветлился, она могла более трезво оценить создавшееся положение и начать действовать. Жизнь не кончена, подумалось ей, и следует поразмыслить о том, как самой выкарабкиваться.Она встала и, накинув халат, отправилась на кухню завтракать. Два дня она ничего практически не ела, но какой в этом смысл? Ей нужны силы, чтобы бороться за свое существование. Впереди – трудные недели поисков, а дальше вообще неизвестно что.Лора взяла блокнот и карандаш и стала составлять список всех возможных для нее вариантов. Напротив каждого пункта она отмечала плюсы и минусы. Прежде всего она может поискать должность пианистки в каком-то другом театре или концертном зале, может, и в оркестре, но оплачивается такая работа скудно и нет никаких перспектив. В этой должности она вряд ли улучшит свое положение.Можно дать объявление об уроках музыки, но для того, чтобы найти достаточное количество учеников, требуется время. На этом поприще можно начинать трудиться, когда есть еще средства, у нее же практически ничего нет, поэтому и такая работа отпадает.Лора поглядела на написанное – какой короткий список! Ужасно! Неужели это все, на что она способна?Нет, есть еще способности в бухгалтерском деле. Здесь, в «Мелодеоне», она занималась всеми расчетами.Возможно, ей удастся подыскать место бухгалтера где-нибудь. Тут больше шансов заработать хорошие деньги и есть возможность продвинуться по службе… Да, все так, но она – женщина. В этом вся загвоздка. Любой наниматель отреагирует так же, как это сделал Альфред Хэйз, – предпочтет взять мужчину.Лора снова подумала об Уилле Адамсе. Мог бы он помочь ей в этом? Он знает многих, кто работает в театре, не говоря уже о цирке. Он, возможно, слышал, что где-нибудь требуется опытный бухгалтер, именно такой, кто знаком со спецификой зрелищных мероприятий. А вдруг появится вакансия в их цирке? Им же требуется целый штат бухгалтеров для того, чтобы справиться с потоком счетов и платежными ведомостями. Конечно, работать в гастролирующем цирке означает жизнь на колесах, как было когда-то в «Чатакуа», но после всего что случилось, для нее, пожалуй, это будет кстати – заботы и хлопоты помогут все забыть. В общем, такая работа ей вполне подходит, учитывая, что она имела дело с театром, в этом ее преимущество.Появилась хоть какая-то надежда, и Лора разволновалась. Конечно, это всего-навсего дело случая, но не стоит ли рискнуть? Что она теряет в конце концов? Что может такого случиться, если она напишет Уиллу Адамсу? Ну допустим, он не ответит. Или откажется помочь. Может, напишет и предложит помощь, но не бескорыстно, а с задней мыслью. Что ж, Лора в состоянии справиться с ситуацией в любом случае. Поэтому нужно действовать, в ее положении можно пожертвовать собственной гордостью и обратиться к Уиллу. Он предложил помочь, и она примет его помощь. Если же все обернется по-другому… Вот тогда и будет решать, что делать.Неожиданно Лоре пришла в голову еще одна мысль: а что, если написать отцу, просить прощения и умолять принять ее обратно домой? Но она с внутренним содроганием представила, что за этим последует, и решительно отмела эту идею. Что бы ни происходило с ней, домой она не вернется, потому что ничего не может быть хуже унижения, которое придется испытать в родительском доме.Лора вернулась к столу, взяла лист почтовой бумаги и села писать письмо Уиллу Адамсу. Глава 10 Уилл Адамс тяжело вздохнул, глядя на кипу писем, которые он извлек из почтового ящика.Он был в отъезде почти три недели и дивился тому, как много почтовых отправлений может скопиться за такой небольшой промежуток времени. Надо положить все эти послания в портфель и взять с собой в гостиницу, где он прочтет их в спокойной обстановке. По опыту Уилл знал, кто ему пишет: артисты, предлагающие посмотреть их номер, друзья, родственники. Ну еще приходят счета. Все это может подождать.В своем номере, усевшись на удобный диван и раскурив ароматную сигару, Уилл с тоской поглядел на стопку писем. Потом протянул руку за стаканом виски, как вдруг его внимание привлек самый верхний конверт с обратным адресом в Джерси и имя отправителя – миссис Николас Орландо. Он взволнованно схватил письмо и на минуту задумался.Когда он дал Лоре Орландо свою визитную карточку, написав ей лично несколько строк на ней, то надеялся, что она как-нибудь напишет ему, но не верил, что это может произойти. Теперь же перед глазами конверт с его именем, написанным ее рукой, и он разволновался как мальчишка. Такое чувство он испытал только в детстве, подростком, когда впервые влюбился в девочку.Все это для него так неожиданно. Испытывая смятение, Уилл надорвал конверт, а потом нетерпеливым движением развернул листок бумаги, испещренный аккуратным, красивым почерком. Он прочитал следующее:
«Дорогой мистер Адамс.Во время нашей последней встречи Вы были так добры, что предложили свою помощь, если она мне понадобится.Тогда я не думала, что когда-либо воспользуюсь Вашим щедрым предложением, но в настоящее время я нахожусь в весьма затруднительном и неприятном положении, и мне больше не к кому обратиться.По определенной причине я вынуждена оставить «Мелодеон» к 31 марта. До истечения этого срока должна найти работу, предпочтительно место бухгалтера.Надеюсь, что поскольку Вы знаете много людей, занятых в театральной сфере, то, возможно, в курсе соответствующих вакансий. Последний год я вела весь учет в театре. Кроме того, в течение последних месяцев на меня были возложены все обязанности директора театра.Если кому-то могут понадобиться мои услуги, дайте, пожалуйста, знать об этом как можно скорее, так как время не терпит.Буду очень признательна за любую помощь, которую Вы мне окажете.Искренне Ваша миссисНиколас Орландо (Лора)».
