— На удивление дальновидное для Девила высказывание, однако он попал в точку. У Вейна потрясающая интуиция.Минни задумалась. Через несколько минут Пейшенс отбросила свое вышивание:— Полагаю, Кинстеры — во всяком случае, коллегия Кинстеров, — они… — Она попыталась жестом заменить недостающие слова. — Ну, все они светские джентльмены.Тиммз не медлила с ответом:— Точнее сказать, они как бы образцы для «истинного джентльмена».— И естественно, все в разумных пределах. — Минни сложила руки на объемистом животе. — Кинстеры — одна из старейших фамилий бомонда. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них может обладать плохими манерами, даже если очень постарается, — это просто не в их характере. Они могут быть склонными к крайностям, очертя голову ищут наслаждений, они могут вплотную подойти к невидимой границе, но никогда не пересекут ее, это я гарантирую. — Она опять усмехнулась. — И если кто-нибудь из них приблизится к этой черте, все мгновенно узнают об этом — от матерей, тетушек и от новой герцогини. Онория отнюдь не скучная дамочка.— Говорят, — подхватила нить беседы Тиммз, — что Кинстеров могут приручить только женщины из рода Кинстеров, только жены Кинстеров. Как ни странно, это подтвердилось жизнью, причем на протяжении нескольких поколений. Если найдутся женщины, похожие на Онорию, коллегии Кинстеров не избежать этой судьбы.Пейшенс нахмурилась. Знакомый и понятный образ Вейна как типичного, если не образцового, «истинного джентльмена» начал расплываться. Надежный защитник, прислушивающийся к женщинам своей семьи, а иногда и подчиняющийся им, — все это кардинальным образом отличало его от ее отца. И от других: от пытавшихся произвести на нее впечатление офицеров из полков, расквартированных в Честерфилде; от лондонских друзей и соседей, которые, прослышав о наследстве, понаехали с визитами и, сияя отрепетированными улыбками, всячески ублажали ее. Во многих отношениях Вейн был почти образец совершенства, и все же социальное положение Кинстеров не соответствовало тому, что она ожидала услышать.Поморщившись, Пейшенс принялась вышивать новый кустик травки.— Вейн упомянул, что в Кембриджшире он присутствовал на службе, — вспомнила она.— Да, это так, — веселым голосом ответила Минни.Пейшенс подняла голову и увидела, что тетка и Тиммз обмениваются смеющимися взглядами.— Мать Вейна написала мне об этом, — наконец продолжила Минни, посмотрев на девушку. — Пять холостых членов коллегии Кинстеров придумали одну шалость: они поспорили о дате зачатия наследника Девила и завели книгу Пари. Онория прослышала об этом на крестинах и тут же конфисковала все выигрыши в пользу церковной крыши, а также потребовала, чтобы они присутствовали на церемонии освящения. — Игриво улыбнувшись, Минни добавила: — Что они и сделали.Захлопав глазами, Пейшенс опустила пяльцы на колени.— Вы хотите сказать, что они приехали только потому, что так велела герцогиня? — удивилась она.— Если бы ты знала Онорию, ты бы не удивлялась.— Но… — Пейшенс попыталась представить ситуацию, как женщина приказывает Вейну сделать то, чего он не желает делать. — Наверное, герцог очень неуверен в себе.Тиммз даже поперхнулась и рассмеялась. Минни тоже. Пейшенс терпеливо ждала, когда же эти две пожилые дамы отсмеются.Наконец Минни угомонилась и вытерла слезы.— Ах, дорогая, в жизни не слышала более забавного — и более ошибочного — утверждения!— Девил, — икая, проговорила Тиммз, — это самый надменный, самоуверенный диктатор — маловероятно, что ты встречала таких людей.— Если ты считаешь Вейна плохим, просто вспомни, что именно Девил был рожден, чтобы стать герцогом. — Минни покачала головой. — О Боже, только подумать: Девил не уверен в себе… — Она была готова снова расхохотаться.— Ну, — сказала Пейшенс, — судя по тому, что я услышала, он выглядит слабаком, позволяя герцогине командовать его кузенами в делах, являющихся исключительно мужскими.— О, Девил не дурак, он не будет противоречить Онории в таких вопросах. Есть еще одна причина, почему Кинстеры всегда потакают своим женам.— И какая же? — спросила Пейшенс.— Они одна семья, — ответила Тиммз. — Ведь в тот день они все собрались на крестины.