— Все наши действия направлены на то, чтобы спасти Элизабет. Возможно, вам не понадобится обнажать свой меч и убивать людей. Надеюсь, что мы обойдемся без жертв. Обычно те, на кого мы нападаем, предпочитают откупиться, дорожа собственной жизнью. Все они порядочные трусы и боятся вступать с нами в поединок.
Фиона положила ладонь на руку Брэдана, которая обнимала ее за талию. Ей хотелось успокоить его.
— Все будет хорошо, я знаю, — заверила она.
Полуобернувшись, Фиона увидела, как на скулах сидевшего за ее спиной Брэдана ходят желваки. По всей видимости, он сильно нервничал. И все же он внял ее увещеваниям. Выслушав Фиону, Брэдан с благодарностью посмотрел на нее и, кивнув, крепче прижал к себе. Облегченно вздохнув, Фиона устремила взгляд на дорогу. Остаток пути они провели в молчании. Каждый был погружен в свои мысли.
Ближе к полудню группа добралась до места засады. Солнце сильно припекало, невыносимо обжигая Брэдану спину. Ему хотелось сбросить черный плащ, который дал ему Уилл как часть маскировки, однако Брэдан не стал этого делать, решив быть как все и терпеть лишения до конца. Если им повезет, они захватят хорошую добычу. И хотя разбой противоречил убеждениям Брэдана, он был готов пойти против своей совести ради Элизабет и Ричарда. Ведь чтобы найти сестру и вызволить брата, нужны деньги.
Брэдан старался не забывать о благородстве своих целей. Так ему было легче справляться с угрызениями совести. Спешившись, он помог Фионе спрыгнуть на землю и последовал за Уиллом в густую рощу, где они собирались спрятать коней. Нейт отправился на разведку, чтобы проверить, не приближаются ли к месту засады богатые путники. Он пробирался вдоль дороги под прикрытием деревьев и зорко следил за тем, что происходит вокруг, готовый в любую минуту повернуться и броситься назад к своим приятелям, чтобы сообщить важную новость.
Брэдан проводил подростка внимательным взглядом. Его сердце тревожно билось. Такое состояние у него обычно бывало перед каждым боем во время Крестовых походов в Святую землю. Хотя на этот раз к чувству тревоги примешивалось неприятное сознание того, что он участвует в неправом деле. Да что там говорить — на душе у Брэдана было тяжело. Но он был твердо настроен пройти этот путь до конца, а потому гнал сомнения прочь.
Уилл показал ему место, где он должен был затаиться. И Брэдан спрятался в кустах. Напротив него через дорогу сидел в засаде Руфус. Грейди тем временем подошел к лошади Фионы и стал поправлять сползавшее седло с подрезанной подпругой. Фиона сорвала на обочине пригоршню свежей сочной травы и поднесла ее к морде своего скакуна.
Все ждали возвращения Нейта.
Но вот кусты затрещали и из них показался разгоряченный запыхавшийся подросток.
— Сюда едет карета с сопровождением, — возбужденно жестикулируя, сообщил он, и его лицо расплылось в довольной улыбке. — Судя по бархату и золотым вензелям, это какой-нибудь граф! В случае успеха нас ждет богатая добыча!
— Но до сих пор мы нападали только на одиноких всадников, — напомнил Уилл. — Мы не можем рисковать, пытаясь ограбить карету с охраной. Нас всего четверо.
— Нас пятеро! Вы забыли обо мне! — возбужденно заявил Нейт. — Мы справимся с охраной. Говорю же вам, у этого графа полно денег. Эта добыча поможет нам всем наконец-то встать на ноги!
Видя, что главаря все еще одолевают сомнения, подросток пришел в отчаяние. Дела в лагере обстояли не лучшим образом, и все его обитатели с нетерпением ждали возвращения отряда, отправившегося на разбой. Голодные женщины и дети надеялись на богатую добычу.
Уилл долго молчал, взвешивая все «за» и «против», и наконец мрачно покачал головой:
— Ну, парень, ты способен уговорить кого угодно. Скажи, сколько человек сопровождают карету?
— Двое всадников, — с готовностью сообщил Нейт просияв и добавил: — Граф сидит в карете. По-моему, он там один. Бьюсь об заклад, мы с легкостью справимся с ними, если этот рыцарь обращается с мечом так искусно, как вы утверждаете!
И Нейт кивнул в сторону Брэдана. Тот нахмурился.
— Да, я неплохо владею оружием, — сказал он. — Но я еще ни разу не участвовал в подобных делах и не знаю, на что я способен. Поэтому не надо раньше времени рассчитывать на успех. Время покажет.
Уилл, за которым было окончательное слово, молчал. Он знал, что от его решения зависело слишком многое. Наконец он поднял голову и обвел суровым взглядом присутствующих.
— Давайте все же испытаем судьбу, — сказал он. — Ведь мы превосходим по численности тех, на кого собираемся напасть.
