В их обществе царило равноправие, женщины владели собственностью, родство определялось по материнской линии. Женщины, как и мужчины, могли выбирать себе любовников, имели право уйти от мужа и снова выйти замуж. «Во всяком случае, теоретически», — добавил тогда с улыбкой Хэзард. И это в то время, когда во всем мире женщины занимали подчиненное положение.Слова Хэзарда звучали очень убедительно, но Венецию абсолютно не устраивало, что какая-то другая женщина может выбрать его самого. Венеция Брэддок намеревалась заполучить Джона Хэзарда Блэка для себя одной!Она села на шкурах и оглядела комнату. Вернется ли Хэзард завтракать, или он уже взял еду с собой? Этого она сказать не могла, но заметила, что на полу не было луж, ванна стояла пустая, а мокрые полотенца исчезли. Совершенно невероятно! Что заставило Хэзарда так поступить? Неужели он тоже любит ее? Или он всего-навсего галантный джентльмен, рыцарь в подлинном значении этого слова? Ни один мужчина на Восточном побережье не стал бы убирать за женщиной. Они испытывали к такой работе презрение, да и приросту не были приспособлены к ней. Но Хэзард совсем не такой. И он никогда не проявлял презрения к другому человеческому существу. И он все умел. Вот каким был человек, которого она любила!Найдя рубашку, Венеция оделась и оглядела кухню, гадая, стоит ли приступать к приготовлению завтрака. И тут она заметила, что дверь приоткрыта: тонкий золотистый луч солнца лег на неровный пол. Венеция сделала несколько неуверенных шагов к двери — так узник, проведший долгие дни в темнице, не решается ступить на зеленое поле. Она открыла дверь пошире, немного подождала и наконец вышла на низкое крыльцо.Окружающий ее залитый солнцем мир показался Венеции прекрасным — вершины гор на горизонте, темно-зеленые сосны, светлые осины, свежий аромат чистого ясного утра. Неуверенная в своем будущем, неуверенная в своем любовнике, Венеция все равно была счастлива. Именно сейчас она находилась там, где ей хотелось находиться больше всего на свете! И в одном, по крайней мере, можно было не сомневаться: она в самом деле любила Хэзарда.Сойдя с крыльца, Венеция обошла хижину кругом, наслаждаясь неожиданной свободой. Она осторожно ступала босыми ногами по острому гравию, потом остановилась на мгновение в мокрой холодной траве под дикой вишней и пошла по тропинке вниз — туда, где несколько дней назад ее ждал Хэзард. Сланец был теплым под ее ногами, утренний бриз играл волосами и задирал полы рубашки. Думая о том, как может измениться человечская жизнь за самое короткое время, Венеция подошла к самому краю выступа.— На твоем месте я бы дальше не ходил, — раздался вдруг знакомый и очень суровый голос.Венеция вздрогнула и резко обернулась. Она и не подозревала, что последние несколько минут за ней наблюдали. Обведя взглядом склон, она обнаружила Хэзарда у входа в шахту примерно в трехстах ярдах от нее. Он стоял рядом с каким-то непонятным орудием и, судя по всему, не собирался шутить. Глубоко вздохнув, Венеция направилась к нему.— Что это такое? — легким кивком головы она указала на пушку.— Орудие Гатлинга.— Выглядит устрашающе…— Так и есть.— Неужели ты бы стал в меня стрелять? — негромко спросила Венеция.— Я обязан быть осторожным, — уклончиво ответил Хэзард. — Пока не узнаю тебя получше.Венеция удивленно подняла брови, и он улыбнулся.— В конце концов, ты ведь моя заложница. Кто может быть уверен, что ты не задумала сбежать? А узнать тебя я жажду с величайшим нетерпением…Хэзард поздно принялся за работу в то утро. Никогда раньше он не занимался любовью рядом с орудием Гатлинга. Утреннее солнце подогрело их чувства, страсть вспыхнула с новой силой, и им обоим показалось, что мир вокруг исчез.
— Сколько времени мы еще будем сидеть и ждать возвращения полковника?! — Янси ударил кулаком по столу. Он пил уже второй стакан бурбона после ужина, а это всегда дурно сказывалось на его характере.Миллисент сидела напротив него, собранная, но спокойная. Остальные члены группы уехали обратно в Бостон: они скупили почти все участки и решили, что их дальнейшее присутствие в Виргиния-сити едва ли можно считать необходимым. Всем было известно, что Билли Брэддок всегда сам решает свои проблемы и не терпит вмешательства извне. А Янси сумел убедить партнеров, что, если полковнику понадобится помощь, он сможет ее организовать.— Теперь, когда друзья Уильяма уехали, мы можем больше не ждать, — невозмутмо произнесла Миллисент.Взгляд Янси вдруг стал хищным и тревожным.— Вы хотите сказать, что один мертвый индеец теперь не будет иметь значения? — он едва заметно улыбнулся.Миллисент налила себе еще чуть-чуть хереса и, выпив, поставила рюмку на стол.