Промелькнул конный гонец, потом рыцарь Золотого войска, но они возникли неожиданно и так же быстро утонули в темноте.
– Вот наконец приличный человек, – обрадовалась Бланш, когда прямо из тумана на них выскочил какой-то мужчина. Но «приличный человек» оказался подгулявшим пьяницей, который весь день кутил с первыми встречными, а теперь, заметив двух женщин, решил, что с ними можно поразвлечься.
Он что-то шепнул на ухо графине де Монфор, отчего ее лицо вспыхнуло, а правая рука с размаху угодила незнакомцу прямо по щеке.
– Как ты смеешь предлагать нам подобные вещи? – Пьяница что-то промямлил и, пошатываясь, отошел в сторону. – Мы что, похожи на проституток? – продолжала возмущаться Бланш. – Волосы темные и не распущены...
Франческа промолчала, хотя могла бы напомнить, что они шли одни, без сопровождающих. Мать поступила неосторожно, ударив незнакомца. Хорошо, что у того не оказалось за поясом ножа.
– Мне кажется, я ощущаю запах реки. Наверное, мы забрели не в лучший район.
Дома становились ниже и стояли ближе друг к другу. Запах кухни и.помойки смешивался с поднимавшейся от Арно затхлой сыростью. Где-то весело наигрывала флейта, но Франческа всей кожей ощущала подозрительные взгляды, и ей расхотелось задавать вопросы.
– Однако придется, – проговорила она вслух. – Надо найти дорогу обратно, пока мы совсем не заблудились. – Она решила обратиться к первому встречному, будь то мужчина или ребенок. Но не успела об этом подумать, как двумя домами дальше распахнулась дверь и из нее вышли трое высоких, закутанных в темные плащи мужчин. Растрескавшаяся створка тут же захлопнулась, но Франческа успела разглядеть молодое лицо и золотистые волосы одного из мужчин. – Ги, – облегченно прошептала она, узнав неказистый дом, к которому они с ним часто подъезжали.
Франческа уже хотела бежать к Ги, но за дверью заговорили, и она узнала голос, который слышала уже дважды. Первый раз – в замке, второй – у ворот, когда за ее спиной пылал ложный чумной костер.
Она схватила за руку мать и повлекла за собой в тень. Ги говорил тихо, но настойчиво:
– Вы дали мне слово благородного человека, что не причините им вреда. Это так?
– Конечно. Слово благородного человека и рыцаря. – Мальвиль говорил с таким сильным бургундским акцентом, что Франческа едва понимала смысл сказанного.
«Интересно, – подумала она, – он хоть где-нибудь учился?» И чуть не расхохоталась. Какое это имело значение? Мальвиль оказался умен. Достаточно умен, чтобы узнавать то, чего не знал. И выискивать тех, кто бы ему об этом рассказывал.
– Никакого кровопролития, – настаивал Ги. – Ни один человек из Золотого войска не должен пострадать. Вы окажетесь в осаде, а потом начнете переговоры о выходе на свободу.
Франческа поняла, что это был уже решенный вопрос, и теперь Ги только хотел получить подтверждение.
– Никакого кровопролития, – успокоил его Мальвиль. – Нам нет резона сражаться. Наши основные силы по-прежнему на юге Италии. Кроме тех, кто направился к Генуе и продвигается домой.
Ги облегченно вздохнул.
– Хорошо. В таком случае увидимся в Риме.
– В Риме, – эхом отозвался француз.
Рыцари расстались, не кивнув и не подав друг другу руки.
– Кто эти люди? – шепнула Бланш, когда замер вдали звон их золоченых шпор. А Франческа обрадовалась, что та ничего не увидела и не услышала.
– Дурные люди, – ответила она. – А нам лучше поспешить домой.
Под ногами возникло какое-то движение. Франческа пригляделась и заметила в темноте красные, горящие глаза. Две пары, четыре пары, а через секунду – бесчисленное множество пар. По ноге пробежало что-то мягкое и проворное. Франческа зажала рот, чтобы не вскрикнуть.
– Крысы, – поежилась она. – Пойдем отсюда быстрее.
Глава 17
Фасад палаццо Арнонкура светился ярко, как днем. Женщины подъехали на грузовом фургоне, дали вознице золотой флорин и попытались незаметно прошмыгнуть через широко распахнутые бронзовые ворота.
– Графиня, – неуверенно начал дежуривший у ворот молодой рыцарь, – сир приказал...
