Их любовь была взаимной, страстной и счастливой. Она почти слышала, как говорит, что он необходим ей. Было время в их короткой – в несколько месяцев – совместной жизни, когда…Воспоминания превратились в твердый, болезненный комок в теле Рейчел. Любовь Дэна была слишком хороша, слишком реальна. Она сомневалась, что в ее жизни снова будет что-нибудь столь же драгоценное. Иногда ей казалось невероятным, что такой молодой и жизнелюбивый человек мог действительно уйти навсегда.Рейчел поплыла к берегу, чтобы взять шампунь. Но у края воды остановилась. Кожа ее покрылась мурашками. Возможно, мысль была безумной, но ей почудилось, что в темном лесу около пруда кто-то есть. Вечерний свет уже почти исчез. Несколько проблесков заката еще освещали фантастические гирлянды испанского мха, но большая часть леса уже погрузилась во мрак. Кто-то скрывался там, бесшумно передвигаясь в зарослях. Рейчел похолодела.Она подняла руку, чтобы прикрыть грудь. Ее дом стоял далеко от города, никто не поедет сюда по не асфальтированной дороге, кроме почтальона. Но страх не оставлял Рейчел, и кожа все еще была в мурашках.– Кто здесь? – спросила она. Ответом была тишина.Вдруг она вспомнила, что Бомонт Тилсон, по слухам, расхаживает по ночам в лесу в военном снаряжении и с армейской винтовкой.Рейчел схватила лежавшую на песке одежду и бросилась бежать. Кроссовка упала, но она не остановилась поднять ее. Она бежала так быстро, как никогда в жизни, ее тело белым пятном мелькало на фоне темнеющих зарослей. Наконец деревья сомкнулись за ее спиной и Рейчел оказалась на заднем крыльце своего дома. Глава 3 – Опасен ли Бомонт Тилсон? – Юрист Пембрук Скривен почесал большим пальцем подбородок. В его голосе прозвучали предостерегающие нотки. Рейчел уже привыкла слышать их каждый раз, как только упоминалось это имя. – Вы об этом спрашиваете, миссис Бринтон? – переспросил он. – Опасный ли человек Бо Тилсон?Рейчел опустила взгляд на свои сложенные на коленях руки. Это было не совсем то, что она сказала, однако именно то, о чем думала. Не в первый раз за это утро ей захотелось, чтобы рядом с ней был кто-нибудь из членов кооператива, но все они уклонились от этой встречи, даже Билли Йонг, на которого обычно можно было полагаться. Рейчел понимала, что бедные фермеры не сильно надеялись на чиновников, в частности на юристов. К тому же тяжба с Бомонтом Тилсоном ни у кого не вызывала особого энтузиазма.Было решено, что на эту встречу с юристом она отправится одна как ответственный секретарь кооператива. Стараясь не выглядеть более неопытной, чем на самом деле, Рейчел застыла, выпрямившись в одном из бесценных кресел конца восемнадцатого века, украшенном тонкой резьбой. Ей приходилось раньше иметь дело с юристами и с собственностью, это могло оказаться полезным. Пембрук Скривен определенно напоминал ей поверенных в старой филадельфийской юридической фирме, которая уже не одно поколение занималась делами ее семьи.Пембрук Скривен был потомственным юристом пользовался большим уважением. Контора его расолагалась в двухэтажном, построенном еще до войны за независимость доме со светло-розовой штукатуркой в характерном для этого периода вест-индском стиле.Пембрук Скривен принимал посетителей в кабинете, больше напоминавшем музей, где пол был покрыт роскошным алым с золотым персидским ковром, привезенным на Южное побережье на паруснике в прошлом веке. Письменным столом Скривену служил обеденный, орехового дерева, с изящной ручной резьбой, с потолка свисал старинный медный кованый светильник, в котором горели электрические лампочки.Изысканная обстановка соответствовала виду самого юриста – в темно-сером костюме-тройке, со старомодной цепочкой для часов, украшенной брелоком, в пенсне с золотым ободком на кончике носа. Имя Пембрука Скривена свидетельствовало о том, что он принадлежит к двум старейшим семействам Южной Каролины. Он был худощав, небольшого роста, среднего возраста, с несколько нездоровым цветом лица.Юрист еще раз повторил:– Опасен? Опасен ли Бо Тилсон для окружающих? Вы это имели в виду?Рейчел прикусила губу. Она собиралась сказать – невменяем, но это прозвучало бы слишком резко. В самом деле, имела ли она в виду «опасен»? Она всего один раз видела этого человека, а все остальное могло оказаться досужими сплетнями.– Я не хотела сказать «опасен», – объяснила Рейчел, – хотя, когда видела Бомонта Тилсона у ворот на дороге в прошлую субботу утром, он был… можно сказать, он был… – Ей вспомнилось, как он поднял на дыбы своего черного жеребца, грозя раздавить ее. – …Неприятен, – сказала она и стиснула губы. – И он не пропустил два пикапа с нашими добровольными помощниками – старшеклассниками, заставив их ехать в объезд. Он сказал им то же самое – что проезд запрещен. Это было полной неожиданностью, потому что мы не получали от него никакого уведомления о том, что он собирается перекрыть дорогу.