Глаза большие и чуть раскосые, как у эльфов, но блекловатые, неяркие. Желтые, кажется. Кожа темного, почти коричневого цвета…
Челюсть етуна отвалилась и тут же закрылась с резким стуком. Сагорн побледнел.
– И широкий нос, как у фавнов?
– Точно! – Всемогущие Силы! – выдохнул ученый.
Очевидно, его репутация большого мудреца все же была на чем-то основана. Ило оглянулся на Акопуло и увидел на лице советника понимание и досаду.
Император слабо улыбнулся:
– Вам придется сказать еще что-нибудь, уважаемый доктор.
– Однажды мои друзья повстречали группу юношей, подходивших под это описание. Всего их было четверо. Мне передали, что они выглядели как нечто среднее между импами, фавнами и эльфами.
– И кто же были эти люди? – спросил Шанди тоном повыше.
– То были пиксы, сир.
Акопуло ударил по столу с такой силой, что опрокинул две свечи; Ило еле успел поймать одну из них, прежде чем она свалилась на пол, в кучу рассыпанных бумаг.
– Никто не видел ни одного пикса вот уже тысячу лет! – проблеял политический советник императора. Сагорн не поднял на него глаз.
– Я только что доказал лживость такого заявления. Но то было в Тхаме, где присутствие пиксов можно понять, если не ожидать его. А эта последняя встреча произошла у самых ворот Хаба. Вы понимаете, ваше величество, что все это происшествие может оказаться волшебной ловушкой? При условии лунного освещения любой, даже самый скромный волшебник вполне способен наделить некий водоем способностью показывать определенные картины!
– Но эти картины привели нас к вам. И к мастеру Джалону. Кажется, он также проживает по этому адресу.
– И к Краснегару, – пробормотал Сагорн, согласно кивая.
– И к Краснегару. Вы помните фавна-волшебника, который…
– Я отлично знаком с мастером Рэпом, или королем Рэпом, как его следует величать ныне. Мы много путешествовали вдвоем. Один из наиболее способных моих учеников.
– Все вокруг переглянулись. Акопуло обнажил зубы в улыбке облегчения. Ампили потер пухлые ладошки.
– Вот мы наконец и пришли к чему-то! – вскричал Шанди. – Все сходится! Все дороги ведут к мастеру Рэпу. Он был моим другом здесь, в Хабе. Дед называл его самым сильным волшебником на свете.
– Могу в это поверить, – сухо протянул етун. – И к тому же он – единственный из всех, кто остался честен. – Пояснить свою мысль он не спешил.
– Значит, вы верите, что он согласится оказать мне помощь еще раз?
Мудрец сделал недовольную гримасу. – Я не могу решать ни за королей, ни за волшебников, ваше величество, но я веду с фавном довольно оживленную переписку. Поэтому я могу предположить, что моя личная просьба способна склонить короля Рэпа в вашу пользу. Я также надеюсь, что он вспомнит несколько услуг, которые задолжал мне, и ответит согласием при столь удручающих обстоятельствах.
– Графиня Эигейз также предложила свою помощь. Она – отдаленная родственница королевы Иносолан и вскоре должна присоединиться к нам здесь.
Сагорн поднял лицо, но промолчал, выразительно пожевав губами.
– Я собираюсь отослать свою семью в безопасное место, – добавил Шанди извиняющимся тоном, – и леди Эигейз согласилась сопровождать их. – Он не взглянул на Эшиалу, чье спокойное лицо оставалось в тени.
Что же должна чувствовать императрица под напором событий этого бесконечного дня? – подумал Ило. Удаление от фронта покажется ей спасением, но Шанди этого никогда не понять.
Колокола зазвучали громче, и снизу, от входной двери, донеслись чьи-то голоса.
– Наверное, это проконсул, – сказал Ампили.
– Приглашение необходимо составить со всем тщанием, – задумчиво проговорил Сагорн, еще не успевший отвлечься от решения задачи. – Как правящий монарх, король Рэп, разумеется, имеет свои обязанности по отношению к государству.
Дверь распахнулась, и на сей раз Хардграа зашел прямо в комнату. Ило сразу напрягся, различив под обычно бесстрастной маской центуриона странную тень неведомого чувства.
– …Но он также имеет способность к здравому рассуждению, – бормотал старик ученый, – что выделяет его из числа прочих волшебников.
– Его честь проконсул Ионфо! – объявил Хардграа, сияя. – И его супруга, графиня Эигейз. А также его величество, король Рэп Краснегарский!
Сагорн вздохнул:
– …А еще он наделен необъяснимой страстью к эффектным появлениям.

3

Шанди вскочил на ноги, не сводя глаз с большого мужчины, сделавшего шаг ему навстречу. Некоторое время все молчали.
