«Нет, не стоит быть такой мнительной, – подумала она. – Он наверняка где-то неподалеку осматривает сооружения. Люди видели его. Здесь сейчас вполне безопасное место», – успокаивала она себя, потрепав собаку по голове и направляясь в большой зал.
Понимая, что начинает привлекать любопытные взгляды слуг, занимавшихся приготовлениями к ужину, Джоанна прошла на кухню. Пока есть время, нужно навестить Маргарет. В течение всего дня ей так и не удалось повидать бедную женщину.
Она подошла к двери, ведущей в маленькую комнату и, подняв фитильную лампу, которую несла с собой, обнаружила того же охранника на страже. Кивнув ему и стараясь не выдавать своего волнения, она взялась за засов.
Войдя в комнату, Джоанна вначале инстинктивно посмотрела в сторону панели. Она не хотела снова оказаться застигнутой врасплох внезапным появлением Матери. Но панель в стене была закрыта. Захлопнув за собой дверь, она повернулась к Маргарет.
Соломенная подстилка в углу маленькой комнаты была пуста… Удивившись, она оглядела комнату. Нетронутая чашка с бульоном стояла там лее, где она оставила ее прошлой ночью. Жалкие пожитки женщины, принесенные сюда по указанию Джоанны, тоже лежали в углу, там же, где и прежде.
Джоанна повернулась и открыла дверь. Молча глянув на часового, она вышла и быстрым шагом пошла по коридору. Проходя через кухню в Грейт Холл, она на ходу оценивала две имевшиеся возможности: Маргарет ушла по собственной воле или же ее забрала Мать.
В любом случае Гэвин должен об этом узнать. Дойдя до Грейт Холла, она почти перешла на бег, промчавшись через внутренний двор в арочный проход. Во дворе часовни она увидела нескольких людей, все еще работавших при свете факела, но, подойдя ближе, не обнаружила среди них Гэвина.
Приближаясь к мужчинам, она уже не могла успокоить бешено стучавшее сердце и освободиться от охватившей ее тревоги.
– Вы не видели хозяина? – обратилась она к группе работников и внезапно остановилась. На траве позади людей она заметила большую каменную плиту, прежде закрывавшую могилы ее родителей и той несчастной, которую приняли за нее. Окружающие замерли и удивленно уставились на нее. Джоанна посмотрела вниз, в разрытую могилу, и увидела завернутые в саваны тела своих родителей.
Оцепенев от столь шокирующего зрелища, она попятилась, и пожилой работник быстро встал между ней и могилой: Он доброжелательно спросил:
– Вы ищете хозяина, госпожа?
Горестные воспоминания переполнили душу Джоанны, и молодая женщина довольно долго не могла произнести ни слова, пытаясь взять себя в руки. Заставив себя сосредоточиться на том, зачем пришла, Джоанна посмотрела на мужчину и кивнула.
– Он не был здесь с послеполуденного времени.
– Не был?
– Он стоял примерно там, где сейчас стоите вы, и говорил нам, что нужно делать, а потом вдруг побледнел, госпожа, вроде как человек, выпивший слишком много эля, повернулся и пошел в ту сторону.
Когда Джоанна оглянулась, чтобы посмотреть на Оулд Кип, куда указывала рука мужчины, то краем глаза заметила луну, восходящую над холмами за ущельем.
Она молча развернулась и снова побежала через арочный коридор и двор замка. Страх сжал ее сердце, когда, взбегая по ступеням, она взглянула на окровавленный железный крест. У открытой двери она с разгона ударилась о грудь графа Этола, в испуге отпрянула назад и чуть не упала со ступеней. Руки горца рванулись вперед и, поймав ее за локоть, удержали девушку.
– В чем дело, Джоанна? Ты выглядишь так, будто за тобой гонится сам дьявол!
Она чувствовала, что с трудом сдерживает слезы, и внутренне проклинала себя за слабость.
– Ты видел Гэвина? – Она пыталась говорить спокойно.
– Я думал, он тебе сказал.
– Сказал мне что? – быстро спросила она.
Этол оглянулся, убеждаясь, что рядом никого нет, и его серые глаза сосредоточились на ее лице.
– Он собирался отправиться в крипту, чтобы тайно присутствовать на ритуальном собрании женщин.
– Ты хочешь сказать, что он уже ушел? – Она ударила кулачком в широкую грудь горца, вызвав у него на лице удивленное выражение. – Ты лучше других должен знать, какими опасными могут быть эти подземные коридоры. Как ты мог отпустить его одного? Что ты за друг?
– Кто сказал, что я его друг? Этот тупоголовый тип с равнины для меня не более чем…
– Придержи язык, Джон, – оборвала она Этола.
Он замолк, но, когда Джоанна попыталась обойти его, бодьшая рука графа опустилась на ее плечо, не давая возможности двинуться с места.
– Верь ему, Джоанна, – спокойно произнес он. – Он уже на месте и без моей помощи сделает все как надо.