Перечитывая письмо, Уилл старался читать между строк. Вроде обычное, почти деловое письмо. Единственное, что в нем носит личный характер, – ее имя, приписанное в скобках. Это странным образом грело его душу.По определенной причине. Это может означать что угодно: что муж ее болен, что он умер, что уволен владельцем театра и в конце концов что он бросил ее. Вот этого как раз и можно ожидать от такого, как Орландо. Уилл еще тогда подметил особенности его натуры. В любом случае что-то произошло. Я вынуждена оставить, а не мы. Это указывает на то, что Ника Орландо больше с ней нет.Уилл даже поразился тому, в какой восторг он пришел от этой мысли. Но тут же одернул себя если это все так и есть, то в каком же отчаянном положении находится бедная Лора. Тут радоваться нечему.Боже, какая все-таки удивительная женщина! Она не просит ни денег, ни милости – работу! Уилл вовсе не это имел в виду, когда предлагал помощь. Ему тогда представлялось, что она вдруг убежит от мужа, чтобы найти утешение в объятиях Уилла. Это была просто мечта, безосновательная и почти несбыточная. Надписав визитку, он выразился весьма расплывчато, но тогда даже сам не представлял, что именно подразумевает. Он был движим желанием хоть как-то помочь, просто сделать для нее что-нибудь. Как рыцарь – стать защитником дамы сердца.Усмехнувшись своим фантазиям, Уилл снова просмотрел письмо. Лора просит помочь ей найти работу, и он знает, как помочь ей. В цирке Барнума как раз требуется помощник в бухгалтерию, и Уилл, лично знакомый с Финиесом Т. Барнумом, абсолютно уверен в том, что по его рекомендации старик примет на работу кого угодно, даже женщину. Барнум, несмотря на свой эксцентричный, упрямый и своевольный характер, очень трезво подходит ко многим вещам.А чего он ожидает от Лоры взамен? Что она кинется к нему в объятия? Вряд ли. Но было бы неплохо.Уилл даже рассмеялся. Но сначала – дело. Он взглянул на дату – отправлено 8 марта, а сегодня – 29-е. Господи, что же она сейчас о нем думает? Что он не стал отвечать ей? Или был неискренен, предлагая свою помощь? Надо срочно ехать.Она же недалеко, на том берегу реки Гудзон. Если она еще вообще в Джерси…
В течение трех недель с момента ультиматума Альфреда Хэйза Лора не знала ни минуты передышки. Ей приходилось не столько заниматься театром, сколько подыскивать работу. Она не могла сидеть сложа руки и полагаться только на Уилла Адамса.А ответ не приходил, хотя Лора тщательно проверяла почту каждый день. Она убеждала себя в том, что он может быть в отъезде, а значит, получит письмо достаточно поздно, чтобы успеть ответить, но не могла избавиться от чувства разочарования. Глупо, конечно, потому что шансов получить ответ было мало, и она знала это с самого начала.Она покупала каждый день газету у разносчика и за завтраком внимательно читала все объявления. Работу женщинам найти нелегко, вакантных должностей, на которые Лора могла рассчитывать, было совсем мало. Подав заявление и придя на беседу, она, как правило, натыкалась на длинную очередь претенденток, а часто бывало и так, что место оказывалось занято.В очереди она стоять не могла, потому что свободного времени утром у нее практически нет – надо в театре руководить подготовкой к дневному представлению.По мере того как приближался срок ее увольнения из «Мелодеона», Лора начинала нервничать. Казалось, все тщетно. Ей стоило огромных усилий оставаться относительно спокойной, потому что она знала: если станет паниковать, то не сможет помочь себе.Наконец за три дня до отведенного срока Лора пошла по объявлению в балетную школу, где требовалась пианистка-аккомпаниатор. Конечно, это было вовсе не то, чего она хотела, да и платили немного, но это все-таки могло дать возможность свести концы с концами и продержаться, пока не попадется что-нибудь более подходящее.С утра Лора, собираясь на беседу и прослушивание, вдруг совсем пала духом и едва было не отказалась от своей затеи. Какой смысл идти туда? Опять будет очередь, или место окажется занятым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44