Ило довольно часто видел в своей жизни фавнов, околачивающихся у конюшен, но с таким громадным повстречался впервые. Он был выше всех собравшихся, кроме етуна, и складки тяжелого плаща делали его фигуру довольно грубой. Никто не назвал бы лицо короля «приятным». Чистокровному фавну оно показалось бы слишком агрессивным, а етун решил бы, что оно, пожалуй, чересчур туповато. Ило ужаснулся, подумав, что обладатель такого лица стал бы весьма сложным противником, случись между ними спор. И вдобавок он был чародеем – тут тревожные мысли смешались с облегчением, что наконец-то подоспела помощь.
– Рэп! – прошептал император, все еще недоверчиво глядя на пришельца. – Ты правда Рэп? Сдержанная улыбка приподняла уголки губ широкого рта фавна, весьма изменив его внешность:
– Слушай-ка, Шанди, да как же здорово ты вымахал! Бьюсь об заклад, что ты уже не пролезешь в простенок Имперской библиотеки. – О Рэп! – император прыгнул ему навстречу, и два монарха обнялись.
Леди Эигейз лучезарно улыбалась мужу. Сагорн вновь боролся с собственным весом, пытаясь подняться из-за стола. Шанди подвел фавна к креслу и, усадив его, познакомил с женой и со спящей малышкой у нее на коленях.
Волшебник? Ило почувствовал, как его спина инстинктивно вжимается в облезлую стену жилища Сагорна. Да и все остальные тоже почувствовали себя неуютно. Теперь комната была набита битком, ибо Хардграа остался присматривать за чародеем, но даже он держался на почтительном расстоянии от волшебника.
Когда тот обменялся рукопожатиями с Сагорном, все увидели в этом жесте обоюдное уважение и совершенно очевидное тепло. Затем король повернулся к дородному Ампили, ожидая, что Шанди представит их друг другу.
Император нахмурился.
– Ваше величество… Наш царствующий брат…
– Ого! А почему бы не просто – Рэп? Шанди отрывисто кивнул:
– Почему нет? Но раз ты теперь с нами, тогда мы можем перейти в более… во дворец? Гигант мрачно покачал головой:
– Нет, это замечательное место для тайного собрания. Здание окружено щитом, хранящим его от волшебства. Это один из самых потаенных уголков города, и я ручаюсь вам за благоразумие доктора Сагорна. Давайте обсудим наши дела здесь.
Шанди не привык к возражениям. Укол досады на секунду исказил его черты, но даже императоры не спорят с волшебниками.
– Прекрасно. Как бы то ни было, столько слушателей нам не понадобится.
Ило едва не рассмеялся, увидев, как с досады вытянулось пухлое лицо Ампили. Сердце пузатого начальника протокольной службы разорвалось бы от разочарования, если его выставили бы с этого эпохального совета.
Король, видно, почувствовал это, ибо его сухая улыбка вновь вернулась на свое место. Он протянул руку Ампили.
– Меня зовут Рэп, – заявил он кратко, хотя едва ли это было необходимо.
Вспыхнув, Шанди представил ему всех, кто был в комнате. Когда настал черед Ило, тот счел церемонию губительной для своего рассудка. Он еще никогда не пожимал руки правящего монарха или волшебника, а пожимая, почувствовал, что эти большие серые глаза видят его насквозь. И снова решил про себя, что этого человека не стоит иметь в числе врагов. Потом вспомнил, что волшебники умеют читать мысли… Разве нет? Он надеялся, что никто не станет спрашивать его о предсказании бассейна.
И думать не смей про этот бассейн!
Волшебник недоуменно оглянулся на Ило, прежде чем пожать руку Акопуло.
Но учтивость имеет свои пределы, и, когда фавн обошел всех, настало время поговорить о делах. Не вспоминая об особом статусе императора. Рэп быстро усадил Эигейз во второе кресло, императрица, укачивавшая ребенка, не поднималась вовсе. Тогда он небрежно бросил:
– Хочешь присесть вон там, Шанди? – указывая на стул с высокой спинкой, придвинутый к столу.
– Да вроде нет, – осторожно проговорил император.
– Тогда старые ноги доктора Сагорна смогут отдохнуть, – опершись спиной о камин, король Рэп оглядел всю компанию с выражением недоверчивой невинности.
Шанди криво усмехнулся:
– Пожалуйста, садитесь, доктор. Мне будет вполне удобно и тут. – Он присел на подлокотник кресла жены. Все остальные нашли себе по чистому куску стены каждый, вновь избегая оказаться слишком близко к волшебнику. В комнате уже было неприятно душно – запах мокрой одежды перебивал даже ароматы древней пыли и плесени.
Весьма необычная обстановка для знаменательного собрания. Ило прикинул, упомянут ли сигнифера в исторических книгах; если только кто-то еще будет писать эти самые книги… Он вспомнил, что та же мысль посещала его и в Пустоши Нефер, перед самым появлением драконов.
– Я не принес с собой хороших новостей, – сказал волшебник, вдруг помрачнев. – Единственная добрая весть – ни на ком из вас я не нашел воздействия магии: ни чар преданности, ни чар обаяния, ничего подобного. Я не могу быть полностью уверен, впрочем, ибо мне не дано видеть заклятий, наложенных более могущественным волшебником.
