А то, боюсь, так заведется, что придется засовывать ей в рот кляп, чтобы заставить замолчать.– Вы в самом деле недавно в ФБР или это была шутка? – поинтересовался, наполняя лекарствами шприцы, доктор Ашад – худощавый, смуглый, с желтыми от никотина зубами. – Бросьте, ребята, вы наверняка работаете вместе очень давно, ведь так?– Вовсе нет. Я впервые ее увидел всего месяц назад. Теперь, как только она выздоровеет, я ее прикончу, так что наше знакомство, если мерить космическими мерками, в итоге будет весьма коротким.– А вы шутник, агент Сэвич.– Ничего подобного.– Спустите штаны, агент Шерлок.– Доктор Ашад, пожалуйста, сделайте мне инъекцию в руку.– Ничего не выйдет. В ягодицу, агент Шерлок.– Тогда пусть он выйдет из палаты.Сэвич встал и вышел. Он мрачно улыбнулся, когда из-за двери послышался крик Лейси, затем второй. Две инъекции. Затем Лейси снова закричала, и на этом, похоже, сеанс терапии по Ашаду закончился. Три укола. Очевидно, доктор решил не рисковать, ведь рана Лейси была достаточно серьезной. Более того, она чудом избежала смерти. Сэвич корил себя за то, что не понял простой вещи: Лейси не собиралась действовать по разработанному плану и могла сделать только то, что она сама планировала для себя все эти семь лет. Подняв голову, он увидел подошедших Ральфа Баднака и капитана Дафтери.– Ну как она?– В полном порядке. Уже опять огрызается.– Этой женщине нравится ходить по лезвию бритвы, – заметил капитан. – Вы должны поговорить с ней, Сэвич, и объяснить, что это недопустимо. –Дафтери улыбнулся. – И все-таки мы его взяли, – добавил он и радостно потер руки. На этот раз он не выглядел ни старым, ни усталым. Более того, в его походке появилась упругость. Баднак же не мог спокойно стоять на месте – он то и дело переминался с ноги на ногу.Из-за двери послышался новый вопль.– Четыре инъекции в ягодицу, – пояснил Сэвич. – Что ж, она сама напросилась. Интересно, зачем доктор сделал четвертую? Наверное, для профилактики, чтобы больше не делала глупостей.Через несколько минут Лейси вышла из палаты, заправляя блузку в брюки здоровой рукой. Другая рука висела на темно-синей перевязи.– Он садист, – сказала она, обращаясь к Сэвичу и не замечая Баднака и Дафтери. – Я бы с удовольствием пригласила его пообедать, чтобы подсыпать ему какой-нибудь отравы.– Вы совсем неплохо выглядите, агент Шерлок, – заметил капитан Дафтери и похлопал ее по здоровому плечу своей мясистой рукой. – Мы тут думали, что вам и Сэвичу, наверное, будет интересно подняться наверх и разузнать насчет состояния Марлина Джоунса.– Поскольку в данный момент я не исполняю служебных обязанностей, мне бы не хотелось упустить такую возможность, – сказала Лейси и взглянула на Сэвича. – А вы как, сэр? Надеюсь, вы уже чувствуете себя лучше и приступ агрессивности прошел?Сэвич едва удержался, чтобы не схватить Лейси за тонкую шею и не придушить. Впрочем, решил Диллон, он сможет рассчитаться с ней и позже.– Будьте любезны, позвольте мне подавлять свои приступы агрессивности без каких-либо комментариев с вашей стороны, Шерлок. Поверьте, вам это пойдет только на пользу.– Слушаюсь, сэр.– Надеюсь, вы не упадете в обморок, агент Шерлок? – осведомился Баднак.– Нет, Ральф, обещаю, что ничего подобного не случится. Я в полном порядке, – обнадежила его Лейси.Ее хватило на то, чтобы вместе со всеми добраться до реаимационного отделения. Никто не смог сказать им ничего конкретного, кроме того что Джоунс все еще находится на операционном столе. Они расселись в кресла, причем Сэвич устроился рядом с Шерлок. Через пару минут она отключилась.