Уилл махнул рукой, подавая Руфусу знак приготовиться. Фиона взглянула на Брэдана и кивнула ему, пытаясь подбодрить. Затем она отошла к обочине дороги и села на густую траву. Нейт опустился на колени рядом с ее лошадью и сделал вид, что проверяет, не сломана ли у животного нога. Грейди уселся на корточки напротив Фионы, изображая слугу, который предлагает своей госпоже флягу с водой.
Как только из-за поворота показалась карета, Фиона грациозно встала, опершись на руку Грейди. Ее величественная осанка обманула даже Брэдана, который хорошо знал, что перед ним не знатная дама, а падшая женщина. Золотисто-каштановые распущенные волосы Фионы ниспадали густой волной на спину, доходя до талии, и блестели на солнце. Зеленый цвет одежды оттенял ее кремовую кожу, а платье своим покроем подчеркивало округлости фигуры. Растерянное, несчастное выражение лица Фионы способно было вызвать жалость даже у самого бесчувственного человека.
Фиона отлично играла свою роль. Брэдан не сомневался в успехе. Однако когда карета остановилась, у него замерло сердце от беспокойства. Он так разволновался, что во рту у него пересохло. Брэдан перевел взгляд на всадников, сопровождавших экипаж. Но ему не удавалось отвлечься от образа прекрасной Фионы.
— Вы упали с лошади, леди? — спросил один из всадников. — Может быть, вам нужна помощь?
— Да, сэр, благодарю вас, вы очень любезны, — проговорила Фиона и, прихрамывая, сделала шаг по направлению к всадникам. — Мне кажется, при падении я вывихнула ногу.
Ее голос так естественно дрожал, что Брэдан изумился. Оказывается, Фиона прирожденная актриса! Кто бы мог подумать! Впрочем, он ведь был свидетелем того, как отлично она играла роль Леди в алом в трактире Олтона.
Оба всадника были явно очарованы незнакомкой, даже не догадываясь о том, что эта женщина заманивает их в ловушку.
— Почему мы остановились, Риггз? — раздался ворчливый мужской голос из кареты. — Немедленно трогайтесь! Эти дороги небезопасны для путешественников. Поехали!
— Здесь дама знатного происхождения, милорд, она взывает о помощи, — сказал один из всадников. — Леди упала с лошади, у которой лопнула подпруга, и получила серьезный ушиб. Теперь она не может продолжать путь верхом.
— Дама знатного происхождения, говорите? — с интересом переспросил тот, кто находился в карете.
Шелковые занавески на окне экипажа раздвинулись, и Брэдан увидел лысый череп очень толстого человека с двойным подбородком. Осторожно выглянув наружу и не заметив никакой опасности, он по пояс высунулся из окна, словно улитка из своей раковины. Судя по всему, это был священнослужитель.
Однако, увидев Фиону, он на мгновение замер, и его лицо перекосилось от ужаса. Крепко выругавшись, не в силах скрыть злости и страха, священнослужитель снова исчез в глубине кареты, и оттуда раздался его неистовый крик:
— Черт подери, это засада! Гоните лошадей! Вперед!
— Вы совершенно правы, милорд! — воскликнул Уилл, выходя из-за куста, за которым прятался.
Главарь шайки выхватил меч из ножен и с угрожающим видом направился к карете. За ним шли Руфус и Грейди. Брэдан решил, что и ему не следует отсиживаться в укромном месте, а пора действовать, и двинулся за своими новыми приятелями.
Застигнутые врасплох всадники растерялись. Брэдан подскочил к одному из них и стащил с лошади. И прежде чем стражник успел обнажить свое оружие, Брэдан приставил к его горлу острие меча. Руфус и Грейди занялись вторым стражником, а Нейт взял лошадей, впряженных в экипаж, под уздцы. Видя, что его люди контролируют ситуацию, Уилл решительным шагом подошел к карете и распахнул дверцу.
— Да, действительно, эти дороги небезопасны, — насмешливо сказал он, качая головой, и приставил меч к груди священника. — В особенности если вы богаты и захватили с собой кошелек, набитый монетами, чтобы купить себе кое-что из одежды или лакомств. — И Уилл пощекотал острием меча толстый живот священника. — А теперь выкладывайте все свои ценности, милорд, и мы отпустим вас целым и невредимым.
— Грабеж слуг Господних — святотатство, — пролепетал священник, и его лицо налилось кровью. Уилл испугался, что толстяка сейчас хватит удар, но тот продолжал возмущаться: — Я представитель Святого престола, —совсем недавно прибывший из Рима. Папа уполномочил меня продавать индульгенции! Я не потерплю произвола! Прекратите это безобразие! Это кощунство!
Брэдана охватило беспокойство, однако он не мог вмешаться в разговор, поскольку сторожил лежащего на земле стражника.
— Господь сам разберется, что святотатство, а что — нет, — холодно возразил Уилл. — По мне, так это вы поступаете кощунственно, продавая индульгенции в стране, где дети и женщины умирают от голода. А теперь давайте сюда кошелек, и я накормлю на ваши деньги тех. кто в этом нуждается.
