Однако к утру следующего дня Кэтрин начала испытывать страшные муки. Она вся покрылась потом, сердце ее бешено колотилось. Ее бросало то в жар, то в холод, во всем теле чувствовалась ломота. Кэтрин корчилась в страшных муках на постели.
Люсьен несколько раз приходил в ее комнату, желая как-то помочь, но она всякий раз прогоняла его, стыдясь себя в таком состоянии. Через несколько минут он возвращался вновь под тем или иным предлогом с мрачным лицом, а ей казалось, что он страшно зол на нее.
Люсьен в очередной раз постучался в дверь и вошел без приглашения, зная, что его не будет.
— Это бульон для тебя, — сказал он, протягивая Кэтрин чашку. — Бенни принес также немного хлеба и мяса. Боюсь, я не сумею сам что-либо приготовить. — Он посмотрел на чашку, которую она даже не попыталась взять. — Может быть, все-таки поешь немного.
Кэтрин покачала головой, почувствовав тошноту от одной только мысли о еде, но маркиз не обратил на это внимания и, присев на край кровати, поднес чашку к ее губам. Кэтрин отвернула голову, однако от пара, исходящего от горячего бульона, у нее засвербило в носу. Она чихнула и вытерла нос рукавом халата, зардевшись от смущения Люсьен достал платок из верхнего ящика комода и протянул ей.
— Пожалуйста, уйди, — сказала Кэтрин.
— Ты не в том состоянии, когда можно оставаться одной. У Кэтрин снова начался приступ озноба. Она сотрясалась всем телом так сильно, что едва могла говорить.
— Я буду в п-порядке, как только н-наркотик выйдет из организма. Ты сам так г-говорил.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Тогда, п-пожалуйста, уйди.
Люсьен повернулся и, сжав кулаки, прошептал:
— Будь они прокляты, негодяи. — И вышел, с шумом захлопнув за собой дверь.
Кэтрин скорчилась на постели, поджав ноги. Ее всю колотило, и, даже накрывшись одеялами, она не могла согреться, выбивая зубами громкую дробь. Кэтрин была уверена, что именно этот стук заставлял Люсьена подниматься наверх.
Дверь снова открылась.
— Ты совсем замерзла, черт побери, — строгим голосом сказал маркиз. Его черные брови сошлись на переносице. — Я же говорил, что мне следует остаться с тобой.
— У меня уже столько о-одеял, что их хватит на целый п-полк солдат. Но кажется, ничего не п-помогает.
Люсьен быстрым шагом подошел к Кэтрин и, сев на край кровати, начал стягивать свои высокие черные сапоги.
— Ч-что ты д-делаешь? — удивленно спросила Кэтрин.
— Хочу согреть тебя, но ты должна подвинуться, чтобы я лег рядом.
Кэтрин запротестовала. Разве можно пустить мужчину в свою постель! Но Люсьен был непреклонен в своем решении и, слегка подвинув Кэтрин к противоположному краю кровати, приподнял одеяла и лег рядом с ней. Она почувствовала жар, исходивший от его крепкого молодого тела даже через льняную рубашку и плотные черные штаны. Личфилд обнял ее и накрылся вместе с ней одеялами.
Кэтрин никогда еще не ощущала мужчину так близко. Его бедра плотно прижимались к ней, а когда он шевелился, явно проступали мышцы рук и плеч. Даже в таком болезненном состоянии Кэтрин испытывала необычное удовольствие от такой близости и пыталась представить, как выглядит мускулистое тело Люсьена без одежды.
Это была непристойная мысль, и Кэтрин поспешила выбросить ее из головы. Она наслаждалась теплом его тела. Через несколько минут озноб прошел, и Кэтрин почувствовала, как сильно она устала. Веки становились все тяжелее и тяжелее, и в конце концов она уснула.
Ей снилось, что она едет в карете маркиза, сидя у него на коленях, и просит поцеловать ее. Вот он раздевает ее и опускает в ванну с теплой водой, намыливает ее тело, потом несет наверх и укладывает в постель. Во сне он наконец поцеловал ее и нежно коснулся груди.
Горячая волна прокатилась по всему ее телу. Кэтрин внезапно проснулась, все еще храня в памяти смутные образы. Люсьена уже не было ни рядом с ней, ни в комнате. Она тяжело вздохнула, чувствуя себя совершенно разбитой, и осторожно встала с постели. Ноги были как свинцовые, а глаза резала боль.
Кэтрин надела накидку, лежавшую у постели, затем умылась и причесалась. Приятные ощущения, которые она испытала во сне, не давали ей покоя.
«Ведь это только сон, — мысленно сказала сама себе Кэтрин. — Надо выбросить все это из головы». Однако сделать этого она не могла и вдруг поняла почему. Это был не сон. Это было наяву! Это было с ней не во сне, а в жизни, и память хранит эти воспоминания.
Приятные, теплые воспоминания.
Боже милостивый!
Через несколько минут Кэтрин услышала шаги на лестнице и вся напряглась. Она с ужасом вспомнила, что просила Люсьена поцеловать ее и он уступил ей. Боже, что еще они делали?
