Продолжая свои ежедневные старания по углублению канавок на полу, она была испугана кашлем, послышавшимся откуда-то из глубины тоннельных коридоров. Девушка быстро прикрыла свою работу соломой и спряталась за гробницей как раз в то мгновение, когда шаги раздались уже у входа в склеп.
В помещении замерцал свет фитильной лампы. Источник света перемещался вдоль пола, а тени огромных каменных колонн заскользили по стене, возле которой пряталась Джоанна. Она услышала звук крышки, сдвигаемой с бочонка с маслом. Кто бы ни пришел сюда, он, очевидно, получил задание подготовить склеп к предстоящему собранию женщин. Горячая волна паники прокатилась по ее телу при мысли, что в обязанности пришедшего входят и определенные действия в отношении отдельных гробниц. Джоанна понимала, что если это так, то ее неминуемо обнаружат.
– Эй, наконец-то ты пришла!
Джоанна похолодела, узнав голос Матери. Затем со стороны входа в склеп раздалось ответное мычание. Джоанна в ужасе сжалась в клубок и прислушалась.
– За дверью еще достаточно камыша и веток, которые нужно занести. Почему ты не принесла еще масла? И почему там стоишь?
Повисла пауза, склеп наполнился тишиной. Зловещей тишиной, которая как лед холодила душу.
– В чем дело, Маргарет? – Голос старухи, обычно разговаривающей тоном холодного превосходства, немного смягчился и окрасился нотками озабоченности. – Ты что, плачешь?
Джоанне захотелось набраться храбрости, высунуться и взглянуть на них. Но вместо этого, прижавшись головой к холодным камням, она постаралась сосредоточиться на каждом звуке, который могла издать немая женщина. Она услышала, как Мать направляется к входу.
– Что с тобой случилось? Почему ты отворачиваешься от меня? – Голос Матери опять стал резким и укоризненным. – Я только хочу посмотреть, не пострадала ли ты.
Зная, что обе женщины находятся достаточно далеко, Джоанна набралась храбрости и двигалась к краю каменной гробницы до тех пор, пока смогла выглянуть из-за угла склепа. Маргарет стояла возле входа, прислонившись спиной к стене, ее бледное лицо было запачкано грязью и залито слезами. Пока Джоанна наблюдала за этой сценой, Мать снова попыталась обратиться к ней. Всхлипывающая женщина вытянула руки вперед и стала размахивать ими в воздухе.
– Что такое, Маргарет? – мягко сказала Мать, отталкивая руки немой и обнимая вздрагивающие плечи Маргарет. – Что произошло, моя дорогая?
Джоанна в изумлении следила, как Мать успокаивала немую, поглаживая ее по спине. Обе женщины стояли теперь рядом, и похоже было, что Маргарет начинает успокаиваться под влиянием аббатисы. Правда, служанка все еще продолжала трястись и всхлипывать, издавая странные, неестественные звуки, но утешающие слова Матери и прикосновение ее ласковых рук явно произвели положительный эффект.
На какой-то тягостный момент в сознании Джоанны всплыл образ другой Матери – Матери, которую Джоанна уважала и которой верила, мудрой Матери-защитницы.
Однако наряду с тем, что она видела и вспоминала, Джоанна не могла стереть из памяти мысль о том, что это та самая Мать, которая подожгла пламя смерти.
– Тебя кто-нибудь обидел, дорогая моя?
Джоанна с удивлением увидела, как плачущая женщина замотала в ответ головой. Ведь очень многие в замке полагали, что Маргарет была не только нема, но и глуха! Происходившая между двумя женщинами сцена не оставляла сомнений в том, что Маргарет может слышать и отлично все понимает.
– Мое сердце разрывается от боли, когда я вижу твои страдания! – Мать провела своими загрубевшими пальцами по залитому слезами лицу служанки. – Моя любимая сестра…
Джоанна затаила дыхание, пытаясь осознать смысл обращения аббатисы к немой.
– Ох, что же я могу для тебя сделать? – мягко произнесла Мать, продолжая утирать с лица Маргарет катящиеся слезы. – Почему случилось так, что я вынуждена была уйти от моей страдающей сестры, которая столько лет несет бремя мучений безмолвно и с искалеченной душой?
Маргарет замотала головой в знак протеста, а затем крепко сжала руку Матери в ладонях и поднесла ее к губам. Покрыв поцелуями морщинистую ладонь, она прижалась к ней мокрой щекой, как ребенок, ищущий успокоения под опекой взрослого человека.
Джоанна снова спряталась в своем укрытии за гробницей. Сидя там, она обхватила голову руками, крепко прижав большие пальцы к вискам, пытаясь успокоить внезапный гул, возникший в голове. Как получилось, что сейчас, когда прошло столько времени, она вновь ощущает какое-то смущение? Почему в ее хорошо обдуманные планы внезапно вкрались иные мысли? Проклятый Гэвин, заставивший ее усомниться в том, что она видела собственными глазами!
