OCR Юся&Spellcheck Rina
«Шелк и сталь»: ACT, Ермак; Москва; 2003
ISBN 5-17-008854-Х, 5-9577-0448-2
Оригинал: Kat Martin, “Silk and steel”
Перевод: В. И. Матвеева
Аннотация
Юная аристократка Кэтрин, леди Грейсон, объявленная безумной по навету алчного опекуна, предпочла жизни в заточении побег в неизвестность… и защиту Люсьена, маркиза Личфилда, самого опасного соблазнителя лондонского света.
Ради спасения от ужасной участи красавица готова даже пожертвовать своей честью и отдаться мужчине, способному погубить любую женщину. Однако, быть может, именно ей предстоит навеки изменить жизнь Люсьена и открыть для него путь ПОДЛИННОЙ СТРАСТИ — мучительно-сладостный путь к счастью взаимной любви…
Кэт Мартин
Шелк и сталь
Глава 1
Леди Кэтрин Грейсон бесшумно скользнула в тень, притаившись за дверью старой каменной конюшни. Девушка, одетая в изодранный халат, который не мог защитить бедняжку от холода, вся дрожала. Жесткая солома на грязном полу больно колола голые ступни ног. Из своего укрытия Кэтрин могла видеть худощавого веснушчатого конюха и роскошную черную карету, стоявшую перед конюшней. Экипаж с позолоченным гербом в виде волчьей головы над старинным мечом был готов к отъезду.
Прокравшись поближе к двери, Кэтрин заметила и двух лакеев, стоявших чуть поодаль. Они оживленно болтали с кучером. Подслушав их разговор, Кэтрин пришла в сильное волнение. Карета должна отправиться не в Лондон, а в противоположном от города направлении! Если удастся спрятаться в ней — это будет спасением!
Волнение Кэтрин усилилось, а дыхание участилось. Ей необходимо бежать отсюда, и чем скорее, тем лучше. Карета — самое подходящее средство.
Девушка снова посмотрела на блестящую полировку дорогого экипажа. Багажное отделение сзади могло бы послужить хорошим убежищем, если только оно не забито до отказа. Сделав глубокий вдох, чтобы унять дрожь волнения, Кэтрин приготовилась действовать решительно и быстро, пока лакеи не подошли к карете. Услышав смех мужчин и увидев, что они внимательно смотрят на пару дерущихся между собой псов, она стремглав бросилась к багажнику, едва касаясь голыми ступнями земли. Откинув кожух, Кэтрин забралась внутрь и устроилась между сундуками и сумками, стараясь унять бешено колотящееся сердце и молясь, чтобы до отъезда в багажный отсек больше ничего не погрузили.
Время шло, и напряжение ее достигло такого предела, что кровь дробными молоточками стучала в висках. Хотя утро было холодным, на лбу Кэтрин выступили капли пота и медленно стали стекать по щекам. Она услышала, как мужчины приблизились к карете и стали занимать свои места наверху. Экипаж просел и качнулся под их весом, затем четверка лошадей натянула постромки, и карета подкатила ко входу гостиницы.
Единственный пассажир быстро забрался внутрь и устроился на сиденье, откинувшись на кожаные подушки. Кучер взмахнул кнутом, и карета снова тронулась.
Кэтрин облегченно вздохнула и позволила себе немного расслабиться, откинувшись на черную лакированную стенку багажника. Она ужасно устала. Минувшей ночью ей пришлось преодолеть несколько миль сначала бегом, затем шагом, в одном лишь халате, с кровоточащими от ран босыми ногами, дрожа от страха, что ее могут найти. Выйдя на дорогу и увидев увитую плющом гостиницу, Кэтрин мысленно поблагодарила Бога и осторожно пробралась в конюшню на заднем дворе.
Проспав несколько часов на соломе, она проснулась от шума — запрягали лошадей. Кэтрин тотчас сообразила, что это ее шанс незаметно выбраться отсюда и уехать подальше от страшного места, в котором она пребывала последнее время.
Постепенно холодный осенний день теплел. Согревшись в своем убежище позади кареты, Кэтрин расслабилась и начала дремать. Она почти всю дорогу пребывала в каком-то полузабытьи и очнулась лишь в тот момент, когда во второй половине дня карета остановилась у придорожной таверны и пассажир вышел, вероятно, для того, чтобы поесть. Кэтрин старалась не обращать внимания на урчание у себя в животе. Через некоторое время карета снова тронулась с места, и бедная девушка, совершенно обессилевшая, снова впала в забытье. Она даже не слышала стука колес по изрытой выбоинами дороге.
Прошло еще несколько часов. От долгого сидения в тесном багажнике ноги Кэтрин затекли, больно ныли спина и плечи. Хорошо еще, что она ничего не ела и не пила и потому не испытывала потребности облегчиться.
Монотонное покачивание кареты убаюкивало. Голова Кэтрин опустилась на грудь, и она снова задремала.
