Он, лорд Фок, был готов рассказывать сказку ребенку в присутствии рыцарей Эшлингфорда!— Ну хорошо, — согласился он, игнорируя любопытные взгляды, прикованные к нему. — Я расскажу тебе историю по дороге в замок.Просияв, Оливер повернулся к дяде.— В твой замок?— Да. Он называется Торнмид.Поджав губы, мальчик задумался.— Он большой, дядя Лайм, — вымолвил мальчик после непродолжительной паузы. — Но почему он не такой красивый, как Эшлингфорд?Колено Лайма то и дело соприкасалось с ногой Джослин. Мужчина почувствовал, как ее тело напряглось.— Наверное, потому что Торнмид почти на сто лет старше Эшлингфорда. И еще потому, что о нем не заботились так, как следовало бы.— Так, как ты заботился об Эшлингфорде?Услышав слова ребенка, рыцари и наемные воины, ехавшие следом, многозначительно переглянулись и насторожились, ожидая, что человек, который должен был стать их господином, взорвется от гнева. Однако Лайм, вопреки их ожиданиям, лишь болезненно поморщился.— Да, так, как я заботился об Эшлингфорде.Оливер уселся поудобнее.— Но ты ведь собираешься исправить все, правда, дядя Лайм?Лорд Фок прижал мальчика к себе.— Да, собираюсь, — ответил он и обернулся к рыцарям. — В зале вас ждут кубки эля и закуска, — громко объявил он. — Мы с леди Джослин последуем за вами.Рыцари, с раннего утра скакавшие верхом почти без остановок, с радостью восприняли приглашение барона. Обогнав господ, они пришпорили лошадей и с готовностью устремились к замку.Когда всадники отъехали достаточно далеко, Лайм взглянул на Джослин. Осознавая, что с объясненем придется пока отложить, он не удержался от вопроса:— Иво? — коротко спросил он, указывая на повязку на ее шее.Женщина молча кивнула головой.Лорд Фок в ярости сжал кулаки. Усилием воли подавив вспышку гнева, он переключил внимание на Оливера, который уже сгорал от нетерпения, и начал рассказывать обещанную историю. Когда лошади остановились перед главной башней, Лайм дошел лишь до половины. К его удивлению, ребенок не стал возражать, когда мужчина пообещал ему, что окончание истории он услышит перед сном. Опустив мальчика на землю, Лайм с улыбкой наблюдал, как Оливер резво помчался вперед, затем повернулся к Джослин. Она все еще сидела в седле.Мужчина протянул к ней руки и помог спешиться, ощущая, что она с готовностью принимает его объятия. Опустив ее на землю, он не сразу отпустил Джослин, некоторое время прижимая ее к себе, потом, поддерживая женщину за локоть, повел ее к лестнице.Шагая рядом с ней, барон украдкой наблюдал за выражением ее лица. Как Джослин воспримет Торнмид? Он хорошо помнил то искреннее восхищение, которое она испытала, когда впервые увидела зал Эшлингфорда. Несмотря на то, что за последние недели внутреннее убранство замка изменилось к лучшему, лорд Фок понимал, что он не шел ни в какое сравнение с Эшлингфордом.Едва Джослин переступила порог зала, ее поразила не убогая обстановка, а счастливый смех детей, заглушавший голоса рыцарей.— О, Оливер уже нашел друзей, — заметила она, увидев сына рядом с тремя детьми. Понимая, что мальчику, в Розмуре проводившему немало времени среди сверстников, в Эшлингфорде не хватало общения с детьми, мать в глубине души обрадовалась.Как только они вошли в зал, Лайм убрал руку, поддерживающую женщину за локоть.— Маленькую девочку зовут Гертруда, — неожиданно скованно пояснил он. — Мальчиков — Майкл и Эмрис.Нахмурившись, Джослин уточнила:— Они дети прислуги?— Нет, — ответил лорд Фок, не вдаваясь в подробности.