Князь осторожно высказывал свое мнение и был сдержан в своих оценках. Он почтительно, с подчеркнутым уважением обращался к хозяйке дома. Никто из гостей и предположить не мог, что они совсем недавно занимались сексом.
Видя, как хорошо князь справляется со своей ролью почтительного гостя, Лулу постепенно успокоилась и оживилась. Она стала развлекать гостей забавными историями. Леди Дарлингтон была очаровательна. Теперь уже князь сомневался в том, что она действительно целый год провела в затворничестве. Разве могла столь восхитительная женщина так долго находиться в одиночестве?
За десертом Уинифред Хоулком неожиданно вспомнила о том, что так и не рассказала историю о своем брате и торговце коврами. Тонкие ломтики песочного кекса, должно быть, имели схожесть с облатками. Или может быть, леди Хоулком развязало язык большое количество выпитого вина.
– Майлз, ты обязательно должен рассказать, – леди Хоулком понизила голос до шепота, – историю об этом манчестерском торговце коврами, который поставил тебя в такое ужасное положение.
Поскольку викарий Стэнли тоже изрядно выпил за обедом, он откликнулся на просьбу сестры. Приняв горделивую осанку, он обвел сидевших за столом гостей внимательным взглядом и кашлянул, чтобы прочистить горло.
– Существует один принцип, которого строго придерживаются все священнослужители, – начал он звучным, хорошо поставленным голосом. – Это принцип церковного брака, который признает за церковью право последнего слова во всем, что касается создания семьи. Но, несмотря на это, некоторые прихожане не соблюдают этот принцип, – с негодованием промолвил викарий, – и пытаются легализовать брак с сестрой своей умершей жены. Как вы знаете, предложение о легализации такого возмутительного брака с 1850 года двадцать шесть раз вносилось в парламент. Однако подобный брак не только незаконен, но и прямо запрещен Священным Писанием. И все же вопреки божеским и человеческим законам торговец, о котором идет речь, явился в мой храм с просьбой заключить подобный брак! Этот человек внес крупные пожертвования в храм и возомнил, что ему все позволено. Может быть, он не понимал, что занимается кровосмесительным прелюбодеянием? Нет, я сомневаюсь в этом. Его адвокат наверняка объяснил ему всю незаконность его намерений. Я заявил этой живущей в грехе чете о том, что, пока продолжается их незаконное сожительство, им возбраняется являться в храм и общаться с прихожанами, набожными христианами. Я сослался на книгу Левит, глава 18, стих 6, где написано: «Никто ни к какой родственнице по плоти не должен приближаться с тем, чтобы открыть наготу. Я Господь». И я не стал сочетать их законным браком, – гордо заявил викарий.
– Этот торговец владеет одной из самых крупных мануфактур в Манчестере, – прошептала Уинифред. – Он переселился с новой женой в Кент, подальше от места, где им пришлось пережить позор. Но скоро слухи о том, что их брак незаконен, дойдут и туда.
Князь бросил взгляд на Пулу. Он знал, что рассказ викария произведет на нее гнетущее впечатление. Сложившаяся ситуация и так пугала ее и повергала ее чувства в смятение. Лулу сидела за столом бледная как мел и подавленная.
– Если я правильно понял, – сказал князь, стараясь вернуть Лулу прежнее расположение духа, – законопроект, разрешающий брак с сестрой умершей жены, несколько раз благополучно прошел палату общин, однако его постоянно отклоняют священнослужители в палате лордов. Таким образом, совершенно очевидно, что в Англии существует множество людей, которые поддерживают это предложение.
Сердитый взгляд викария Стэнли пригвоздил князя к месту.
– Неужели вы считаете, что подобная отвратительная практика должна стать законной? – с негодованием спросил он.
Князь пожал плечами и произнес подчеркнуто кротким голосом:
– Но она принята во многих странах мира.
– В языческих странах, – заявил викарий.
– Но эту проблему можно разрешить очень просто, – сказал князь. – Брак должен быть разрешен между теми, кто не состоит в кровном родстве.
– Библия ясно толкует этот вопрос, – настаивал на своем викарий.
Хорошо знакомый с языческими верованиями своей матери, князь не терпел религиозного ханжества. Он считался инакомыслящим в своей среде. Однако здесь он не хотел высказывать мнение, которое могло бы шокировать гостей Лулу. Ведь он обещал ей вести себя хорошо.
– Я уверен, что законопроект в конечном счете будет принят парламентом, – заявил он. – Вне зависимости от того, будет ли он поддержан духовенством.
– Маргарита говорила мне, что культура России очень отличается от нашей, – с улыбкой сказала Лидия. – Наверное, у князя Раковского более широкие взгляды на религиозные проблемы, чем у нас в Англии. Давайте оставим эту тему, Майлз. Вы согласны, князь Раковский?