— Я полагаю, что нас больше устроит другая последовательность событий — несчастный случай с Уильямом, а потом смерть одного индейца. — Она посмотрела на своего визави и вопросительно подняла одну бровь. — Вы меня понимаете?— Мне очень нравится ваша мысль, — ответил Янси с широкой улыбкой.— Я уверена, что вы найдете людей. Еще одно убийство никого здесь не удивит.— Но потребуется время, чтобы разыскать Билли в этих горах.— А почему бы не дождаться его возвращения? Немного подумав, Янси кивнул.— Мы можем разбить небольшой лагерь на северной тропе и подстеречь их, когда они подъедут поближе к городу.— Сколько на это потребуется времени? — деловито поинтересовалась Миллисент — она говорила так, словно речь шла о расписании поездов.Янси в этот момент задумался о том, сколько пройдет времени, прежде чем он сможет жениться на богатой вдове полковника, так что на вопрос Миллисент ответил не сразу.— Полковник уехал давно, он должен довольно скоро пуститься в обратный путь — с посредником или без него. Я думаю, самое большее через неделю Брэддок будет здесь.— Великолепно, — улыбнулась Миллисент. — А теперь, я полагаю, нам следовало бы обсудить, сколько людей и оружия вам понадобится, чтобы захватить участки этого индейца. Если вы назовете мне точную сумму, то я завтра же получу золото. Вам нужно что-нибудь еще?— Миллисент, нужны только деньги. Мы с вами об этом знаем. Все остальное приложится.— Мой отец всегда говорил точно так же. Вы очень на него похожи, Янси. Мне это нравится. Подойдите сюда и сядьте рядом. Вы не прикасались ко мне с самого утра. 20 Неделю спустя в предрассветный час Неутомимый Волк заглянул в окно хижины и поджал губы. В конце концов он оказался прав насчет Хэзарда и этой женщины, но с Хэзардом никогда ни в чем нельзя быть уверенным.Когда Неутомимый Волк переступил порог хижины, Хэзард потянулся было за пистолетом, который он всегда держал под рукой, но тут же расслабился, услышав мягкую поступь ног в мокасинах. Он прикрыл Венецию одеялом и натянул штаны.— Скажи мне, в какой день это случилось, и тогда я узнаю, кто выиграл пари, — вместо приветствия произнес по-индейски Неутомимый Волк. Хэзард нахмурился.— Я уже и забыл, что ты и твои приятели — просто кучка сплетников. Постыдился бы заключать пари на старого друга.Неутомимый Волк пожал плечами и многозначительно посмотрел на Венецию.— Ни один человек в здравом уме не упустит такой прекрасный повод. Тем более что всем нам отлично известна твоя репутация.Понимая, что Неутомимый Волк не отстанет от него, пока не получит точного ответа, Хэзард сдался.— Восемь дней назад, — заметив, что Венеция не спит, он улыбнулся ей и сказал своему приятелю: — А теперь давай-ка сменим тему. Не стоит говорить при ней. Она не понимает нашего языка, но твой плотоядный взгляд слишком красноречив.Неутомимый Волк продолжал улыбаться как ни в чем не бывало.— Значит, выиграл Красный Медведь. Лично я не думал, что ты так долго продержишься. Я утверждал, что это случится сразу после моего ухода.— Спасибо тебе за доверие.— Проклятье, Хэзард, да какое отношение имеют высокие моральные принципы к занятию любовью? Одно другому не мешает. Любовь только приближает нас к небесам. Кстати, твое небесное создание мне нравится. Когда она тебе надоест…Хэзард рассмеялся: на Неутомимого Волка невозможно было долго сердиться: он никогда не принимал жизнь всерьез.— Не надейся. От такой женщины нельзя устать.— У нее богатое воображение?— Она полна неожиданностей. — Его глаза засияли от удовольствия, а губы изогнула улыбка.— Ну а когда за ней придут, что ты станешь делать? Хэзард сразу перестал улыбаться. В последние дни он частенько ловил себя на том, что забывает о существовании полковника Брэддока и об их уговоре.— Кто-нибудь видел ее отца? — резко спросил Хэзард. — Роза сказала, что он отправился в горы на поиски нашей летней стоянки.— Поговаривают, что он уже мертв, — осторожно ответил Неутомимый Волк.Хэзард почувствовал, что у него на лбу выступил пот. «Все кончено!» — это первое, что пришло ему в голову. Если полковник Брэддок мертв, то все правила игры полетели к чертям.— Кто это говорит? — быстро спросил он.— Шурин Одинокого Сердца видел тело.— Он уверен? Может быть, это был другой белый человек?— Все может быть. — Неутомимый Волк пожал плечами и улыбнулся. — По-моему, все белые на одно лицо.— Проклятье!— А что, с этим какие-то проблемы?— Могут появиться. Полковник был единственным человеком, с которым мне наверняка удалось бы договориться. А чего ждать теперь, я не знаю.