Ей снилось, что она снова находится в психиатрической больнице Святого Варфоломея, которую обычно называли просто Сент-Барт. Она лежит съежившись на холодном каменном полу в грязном, душном помещении, похожем больше на тюремную камеру, чем на больничную палату, и, охваченная страхом, старается забиться подальше в угол, прижимаясь спиной к шершавой серой стене, словно желает протиснуться сквозь нее. Из коридора доносятся крики обитателей других камер, и Кэтрин зажимает уши, чтобы не слышать их.
Ее сердце бьется неровно, а его стук отчетливо слышен в пугающей тишине. Боже милостивый, это настоящий ад или по крайней мере его подобие, созданное людьми! Кто только мог придумать такое?! Как долго сможет она выдержать все это? Кэтрин слышит звуки шагов и лязг цепей — наверное, охранники ведут кого-нибудь в камеру. Или, может быть, они направляются к ней? Кэтрин еще больше съеживается, становится совсем маленькой, почти незаметной. Пока охранники не трогали ее, так как она вела себя тихо и послушно, но рано или поздно они придут за ней, так же как приходили в свое время за другими.
Шаги становились все громче, холодные тиски страха сжимали сердце. "Боже милостивый, пусть это буду не я, а кто-то другой. Любой, только не я! Не я! " — кричало все у Кэтрин внутри. Затем она увидела их. Один — высокий и широкоплечий, с толстыми губами и сальными светлыми волосами, заплетенными в косу и связанными тонкой кожаной лентой. Другой — низкорослый и толстый, с нависающим над коричневыми штанами с пятнами жира животом.
Кэтрин с трудом сдержала крик, когда они остановились у двери ее камеры. Через руку толстяка была перекинута пара наручников, и он похотливо улыбнулся Кэтрин сквозь железную решетку:
— Эй, мисс, пора немного прогуляться.
— Нет!.. — отчаянно вскрикнула Кэтрин и попятилась, испуганно озираясь по сторонам, в надежде найти себе укрытие. Она знала, чего хотят охранники и что делали с другими женщинами. Как ни странно, но до сих пор ее почему-то не трогали. — Оставьте меня! Убирайтесь прочь! Предупреждаю — лучше не прикасайтесь ко мне!
Охранник повыше только усмехнулся, а толстяк громко рассмеялся резким противным смехом, от которого по спине у Кэтрин пробежал холодок… и она проснулась.
Сердце громко билось в ее груди, а одежда промокла от пота и прилипла к телу. Кэтрин посмотрела на стенку багажника и поняла, что все это ей приснилось. По прихоти судьбы — или Божьему провидению — ей удалось перехитрить двух мерзких охранников и бежать из Сент-Барта.
Кэтрин старалась не думать о недавнем прошлом, загоняя страшные воспоминания в дальние уголки памяти. Она радовалась с трудом обретенной свободе. Теперь она вне сумасшедшего дома, где находилась взаперти почти год.
Сейчас это главное, и пора подумать о будущем. Надо решить, как жить дальше, если, конечно, ее не поймают и не вернут назад, в Сент-Барт.
Кэтрин снова уснула. Она не представляла, сколько прошло времени, когда ее разбудили резким толчком, вытащив за руку из багажника. Она упала бы в грязь, если бы кто-то не ухватил ее за вторую руку.
— Пустите меня! — крикнула Кэтрин и стала сопротивляться, пытаясь вырваться. — Уберите от меня свои руки!
— Чертова девка! — крикнул один из лакеев, обхватив ее за талию. — Похоже, она воровка.
При этих словах Кэтрин что есть силы ударила его ногой по голени, отчего тот отступил назад, придерживая съехавший набок серебристый парик, выругался и стукнул ее по затылку.
— Проклятая бродяжка. Еще раз так сделаешь — и тебе придется крепко пожалеть об этом.
Кэтрин выпрямилась:
— Попробуйте только снова ударить меня, и тогда, я обещаю вам, сэр, вы пожалеете об этом.
— Ну хватит, — раздался чей-то низкий голос, и оба лакея немедленно прекратили возню. Кэтрин увидела стоящего в тени высокого импозантного мужчину, по всей видимости, владельца кареты. На нем были узкие черные штаны, длинный черный фрак и подобранный в тон ему жилет, расшитый серебром. На груди белоснежной пеной высилось пышное жабо, а рукава рубашки были отделаны белыми кружевами. Он был смуглолиц, черноволос. Его волнистые волосы сзади были заплетены в косичку, перехваченную широкой черной лентой, завязанной в большой бант.
— Отпустите девушку, Седрик. Кажется, она способна говорить, так пусть объяснится.
Лакеи с явным сожалением отпустили Кэтрин и сделали шаг назад.
— Как вас зовут? — спросил, обращаясь к Кэтрин, высокий мужчина. — И почему, черт побери, вы оказались в багажнике моей кареты?
Кэтрин расправила плечи, стараясь не думать о том, какое жалкое зрелище представляет собой: в грязном, изодранном халате и со спутанными волосами, свисающими на лицо. Она вспомнила заранее приготовленный для такого случая рассказ, и слова с удивительной легкостью стали слетать с ее уст:
— Меня зовут Кэтрин Грей, сэр, и я не бродяжка и не воровка. Я воспитана как леди, но оказалась несчастной жертвой обстоятельств. Если вы действительно благородный человек, каким кажетесь, умоляю — помогите мне.