– Конечно, леди Харкорт. Я приношу извинения за свои замечания. Мой отец был бы потрясен тем, что я здесь наговорил. Ведь он послал меня сюда не для того, чтобы спорить и ссориться с гостями леди Дарлингтон. Прошу у всех прощения, господа.
– Гм... Ну хорошо... – неохотно сказал викарий. – Я тоже прошу прощения за горячность, князь Раковский. Давайте признаем, что между нами есть разногласия, но это не мешает нашему общению.
– Как вам будет угодно, сэр. – Князь отвесил полупоклон.
– Мой отец всегда говорил, что опасно вести беседы на религиозные темы, – вмешался в разговор Гарольд Хоулком. – Поэтому давайте прекратим это обсуждение. – Он улыбнулся князю, которому тайно симпатизировал за то, что тот поставил на место чванливого викария. – Скажите, князь, действительно ли в России увлекаются опасной охотой на волков? Я много слышал об этом.
– Если хотите поохотиться на хищников, приезжайте нынче зимой в мое ливонское поместье, – сказал князь. – Обещаю вам, что вы переживете незабываемые минуты.
– Ловлю вас на слове! – воскликнул Хоулком.
– Я приглашаю всех вас, – продолжал князь. – Приезжайте, не пожалеете. Прошлой зимой Маргарита охотилась вместе с нами. Поэтому леди Харкорт и леди Дарлингтон будут не первыми дамами, принявшими участие в охоте на волков. Вы никогда не забудете поездки на санях по снегу, залитому лунным светом. – Поглядев на Лулу, он, к своему облегчению, заметил, что ее щеки снова порозовели. – Вы когда-нибудь катались с ветерком на тройке, леди Дарлингтон, под звон висящих под дугой колокольчиков?
– Вы рассказываете так поэтично, – с улыбкой промолвила Лулу.
– Приезжайте в гости к своей матери. «И к вам», – подумала она.
«И ко мне», – мысленно закончил фразу князь.
Глава 7
Наконец обед подошел к концу, и дамы направились в гостиную, чтобы выпить чаю. Джентльмены остались в столовой. Они продолжали сидеть за столом, потягивая портвейн. Князь поддерживал общую беседу и вел себя очень любезно, однако украдкой поглядывал на часы. Наконец на пороге столовой появился Магнус и пригласил джентльменов присоединиться к дамам.
Лорд Пьюджин и Гарольд Хоулком что-то проворчали с недовольным видом. Они предпочли бы выпить еще по бокалу портвейна. Однако викарий Стэнли, который уже изрядно выпил, сразу же поднялся из-за стола.
– Пойдемте, господа, – позвал он своих приятелей. Его лицо побагровело от большого количества выпитого спиртного. – Нехорошо заставлять леди Дарлингтон ждать. Бедняжке необходимо общество, ведь она столько времени провела в одиночестве. Мы должны окружить ее вниманием.
Князь решил поддержать этот разговор, чтобы побольше узнать о Лулу. Встав, он подошел к викарию.
– Тем не менее очень хорошо, что она рассталась с Чарлзом, – заметил он.
– Однако эта хрупкая женщина осталась теперь беззащитной перед лицом мира. Ей необходимы дружеское участие и руководство.
У князя зачесались руки. Ему хотелось вцепиться в худую шею викария и проорать ему в лицо, что Лулу не нуждается в его дружбе и руководстве.
– У нее много друзей, Майлз, – заметил Гарольд Хоулком, хмуро поглядывая на своего шурина. – И потом Лулу привыкла поступать так, как ей хочется.
– Я вижу боль в ее глазах, Гарольд. Возможно, вы не замечаете, как сильно она страдает. Призвание священнослужителя сделало меня более проницательным и способным успокоить страдающую душу. Я уверен, что смогу утешить леди Дарлингтон.
«Только через мой труп!» – поклялся князь, сжимая кулаки. Но, взяв себя в руки, он слегка поклонился джентльменам и сказал:
– Мне хочется выпить чая, господа. Не пора ли нам действительно присоединиться к дамам?
Пьюджин и Хоулком с большой неохотой встали из-за стола. Две бутылки портвейна, которые они успели выпить, давали о себе знать. Из всех джентльменов один князь выглядел совершенно трезвым. Его насторожил интерес викария к Лулу. Князь считал, что если кто-нибудь и был в состоянии утешить Лулу, то только он сам, князь Раковский. «Викарию следует лучше обратить свое внимание на паству», – думал он.
Увидев входящего в гостиную Михаила, Лулу почувствовала, как у нее сильнее забилось сердце. «Наверное, я выпила слишком много шампанского», – подумала она. Но когда он улыбнулся ей, она поняла, что дело вовсе не в шампанском. В его присутствии она ощущала такой восторг, как будто они находились наедине. Его очаровательная улыбка будила в ней страсть, сулила ей неземное блаженство.
Лулу едва скрывала то радостное чувство, которое испытывала в предвкушении ночного свидания с Михаилом. К счастью, Лидия была увлечена беседой с Гарольдом, который славился своей говорливостью. Казалось, никто не замечал того состояния, в котором находилась Лулу. Викарий Стэнли разговаривал с ней, не обращая внимания на ее рассеянность. Лулу никак не могла сосредоточиться на беседе.