Поскольку Пембрук Скривен никак не прокомментировал сказанное, она добавила:– Кооперативу нужно согласие Бомонта Тилсона, мы отлично сознаем это и не требуем многого. Конечно, если наши трения с ним будут продолжаться, нам вряд ли удастся много сделать.– Хм, – произнес юрист, – значит, вы думаете, что возможно договориться с этим, хм, опасным человеком?– Возможно, он вовсе не опасен. – Рейчел была готова уступить. – Я не знаю этого. Но, кажется, ни кто не считает, что с ним легко иметь дело.– Так, теперь мы говорим совсем о другом. – Пембрук Скривен смотрел на нее. Он почти совсем повернулся в своем кресле и смотрел на капли дождя, падающие на асфальт. – Бо давно уже вернулся из Вьетнама, – заметил он. – Настолько давно, что вокруг него успело нагромоздиться множество сплетен. Иногда я испытываю жалость к нему. Не знаю, что доставляет ему больше неприятностей – то, что он родился Бомонтом, или то, что люди дают волю воображению. А возможно, сочетание того и другого.– Я слышала, – начала Рейчел, – что он носит с собой винтовку…Пембрук Скривен перебил ее:– Если ему нравится бродить по болотам вокруг Тихой Пристани, пытаясь избавиться от наваждения джунглей, это его дело, вы не согласны, миссис Бринтон? Кроме того, он уже не тот, каким вернулся из Вьетнама, с конца войны прошло больше десяти лет. В Бо всегда была некая тайна. – Он повернулся вместе с креслом и посмотрел ей в лицо. – Немного найдется людей, моя дорогая, – мягко сказал он, – которые действительно хотели бы быть настолько неотразимо красивыми.Рейчел открыла было рот, но тут же закрыла. Только спустя какое-то время она смогла произнести:– Я не знала, что этим можно объяснить, почему он перекрыл дорогу.Юрист пристально смотрел на нее, подняв брови.– Земля для Бомонтов значит все. Они вырастают с этой мыслью. Это все, что мальчик когда-либо знал. Кларисса Бомонт, упокой господь ее душу, была помешана на том, чтобы сохранить дом и не продать его. Отец вырастил ее с одной целью в жизни – владеть Тихой Пристанью и передать земли наследникам. По правде сказать, – произнес Скривен, скупо улыбнувшись, – я полагаю, это единственная причина, по которой она родила сына. Вряд ли что другое могло убедить Клариссу стать матерью. И, честно говоря, матери из нее так и не получилось. Мальчик с раннего детства был предоставлен сам себе.Рейчел молча выслушала юриста. Пока что он не сказал ничего, что помогло бы решить возникшие у кооператива проблемы с владельцем Тихой Пристани.– Но это не частная дорога, – решительно сказала Рейчел. – Даже если Бомонту Тилсону известны законы.Пембрук Скривен долго смотрел на нее. Затем нахмурился:– Споры о собственности создают множество сложностей, миссис Бринтон. Я видел людей, которые больше расстраивались из-за проведения межевых линий между владениями и приходили из-за этого в большую ярость, чем если бы их обвинили, скажем, в ограблении банка.Он откинулся на спинку кресла и не мигая смотрел на Рейчел.– Я думаю, вы мало что знаете о вьетнамской войне, ведь правда? Вы были слишком юны в то время. Бо Тилсон был в специальных войсках, в так называемой группе дальней разведки. Они проникали глубоко во вражеский тыл и жили там неделями, месяцами, посылая донесения о движении войск противника. Мой сын, – продолжал Скривен, перекладывая бумаги на столе, – рос вместе с Бо, и они вместе отправились во Вьетнам. Поук тоже хотел пойти в группу дальней разведки, но оказался недостаточно подготовленным Он откашлялся:– Бо Тилсон избрал для себя самое опасное занятие, которое только можно себе представить. Когда вьетконговцам удавалось поймать кого-нибудь из разведчиков, тех ждала мучительная смерть. Обычные солдаты недолюбливали разведчиков, считая их странными людьми, которые слишком любят джунгли.Пембрук Скривен откинулся на спинку кресла и, заложив руки за голову, уставился в потолок.– Бо Тилсон более двух лет пробыл в джунглях и не собирался возвращаться, но был ранен, и его демобилизовали. Бо вернулся, и его проблемы остались позади. Если он и выпивает, то здесь не о чем беспокоиться. – Он криво улыбнулся и опустил руки. – Мне доводилось несколько раз в жизни напиваться, когда чертовски нужно было забыть о чем-нибудь плохом.Среди бумаг на столе зажужжал интерком, Пембрук Скривен взял трубку, послушал и произнес только одно слово:– Хорошо.