— Почему бы мне просто не прислать тебе воинов? Скажем, двадцать или тридцать молодых парней…— Этого я не хочу. Сюда могут вызвать армию, а после войны между штатами каждый исполненный амбиций офицер мечтает галопом промчаться по северным равнинам и начать войну с индейцами. Я не хочу стать причиной военных действий.— Но мы могли бы за себя постоять при помощи твоей пушки. — Неутомимый Волк был отличным тактиком, и его глаза разгорелись, стоило ему представить, какие возможности для боя дает местоположение артиллерийского орудия Хэзарда.— Мы долго не продержимся и в конце концов потеряем эти участки, — нахмурился Хэзард.— А ты уверен, что они для нас так уж важны? Наш клан всегда процветал. Зачем нам иметь больше того, что мы имеем сейчас?— Бледнолицых будет становиться все больше: золото для них — лучшая приманка. А бизоны когда-нибудь кончатся. Мы с тобой не в первый раз говорим об этом.— Есть люди, которые с тобой не согласны, — заметил Неутомимый Волк.— Пусть они будут не согласны, — миролюбиво ответил Хэзард, — а я пока нарою для них побольше золота.— Джон, — вдруг раздался мелодичный голос Венеции, — может быть, я попытаюсь приготовить какой-нибудь завтрак?Неутомимый Волк сразу перешел на английский, который знал так же хорошо, как и Хэзард. Их воспитывали как братьев, и Рэмсей Алонсо Кент, английский баронет, был добрым дядюшкой им обоим.— Благодарю вас, мисс Брэддок, — Неутомимый Волк галантно поклонился. — Я бы с удовольствием позавтракал.— Так вы говорите по-английски! — воскликнула Венеция. — Как это приятно… Хэзард, почему ты мне ничего не сказал?— Вероятно, у вас было не слишком много времени для разговоров, — негромко произнес Неутомимый Волк на своем наречии, и Хэзард нахмурился.— Очень остроумно! — резко ответил он и повернулся к Венеции. — Моя тетка была замужем за белым человеком, так что мы оба еще в детстве выучили английский.Венеция выглядела так соблазнительно, лежа в постели, что Хэзард вдруг разозлился на Неутомимого Волка, бросавшего на женщину похотливые взгляды.— Пока ты будешь готовить завтрак, мы искупаемся, — коротко заметил он и вполголоса добавил после того, как Неутомимыми Волк вышел за дверь: — Не забудь надеть брюки. Вечно ты расхаживаешь в одной моей рубашке.— Они разорвались, когда я их стирала, — прошептала в ответ Венеция.— Тогда надень мои.— Они слишком большие. Я могла бы надеть одно из платьев, которые принес Джимми…— Нет уж! Надень брюки, — он подчеркнул каждое слово. — Мы раздобудем тебе одежду очень скоро, а сейчас никаких игр, Венеция. Я хочу, чтобы к моему возвращению ты была в штанах.— Слушаюсь, сэр, — пробормотала себе под нос Венеция, поняв, что Хэзард ревнует.Ее подозрительная покорность насторожила Хэзарда, и он погрозил ей пальцем.— И рубашку не забудь!Когда мужчины вернулись некоторое время спустя, Венеция жарила бекон на сковородке. Бросив быстрый взгляд на ее стряпню, Хэзард с удивлением обнаружил, что бекон вопреки обыкновению не сгорел, а лишь чуть-чуть зарумянился. Венеция надела одну из его рубашек и заправила в его же штаны, подвернув их и подвязав на тонкой талии ремешком. Обрадовавшись, что она впервые в жизни последовала его указаниям, Хэзард не обратил внимания на то, что молодая женщина выглядит как сирота из приюта.— А яйца остались? — поинтересовался он, уже привыкнув помогать ей готовить завтрак.— Ты сам жарил их вчера, — отозвалась Венеция. — Я не помню.Усевшись у стола, Неутомимый Волк насмешливо поинтересовался:— Неужели ты тоже учишься готовить, Черный Кугуар?— Хэзард мне так хорошо помогает! — воскликнула Венеция, прежде чем он сам успел открыть рот. — Если бы не он, мы бы просто умерли с голода.— Когда вернешься домой, ты обязательно продемонстрируешь нам свои достижения.— Это вряд ли, — нахмурился Хэзард.Он чувствовал, что Неутомимый Волк веселится вовсю, хотя лицо его оставалось неподвижным, как маска, и догадывался, что в следующий приезд в лагерь ему не дадут прохода шутками о стряпне.— А еще он моет посуду и вытирает ее, и убирает после… Ну, в общем, по вечерам, — быстро закончила Венеция, услышав, как Хэзард предостергающе кашлянул. Она так гордилась его галантностью, но, повернувшись к нему, поняла, что Хэзард чувствует себя очень неловко, и немедленно извинилась: — Прошу прощения. Я совершенно забыла о ваших мужских предрассудках.— Ничего страшного. Теперь он сможет всех поразить во время летней охоты, — невозмутимо произнес Неутомимый Волк, но в глазах у него плясали смешинки.Перехватив убийственный взгляд, брошенный Хэзардом на своего друга, Венеция решила вмешаться:— А что такое летняя охота? Я об этом ничего не слышала.— Расскажи даме об охоте, — предложил приятелю Неутомимый Волк, от души наслаждаясь сложной ситуацией, в которой оказался Хэзард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51