— Кинстеры много внимания уделяют семье, — согласилась Минни, — даже коллегия Кинстеров. Они очень добры к детям и очень надежны, на них всегда можно положиться. Видимо, это объясняется их многочисленностью. Ведь Кинстеры чрезвычайно плодовиты, и старшие дети с детства привыкли следить за младшими братьями и сестрами.В желудке Пейшенс снова начала образовываться холодная, тяжелая глыба смятения.— Между прочим, — заявила Минни и снова поправила шаль, при этом ее двойной подбородок заколыхался, — я счастлива, что Вейн поживет у нас. Он даст Джерарду несколько полезных советов на будущее — это очень ему пригодится перед поездкой в Лондон.Минни подняла глаза, а Пейшенс опустила их. Ледяная глыба, раздувшись до неимоверных размеров, пронеслась через желудок и застряла в кишках. Она мысленно повторила все то, что сказала Вейну прошлым вечером, понимая, что незаслуженно оскорбила его.И вдруг она почувствовала себя больной. Глава 6 На следующее утро Пейшенс спустилась вниз с легкой и сияющей улыбкой на губах. Впорхнув в столовую, она весело кивнула мужчинам. И в следующую секунду застыла как вкопанная. Потому что — о чудо из чудес! — за столом сидела Анджела Чедуик и оживленно беседовала с Вейном.Вейн сидел на своем обычном месте. Пейшенс одарила его улыбкой, как и всех, но постаралась не встречаться с ним взглядом. Однако едва она вошла в комнату, все его внимание сосредоточилось только на ней.Пейшенс положила себе кеджери и копченой рыбы и, улыбнувшись Мастерсу, отодвинувшему для нее стул, села рядом с Джерардом.— Я только что говорила мистеру Кинстеру, — тут же обратилась к ней Анджела, — что было бы хорошо собрать компанию и съездить в Нортхемптон. Только подумай, сколько там магазинов! — Ее взгляд горел от возбуждения. — Как, по-твоему, отличная идея?Первым побуждением Пейшенс было согласиться. Все, что угодно, даже целый день с Анджелой, только бы избежать того, с чем когда-то, увы, все равно придется столкнуться. Потом она решила предложить Вейну сопровождать Анджелу за покупками, живо представив, как он сидит в салоне какой-нибудь модистки и, стиснув зубы, слушает глупую болтовню Анджелы. На это стоило бы взглянуть! Пейшенс посмотрела на другой конец стола… и завораживающая картина исчезла. Вейна абсолютно не интересовали туалеты Анджелы. Его взгляд, хмурый, суровый, был прикован к ее лицу. Он слегка прищурился, как будто пытался заглянуть ей в душу.Пейшенс продолжала улыбаться.— Думаю, — обратилась она к Анджеле, — это слишком далеко, чтобы только походить по магазинам. Возможно, тебе стоит попросить Генри съездить с тобой и твоей мамой туда на несколько дней?Было ясно, что это предложение потрясло Анджелу. Она наклонилась вперед и заговорила с Генри, сидевшим недалеко от нее.— Кажется, день обещает быть погожим. — Джерард взглянул на Пейшенс. — Возьму-ка я свой этюдник И начну рисовать эскизы для сцен, которые мы с Эдмондом обсудили вчера.— Кстати, — низкий голос Вейна пророкотал над столом, заглушив возбужденный щебет Анджелы, — мне бы хотелось, чтобы вы показали мне виды, которые собираетесь зарисовывать. — Пейшенс подняла глаза, и он поймал-таки ее взгляд. — Если, — в его тоне прозвучали стальные нотки, — ваша сестра не против.Пейшенс милостиво кивнула:— Полагаю, это великолепная идея.В глазах Вейна промелькнуло недоумение, а Пейшенс уткнулась в свою тарелку.— А что мы сегодня будем делать? — Анджела настойчиво требовала ответа.Пейшенс затаила дыхание, но Вейн не произнес ни слова.— Я собираюсь порисовать, — нарушил тишину Джерард, — и не хочу, чтобы мне мешали. Почему бы тебе не прогуляться?— Не говори чушь! — отрезала Анджела. — Для прогулок слишком сыро.Пейшенс едва заметно улыбнулась и подцепила вилкой последний кусочек кеджери.— Тогда, — не стерпел отпора Джерард, — займись тем, чем должны заниматься юные дамы.— Так и сделаю, — объявила Анджела. — Почитаю маме в передней гостиной.Она поднялась. Когда все джентльмены встали, Пейшенс вытерла губы салфеткой и тоже заспешила к двери.Ей надо было отыскать среди своей обуви самую прочную и влагонепроницаемую.Час спустя она стояла у черного хода и разглядывала широкие просторы мокрой травы, отделявшие ее от руин. Слабый ветерок принес с собой запах дождя — маловероятно, что трава скоро высохнет. Она должна была попросить прощения. Посмотрев на пристроившуюся рядом с ней Мист, девушка сказала:— Думаю, это часть моего покаяния.Мист, как всегда загадочная, подняла голову и махнула хвостом.