Но молодая вдова уже не нуждалась в объяснениях. Присмотревшись к детям повнимательнее, она отметила то, на что не обратила внимания сразу. Все трое были такие же хорошенькие, как Оливер, и каждый из них, как и Оливер, имел отличительную черту, сразу бросавшуюся в глаза: золотисто-рыжие волосы. Джослин не могла не понять, что перед ней дети Мейнарда.Она почувствовала, как к горлу подступает ком. С трудом проглотив его, женщина невольно передернула плечами.Узнав о том, что ее муж имел незаконнорожденных детей, она не удивилась. Просто Джослин не ожидала, что встретится с ними. Конечно, если бы она любила Мейнарда так, как сейчас любила Лайма, эта встреча причинила бы ей боль и страдания. Особенно тяжело ей было бы увидеть маленькую девочку, которая, судя по всему, появилась на свет через несколько месяцев после рождения Оливера. Но Джослин никогда не любила мужа, поэтому испытывала лишь грусть и жалость к несчастным брошенным детям.Очнувшись от раздумий, молодая вдова почувствовала на себе взгляд лорда Фока и, повернувшись, посмотрела прямо ему в глаза. В следующее мгновение Джослин осознала, что он, видимо, ждал, как она отреагирует на незаконнорожденных детей Мейнарда. Неужели Лайм думает, что она отнесется к ним так же, как когда-то Анна отнеслась к нему? Даже если бы она пришла в ярость, то ни за что не стала бы вымещать свою злость на этих невинных созданиях.— Почему вы не рассказали мне о них раньше?Барон снова взглянул на детей.— Не было удобного случая.— Я знаю, что мне следовало бы сообщить вам о своем приезде заранее. Сожалею, что не смогла известить вас. Но вы же могли мне рассказать об этих детях во время последнего визита в Эшлингфорд.Не сводя с нее глаз, Лайм вполголоса произнес:— Мне не хотелось взваливать на ваши плечи лишнюю тяжесть. Большинство женщин предпочитают не знать правду о своих мужьях.Джослин чуть не рассмеялась.— Вы полагаете, что я слепая? Или глупая? Я знала, что Мейнард был нечестен и несправедлив со мной. Даже в Розмуре он находил женщин для развлечения. — Она стыдливо отвела взгляд.От руки мужчины, опустившейся на ее плечо, по телу женщины распространилось тепло.— Извините, — вымолвил он.Джослин тяжело вздохнула.— Честно говоря, я чувствую себя униженной. И больше никаких чувств, — печально проронила она и, желая как можно скорее переменить тему, добавила: — Эти малыши… — она посмотрела на детей, вместе с Оливером стоявших у основания лестницы, — родились в Торнмиде? Неужели Мейнард приезжал и сюда?— Разумеется, нет. Их матери жили в Эшлингфорде. Отправляясь в Торнмид, я взял их с собой.Вдова бросила на лорда Фока недоумевающий взгляд. Но почему?— И их матерей тоже? — не удержалась она от вопроса.Лайм покачал головой.— Они сироты. Гертруду мать бросила, а матери мальчиков умерли. Одна — сразу после родов, другая попала под плуг.— Но почему вы заботитесь о них, Лайм? Вы же не несете за них ответственности.— Разве не несу? Я ведь их дядя, Джослин. Так же, как и для Оливера.Его слова заставили сердце женщины затрепетать. Разве она могла не полюбить такого благородного человека?— А они знают об этом? — переполненная восхищением, выдохнула она.— Я говорил им, но не уверен, что дети поняли меня.— И что же вы собираетесь с ними делать дальше?Взгляд барона стал суровым.— Когда Торнмид станет окончательно моим — и люди, и земли — я отдам их в какую-нибудь хорошую семью, которой смогу доверять.— Всех вместе?— Да, я не собираюсь их разлучать.Джослин удовлетворенно кивнула головой.