Тетя несколько раз спросила ее, хочет ли она принять завтра участие в пикнике, но так и не получила ответа. В конце концов Лидия поинтересовалась, хорошо ли ее племянница чувствует себя. Лулу что-то пролепетала в ответ.
Заметив ее смущение, в разговор вступил князь. Он отказался ехать завтра на развалины монастыря, где должен был состояться пикник, сославшись на занятость. Михаил сказал, что ему необходимо срочно написать несколько писем управляющему своего имения.
Вечер казался Лулу бесконечным. Но вот гости начали расходиться по своим комнатам. Последними гостиную покинули лорд Пьюджин и Гарольд. Лулу и Михаил остались наедине.
– Вы свободны, Магнус, – сказал князь, когда дворецкий вошел в гостиную, чтобы выслушать распоряжения хозяйки дома.
Лулу кивнула, подтверждая слова князя, и Магнус вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась.
– Надеюсь, ты не станешь ругать меня за то, что я отослал Магнуса, – промолвил князь. – Время позднее, слугам пора отдохнуть.
– Джорджа и Гарольда всегда трудно выпроводить. Они обычно не уходят, пока не выпьют все, что налито в бутылки и графины.
– А я весь вечер мечтал только об одном – лечь с тобой в одну постель, – с улыбкой сказал князь. – Эта мысль пришла мне в голову еще примерно в половине девятого.
– Лидии не понравилось бы, если бы мы вдруг так рано отправились спать.
– Я тоже так подумал и поэтому взял себя в руки. Лулу бросила на него нежный взгляд.
– Зачем ты заспорил с Майлзом? – спросила она.
– Это тупой пьяница. Я ненавижу ханжей в рясах, которые кичатся своей моральной непогрешимостью. Кроме того, меня раздражает его стремление опекать тебя. Если бы он посмел еще раз сказать о том, что тебе необходимо его руководство, я бы задушил его на месте.
– А ты считаешь, что это право принадлежит исключительно тебе? – игриво спросила Лулу. Она была довольна тем, что князь приревновал ее.
– Да! Я чуть не убил этого ханжу с маслеными глазками.
– За что?! – в притворном недоумении воскликнула Лулу. – Что он такого сделал?
Князь некоторое время молча смотрел на Лулу так, словно видел ее впервые.
– Я сам не знаю, – наконец ответил он. – Просто он меня страшно бесит.
Ему не хотелось копаться в своих чувствах. В комнате внезапно повисла тишина. Князь заерзал в кресле.
– Ты не хочешь говорить о своих чувствах, да? Тебе от этого не по себе? – спросила Лулу, догадавшись о причинах его молчания.
Князь пожал плечами.
– Возможно, ты права, – ответил он.
– Но ты не совсем уверен в этом, не так ли? Откинувшись на спинку кресла и вытянув перед собой свои длинные ноги, Михаил долго смотрел на Лулу.
– Давай сменим тему, – предложил он.
– Тебе неприятен разговор о душевных переживаниях, – заключила Лулу.
– Ты очень проницательна.
– Твоя репутация ловеласа хорошо известна, князь Раковский. И насколько я успела узнать тебя, ты предпочитаешь действовать, а не говорить.
– Похоже, ты видишь меня насквозь, дорогая. Или может быть, ты наделена даром читать чужие мысли?
– Я действительно дорога тебе?
Губы князя дрогнули, он глубоко задумался. Он не был уверен в том, что любит Лулу. Еще месяц назад ему казалось, что он уже не способен на это глубокое чувство.
– Прости, что я задала столь нескромный вопрос, – нарушила молчание Лулу. Она заметила, что князь ведет себя сейчас с ней более сдержанно, чем раньше. – В конце концов это не имеет никакого значения.
– Мне не хочется быть нелюбезным.
– Забудь о том, что я спросила. Мне не следовало этого делать. Женщина, согласившаяся участвовать в любовной интрижке, не должна задаваться подобными вопросами. Я упустила из виду это золотое правило.
Князь вздохнул и сцепил пальцы рук.
– О Боже, Михаил, – промолвила Лулу, – я не собиралась обескураживать тебя. Это была пустая фраза.
– Ты знаешь о том, что я был женат? – едва слышно спросил он.
– Нет. – Его слова изумили ее.
– Моя жена умерла.
– Мне очень жаль. Прими мои соболезнования.
– Она умерла много лет назад.
– Я сочувствую. – Лулу не знала, что сказать. Она видела, что воспоминания о жене причиняют князю боль.
– Поэтому я не ответил на твой вопрос.
– Я понимаю, – сказала она, хотя ничего не понимала. Лулу чувствовала себя не в своей тарелке и не знала, как выйти из этого положения. – Тебе не нужно ничего объяснять мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15