– По-моему, она заснула, – сказал Сэвич. – Знаете что, отвезу-ка я ее в отель, а вы позвоните мне завтра утром и скажете, в каком состоянии Джоунс и когда, по мнению врачей, с ним можно будет побеседовать. Шерлок, конечно, чертовски разозлится, когда узнает, что что-то пропустила, но сейчас, по-моему, ее и подъемным краном не поднять.Ральф Баднак протянул руку и слегка потряс Лейси за плечо. Она еще сильнее навалилась на Сэвича.– Да, начисто отрубилась. Присмотрите за ней, Сэвич. Она заставила поволноваться всех полицейских, которые участвовали в операции, но дело она все-таки сделала. Вот уж действительно странно получилось – своим выстрелом она, по сути, спасла Джоунсу жизнь. Если бы вы тут же не отдали команду прекратить огонь, ребята сделали бы из него дуршлаг. Ладно, мы позвоним завтра. Кстати, нам многое удалось записать на видеокассету.Сэвич отвез Лейси в отель. По дороге она только раз слегка пошевелилась и пробормотала что-то, жалобно протестуя. К счастью, было уже поздно, и они попались на глаза лишь какому-то старичку, который принял Сэвича за извращенца, потому что ему показалось, будто Диллон, неся на руках бесчувственное тело девушки, плотоядно облизывается.Сэвичу не хотелось оставлять Лейси одну, и он отнес ее в свой номер, разул и уложил в свою постель. Включив настольную лампу, стоящую у окна, он позвонил помощнику директора ФБР Джимми Мэйтланду, чтобы сообщить, что маньяк по прозвищу Убийца с бечевкой пойман. У него и в мыслях не было докладывать начальству, что агент Шерлок едва не погибла из-за собственной неосторожности и неподчинения приказу. В ФБР за подобные вещи по головке не гладили.Лейси проспала всю ночь как убитая. Проснувшись рано утром, она, едва открыв глаза, тут же почувствовала жгучую боль в раненой руке и невольно застонала.– Доброе утро. Ну что ж, я вижу, ты жива.Лейси хмуро уставилась на Сэвича, пытаясь восстановить в памяти события вчерашнего вечера.– Ах вот как, я в твоем номере.– Умирающих нельзя оставлять в одиночестве. Правда, для умирающей ты чертовски хорошо выглядишь. Я принес тебе одежду. Если есть желание, можешь принять душ и переодеться. Когда выйдешь из ванной, тебя уже будет ждать завтрак. Много протеина, много железа, много апельсинового сока.– А апельсиновый сок зачем?– Чтобы ты, не дай Бог, не простудилась.Сэвич наблюдал, как Лейси спустила ноги с кровати и села. Волосы ее растрепались и почти совсем закрыли лицо. Что и говорить, волосы у агента Шерлок были на редкость густые и красивые, и сейчас, сидя на постели, она выглядела совсем не так, как обычно.Сэвич сделал шаг назад.– Я даже приготовил для тебя кое-что из женского обихода, – сказал он, стараясь отвлечь ее от боли в руке. – Но если тебе вздумается побрить ноги, можешь забыть об этом – у меня только одно лезвие. Кстати, если ты собираешься немедленно отправиться на розыски какого-нибудь другого убийцы, погоди минутку. – Он исчез в ванной и через несколько секунд снова появился в комнате. – Вот, прими две таблетки. Доктор велел.Лейси знала, что одна из таблеток, которые Диллон протягивал ей на ладони, та, что голубого цвета, снимет режущую боль в ране, тогда, возможно, она в самом деле сможет позавтракать.– Ну что ты уставилась на них, как каннибал на моряка, которого бросили в кипящий котел, – сказал Сэвич и, сунув таблетки Лейси в руку, протянул ей стакан с водой.Положив пилюли на язык, она проглотила их одним глотком.