Прислонившись головой к холодному камню, Джоанна постаралась вернуться к страшным воспоминаниям об обугленных руинах южного крыла, к смраду горелого мяса и повисшему в воздухе покрывалу смерти. Так было, и она могла снова вернуться к этому мысленным взором. Ощутить его. Печаль и гнев тисками сжали ее сердце, глаза широко раскрылись, а по щекам покатились слезы. Нет, решила она твердо. Она не будет сомневаться. И не забудет того, что видела своими глазами.
Обе женщины начали передвигаться по комнате, и Джоанна продолжала слышать все, что говорила Мать. Довольно быстро их приготовления были завершены, но ничего нового сказано не было.
Наконец, когда они уже уходили, Джоанна услышала, как Мать в последний раз обращается к Маргарет:
– Подожди, сестра. Я хочу, чтобы ты вернулась в замок и привела Аллена. Я буду ждать вас в коридорах над Адскими воротами.
Несвязный ответ Маргарет, как показалось Джоанне, содержал в себе нотки протеста.
– Иди, Маргарет, – приказала Мать. – Я уверена, что на этот раз смогу снова напомнить ему об ответственности за нашу драгоценную младшую сестру.
При звуках очередного едва слышного протеста Джоанна снова выглянула из-за гробницы, но увидела лишь, как Маргарет машет руками на старшую сестру.
– Ты сделаешь то, что тебе велено, Маргарет, – проворчала Мать. – Нас осталось всего трое. И хотя мы с Алленом уже в преклонном возрасте, но пока еще, хвала Господу, способны сами обеспечить свои нужды. Но ты… – Ее голос прервался от избытка чувств. – Я не вернусь в аббатство до тех пор, пока наш брат не даст мне слово, что станет лучше выполнять свою работу. Если он не будет присматривать за тобой как следует, ему придется держать ответ передо мной!
«Мать – их сестра», – изумленно осознала Джоанна, неслышно ныряя в темноту.
Промозглый могильный запах – это было все, чем он мог дышать… и это показалось ему в высшей степени неприемлемым. Гэвин поклялся, что больше не позволит Джоанне возвратиться в эти тоннели. Только подумать, как безрассуден он был, когда согласился с ее доводами, не проверив лично эти подземелья, где опасность таилась за каждым поворотом. Правда, ей каким-то чудом удавалось выживать в течение шести месяцев и без него, но тогда у нее было убежище в башенной комнате южного крыла. Она сама рассказала ему об этом прошлой ночью. И он, слишком опьяненный теплом их страсти и возбуждением, которое испытывал, держа ее в своих объятиях, так легко согласился с ее желанием вернуться обратно.
Теперь же, стоя на краю глубокой пропасти, которую Этол называл Адскими воротами, Гэвин был уверен как никогда раньше, что, отпустив ее в подземелье, показал себя беспечным тупицей.
Казавшаяся бездонной трещина пересекала пещеру, скрываясь под отвесной скальной стеной с одной стороны и продолжаясь во мраке позади уступа, где они стояли, с другой. Она была слишком широкой, чтобы кто-либо мог ее перепрыгнуть. Кроме того, уступ с противоположной стороны был выше и по крайней мере вдвое превышал рост человека.
Гэвин с подозрением осмотрел старинный канатный мост и, протянув руку, потянул за одну из веревок, натянутых над пропастью. Концы канатов исчезали в рукотворном тоннеле, находившемся позади них. Пройдя вдоль веревок, он обнаружил железные кольца, вбитые в скальную стену и поддерживающие мост с этой стороны. Нахмурив брови, он вернулся на уступ. Затем, подняв факел, Гэвин стал пристально вглядываться в каменные плиты, лежавшие на противоположном краю пропасти. Концы канатов скрывались за ними, так что ему оставалось только гадать, какие средства крепления моста имеются по ту сторону.
Взглянув на Этола, Гэвин обнаружил, что горец тоже занят изучением моста. Пока он проверял канаты, рыжеволосый вельможа сбросил в бездну кусок скалы, и оба слушали, как он ударяется о стенки трещины при падении. Но удара о дно услышать им так и не удалось…
– Ворота в ад, – пробормотал Гэвин, покачивая головой.
– Да уж. Удачное название, я бы сказал.
– И это единственный способ перебраться туда?
Этол покачал головой, а на его лице появилась озорная усмешка.
– Нет. Есть и другие дороги, я полагаю… для слабых духом. – Не глядя на рассерженного гиганта, горец продолжал: – Сам я, конечно, никогда не занимался их поисками. Думаю, что есть и настоящий мост, но, скорее всего, это где-то в районе пещер, там мы еще не были. Они находятся за подземным озером. Это несколько в стороне от нашего маршрута, но если вы ощущаете тошноту при виде этого моста…
– Я уже и так провел здесь внизу гораздо больше времени, чем планировал. Канатный мост выглядит достаточно крепким, чтобы выдержать наш вес. Только постарайтесь не упасть. У меня нет никакого желания объясняться с вашими людьми.