Не желая больше мешкать, она оттолкнула руку горца и стремглав прошмыгнула мимо него, возмущенная таким спокойствием. Она должна попасть в склеп и увести оттуда Гэвина до появления Матери и других женщин. «Возможно, время еще есть», – говорила себе Джоанна, пробегая через кухню к проходу позади огромного очага.
Возможно, еще не поздно…
Гэвин почувствовал, что, когда он смотрит на отражение свечи в резной чаше, его взгляд начинает понемногу проясняться.
Каким болваном он оказался, столько лет желая себе смерти! А сейчас, когда будущее в любви и счастье было уже почти в его руках, нити его жизни туго натянулись под беспощадным лезвием злой судьбы.
Гэвин попытался освободить руки, чувствуя, как кожаные ремни еще сильнее впиваются в запястья. Его щиколотки тоже были связаны короткой, но крепкой веревкой, которая все же позволяла двигаться, а точнее, ковылять по помещению. Он осмотрел маленькую комнату. Зловоние в помещении было настолько ужасным, что он невольно бросил взгляд на кучу разлагавшихся останков животных в углу.
Тот, кто пленил его, ушел совсем недавно, оставив дверь приоткрытой. Со связанными щиколотками ему не удастся уйти далеко, это уж точно. Но если он сможет добраться до пропасти, то, возможно, падение в Адские ворота окажется более приятным, чем подставить свое горло под нож. Гэвин взглянул на чашу, которую вскоре будут наполнять его кровью. Резной металл зловеще мерцал в свете свечи. Свеча!
Гэвин покатился по полу как мог быстро, и, хотя расстояние составляло всего несколько футов, его голова начала кружиться от напряжения. Добравшись до свечи, он улегся на утрамбованной временем земле и поднял ноги, расположив веревку над слабым пламенем.
– Гори, чертова удавка, – выругался он.
Возле лежащих в углу останков животных он краем глаза заметил двух крыс, которые с любопытством посмотрели на него и стали осторожно приближаться.
– Гори, ты, презренная…
Но едва веревка начала дымиться, как дверь широко распахнулась, заставив крыс спасаться бегством.
– Слушай, лорд, я вижу, что тебя ни на минуту нельзя оставить без присмотра.
Гэвин уставился на фигуру в проеме двери.
– Ну как, приятель, готов ты встретить свою судьбу? – весело спросил Этол, заходя в помещение.
Глава 36
Мать, стоявшая в центре крипты, кивнула.
Ощущая, как в горле отдаются тревожные удары сердца, Джоанна с ужасом смотрела в холодное помещение, где суетились несколько женщин.
– Ты решила присоединиться к нам пораньше, – сказала Мать, протягивая ей руку.
– Я… я подумала, что будет лучше… если я увижу весь обряд. Стараясь сделать это незаметно, она оглядела помещение склепа, пытаясь обнаружить признаки пребывания здесь Гэвина. Однако глубокие тени подземелья предлагали для укрытия слишком много мест позади надгробий. Он мог находиться где угодно, и в любом случае было уже слишком поздно пытаться что-то с этим сделать.
Мать повернулась к Молли.
– Поскольку наша сестра уже здесь, почему бы не предложить ей какую-нибудь работу?
Домоправительница неуверенно повернулась к ней. Джоанна понимала, что даже в такой маленькой общине, как эта, сам факт, что она была дочерью последнего владельца замка, разделял их как пропасть. Чтобы облегчить задачу, она подошла к старшей по возрасту женщине и взяла у нее из рук вязанку камыша.
– Может, я займусь этим? – предложила Джоанна. Молли кивнула и отдала ей вязанку. Присоединившись к двум другим женщинам из аббатства, Джоанна подключилась к работе. Тем не менее она продолжала внимательно вглядываться в затененные углы в поисках Гэвина. Ей было ясно, что если даже она и обнаружит его, то вряд ли сможет что-то сказать. С другой стороны, она надеялась, что, увидев Гэвина, по крайней мере, сумеет успокоить отчаянный стук своего сердца и гнетущую тревогу, которая сжигала душу.
Но его здесь не было. Женщины молча продолжали работать, а она с ужасом осознала, что его попросту не было в склепе.
– Вы полагаете, что Маргарет сможет выполнить свои обязанности, или мне следует…
– Конечно, она сможет!
Вопрос Молли и резкий ответ Матери сразу же привлекли внимание Джоанны. Она подошла к ним.
– Перед тем как прийти сюда, я заходила в комнату Маргарет. И ее там не было.
Аббатиса повернулась и встретила взгляд Джоанны.
– Несмотря на свои проблемы, Маргарет знает, что она – носитель чаши, и, чего бы ей это ни стоило, выполнит свои обязанности. Я полагаю, что сейчас она уже у озера и готовится к порученной ей части ритуала этой ночи.
– У озера? – недоуменно спросила Джоанна. Мать обернулась к Молли и слегка кивнула той.
– Почему ты ей не рассказала? Лучше, если она будет все знать заранее, чтобы с большим пониманием воспринять особый смысл этого ритуала.
