Конечно, на Лондон это не похоже, но он и такого не ожидал. Здесь они наверняка найдут хорошего портного.
Джек уже представлял свой гардероб: рубашки из тончайшего батиста, накрахмаленные шейные платки, различные жилеты неярких расцветок, возможно, с вышивкой; штаны из мягкой оленьей кожи и пары две брюк. А также костюмы для верховой езды, домашние шлафроки, ночные рубахи, широкие плащи, чулки, туфли, ботинки…
— Куда мы едем? — изумился он, когда карета Проехала мимо следующего магазина готовой одежды.
— К продавцу, который не заберет все мои Деньги, — отрезала Онория. — Вы думали, я собираюсь приобрести вам новый модный гардероб? У Меня есть на что потратить свои деньги. Вы сможете купить все, что пожелаете, когда добудете ожерелье. Экипаж наконец остановился перед облупленным зданием магазина в одном из переулков.
— Это же магазин поношенной одежды! — запротестовал Джек.
— Вот именно, мистер Дерри. И если вы хотите что-либо приобрести, лучше следуйте за мной, — с непреклонным видом Онория вышла из кареты и прошествовала в магазин.
Владелец лавки радостно приветствовал ее.
— У моего бедного кузена украли багаж, — она дала Джеку знак подойти ближе. — У вас не найдется какой-нибудь одежды, которая ему подойдет?
— Он довольно высок, — владелец магазина посмотрел на Джека с сомнением. — Все же… Я посмотрю, чем могу вам помочь.
Он забегал по магазину, роясь, в кучах одежды, разложенных на прилавках. Наконец, перед Онорией выросла целая груда вещей. Она критически осматривала каждую вещь, отбрасывая в сторону сильно поношенную одежду. Проблема оказалась более трудной, чем она предполагала. Поиски одежды нужного размера и качества продвигались с трудом.
— Джек, помогите мне.
Онория вытащила из кучи темно-зеленые штаны и передала их Джеку.
Он презрительно скривил губы.
— Вы думаете, я это надену?
— А чем они вас не устраивают?
— Они такие… деревенские.
— Мне не хотелось бы вам напоминать, но мы действительно находимся в деревне. Не наденете же вы к обеду черные атласные брюки до колен? — Она вручила ему охапку рубашек. — Посмотрите, не подойдет ли вам что-либо.
Недовольно бормоча, Джек поплелся за ширму переодеваться. Через некоторое время он вышел, красуясь перед ней в обновке.
— Ну, как, дорогая кузина?
Онория мельком взглянула на него, одобрительно кивнула головой и указала на груду жилетов.
— Посмотрите, нет ли тут чего-нибудь подходящего.
Она нагнулась, чтобы просмотреть новую стопку, принесенную продавцом. Джек похлопал Онорию по плечу, девушка повернулась.
— Ну, что скажете?
Подняв руки, он медленно повернулся, давая ей возможность обозреть со всех сторон нечто в зеленую и розовую полоску.
— По-моему, это самый безобразный жилет, который я когда-либо видела.
Он осклабился.
— Тут есть другой. — Он достал еще один, расшитый безвкусными розочками. — Какой вам больше нравится?
Она метнула на него подозрительный взгляд, затем поняла, что он подшучивает над ней и рассмеялась.
— Мне кажется, вам стоит взять оба. Вы будете самым неотразимым мужчиной в Норкроссе.
До сих пор Джек не замечал, как очаровательна его спасительница. Когда она улыбалась, на ее щеках играли ямочки, а глаза вспыхивали радостным светом.
— Пожалуйста, еще раз. — Что?
— Улыбнитесь. Я хочу увидеть ваши ямочки на щеках.
Онория вспыхнула и отвернулась.
— Я прошу вас, кузен, не отвлекайтесь. Джек вытащил жилет из обыкновенного серого шелка.
— Этот лучше? — надев его, он застегнул пуговицы. — Даже размер подходит.
— Да, этот подойдет. А рубашки?
— Как на меня сшиты.
— Хорошо. — Она обернулась к хозяину лавки,
стоящему поодаль. — Мы берем рубашки и этот
жилет. И брюки.
— Не забудьте чулки, — напомнил Джек, заходя за ширму. — А также носовые платки и кальсоны, кузина Онория. Каждому мужчине необходимы кальсоны.
В следующем магазине они приобрели костюм для верховой езды и смокинг, который вполне подойдет для провинциальных вечеров.
Джек с тоской вспомнил свои великолепные наряды, которые он носил в лучшие времена, — сюртуки, которые так плотно облегали фигуру, что он еле мог взмахнуть руками, рубашки из самого лучшего батиста, чулки из натурального белого шелка, обувь из первоклассной кожи. Все продало, давным-давно распродано им, чтобы выжить.
Наконец, они нашли все необходимое, даже ботинки и туфли. Онория сидела в карете среди свертков вполне довольная.
— Мы сможем найти все остальное среди вещей моего отца, — она взглянула на Джека. — Нужно придумать вам новое имя.