Черные брови мужчины сошлись над такими же черными глазами, в лучах заходящего солнца, казалось, они отливали серебром. Он внимательно оглядел Кэтрин с головы до ног, задержав взгляд на руках, которыми она непроизвольно прикрыла грудь.
— Пройдите в дом. Продолжим разговор в моем кабинете.
Кэтрин была удивлена этим приглашением. Она выглядела ужасно, начиная от сальных, немытых волос до пораненных голых ступней, и к тому же, должно быть, отвратительный запах сумасшедшего дома проник во все поры ее тела. Собравшись с силами и не обращая внимания на подозрительные взгляды лакеев, она последовала за мужчиной в дом, который на самом деле оказался огромным старинным замком.
Кэтрин остановилась у входа:
— Я ценю ваше великодушие, милорд, и хотела бы попросить вас об одной услуге.
— Вы еще не объяснились до конца, а уже хотите о чем-то просить? По-видимому, вы не из тех, кто стесняется говорить напрямик. Так что вы хотите?
— Принять ванну, милорд. Я едва ли смогу продолжать разговор в таком ужасном состоянии и в таком неприличном виде. Если вы позволите мне принять ванну и сменить одежду, полагаю, нам обоим будет более приятно разговаривать.
Мужчина испытующе посмотрел на Кэтрин. Его поразил контраст между ее неприглядным внешним видом и грамотной речью. Кэтрин, в свою очередь, обратила внимание на правильные черты лица хозяина замка, его широкие плечи и узкие бедра. Он был красивым мужчиной, хотя в лице его просматривалась некоторая суровость и даже жесткость. Это служило для Кэтрин предупреждением быть осторожной.
— Хорошо, мисс Грей, вам приготовят ванну. Мужчина обратился к длинноносому дворецкому, стоявшему неподалеку:
— Ривз, позовите миссис Пендергас. Пусть она обеспечит леди всем необходимым, а затем приведет ее сюда вниз. — Повернувшись к Кэтрин, он добавил: — Я буду ждать вас в кабинете. — В его темных глазах мелькнул какой-то зловещий свет. — И предупреждаю вас, мисс Грей, если ваш рассказ не будет правдивым, вы немедленно оставите этот дом. Вам понятно?
Легкий холодок пробежал по спине Кэтрин.
— Да, милорд. Вполне понятно. Мужчина кивнул и повернулся, чтобы уйти.
— Милорд?! — окликнула его Кэтрин.
Он сурово посмотрел на нее:
— Да, мисс Грей?
— К сожалению, я не знаю вашего имени.
Брови мужчины взметнулись вверх, затем он церемонно поклонился и представился:
— Люсьен Рафаэль Монтейн, пятый маркиз из династии Личфилдов, к вашим услугам. — Губы его тронула насмешливая ухмылка. — Добро пожаловать в замок Раннинг.
Маркиз повернулся и вышел. На этот раз Кэтрин не остановила его. Несколько минут спустя появилась экономка, миссис Пендергас, которая проводила незваную гостью в прекрасную спальню наверху. Стараясь не замечать неодобрительного взгляда пышнотелой экономки, Кэтрин прошла за ширму. Только здесь, оставшись одна, а облегченно вздохнула.
Кэтрин подошла к окну, которое выходило во внутренний двор. Замок представлял собой великолепное древнее строение с башнями, в которых виднелись амбразуры. Его окружали внушительных размеров стены, в прежние времена служившие надежной защитой.
Внутри дом выглядел хорошо ухоженным. Спальня, которую привели Кэтрин, была отделана в голубых и бежевых тонах и обставлена в восточном стиле. По всему было видно, что маркиз отличался утонченным вкусом.
Мысли Кэтрин прервал голос экономки:
— Ваша ванна готова. Я не знаю, кто вы и как ухитрились проникнуть к его светлости, однако посоветовала бы вам не пытаться извлечь из этого какую-то выгоду. Милосердие маркиза свидетельствует о его доброте, но не о слабости. Вам следует хорошенько запомнить это.
Кэтрин не надо было предупреждать. Ей достаточно было всего лишь раз увидеть эти суровые черные глаза, чтобы понять: их обладатель — человек без слабостей.
— На вашем месте я бы не стала задерживаться здесь, — продолжила мисс Пендергас. — Его светлость вряд ли будет доволен. — «И вам лучше не навлекать его гнев», — добавила она уже про себя.
Кэтрин промолчала и стала снимать с себя жалкую одежонку. Раздевшись, она с некоторым смущением подошла к медному чану и с блаженством погрузилась в воду. Тепло обволокло ее усталое тело, а аромат роз заглушил неприятный запах давно не мытой кожи. Кэтрин улыбнулась, испытывая удовольствие от этого купания, которое не шло ни в какое сравнение с мытьем в Сент-Барте.
Миссис Пендергас ушла, а Кэтрин намылила волосы душистым мылом, ополоснула их и снова блаженно откинулась назад, опираясь руками о края ванны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40