– Вы чересчур скромны, ваше величество, – ядовито сказал Сагорн.
Король Рэп в задумчивости смотрел вниз на него.
– Нет, дорогой доктор. Признаюсь, некогда мне подчинялись великие Силы, но не теперь. Я не буду объяснять сейчас, что произошло. А возможно, и никогда вам этого не открою. – Он повернулся к императору. – Я буду делать все, что в моих силах, Шанди, но с точки зрения магии это не так уж и много. Если вы ждали, что я одним махом решу все проблемы, то вас ждет разочарование.
– Понимаю. – Глаза императора отливали ледяным блеском, но когда Шанди действительно хотел сдержат свои чувства, ему было под силу обмануть даже Ило, который разглядывал его в упор вот уже два года.
Волшебник пожал плечами:
– Я даже не могу назвать вам имени или природы врага. Кто-нибудь знает их?
Никто не хотел открывать рот. Наконец Шанди произнес:
– Господин Акопуло? Вы наш советник в подобных делах.
Тот надул губы.
– Очевидно, кто-то из окружения смотрителей. Положим, что между Четырьмя пролегла серьезная трещина. По одну руку мы имеем Север и Запад, а по другую – Юг и Восток. Дварф и тролль поддержали возведение на престол вашего величества. Эльф и имп не сделали этого по неизвестным причинам. – Акопуло бросил осторожный взгляд на Сагорна.
– Продолжай! – приказал император, кивая.
– Так как согласия двоих из них было вполне достаточно, Грунт и Расписке нанесли удар двум другим, устроив сегодняшнее… – Акопуло замолчал, явно смущенный етуном, который громко фыркнул, растянув губы в издевательской ухмылке.
– А как же ты объясняешь разрушение престолов? – вопросил Шанди.
– Ответный ход Лит’риэйна и Олибино, сир? Или опоздавшая контратака? Будь все четыре престола разрушены чуть раньше, официального восхождения на трон не вышло бы. Вся церемония теряла свой смысл. – Помолчав, он выдавил:
– Это соответствует известным нам фактам!
– Действительно. Но что скажете вы, доктор Сагорн?
Етун с сожалением покачал головой:
– Это лишь искаженное толкование нескольких фактов, сир. Еще с ученических времен Акопуло привык делить факты на нужные и бесполезные, опрометчиво выбрасывая последние за кажущейся ненадобностью… Сдается мне, он ничему не научился с тех пор. Последние дошедшие до нас известия о смотрителях включают Лит’риэйна, натравливающего своих драконов на войска Олибино. Они готовы были перерезать друг другу глотки! И теперь мы рассматриваем их в качестве союзников?
Ило заметил, что король Рэп явно наслаждается этой перебранкой. В более удачных обстоятельствах он и сам был бы не прочь понаблюдать за битвой умов и остроумия, этим маленьким состязанием ученых, с его антуражем острых перьев, чернильных луж и кучей разорванных в клочья гипотез.
Акопуло уже растерял большую часть своего высокоученого спокойствия. Его лицо налилось кровью, а седины топорщились, почти как спутанная шапка волос Рэпа.
– Это ваше единственное замечание?
– Это лишь наименьшее из них. Приняв как данность, что Четверо часто находятся в ссоре, ты не смог объяснить, почему их нынешние раздоры оказались столь значительны, что перевесили все остальные за три прошедшие тысячелетия, – не забывай, что они даже потребовали разрушения Ротонды! Ты не сумел вскрыть смысл прорицаний и предупреждений, произнесенных там дварфом. И ты никак не объяснил появление здесь короля Рэпа, хотя путь сюда из Краснегара ох как неблизок. И еще, ты вовсе не прокомментировал достоверно известное нам явление пикса его величеству после тысячи лет затворничества! – Сагорн откинулся на спинку кресла, всецело удовлетворенный своей отповедью.
Фавн качнулся вперед.
– Явление пикса? – Он уперся взглядом в Шанди.
Забери Зло проклятую лужу! Герцогство Ило неумолимо обращалось в пар. Он должен был хватать, что дают, и не позволять себе распаляться эротическими грезами. Эшиала склонилась над ребенком, встрепенувшимся во сне. Отблеск свечей на ее лице был способен довести до умопомешательства любого мужчину… Но как бы она ни была прекрасна, несколько минут физического наслаждения где-то на лужайке едва ли стоили герцогства. Теперь она стала императрицей, но пока это только титул. Кто скажет, что может произойти с ними до поры цветения нарциссов?
Эигейз в свою очередь тоже наблюдала за Эшиалой. Милая тетушка, должно быть, еще ни разу в жизни не сдерживалась так долго, храня молчание!
Остальные слушали императора. Ампили в восторге: раскрываются все секреты. Акопуло, кажется, до сих пор горюет, что не выдержал экзамена на проницательность. Хардграа должен обдумывать, от какой еще опасности ему следует уберечь Шанди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53