Продавец индульгенций был ошеломлен подобной наглостью. Он ухватился за нижнюю часть оконной рамы с такой силой, что у него побелели пухлые пальцы. Внезапно выражение его лица смягчилось.
— Вы умны не по годам, — сказал он, качая головой. — Мы все должны делиться друг с другом тем, что нам послано милостью Господней. Как я уже сказал, я совсем недавно прибыл из Рима и привез с собой несколько индульгенций, подписанных самим папой. И с радостью дам вам одну из них вместо кошелька. Этот документ отпустит вам все грехи, даже воровство и другие преступления.
Священник бросил взгляд на разбойников, как будто искал у них поддержки.
— Я разве сказал, что мне нужна индульгенция? — приподняв бровь, спросил Уилл. — Даже если, получив отпущение грехов, я стану чист как первый снег, все равно через пару недель меня арестует шериф по незаслуженному обвинению. Нет, священник, ваши индульгенции меня не интересуют.
Толстяк пришел в ярость, поняв, что его предложение отвергнуто, однако быстро взял себя в руки и заговорил елейным голосом:
— В таком случае вы, возможно, захотите заручиться святым благословением и помощью одной из священных реликвий, которые я тоже везу с собой? — Священнослужитель покопался в дорожной сумке, стоявшей рядом с ним на сиденье, и достал кусочек синей выцветшей материи. — Дотроньтесь до нее, — промолвил он, целуя ткань и осеняя себя крестным знамением. — Эта частица одежды Богоматери, да благословит Господь ее святую душу, чудом попала в мои руки в Риме. Прикосновение к этой реликвии избавит вас от всех несчастий, и вам будет сопутствовать удача. Если вы беспрепятственно пропустите нас, я разрешу вам дотронуться до нее бесплатно. А вообще-то я позволяю это только за деньги.
И священник протянул Уиллу клочок материи, ободренный тем, что тот молчит и не пытается ему возражать. Однако на этот раз у Брэдана лопнуло терпение, он больше не мог слушать абсурдные речи толстяка.
— Послушайте, приятель, — усмехнувшись, промолвил он, — то, что вы держите в руках, всего лишь кусок ткани. Зачем вы выдаете его за реликвию да еще утверждаете, что это частица священных одежд Богоматери?
— Но это действительно так! — воскликнул продавец индульгенций.
Эта ложь возмутила Брэдана.
— Лжец! — проревел он и, оставив без присмотра поверженного всадника, направил острие меча в живот священнику. — Если бы это действительно была реликвия, она не попала бы к вам в руки, а хранилась в каком-нибудь храме как величайшая святыня!
Уилл покачал головой.
— По-видимому, вы даже более испорченны и порочны, чем мне показалось вначале, — с сожалением заметил он. — Гоните кошелек, иначе вам не поздоровится. Предупреждаю, что мое терпение уже на пределе и я за себя не ручаюсь.
И Уилл кольнул острием меча священника в грудь. Мрачное выражение лица главаря не предвещало ничего доброго. Толстяк побледнел от страха.
— Я… я все сделаю… не надо сердиться… — дрожащим голосом пролепетал он. — Я отдам вам кошелек. Однако я должен предупредить вас, что собирался пожертвовать все эти деньги нищим, оставив кошелек в монастыре близ Лондона.
Брэдан усмехнулся, понимая, что и это тоже наглая ложь. Похоже, лысый толстяк с двойным подбородком привык обманывать и лукавить. Уилл молча забрал у него кошелек и бросил Фионе, которая терпеливо ждала окончания этого затянувшегося разговора.
Кроме того, Брэдан и Уилл отобрали у священника перстни с драгоценными камнями и меховую накидку, которой он прикрывал мнимые реликвии в карете.
Судя по всему, накидка была принадлежностью женского наряда. Брэдана удивило, что представитель церкви, который, по его словам, ехал в пригородный монастырь, чтобы сделать пожертвования, вез ее с собой в этот теплый день. Как она попала к священнику и зачем понадобилась в дороге?
Уилл аккуратно сложил накидку и передал Фионе. Затем разбойники разоружили стражников и отобрали у них все более или менее ценное.
Закончив дела, они отпустили путников, предупредив, чтобы те ехали без остановок до самого Лондона. Стражники вскочили на своих коней, а Уилл ударил по крупу коренного упряжки. Карета сорвалась с места и покатила по дороге, поднимая облако пыли. Разбойники проводили ее громким свистом и гиканьем. Когда экипаж скрылся из виду, грабители направились в лес.
Следуя за своими новыми приятелями, Брэдан ощущал тревогу и тяжесть. В голову лезли беспокойные мысли. Он с горечью подумал о том, как только что переступил черту закона и участвовал в настоящем разбое. Перебирая в памяти все детали этого события, Брэдан признался себе, что с легкостью пошел на преступление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39