— Джек — вполне безопасное, — проговорил он медленно. — Никто не повесит человека за то, что он носит имя Джек. А насчет фамилии… Барнхилл. Подойдет? Я знал парня с таким именем в Гортоне.
— А он не станет возражать?
— Вероятно, нет. Его уже нет в живых. — Он откинулся на подушки и закрыл глаза.
Онория наблюдала за ним. Теперь она знала еще кое-что о Джеке Дерри. Он любит дорогие вещи. Без сомнения, он спустил бы все ее денежки, если бы она позволила. В действительности, она выложила хозяину магазина больше, чем предполагала потратить, но Джеку необходим новый гардероб для выполнения задуманного плана. Его
успех имел большее значение, чем несколько лишних потраченных шиллингов.
Онория до сих пор не могла понять, что он за человек. Она ожидала совсем другого отношения с его стороны. Не она ли спасла его от смерти? Но вместо благодарности он лишь поддразнивал ее. Подтрунивать над ней! Да кто он такой! Вор-джентльмен, вот кто, говорила она себе.
Его самоуверенность и раскованность и привлекали, и отталкивали ее. Это все равно, что смотреть на огонь свечи — хочешь дотронуться и боишься обжечься. Онория не сомневалась, что еще обожжется об этого мужчину.
Они с Джеком совсем разные люди. Как он не понимал ее стремления к стабильному и определенному будущему, так и Онория не могла принять его легкомысленного отношения к жизни. Джек Дерри ни на секунду не задумывался о таких не щах, как безопасность и надежность.
Может быть, он никогда не имел этого и не представлял себе их ценности. Но для Онории, которая познала и то, и другое и лишилась всего после смерти отца, это было важнее всего в жизни, важнее всех общественных законов. Настолько важно, что она отважилась обманом спасти от виселицы вора и околпачить дядю и всех его гостей, чтобы вернуть ожерелье.
— Я не люблю, когда женщина так много думает. От этого появляются морщины.
Онорию поражало такое безразличие к делу.
— Кто-то же должен обо всем подумать, — раздраженно ответила она.
— Но не до такой же степени. В этой карете вы все равно ничего не сможете сделать.
— Что вы предлагаете? Джек растянул губы в улыбке.
— Почему бы просто не любоваться окружающим пейзажем? — Он прожег девушку взглядом с головы до ног так, что ее бросило в жар, а щеки зарделись.
— Я и любуюсь. — С пылающими щеками она отвернулась к окну.
— Я хочу упаковать вещи прямо сейчас, — объявил а.Онория Джеку, когда они вернулись домой. — Боюсь обнаружить в последний момент, что что-то забыла.
Джек с трудом представлял, что такая педантичная особа, как мисс Стерлинг, могла что-нибудь забыть.
— Мы уже едем?
— Завтра. Кузен Эдмонд ждет нас, — кивнула она.
— Укладка вещей — грандиозный труд, — заметил Джек, — вам не нужна моя помощь? .
. Онория улыбнулась.
— Благодарю вас, со своими вещами я справлюсь сама. Там, под лестницей — небольшой чемодан. Вы можете сложить в него свои пожитки. Я прикажу Хокинсу принести все остальное.
Джек хмыкнул.
Вытащив из-под лестницы чемодан, Джек собрал свою одежду и бросил в комнате на кровать. Рубашки, шарфы, жилеты. Он усмехнулся. Кальсоны, чулки. Схватив охапку белья, он запихнул ее в чемодан и потянулся за следующей.
— Вот остальные ваши рубашки. — Онория вошла в комнату и обмерла, ошеломленно глядя на ворох одежды, вываливающейся из чемодана. — Что вы делаете?
— Укладываю вещи, — ответил Джек, засовывая следующую кучу тряпья в чемодан.
Аккуратно разложив на кровати рубашки, девушка вывалила на ковер все содержимое чемодана.
— Это не дело. Вы побросали все кое-как.
— А как надо? — спросил Джек с невинным лицом.
— . Нужно аккуратно свернуть их, — объяснила она, — и ровно уложить в чемодан. Иначе все вещи гак помнутся, что понадобится уйма времени, чтобы разгладить складки.
— Не думал, что несколько лишних складок имеет какое-то значение. — Джек пожал плечами.
— В кругу людей, с которыми вы общались, может и нет, но в Норкроссе — да!
Джек взял жилет и сложил его в крошечный комочек.
— Так лучше?
— Дайте мне! — Онория вырвала жилет у него из рук. — Я упакую ваши вещи. Идите развлеките чем-нибудь няню, а то она придет мне помогать.
— ' Боитесь, что мои рубашки окажутся в вашем саквояже?
Девушка усмехнулась.
— Или хуже того. — Она сделала ему рукой знак выйти и принялась перекладывать вещи.
Закончив укладку, она спустилась в гостиную. Няня спала в своем кресле, Джек сидел рядом, читая «Нъю-Таймс». Онория протянула ему листок бумаги.
— Вот список вещей, которые я уложила. Посмотрите, не забыла ли я чего?