Горец невозмутимо пожал плечами, жестом предлагая Гэвину возглавить переход.
– Только запомните, что на этом месте заканчиваются мои познания в области подземного мира.
– Ваших познаний оказалось маловато даже в начале нашего путешествия, – проворчал Гэвин, поднимая лампу и изучая путь.
Этол огрызнулся.
– Вы просто неблагодарный мерзавец, Гэвин Керр!
– А вы… – произнес Гэвин, ступая на деревянную перекладину и слегка подпрыгивая, чтобы испытать прочность моста под своим весом. – Вы просто жалкая пародия на проводника, Джон Стюарт!
– Этот подвесной мост, – произнес граф, кладя руку на плечо лорда, – был построен раньше, чем родился ваш дед. Но даже тогда он предназначался для спокойного передвижения, а не для прыжков бабуина ваших габаритов! – Оттолкнув Гэвина в сторону, он протиснулся мимо него и встал впереди. – Говорите что хотите, но очевидно, что я в подобных делах соображаю больше, чем вы и все ваши родственники, вместе взятые… так что будет лучше для нас обоих, если я поведу вас по этим тоннелям.
Джон Стюарт двинулся по мосту, а Гэвин последовал за ним. Когда они были уже примерно на середине пути, Гэвин остановился и посмотрел вперед мимо горца. Что-то привлекло его взгляд прямо над краем уступа, какое-то едва уловимое движение.
Гэвин поднял фитильную лампу повыше в тот самый момент, когда канат на одной из сторон моста с треском оборвался…
Глава 21
Мост под их ногами стал проваливаться и разваливаться, когда вес двух воинов обрушился на оставшиеся опорные веревки.
Лампа Гэвина выпала, и, когда Этол пролетал мимо него, он успел протянуть руку и схватить графа сзади за поясной ремень. Другой рукой Гэвин намертво вцепился в канат и внутренне собрался, когда они по кривой траектории полетели во мрак Адских ворот.
Через какое-то мгновение оба мужчины врезались в стенку пропасти, и Гэвин, лихорадочно пытаясь удержаться, ощутил невыносимую острую боль в плече. Они повисли в полной темноте, и он осознал, что веревки с этой стороны продолжают их удерживать.
Когда он, чертыхаясь, стал нащупывать ногами поперечины моста, то услышал стон, доносившийся от безвольно повисшего под ним тела. Это был единственный звук, нарушивший наводившее ужас безмолвие.
Гэвину понадобилось некоторое время, чтобы восстановить дыхание, но Этол продолжал тяжко стонать. Гэвин понял, что повредил плечо, которое и так пострадало при падении на него валуна со скалы. Стараясь не обращать внимания на боль, он посмотрел вверх, но, поскольку обе лампы были потеряны, зловещая темнота казалась абсолютной, как сама смерть.
Горец замычал от боли и дернулся, сбив ногу Гэвина с перекладины. Оба мужчины качнулись вниз, и Гэвину показалось, что его рука сейчас оторвется. «Провалиться мне в ад», – подумал он, кривясь от боли и нечеловеческого напряжения в попытке восстановить опору под ногами. Еще одно такое движение, и они оба отправятся прямиком на свидание к дьяволу.
Дыхание горца участилось, и Гэвин почувствовал, что тот стал цепляться руками за веревку и деревянные звенья. Постепенно давление на его руку, удерживавшую ремень, уменьшилось, и он понял, что графу наконец удалось закрепиться на канатах.
– Достаточно ли у вас сил, чтобы удержаться?
– Да, – послышался из темноты слабый голос Этола. – Что, черт побери, произошло?
Гэвин снова вгляделся в темноту.
– Кто-то обрезал веревку с дальнего конца. Этого оказалось достаточно, чтобы вся конструкция обрушилась.
– Вы их видели?
– Я заметил какое-то движение за миг до того, как все случилось. – Гэвин стал медленно разжимать пальцы, мертвой хваткой впившиеся в ремень графа. – Вы сможете подняться без моей помощи?
Гэвин почувствовал, как граф немного подтянулся вверх.
– Да. Смогу.
– Вы сильно ушиблись?
– Чувствую слабость. Я ударился головой о скалы.
– Поздравляю. Это ваше наименее уязвимое место.
– Спасибо за заботу, – огрызнулся Этол.
– Не стоит благодарности. Если вы готовы, то нужно поскорее выбираться наверх.
Гэвину не было нужды произносить эти слова. Некто пытался убить их на этом мосту. Скоро он, скорее всего, заподозрит, что они все еще живы и повисли на веревках над пропастью.
– Сейчас я отпущу ваш ремень.
– Сделайте это поскорее! – радраженно прорычал Этол. – Ведь вам придется карабкаться впереди меня. Сейчас вы занимаете слишком много места.
Гэвин мрачно усмехнулся и, нащупывая ногами опору, начал трудный подъем во мраке.
– Вы говорили, что есть другие проходы вокруг этой пропасти.
– Они существуют. – Сдавленный голос горца стал звучать сильнее и внятнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41