Она похожа на Алекс. У нее огромные серые глаза и очень правильные черты лица. Но когда ей что-нибудь нужно, кричит она очень властно.
— Крик, должно быть, пугает вашего брата.
— К сожалению, Дрэйка сегодня не было. Еще до моего приезда в Аллоншир он отправился с визитом к своему банкиру. Видимо, он специально выбрал для деловой встречи время, когда Алекс, малышка и Грей решили вздремнуть. Таким образом, я не видела никого, кроме своей племянницы. Но даже она спала во время нашего первого свидания.
— Как это, должно быть, приятно иметь такую замечательную семью.
Сэмми отважно встретила взгляд горничной.
— Теперь приятно. Но дела не всегда обстояли так, как теперь. Придет время — и я раскрою тебе кое-какие из наших семейных тайн.
В дверь спальни постучали.
— Да?
— Простите, мисс, — раздался голос одной из служанок. — Граф Гришэм велел сообщить вам, что он прибыл.
— Спасибо. — Саманта поднялась с пуфика и подхватила свою накидку. — Спокойной ночи, Синтия.
— Саманта…
— Спокойной ночи, — повторила госпожа. Она не была в силах выслушивать обычные увещевания горничной. Брать с собой Синтию она также не собиралась.
— Желаю вам приятно провести время, — сурово сказала Синтия.
— Спасибо. Я обязательно выполню твое пожелание, — милостиво пообещала госпожа.
Саманта сосчитала до десяти и начала медленно спускаться по лестнице, мысленно сдерживая себя. Ремингтон вместо того, чтобы дожидаться ее в экипаже, стоял внизу и смотрел, как спускается его возлюбленная. Его взгляд обжигал ее, внутри ее родилась и потекла, затапливая все тело, волна желаний.
— Я исполняю все ваши пожелания, сэр, — сказала Саманта, оказавшись внизу, — вы просили, чтобы я не заставляла вас ждать, и я не опоздала ни на минуту.
— А мне показалось, что я жду тебя целую вечность, — прошептал Ремингтон, прикасаясь губами к ее ручке. Саманта задрожала.
— Если ты будешь продолжать так со мной разговаривать, я не смогу идти вовсе.
— Тогда нам придется сразу отправиться в постель, да, дорогая?
— Рем… пожалуйста… оставь свои шутки, — взмолилась Саманта.
— Известно ли вам, как вы прекрасны? Знаете ли вы, как глубоко я потрясен вашей красотой? — вопрошал между тем Ремингтон.
Их беседу прервал шум чьих-то шагов. Саманта взглянула вверх и увидела Смитти. Слава Богу, подумала девушка, он не мог видеть нежных приветствий, которыми она обменивалась со своим возлюбленным. С этой мыслью она потянула Ремингтона к двери.
— Давайте покинем этот дом побыстрее, пока Смитти не начал свой допрос.
— Госпожа! Вы не предупреждали меня о том, что проведете этот вечер вне дома! — услышала парочка голос надзирателя, будучи уже у самого выхода.
— Неужели? Наверное, я была так занята мыслями о Бонни, что забыла это сделать. В любом случае мы с лордом Гришэмом очень спешим: он обещал проехаться со мной по всем домам, где нынче дают балы.
— Могу ли я поинтересоваться, где ваша тетушка Гертруда?
— Она в постели Она плохо себя чувствует, — взмолилась Саманта — Смитти, сегодня будет множество праздников! Вы же знаете, как хочется побывать везде! Я знаю, что мне не следовало бы выходить без провожатой, но никто не заподозрит, что я приехала на бал без компаньонки. В любом случае тетушка Гертруда нигде не задерживается дольше десяти часов вечера. После десяти она всегда возвращается в экипаж и дремлет там остаток вечера или ночи. Я могу сказать, что тетушка устала и вернулась домой вздремнуть. Пожалуйста, Смитти, я знаю, что вы считаете необходимым следовать этикету, но сделайте исключение для этой ночи. Смитти — сделала последнюю попытку Саманта, — лорд Гришэм позаботится обо мне. Пожалуйста… отпустите меня.