Джек мельком взглянул и покачал головой. Дались ей эти списки! Мисс Стерлинг пришлась бы по душе его матери. Его передернуло от отвращения. Он уже давным-давно и думать забыл о своей матери. Хотя нет, в тот день в Гортоне он вспоминал ее, но не так, как вспоминают родных перед смертью.
Девушки такого типа — респектабельные и благовоспитанные, — нравились его семье. Мысль об этом подавила всякий интерес Джека к ней, который мог возникнуть. Лучше он пройдется по раскаленным углям, чем попытается угодить своей семье.
В конце концов его чуть не повесили именно по этой причине. Джек рассмеялся. Он сомневался, мог ли он вообще сделать что-либо хорошее, что понравилось бы его родным. Он навсегда останется для них никчемным, упрямым Джеком, белой вороной. Самый младший ребенок, которому вместо нежности, любви и ласки досталось только равнодушие. Младшие сыновья всегда сплошное недоразумение, а самый младший — самое большое недоразумение, которое только можно выдумать, и он вел себя соответственно, терроризируя нянек, изводя учителей, делал все наперекор. Пока всем это не надоело, и они не избавились от него. Но Джек не нуждался в их одобрении, хотя равнодушие родных убивало его. Он убежал от них, и все еще продолжал бежать, и намерен избегать их до тех пор, пока не найдет то, что станет ему всего дороже.
Джек беспокойно ворочался в своей постели, прежде чем оставил всякую надежду заснуть. Одевшись, он тихо выскользнул из комнаты и направился в гостиную. Может, чтение газет поможет ему заснуть.
Он схватил «Тайме» и уселся в кресло. Сейчас он отдал бы все за приличный стакан бренди. Но в его распоряжении имелось только нянино отвратительное шерри.
Услышав какой-то шум, он опустил газету. В дверях стояла Онория, направив на него пистолет. Джек поднял руки, как бы сдаваясь в плен.
— Я всего лишь не мог уснуть.
— Я тоже, — ответила она шепотом.
— Опустите пистолет, — Джек смотрел ей прямо в глаза.
Покраснев, она убрала оружие.
— Я думала, это грабитель. Джек засмеялся.
— А вы не подумали, что я могу вас защитить? Или вы думали, что грабитель — это я?
Она прошла в комнату и положила пистолет на стол.
— Но я же не знала, кого я здесь встречу.
— По правде говоря, у вас в доме нечего красть. Мне кажется, только самый отчаянный вор попытался бы сюда проникнуть. Я же не настолько пропащий, чтобы красть у старушки.
— Из уст вора это звучит довольно высокопарно, — заметила она язвительно.
— Мораль не имеет ничего общего с социальным положением или общественной репутацией человека, — отпарировал Джек. — Некоторые люди самого аморального поведения носят высочайшие титулы.
— Так среди воров существует понятие чести?
— Гораздо больше чести, черт побери, чем вы найдете в кругу знатных и всемогущих. — В глазах Джека появился угрожающий блеск. — Как вы знаете, мисс Стерлинг, нельзя сказать, что в вашей семье существует представление о чести и порядочности.
Онория вынуждена была согласиться и признать его правоту. Никто никогда бы не поверил, что собственный дядя так вероломно с ней обошелся.
— А кроме того, — продолжал Джек, — почему я должен отказываться от прекрасной жизни, которую вы здесь для меня устроили? Думаете, воровством легко зарабатывать? В конце концов я — Джентльмен Джек, а не какой-то заурядный бандит с большой дороги.
— Мне кажется, возникни необходимость, вы бы с легкостью принизили свое достоинство.
— Ах, но вы так заманчиво расписали мне жизнь в высшем свете, которая ожидает меня в Норкроссе, — вкрадчиво и льстиво проговорил Джек. — Почему же я должен спать в какой-нибудь канаве, когда я могу попировать за столом вашего дядюшки?
— Да, вы правы, — она села в кресло напротив, — но я беспокоюсь, сможем ли мы найти ожерелье, когда прибудем в Норкросс.
— Почему ваш дядя хочет продать его?
— По той же причине, что и я, — ответила Онория. — Деньги. Ему нужны деньги.
— Но он же унаследует недвижимость, разве этого недостаточно?
Девушка покачала головой.
— Поместье, честно сказать, очень небольшое. Нам с отцом этого вполне хватало, но у дяди Ричарда более высокие запросы.
— Политические?
— Личные, я думаю. Он считает, что баронет — слишком скромный титул для него.
— А деньги, направленные по нужным каналам, могут принести кое-что получше, — соглашаясь, подхватил Джек. — Принцип устройства общества. За деньги можно купить все, что угодно, — он ухмыльнулся, — кроме счастья, говорят.
— Я тоже так думаю, — проговорила Онория с горечью,
— Я знаю, что жить, имея деньги, значительно проще, — сказал Джек. — Как только мы найдем ожерелье, мы проверим, правда ли это.
— Расскажите, тяжело вам приходилось в тюрьме? — попросила Онория.
— Крайне неприятно, уверяю вас, — насмешливо проговорил Джек, — я вам не рекомендую.
— А вы… вы испытывали страх перед казнью?
— Тогда мне уже было все равно, умру я или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38