В дверь постучались, а Кэтрин чуть ли не бегом подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял маркиз. Увидев его, Кэтрин залилась краской стыда.
Люсьен был одет в облегающие штаны и рубашку с кружевами на запястьях и груди. Его темные волосы, заплетенные в косичку и перехваченные широким черным бантом, не были напудрены, как обычно.
Он окинул Кэтрин внимательным взглядом, заметив румянец на ее щеках и то, что она причесалась, связав волосы сзади желтой лентой.
— Как ты себя чувствуешь?
Кэтрин отвернулась, вспомнив о его поцелуе и будучи не в силах смотреть ему в лицо. За окном занималось раннее утро, и косые лучи солнца пробивались сквозь мохнатые лапы елей.
— Как я себя чувствую? — повторила вопрос Кэтрин, стараясь не выдать своего волнения. — Да так, словно пробежала большое расстояние, толкая перед собой тяжело груженную повозку. Нельзя сказать, что мне хорошо. — Кэтрин заставила себя посмотреть Люсьену в лицо и увидела, что губы его тронула легкая улыбка.
— По-моему, тебе уже лучше. Как насчет того, чтобы поесть?
В животе у Кэтрин урчало от голода, и она почувствовала, что действительно голодна.
— Хорошо бы. Только что-нибудь не очень тяжелое.
— Что, если немного каши и чашку горячего шоколада? Мать Бенни очень хорошо готовит.
Кэтрин согласно кивнула. Личфилд вышел из комнаты и вернулся спустя несколько минут с подносом, который поставил на столик рядом с кроватью. Еда выглядела очень аппетитно.
— Садись и поешь, — пригласил Люсьен, протянув Кэтрин руку, но она отступила назад.
— В чем дело? Что-то не так? — нахмурился Люсьен. Кэтрин посмотрела в его красивое лицо и вдруг спросила:
— Ты целовал меня, не так ли? В ту ночь, когда привез из Сент-Барта?
На высоких скулах Люсьена под смуглой кожей проступил легкий румянец.
— Значит, ты помнишь это? — ответил он вопросом на вопрос.
— Я помню, что просила поцеловать меня, и, следовательно, это моя вина, а не твоя.
Его губы сжались в порыве угрызения совести.
— Не говори глупости. Едва ли это твоя вина. Ты была почти невменяема. Я виноват и приношу свои извинения. Я не стремился воспользоваться обстоятельствами.
Кэтрин закусила нижнюю губу, не решаясь спросить еще кое о чем.
— А я не… Мы больше ничего не делали?
— О Боже! Нет! Ты же не думаешь, что я…
— Нет! Я не то хотела сказать. Я только подумала… Я не уверена, могла ли я спровоцировать тебя еще на что-то?
Люсьен отвернулся.
— Не буду отрицать — ты очень привлекательна, Кэтрин. Однако ты должна знать, что я не способен причинить тебе вред.
Кэтрин облегченно вздохнула и села в кресло рядом с кроватью. Что ж, маркиз оказался настоящим джентльменом, каким она его и считала. Тем не менее, зная о его способности сохранять самообладание в любой ситуации, она испытала некоторое удовлетворение от того, что ей в какой-то степени удалось соблазнить его.
— Прошу прощения. Боюсь, я еще недостаточно хорошо соображаю.
Казалось, Люсьен был удовлетворен таким исходом этого нелегкого разговора и улыбнулся:
— Я привез сюда вещи, которые были у тебя в замке.
— Спасибо.
— Теперь, когда ты чувствуешь себя лучше, я вернусь домой и пришлю сюда кого-нибудь, кто будет готовить еду и ухаживать за тобой и кому можно доверять. Никто посторонний не найдет тебя здесь, и ты будешь в безопасности, а мы тем временем постараемся освободить тебя от опеки твоего дяди.
Она избавлена от Сент-Барта и находится сейчас в безопасности благодаря маркизу Личфилду. Так почему же она испытывает какое-то разочарование? Да потому, что Люсьен уезжает. Боже, как ей хотелось, чтобы он остался! «Не буду отрицать — ты очень привлекательна, Кэтрин». И по правде говоря, она испытывала к нему не меньшее влечение.
Может быть, она действительно сошла с ума? Этот мужчина не для нее. Он обручен с другой, да и вообще они мало подходят друг другу. Люсьен не одобряет то, чем увлечена и занимается Кэтрин.
— Я очень благодарна вам, милорд, за все, что вы сделали для меня. Не знаю, чем отплатить вам за вашу доброту.
Личфилд улыбнулся:
— Для меня достаточно видеть тебя в безопасности. Ты должна также благодарить герцога Карлайла. План твоего спасения придумал Джейсон и помог осуществить его с немалым риском для себя.
— И для вас тоже, милорд, — тихо проговорила Кэтрин, впервые осознав, какой опасности подвергались ее спасители. — Вас могли арестовать и даже убить.
Личфилд смущенно улыбнулся.
— Но этого не произошло, и теперь ты в безопасности. — Он посмотрел на поднос с едой. — И уже почти восстановилась, а значит, надо съесть свой завтрак, пока он не остыл.
Кэтрин кивнула и, взяв ложку, начала помешивать ею кашу.