Смитти колебался.
— Спасибо, — не замедлила поблагодарить его Саманта.
— Ну ладно, — сдался верный слуга, — но, если что-нибудь случится, я отвечаю перед герцогом головой.
Карета Ремингтона уже подпрыгивала по булыжной мостовой, а он все еще колебался.
— Да, чертенок, даже Смитти не устоял перед твоими чарами. — Он крепко прижал Саманту к себе. — Не осуждаю его. Ты потрясающая женщина.
— Неужели? — Саманта с удовольствием втягивала в себя мужской запах, исходящий от Ремингтона. — Но я никогда раньше не лгала Смитти.
— Ты и теперь не солгала, — успокоил ее Ремингтон. — Ты ведь сказала, что я отвечаю за твою безопасность, и я буду оберегать тебя.
— Но я также сказала, что за эту ночь мы собираемся посетить все балы и празднества, которые только дают в Лондоне.
— Мы так и сделаем.
Саманта резко выпрямилась:
— Что? Но я думала…
— Терпение, мой дорогой романтик, терпение…
— Терпение никогда не было моим достоинством, сэр.
— Моим тоже, но сегодня нам придется потренироваться и в этом тоже. — Он слегка приподнял ее лицо за подбородок. — Я хочу, чтобы ты сгорала от нетерпения к тому времени, когда я отнесу тебя в постель. — И он медленно накрыл ее губы своими.
Со стоном Саманта отдалась поцелую. Она уже изнемогала от желания, тело ее жаждало прикосновений мужской руки. Девушка постаралась усилить поцелуй, сделать его прелюдией к быстрому сближению. К ее удивлению, Ремингтон не поощрил ее в этом.
— Терпение, — снова прошептал он и выпустил ее нижнюю губу.
— Но когда же мы…
— Доверься мне. Разве я не обещал, что не заставлю тебя больше страдать?
— Но я страдаю, — прошептала Саманта. Ремингтон издал странный звук, напоминающий одновременно рычание и стон.
— Ты больше никогда не будешь страдать. Обещаю. После этой ночи ты не будешь страдать никогда. Ты веришь мне?
Глядя в его гипнотизирующие глаза, Саманта прошептала:
— Да.
— Хорошо. Но тогда, леди Саманта, я предлагаю вам внутренне подготовиться к продолжительному, приятному и… изнурительному вечеру.
Глава 15
Долго? Бесконечно было бы более подходящим словом. У Саманты уже болели ноги от бесчисленных танцев.
Они с Ремингтоном наконец приехали в Девоншир-Хаус. Полночь давно миновала. По танцевальному залу сновали люди в перерывах между танцами, а у Саманты внутри спираль желания медленно расправляла свои кольца. За три часа она успела посетить три бала и два приема, перетанцевала с дюжиной кавалеров, выпила столько прохладительных напитков, что чувствовала пузырьки газа во рту, и смеялась столько, что у нее уже начали болеть щеки.
Только две вещи настораживали ее.
Первая заключалась в том, что Ремингтон слишком по-хозяйски сопровождал ее с бала на бал. Он твердо держал ее за руку чуть повыше локтя, давая всем понять, что она принадлежит ему, и отпускал девушку только тогда, когда не разрешить ей станцевать с другим мужчиной выглядело бы верхом неприличия.
Вторая заключалась в потоке любовных слов, в который ее погрузил Ремингтон, что заставляло ее изнывать от амурного томления.
— Тебе весело, чертенок? — спросил Рем, направляясь с Самантой в зал для танцев, чтобы закружить ее в вальсе, который она обещала ему.
— Что? — подняла она на него глаза с поволокой.
— Я спрашиваю, получаете ли вы удовольствие от этого веселья? — снова поинтересовался он, проводя большим пальцем по ее ладошке.