В следующую секунду двери отворились, в них появился высокий, широкоплечий человек в прекрасно сшитом сером деловом костюме. Его красота поражала подобно вспышке летней молнии. Но необычного цвета глаза на суровом лице выражали нетерпение и злость.Рейчел, против воли, словно загипнотизированная, поднялась со стула. Она узнала в этом прекрасно одетом человеке всадника, встреченного накануне.– Привет, Бо, – сказал юрист, вставая. – Миссис Бринтон, я полагаю, вы знакомы с Бо Тилсоном.Высокий человек не протянул ей руки. Вместо этого он яростным взглядом смерил Рейчел с головы до ног.– Я предлагаю вам деньги, наличные, чтобы вы держались подальше от моих владений, – резко произнес он. – Три сотни долларов, и не торгуйтесь.– Ну же, Бо, садись. – Скривен оставался невозмутим. Он потянулся к интеркому. – Сейчас Марша принесет тебе кофе.Рейчел так и стояла, протянув руку, но Бо Тилсон уже отвернулся от нее.– У меня нет на это времени. Мне нужно в банк. – Он резко наклонился над столом, положив натруженную ладонь с длинными пальцами поверх бумаг. – Избавь меня от этих людей, Брук. Эта женщина подстрекает их. Нельзя, чтобы дорога в Тихой Пристани была общественной, это разорит меня, а чертовы строители как раз этого и дожидаются. – Он выпрямился и небрежно провел рукой по выгоревшим на солнце волосам. – Черт возьми, я по горло сыт всеми этими противниками войны и квакерами еще со Вьетнама. Пока я спал в грязи и прятался от вьетконговцев, они посещали Хо Ши Мина в Ханое, помогая всадить пулю мне в спину.– Садись, Бо, – повторил юрист спокойно. – Ведь мы собирались поговорить, для этого и была задумана встреча?Рейчел переводила взгляд с одного на другого.– Разве мы не подождем юриста мистера Тилсона? Этот человек нервировал ее. Его яростная энергия, которой юрист, казалось, не замечал, могла в любой момент прорваться. Бо Тилсон повергал ее в смятение.– Мой юрист Брук Скривен, – огрызнулся он. – А вы думали, почему я здесь?Она отступила на шаг:– Но Пембрук Скривен наш юрист.Человек за столом торопливо сказал:– Теперь садитесь оба. Я могу представлять вас обоих, если мы будем сохранять спокойствие. Бо, – обратился он к молодому человеку, не обратив внимания на его злой взгляд. – Я представляю интересы фермерского кооператива, во всяком случае, в настоящее время. Теперь, если вы…Бомонт Тилсон приблизился на несколько шагов к Рейчел и прорычал, глядя на нее сверху вниз:– Три сотни долларов, вот мое предложение. Насколько я понимаю, вашей команде они пригодятся. Это будет плата за бензин и масло на кружном пути.Рейчел попятилась к своему стулу, чувствуя, как твердое сиденье упирается в подколенные впадины.– Вам не удастся откупиться, мистер Тилсон, – сказала она твердым голосом. – Это общественная Дорога. Я думаю, вы это знаете, хотя и не признаете. Как я вам уже сказала, мы хотим договориться. Кооператив согласен пользоваться дорогой только в определенное время, если вы на этом настаиваете, но, честно говоря, поскольку эта дорога общест…– Она закрыта, черт подери! – Он бросил на нее рассерженный взгляд. – Дорога проходит по моим владениям. Она принадлежит мне. – Он приставил загорелый указательный палец к середине груди. – Это моя собственность, улавливаете? Не собственность коммуны противников войны или каких-то юродивых, а частная… собственность! – выкрикнул он. – И перестаньте скулить насчет того, что другие могут ею пользоваться!Рейчел сумела выдержать его взгляд.– Я не скулю, дружище. Но вы не действовали согласно закону о частных дорогах, и я не люблю, когда на меня орут. Не существует вопроса, который бы нельзя было разрешить, – добавила она чопорно, – в согласии и содружестве.Казалось, ее слова только разъярили его. Она увидела, как сильные пальцы сжались в кулаки.– Дьявольщина! – прорычал он, отворачиваясь от нее.Юрист наблюдал за ними обоими.– Ну, Бо, ты уже вдоволь накричался. Эта молодая дама права. Почему бы тебе ее не выслушать? Оставим на время вопрос о частной и общественной собственности и подумаем, как их нескольким машинам проезжать там в точно оговоренное…– Три сотни долларов, черт побери! – отозвался тот. Он стоял чуть ссутулившись, отчего ткань костюма натянулась на спине, и боролся с душившей его яростью. – Больше денег они не получат, потому что у меня нет больше. – Он направился к двери. – Я поехал в банк. У меня есть другие заботы, кроме этих дурацких фермеров. И, – он бросил на Рейчел полный бешенства взгляд, – проклятых квакеров.Дверь за ним с треском захлопнулась.В наступившей тишине юрист снова сел и посмотрел на Рейчел, брови его вопросительно изогнулись. Наконец он сказал:– Прошу извинить меня. Кажется, он настроен решительно против.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38