— Но, возможно, есть и другие дети Мейнарда.— Я знаю только пятерых. Но не сомневаюсь, что их гораздо больше.— А где еще двое?— Со своими матерями. Но хватит об этом. Теперь я хочу узнать о том, что привело вас в Торнмид.Молодая вдова снова посмотрела на детей. Увидев, как Оливер взял маленькую девочку за руку, она улыбнулась.— Джослин! — окликнул ее Лайм. — Не уходите от ответа.— Мне хотелось бы, чтобы за Оливером кто-нибудь присмотрел. Тогда мы могли бы поговорить спокойно.— Мейв позаботиться о нем, — лорд Фок указал на женщину, которая стояла в стороне и не сводила глаз с малышей. — Она присматривает за Гертрудой и мальчиками.— Очень хорошо.Лайм жестом предложил ей подняться по лестнице.— Пойдемте.Поднявшись по ступенькам, Джослин в сопровождении Лайма вошла в одну из комнат. Едва она переступила порог, как увидела огромную широкую кровать, завешенную занавесом. Комната хозяина! Комната, где спал Лайм! Ее сердце учащенно забилось в груди. Прошлой ночью ей приснилось, что она делила такую же постель с Лаймом. Женщину обдало жаром. Неужели сну суждено сбыться? Однако в следующее мгновение Джослин почувствовала неуверенность.— Присаживайтесь, — предложил лорд Фок, указывая на два кресла, стоявших перед камином.Молодая вдова выбрала то, которое располагалось спинкой к кровати.— И рассказывайте, — произнес он, опускаясь в кресло напротив.— Иво вернулся в Эшлингфорд, — начала Джослин и подробно описала встречу с коварным священником.— Я убью его, — решительно заявил барон, когда она закончила рассказ. В его глазах застыл холодный целеустремленный взгляд. — К черту церковные законы. Я своими руками уложу его в могилу.Наклонившись вперед, женщина накрыла ладонью его руку.— Не говорите так, Лайм. Я не пострадала. Эмма тоже.Еще несколько секунд мужчина смотрел ей в глаза, затем перевел взгляд на повязку на ее шее.Джослин вдруг безумно захотелось ощутить прикосновение мозолистых подушечек его пальцев, которые могли быть такими нежными. О, если бы он снова прикоснулся к ней и заставил почувствовать себя женщиной!С глухим рычанием Лайм вскочил на ноги.— Господи, Джослин! Почему вы сразу не позвали на помощь? — воскликнул он с негодованием.— Я знаю, что мне следовало это сделать, но когда я услышала, что ваш дядя ударил Эмму, я… — Женщина печально покачала головой. — Я потеряла способность думать.— Да, видимо, действительно потеряли, — согласился лорд Фок и начал беспокойно шагать по комнате. Дойдя до двери, он на мгновение замер, потом порывисто повернулся к ней. — Он же мог убить вас!Отрицать очевидное не имело смысла. Если она отказывалась верить в то, что Иво нанял разбойников, то теперь ей уже нечего было возразить.— Знаю.Лорд Фок задумчиво провел рукой по волосам.— Расскажите все до конца, — потребовал он. — Они нашли Иво?— Нет, хотя искали всю ночь.Лайм мрачно усмехнулся. Разумеется, не нашли. Священник, несомненно, успел покинуть замок прежде, чем стражники вставили ноги в стремена. Однако он по-прежнему находился где-то поблизости и мог вскоре снова вернуться. Что же делать? А что если оставить Джослин и Оливера здесь, в Торнмиде! Идея показалась ему настолько соблазнительной, что он чуть не высказал ее вслух. Но, вовремя спохватившись, отверг ее как нереальную. Нет, их место в Эшлингфорде, а не в полуразвалившемся Торнмиде. Слушая рассказ Джослин, барон мысленно проклинал себя за невнимательность и глупость. Почему он не расспросил Оливера о деньгах, которые мальчик видел у Эммы? Он даже не задумался над столь важным фактом. Разве мог взрослый зрелый человек вести себя так глупо? Неужели любовь до такой степени вскружила ему голову, что он потерял бдительность, превратившись из умудренного жизненным опытом мужчины в наивного глупца? Если это действительно так, то сколько еще ошибок он совершит? Ведь страсть к Джослин, сводившая его с ума, не только не угасала, а, напротив, разгоралась с каждым днем.