Пейшенс решительно шагнула вперед. Она держала над собой зонтик — рассеянный солнечный свет был вполне приемлемым предлогом для его присутствия. На самом же деле он нужен был только для того, чтобы занять руки. Чтобы было на чем сосредоточить свой взгляд, если ситуация обострится.Очень скоро Пейшенс поняла, что подол ее лилового платья для прогулок промок насквозь. Она огляделась по сторонам в поисках Мист и, обнаружив, что кошки нет рядом, обернулась. Мист важно восседала на крыльце. Пейшенс состроила ей рожицу.— Ты дружишь со мной только в хорошую погоду, — пробормотала она и пошла дальше.Подол впитывал в себя все больше и больше влаги. Постепенно влага через швы проникла внутрь сапожек из козлиной кожи. Но Пейшенс упорно шла вперед. Мокрые ноги тоже могут быть частью ее покаяния. Только это будет меньшая часть, уверенно говорила она себе. Все остальное решит Вейн.Она решительно прогнала эту мысль. Хватит думать об этом! Ей предстоит нелегкая задача, и если она позволит себе много думать, то вскоре лишится и остатков храбрости.Как она могла так ошибаться?! Если бы она ошиблась в чем-то одном — так нет, она ошиблась сразу во всем. Непостижимо, как ей это удалось?Несправедливо, думала Пейшенс, обходя первый камень. Он действительно выглядел как элегантный джентльмен. Двигался как элегантный джентльмен. Он во многом вел себя как элегантный джентльмен! Откуда она могла знать, что он совсем другой?Пейшенс ухватилась за эту мысль в надежде успокоиться, но потом отбросила ее. Очевидно же, что вся вина лежит на ней. Она судила о Вейне исключительно по его обличью хищника, волчьему обличью. Он и в самом деле волк, но волк заботливый.У нее нет выбора. Она должна попросить прощения. Он не должен перестать ее уважать, да и она себя — тоже.Пройдя еще немного, Пейшенс огляделась по сторонам. От бессонной ночи у нее болели глаза: сегодня она спала еще меньше, чем в прошлую ночь.Если она освободит свою голову от этих размышлений, возможно, ей удастся поспать после обеда.Но сначала она должна отдать волку то, что ему причитается. Она здесь, чтобы просить прощения. И нужно сделать это побыстрее, иначе она растеряет все мужество.
— Серьезно? А я и не знал.Голос Джерарда остановил ее у старого монастыря. Он держал перед собой этюдник и рисовал галерею. Пейшенс прошла в монастырский двор и увидела Вейна, сидевшего в тени полуразрушенной арки, в нескольких шагах позади Джерарда.Он уже давно заметил ее.Каблуки Пейшенс застучали по плиткам двора, и юноша поднял голову:— Привет! Вейн только что рассказывал мне, что сейчас в свете очень модно заниматься рисованием. Королевская академия проводит ежегодные выставки. — Он снова принялся водить углем по бумаге.— Да? — рассеянно спросила она.Она не видела глаз Вейна и не могла понять выражение его лица. Он сидел, прислонившись к каменной стене и сложив руки на груди, и наблюдал за ней. Задумчивый, грозный хищник. Или волк, предвкушающий плотный обед.Пейшенс с трудом заставила себя не думать об этом.— Возможно, мы побываем в академии. Когда переедем в Лондон.— Гм, — отозвался Джерард, погруженный в свою работу.Подойдя к брату, она разглядывала его рисунок. А Вейн разглядывал ее. Он заметил ее, едва она показалась в проломе стены, почувствовав присутствие Пейшенс за секунду до появления. Что-то предупредило его об этом, то ли слабое движение воздуха, то ли интуиция. Она действовала на него, как магнит — на железо. Что в настоящий момент только вредило.
Вейн попытался прогнать воспоминания о прошлом вечере. Если ему это не удавалось, в нем просыпался темперамент, который, если Пейшенс была рядом, толкал его на опрометчивые поступки. Темперамент в чем-то напоминает шпагу: вынутый из ножен, он становится холодной бездушной сталью. Вейну стоило огромных усилий справиться с собой. Иногда это ему не удавалось.Если у мисс Пейшенс Деббингтон хватит ума, она будет держаться от него на расстоянии.И если у него хватит ума, он будет поступать так же.Взгляд Вейна, помимо его желания, остановился на ее груди, а потом опустился вниз. На ней были надеты полусапожки, и подол ее юбки промок насквозь, отметил он с удовлетворением.Нахмурившись, он следил, как колышется на ветру мокрая юбка. Итак, она изменила свое поведение. Он подумал об этом еще за завтраком, но решил, что это глупая фантазия, не понимая, почему она это сделала. Ему казалось, что ничто не поможет опровергнуть ее обвинения. В них, естественно, была доля истины, ведь он, если быть честным, мастерски подтасовал факты. Есть единственный правильный способ доказать ей ошибочность ее обвинений. И он докажет, только не словом, а делом. А потом будет наслаждаться ее смущением и смаковать ее извинения.Вейн встал и оттолкнулся от стены. Внезапно он ощутил, что услышит извинения совсем скоро. Ну что ж, он не будет ей мешать.Он медленно пошел вперед. Пейшенс сразу же почувствовала его приближение. Она бросила быстрый взгляд в его сторону и опять посмотрела на рисунок Джерарда.— Ты еще долго?— Вечность, — ответил ей юноша.— Тогда… — Пейшенс отважно посмотрела Вейну в лицо. — Могу ли я надеяться, мистер Кинстер, что вы предложите мне руку и проводите до дома? Я не ожидала, что будет так скользко. Некоторые камни очень коварны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46