Когда Джоанна перевела взгляд на домоправительницу, то ощутила, что склеп наклонился и начал медленно вращаться.
Худощавая экономка выпрямилась во весь рост и начала свой рассказ.
– Один раз в году в полнолуние – в годовщину той самой ночи, когда души наших святых сестер были призваны на небеса, – мы начинаем наше ежемесячное поминовение с особого ритуала у озера.
– Но… но почему у озера?
– Мы пойдем туда, чтобы присутствовать при жертвоприношении, – просто пояснила Молли. – В другие месяцы Маргарет приносит сюда уже наполненную чашу, но в эту, единственную в году ночь она ожидает нас у озера, чтобы провести этот ритуал вместе с нами.
В какой-то момент Джоанне показалось, что бешено колотящееся сердце сейчас разорвет ее грудь. Она вспомнила, как Маргарет сидела с кинжалом и держала на коленях голову священника с перерезанным горлом. Она уже не могла больше слушать то, о чем говорили женщины.
Где мог быть Гэвин? «Матерь Божья, – крикнула про себя Джоанна, – пусть не случится то, о чем я подумала».
– … помазывать лицо свежей кровью… это очищение…
Джоанна уставилась на Молли диким взглядом. Что та сказала? Выронив вязанку на пол, она бросилась к двери. Но твердая рука, взявшая ее за локоть, заставила девушку остановиться.
– Ты слышишь их? Они уже здесь!
Костлявые руки Матери впились в ее тело, но казалось, что голос старой аббатисы доносится откуда-то издалека.
– Сейчас не время уходить, сестра. Мы начинаем.
Джоанна ощутила, как ком страха безжалостно сдавил ее горло.
– Но…
– Все будет хорошо, дитя. Все будет хорошо!
– Прекратите идиотскую болтовню и освободите мне руки.
– Что бы вы делали, если бы я не решил спуститься сюда раньше времени? – Этол уперся плечом в дверной косяк и явно не спешил на помощь.
– Мне бы перерезали глотку. – Гэвин в очередной раз попытался ослабить ремни, связывающие его руки. – Но при встрече со святым Петром я попросил бы отправить меня назад, чтобы я мог разделаться с вашей гнусной телесной оболочкой. Быстрее, вы, ленивый пес, у нас очень мало времени.
Этол выпрямился в дверном проеме.
– У нас есть время. Я уже слышу, как женщины собираются в крипте. Честно говоря, вам крупно повезло, что я заметил свечу сквозь приоткрытую дверь. Но тут что-то… – Он с отвращением посмотрел на убитых животных. – А где Джоанна?
– Освободите мне руки, – потребовал Гэвин. – Я не собираюсь допустить, чтобы… Этол!
Гэвин крикнул недостаточно быстро, чтобы предупредить горца. Рукоятка кинжала сильно ударила Джона Стюарта в голову позади уха, и тот беззвучно рухнул в проеме дверей.
Они шли сквозь тьму. Потрескивание свечей и шарканье ног по грязи и камню были единственными звуками, нарушавшими мертвую тишину пещеры.
Зажав горящую свечу в руке и вместе с другими женщинами двигаясь вслед за Матерью к подземному озеру, Джоанна чувствовала, как слезы стекают по ее лицу. Облаченные в белые одеяния женщины оказали ей честь, предоставив место позади аббатисы, но она ощущала, что глаза каждой из представительниц паствы внимательно наблюдают за ней, контролируя каждое движение.
Ей не оставалось ничего, кроме как идти вместе со всеми. Их было много, и она не могла силой освободиться от них, поэтому решила изображать добрую волю и заинтересованность, по крайней мере пока они не достигнут озера. Единственная остававшаяся у нее надежда была связана со словами о том, что женщины присутствуют при жертвоприношении. Если то, чего она боялась, случилось, возможно, что Гэвин еще не пострадал.
Джоанна держала одну руку на рукоятке маленького кинжала, висевшего на поясе под белой мантией, которую ей дали. Она готова была скорее умереть, чем допустить расправу над ним.
Они уже почти пришли. Джоанна ощутила дуновение холодного влажного воздуха с озера. Следуя за Матерью в пещеру, она тайком осматривала местность в поисках Гэвина, но не обнаружила никаких следов его пребывания.
У края воды на глыбе, где она еще раньше заметила темные пятна, возле деревянного стола потрескивал маленький костер. Рядом с ним стояла одетая во все белое Маргарет, неподвижная и молчаливая, как покойник.
Джоанна посмотрела в дальнюю сторону пещеры. Там не осталось никаких следов ее соломенной лежанки и скудных пожитков. Она содрогнулась при мысли о том, что совсем недавно нашла здесь убежище и даже подходила к этому алтарю Зла.
Женщины образовали вокруг Маргарет полукруг, и Джоанна увидела, что Мать вышла в центр и встала возле сестры. Воцарилась общая тишина, и Мать вознесла сухощавые руки вверх.
– Сестры! – призвала она. – Во имя душ наших умерших сестер мы призываем Силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41