— Если тебе больше ничего не надо, я пойду. Здесь остается Бенни. Он будет работать снаружи, и, если тебе что-нибудь потребуется, дай ему знать. Скоро я пришлю к тебе служанку.
Кэтрин налила из котелочка горячий шоколад в простую фарфоровую чашку.
— Когда я снова увижу вас? — спросила она, не смея поднять на маркиза глаза, потом все-таки решилась и посмотрела ему в лицо. — Я имею в виду… это слишком уединенное место, и я буду чувствовать себя очень одинокой. Может быть, вы будете время от времени навещать меня?
— Моя тетя, безусловно, будет приезжать к тебе, как только вернется из Лондона. И я, отправляясь на охоту через каждые два дня, буду останавливаться здесь.
Кэтрин обрадовалась услышанному и поспешно сделала глоток шоколада, чтобы Люсьен не заметил этого.
— Сколько времени, по-вашему, потребуется, чтобы уладить дела с моим дядей?
Люсьен вздохнул:
— Боюсь, достаточно много. К сожалению, эта проблема не из легких.
Кэтрин кивнула. Что бы там ни было, она свободна и на этот раз сделает все, чтобы избежать очередного заключения в Сент-Барт. Однако опасность, которой подверглись ее покровители, напомнила ей, что она тоже все еще не может быть абсолютно спокойной за свое будущее. Если дядя найдет ее, как в прошлый раз…
Кэтрин содрогнулась от этой мысли.
Она не могла просто сидеть и ждать, как сложится ее дальнейшая судьба. Это уже было, и теперь она постарается сама обеспечить свою безопасность.
Эллисон Хартман была крайне возмущена. Сначала ее жених словно угорелый умчался в Лондон вслед за Кэтрин Грей, точнее — за Кэтрин Грейсон, которая к тому же оказалась не мещанкой, а аристократкой. Эллисон едва не упала в обморок, узнав, какой обман совершила эта женщина. Упаси Бог! Оказывается, Кэтрин Грейсон была пациенткой сумасшедшего дома и сбежала из Сент-Барта!
И вот теперь лорд Личфилд вернулся и занялся какими-то секретными делами, при этом совершенно не уделяет ей внимания. Это очень расстроило и испугало Эллисон, которая чувствовала, что теряет своего жениха. И причиной всему была эта ужасная женщина.
Эллисон знала всю историю. Служанка ее матери, Глэдис Ханиуэлл, была подругой одной из служанок, работавших в замке Раннинг. Чтобы заслужить благосклонность баронессы и при этом разжиться небольшой суммой денег, Глэдис передавала все сплетни из замка со дня помолвки Эллисон. Недавно она обнаружила кое-что интересненькое.
— Вы не поверите, миледи, — рассказывала Глэдис, сделав круглые глаза. — Там разразился такой скандал! В дом ворвались констебль и его люди, а его светлость кричал, требуя, чтобы они ушли. Тогда они сказали ему, что она опасна, что она пыталась убить дочь графа Дунстана, и увезли ее назад в Сент-Барт, а она, как безумная, бушевала всю дорогу.
Все это происходило три недели назад. Люсьен в тот же вечер уехал в Лондон и только недавно вернулся. После этого Эллисон видела его лишь однажды, и, кроме нескольких слов относительно того, что леди Кэтрин не является сумасшедшей, она ничего не услышала от него. Он отказался говорить на эту тему.
И вот сейчас пришли еще более неприятные новости.
— Я не могу поверить, мама. Это явно какая-то ошибка. Эллисон взволнованно ходила по комнате, а баронесса сидела за небольшим письменным столиком, перебирая уже приготовленные к отправке свадебные приглашения.
— Я уверена, что это правда, — сказала она. — Глэдис передала, что вчера в замок прибыли двое мужчин и сообщили маркизу, что в Сент-Барт проникли два разбойника, которые похитили леди Кэтрин. Они сказали также, что их беспокоит ее безопасность, и спросили, не имеет ли он какой-нибудь полезной для них информации и нет ли у него предположений, куда они могли скрыться.
— Откуда маркиз может знать все это? И кому нужна сумасшедшая женщина?
— Трудно сказать. Однако я очень разочарована тем, что его светлость оказался в какой-то степени вовлеченным в эту скандальную историю. Твой отец и я сегодня утром имели продолжительную беседу по этому поводу.
Эллисон остановилась перед большим, в золоченой оправе зеркалом над камином и посмотрела на свое отражение.
— Ну и что вы решили? — Она поправила кринолин из китового уса под шелковыми юбками персикового цвета, которые были такой длины, чтобы можно было видеть краешек ее чулок.
— Твой отец согласился разузнать подробности… осторожно, конечно. Если маркиз имеет какое-нибудь отношение к исчезновению леди Кэтрин…
Эллисон прервала мать на полуслове:
— Вы ведь не предполагаете?.. Разумеется, ты и папа не думаете, что за похищением леди Кэтрин стоит маркиз? Зачем, черт побери, ему все это надо?
— Я не говорю, что он имеет к этому отношение, однако он активно возражал против ее водворения в Сент-Барт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40