— А где деньги сейчас?Погрузившись в раздумья, хозяйка Эшлингфорда ответила не сразу.— Сэр Хью забрал их и запер в своем сундуке.Лайм удовлетворенно кивнул головой.— Хорошо.Тем временем Джослин поднялась с кресла и направилась к нему.— Лайм, что, если Иво снова придет?Он встретил ее настороженный взгляд.— Не стану обманывать вас, Джослин. Мой дядюшка обязательно вернется. Именно поэтому вы не должны рисковать ни своей жизнью, ни жизнью Оливера.— Как, видимо, рисковала, отправившись в Торнмид?Лорд Фок опустил глаза.— Да. Меня радует, что по крайней мере на этот раз у вас хватило ума отправиться в дорогу в сопровождении отряда рыцарей.Не дойдя до мужчины пары шагов, она резко остановилась.— Сэр Хью настоял, чтобы меня сопровождал такой большой отряд. Думаю, нам бы хватило и половины.Боясь уловить головокружительный аромат ее кожи, Лайм отошел в сторону. Ее близость опьяняла его, подобно крепкому вину. Его взгляд метнулся к шторам. Они разделяли комнату на две части таким образом, что одна половина служила спальней, другая же позволяла принимать посетителей. Но сейчас, когда рядом находилась Джослин, ему было тесно. Боже, о чем он думал, приводя ее сюда? Следовало отвести ее в сад, который, правда, уже одичал и зарос бурьяном, или на кухню, или во двор… Куда угодно, лишь бы не сюда. Лайму страстно хотелось сократить расстояние, разделяющее их. В конце концов не устояв перед соблазном, он отдался во власть чувств. В следующую секунду ноги сами понесли его навстречу возлюбленной.Приблизившись вплотную, мужчина застыл.— Я искренне сожалею о том, что Иво причинил вам боль, — осторожно проведя кончиком пальца по повязке, проронил он. — Если бы только я мог быть рядом с вами и остановить его!Подняв голову, она устремила на него взгляд своих огромных прекрасных глаз.Этого вынести Лайм уже не смог.— Проклятие! — воскликнул он, чувствуя, как его тело охватывает безумное желание.Женщина удивленно округлила глаза.— Что случилось? — обеспокоенно спросила она.Неимоверным усилием воли поборов искушение, мужчина отдернул руку.— Ничего, Джослин. Все в порядке, — ответил он, резко поворачиваясь и снова направляясь к выходу из комнаты. — Давайте вернемся в зал.Воцарилась мертвая тишина. Дойдя до двери, Лайм остановился.— Нет, — нарушив молчание, прошептала молодая вдова.Одно единственное слово! Он почувствовал, как его тело встрепенулось, словно от прикосновения ее рук. Оглянувшись, мужчина увидел, что она не двинулась с места. Ее глаза светились каким-то особым светом, говоря о том, что женщина жаждала любви. Джослин Фок желала отдаться во власть страсти!Тело Лайма готово было взбунтоваться, отбросить доводы рассудка, однако усилием воли он сохранил самообладание. Слишком многое сейчас стояло между ними: и урожай, о котором следовало позаботиться, и надвигающаяся эпидемия чумы и… Иво, выжидающий удобного момента для того, чтобы обвинить их в нарушении святых законов церкви. Боже, ему требовалось бесчисленное множество причин, лишь бы не переступить запретную черту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44