— Ты мучишь меня, — шепотом ответила Саманта.
— Нет, дорогая, я готовлю тебя.
— Ты так… опытен, — искренне посетовала она.
— А ты так наивна… — в тон ей ответил кавалер. — Я бы так хотел распластать тебя под собой…
— Не могли бы мы уехать отсюда… пожалуйста, — взмолилась Саманта.
— Скоро, — пообещал он. — Очень скоро. — И закружил ее в танце.
— Полагаю, что следующий танец мой! — раздался громкий голос виконта Андерса, который был для Саманты как ушат холодной воды.
— Стефен? — растерянно пробормотала девушка. Кого она меньше всего хотела видеть и слышать, так это виконта.
— Добрый вечер, Саманта. — Голос Андерса был ледяным. — Я слышал, вы побывали чуть не на всех балах, которые в эту ночь даются в Лондоне.
— Да, это так, — вмешался в беседу Ремингтон. — Но если вы хотите побеседовать с леди Самантой, вам придется подождать. Этот вальс она обещала мне. — С этими словами Ремингтон сделал поворот и продолжил танец.
— Ах, Рем, ну неужели нельзя избежать грубости? — спросила Саманта, заметив, что лицо Андерса искажено яростью. Гришэма передернуло.
— Я презираю этого человека. Мне не нравится, как он смотрит на тебя. Я не доверяю ему. Я полагаю, что он коварен, как змея. Я действительно груб. Я нахожу, что наступило подходящее время вернуть Андерсу его подарок.
— У меня нет его с собой.
— Тогда скажи, что отошлешь ему ожерелье Сэмми было приятно, что Ремингтон ревнует. Она подошла к нему близко-близко:
— Вы невыносимы, дорогой, но какая удача, что мой герой невыносим.
Ремингтон посмотрел на нее снизу вверх и прошептал:
— Господи, как я хочу тебя. У Саманты заныло сердце.
— К сожалению, мы не можем уехать прямо сейчас. — Как бы ей хотелось, чтобы Андерс исчез, испарился!
— Это все из-за Андерса! — сжал зубы Ремингтон. — Впрочем, ты права, если мы покинем этот зал прежде, чем ты станцуешь с ним, он заподозрит неладное. Это может повредить твоей репутации. Танцуйте, но предупреди его. что это его последний танец с тобой.
— Хорошо, сэр.
Вальс закончился, и к Саманте тут же подошел Андерс. Словно не замечая Ремингтона, он сказал:
— Саманта, вы восхитительны! Но где же ожерелье, которое я вам подарил?
Звучно откашлявшись. Ремингтон отошел в сторону.
— Я не могу носить это ожерелье, Стефен, — смущенно ответила девушка.
— Почему же нет?
— Это слишком дорогое украшение. И я…
— Какая ерунда! Нет ничего дорогого, когда речь идет о вас! Я бы хотел, чтобы вы перестали скромничать.
Раздался бой часов. Андерс словно окаменел. Потом взглянул на свои часы.
— Я не могу принять ваш подарок, — продолжала Саманта, — потому что не могу позволить вам думать, что нас связывают отношения более близкие, чем дружба. Это не так.
— Я и не рассчитываю на это. Мы знакомы меньше двух недель Но со временем…
— Нет, — покачала головой Саманта. — Со временем ничего не изменится. Не изменится никогда. Глаза Андерса недобро сверкнули.
— Это из-за Гришэма?
— Да.
— Он не тот человек, с которым вам следует иметь что-либо общее.
— Это мое дело. Вас это не касается.
— Саманта, вы совершаете ошибку. Вы слишком молоды и наивны, чтобы понимать, что Гришэм обесчестит и бросит вас. Он разрушит вашу жизнь. Мне бы хотелось уберечь вас от ошибки.
Ответить Сэмми не смогла. Музыка смолкла, и Андерс снова нетерпеливо взглянул на часы.