– Почему бы тебе не посидеть спокойно и не подождать приезда медиков? – предложил Сэвич. – А я тем временем позвоню и закажу завтрак в номер.Через сорок пять минут Лейси, с трудом вымывшись под душем одной рукой, сидела в халате за столом напротив Сэвича и ковыряла вилкой пышный омлет. Подцепив кусочек, она поднесла его ко рту, проглотила и тихонько вздохнула.В течение первых трех минут их совместной трапезы Сэвич молчал, затем все же не выдержал:– Я не стал говорить помощнику директора Мэйтланду, что ты вела себя по-идиотски: во время первой же серьезной операции нарушила приказ и дразнила подозреваемого до тех пор, пока он не метнул в тебя нож, в результате чего ты чуть не отправилась на тот свет.– Спасибо, сэр.– Брось ты это свое «сэр». Он все равно скоро обо всем узнает. Возможно, мне все-таки придется дать тебе пинка под зад и выкинуть из Бюро. Более глупое поведение трудно себе даже представить, Шерлок.Все это Сэвич уже говорил Лейси вчера вечером, но не был уверен, что она поняла это, поскольку была в шоковом состоянии. Ему же хотелось, чтобы его слова как следует запечатлелись у нее в мозгу.– Мне хотелось подтолкнуть его к самому краю, – сказала она. – Я пыталась заставить его рассказать мне все. Не знаю, следует ли принимать на веру ту историю, которую он рассказал об отце и о лабиринтах.– Ее легко проверить. Я готов поспорить, что Ральф уже связался по телефону с Юмой, штат Аризона. Скажи, Шерлок, теперь, когда этого монстра взяли, тебе стало легче? Ты насладилась местью?– Он жив? – Да. Его оперировали целых три часа. Похоже, он выкарабкается.– Может, он все-таки подохнет после того, как мы выкачаем из него всю информацию. Как ты считаешь?– Я не подпущу тебя к нему с оружием. Лейси откинулась на спинку стула и вздохнула.– Обезболивающее подействовало замечательно, завтрак отменный. Что ты собираешься сказать Мэйтланду – что меня следует временно отстранить от дел, подвергнуть дисциплинарному взысканию или уволить без выходного пособия?– Я же сказал тебе, что пока не решил. Я думаю. Но мне как раз пришло в голову, что ты решила работать в Бюро главным образом именно для того, чтобы рассчитаться с убийцей сестры, ведь так?Лейси кивнула, жуя кусочек тоста.– И все твои достижения в судебной медицине и в изучении психологии преступника – все это исключительно в расчете на весьма призрачный шанс, что когда-нибудь тебе придется столкнуться с этим чокнутым?– Да. В глубине души я никогда не верила, что это в самом деле произойдет, но знала, что если не буду стремиться к этому, то просто не смогу жить. Мне никогда не удалось бы добраться до него, если бы не ты. Именно ты… вы сделали это возможным. Благодарю вас, сэр.– Мне совсем не нравится, что в такой момент ты опять взялась за свое «сэр», Шерлок. Хватит. Знай я, что произойдет, я бы все сделал по-другому. Интересно, что бы я делал, если бы он тебя убил?– Наверное, тебе пришлось бы позвонить моему отцу. Не думаю, что его бы это сильно удивило, да и расстроился бы он не слишком. Спасибо за…– Если ты еще раз поблагодаришь меня за то, что я использовал тебя в качестве приманки, я оберну тебе вокруг шеи твою перевязь и задушу.– А что же будет теперь?– Ты вернешься в Вашингтон, а я останусь здесь заканчивать это дело.Лейси словно окаменела.– Нет, – сказала она после долгой паузы. – Ты должен позволить мне довести это дело до конца. Ну пожалуйста. Ты должен дать мне поговорить с Марлином Джоунсом. Мне надо знать, почему он убил мою сестру, почему он расправился с остальными женщинами. Ты же говорил, что я смогу с ним побеседовать.