— Простите меня, дорогая. Я должен поговорить с одним человеком.
Саманта молча кивнула, но Андерс не видел даже этого кивка: он решительно пробирался сквозь толпу к выходу.
Саманта брезгливо повела плечами и решительно выкинула из головы мысли об Андерсе. Задрав подбородок, она оглядывалась в поисках Ремингтона.
Его нигде не было.
С ноющим сердцем она подумала, не вызвано ли его отсутствие ее танцем с Андерсом. Если так — куда он мог деться? Должно быть, он вышел освежиться и привести мысли в порядок.
Саманта пробралась между танцующими парами и выскользнула в сад.
Ремингтон замер и, затаив дыхание, следил за тем, куда направляется Андерс. Граф Гришэм больше не сомневался в том, что продажный виконт был замешан в каком-то грязном деле. Ремингтон внимательно следил за ним на протяжении последней четверти часа. Поведение виконта выдавало все признаки тайной деятельности: он слегка волновался, то и дело поглядывал на часы, отвлекался даже во время упоительного танца с Самантой. Интуиция подсказывала Ремингтону, что Андерс затевает нечто нечистое.
Куда же, черт возьми, он направляется?
Бесшумно двигаясь в тени деревьев, Ремингтон заметил, что Андерс достиг самой дальней части сада Девоншир-Хаус, которая граничила с Гайд-парком. Укромное место, прелестный уголок для тайной встречи.
— Пс-с..
Виконт тоже услышал странный звук и повернул голову в ту сторону, откуда он исходил. Ремингтон бесшумно, как змея, крался за Андерсом. Выбрав укромное место за кустами, он остановился и прислушался.
— ..Не может встретиться с вами раньше… сумма денег… через неделю или две… Боу-стрит… проверяют счета… весьма не вовремя…
Рем с трудом мог уловить смысл в обрывках разговора. Он также не мог хорошенько разглядеть собеседника виконта. Единственное, что вырисовывалось четко, — его приземистая, коренастая фигура. Но лондонский туман давно уже окутал сад, и мужчины находились довольно на большом расстоянии от Гришэма. Ремингтон решил не рисковать и не подбираться ближе к беседующим.
Невдалеке хрустнула веточка.
— Рем?
Голос Саманты звучал чисто и ясно, и Ремингтон проглотил ругательство, висевшее на языке. Ему бы следовало предвидеть ее появление в саду. Если ее не испугала толпа подвыпивших моряков в таверне Бойда, ей ли бояться выйти в пустынный ночной сад? А он, пустоголовый осел, рассчитывал, что она будет дожидаться его в зале для танцев!
— Рем… это вы?
Очевидно, она услышала, как перешептываются Андерс и его неизвестный собеседник. Саманта сделала еще несколько шажков вперед. Ремингтон замер в зарослях кустарника. Андерс и его таинственный напарник притихли.
— Кто здесь? — снова раздался голос девушки. Очевидно, она разглядела фигуры двух мужчин.
Ремингтон с трудом сдерживал себя, чтобы не выйти навстречу возлюбленной и не увести ее в особняк, где давали роскошный бал. Жди, приказывал он себе. Нет никаких оснований думать, что они причинят ей вред. Они не опасны, твердил разум, а интуиция подсказывала обратное.
— Саманта это Стефен, — раздался голос Андерса после продолжительного молчания.
— Ах, Стефен… простите меня. Я думала… — долгая пауза. — Мистер Саммерсон, добрый вечер.
Голос у Саманты был весьма печальным.
Саммерсон? Артур Саммерсон Купец. Бизнесмен. Ремингтон отложил эту информацию подальше, пока же ему больше всего хотелось увести Саманту из сада.
— Извините, я не хотела прерывать… — Саманта направилась было обратно.
— Все в порядке, — раздался голос виконта. Посторонний человек не расслышал бы в голосе Андерса ничего настораживающего, но Ремингтон безошибочно определил нотки напряженного раздражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40