– Я был бы сумасшедшим, если бы позволил тебе продолжать заниматься этим делом.– Ну пожалуйста, побудь сумасшедшим немного.Сэвич с раздражением посмотрел на нее – на самом деле он не собирался немедленно выводить ее из игры. Швырнув на стол салфетку, он отодвинул стул и встал.– Черт подери, а почему бы и нет? По крайней мере, теперь он не может причинить тебе вреда, а ты не можешь причинить вреда ему. Ты ведь не попытаешься пристрелить его, Шерлок?– Конечно, нет.– Я все же не такой идиот, чтобы тебе поверить. Вот что я тебе скажу: съездим в больницу и посмотрим, сможешь ли ты удержаться, чтобы не перегрызть ему глотку.– Я просто хочу знать… я должна знать, почему он убил Белинду.– Она любила употреблять крепкие выражения?– Ну, она иной раз ругалась, но никогда не говорила ничего такого, что могло бы кого-то шокировать, разумеется, не считая моих отца и матери. Ее муж очень ее любил. Дуглас будет рад, что мы поймали этого типа. Что касается отца, то, поскольку он судья, для него поимка этого маньяка означает, что на улицах будет одним преступником меньше. Но знаешь, папа никогда по-настоящему не любил Белинду, потому что она была ему неродная дочь, Она была мне сводной сестрой, мама родила ее в первом браке. Белинда была на двенадцать лет старше меня.– Она когда-нибудь говорила плохо о своем муже? – Нет. Не думаю. Но я не могу быть в этом абсолютно уверена. Двенадцать лет – это все-таки большая разница. Она вышла замуж, когда мне было шестнадцать. Да какое это имеет значение?– Получается, что к моменту гибели она пробыла замужем всего три года?– Да. Незадолго до смерти ей исполнился тридцать один.– Если бы она не сквернословила и не отзывалась плохо о своем муже при посторонних людях, Марлин не выбрал бы ее в качестве жертвы. Вспомни, возможно, он бы тебя и пальцем не тронул, если бы ты не начала ругаться как сапожник. А потом ты еще и своего мифического мужа приложила. Получается, твоя сестра все же сделала что-то такое, что заставило Марлина обратить на нее внимание. Либо она по каким-то причинам вышла из себя и принялась ругаться в его присутствии, либо она в его же присутствии не слишком любезно отозвалась о своем супруге. Либо одно, либо другое, Шерлок. Что ты считаешь более вероятным?– Не знаю. Именно поэтому и надо поговорить с Марлином. Он должен мне все рассказать.– А если он вообще откажется с тобой разговаривать?Лейси поддела на вилку кусок омлета, обильно посыпанный перцем, и молча уставилась на него.– Любопытно, – заговорила она через некоторое время. – Все утверждают, что ни одна из убитых женщин за всю жизнь не произнесла ни одного бранного слова и никогда не отзывалась плохо о муже. Но этого не может быть. Ты ведь видел, как Марлин клюнул на меня.– Я был потрясен, когда слушал, как ты сквернословишь в присутствии Марлина на этом складе деревяшек.– И очень хорошо. Я знала, что тебя убедить будет труднее, чем кого бы то ни было. Тут нужна была абсолютная натуральность.– Что касается других женщин, то совершенно очевидно, что родственники и друзья заботились о том, чтобы защитить их доброе имя. Так бывает всегда, и это, разумеется, еще больше осложняет расследование.– Он должен мне все рассказать.– Оставь все это в прошлом, Шерлок, – мягко сказал Сэвич.Его мягкость и доброта, однако, вызывали у Лейси лишь раздражение. Диллон не понимал ее, никак не мог понять, Вскинув на него глаза, она спросила ледяным тоном:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54