Франческа не обратила на него внимания и быстро прошла во двор, но там от неожиданности зажмурилась. Палаццо сиял множеством фонарей. А на отполированной брусчатке двора и лестничных ступенях стояли небольшие медные и терракотовые сосуды с ароматизированным льняным маслом.
– Что случилось? – Сердце Франчески гулко забилось, и она обернулась к рыцарю.
– Вы исчезли, – ответил юноша.
Навстречу по лестнице к ним спешила Лючия, шурша юбками.
– Куда вы делись? Лорд Бельдан сам не свой. Поехал искать вас в городе.
– Мы хотели навестить наших родственников в палаццо д'Амбри, – высокомерно заявила Бланш, но Франческа видела, что это лишь поза и что мать невероятно напугана. От света, кутерьмы и от мысли, что придется отвечать разгневанному Бельдану, у нее самой стыла в жилах кровь. Но Франческа понимала, что нельзя поддаваться страху, и решительно выпрямилась. Следовало известить Бельдана дАрнонкура, руководившего Золотым войском, о вероломстве его младшего брата. И сделать это надо было немедленно. А там будь что будет.
– Пожалуйста, отведите меня к сиру, – попросила она.
– Сир сам явится к вам, – послышался голос Кристиано. Он спустился по лестнице вслед за Лючией, не торопясь, медленно, с достоинством. На его губах играла торжествующая улыбка. Он никогда не любил Франческу и теперь надеялся, что Арнонкур отлучит ее от себя и жизнь вернется в прежнее приятное для него русло.
– Где я должна его ждать? Здесь? – поинтересовалась графиня. Она хотела спросить Кристиано, за что он так ее ненавидит, но по выражению лица великана поняла, что разговаривать об этом с ним бесполезно.
– Ждите в своих покоях, – приказал тот и придвинулся к ней вплотную. – Я сам отведу вас туда и буду охранять, чтобы вы не сбежали до возвращения сира.
– В этом нет никакого смысла. – Франческа положила свою миниатюрную руку в широкую ладонь гиганта. – Мне надо кое-что сказать лорду Арнонкуру. И сказать как можно быстрее.
Но чем дольше она ждала заветного стука в дверь, тем острее понимала, что сделать это не просто. Графиня сняла плащ и рассеянно отметила, что после всех ее блужданий на нем не появилось ни единого пятнышка грязи. Вынула из волос скреплявшую прическу золотую нить, и волосы рассыпались по спине. Она скользнула глазами по пылавшему в очаге огню и встревоженным лицам двух служанок. Судя по всему, они получили приказ нагреть комнату, чтобы графиня не замерзла после уличных приключений. Взгляд ее остановился на полусобранных дорожных баулах, на разбросанных рядом обновках.
Как сказать? Как разбить его сердце?
Франческа вспомнила, как нежно ухаживал Бельдан за раненым братом, как радовался, когда тот пришел в сознание, и с какой гордостью смотрел он на Ги. Вспомнила его слова в башне замка: «С тех пор как умерла Анна, я не испытывал потребности жениться. У меня есть Ги. Он самый лучший. Он для меня все. Он – мой наследник и унаследует все, что я оставлю в этом мире».
Франческа его понимала, потому что сама любила Ги. Любила прежде и будет любить всегда. И наверное, не меньше, чем Бельдан. Она не хотела верить своим глазам, ей хотелось надеяться, что все увиденное ею в городе, – ложь. Она считала, что Ги не мог вступить в сговор с французами против собственного брата. Бельдан прав: он самый лучший. Только бы...
– Как ты думаешь, Бельдан про нас не забыл? – с надеждой спросила Бланш, прерывая поток тревожных мыслей дочери. Графиня де Монфор все еще куталась в отороченный мехом плащ, хотя в комнате было отнюдь не холодно. Скорее даже жарко, так что над ее изящной верхней губкой выступили крохотные капельки пота.
Франческа собралась ей ответить, но в этот момент раздался громкий стук в тяжелую створку. Служанки торопливо присели перед господином в реверансе и, обгоняя друг друга, поспешили выйти из комнаты. Бельдан вошел и первой поклонился Бланш.
– Вы можете нас оставить. Летиция ждет вас в вашей комнате.
Графиня де Монфор поднялась. Она дрожала от страха, но была полна решимости защищать дочь от незаслуженных обвинений.
– Оставьте нас, – повторил Бельдан. Его тон никому бы не показался мягким.
Бланш не проронила ни слова, присела в реверансе – небывалая учтивость с ее стороны – и так же молча затворила за собой дверь.
Франческа и Бельдан некоторое время смотрели друг на друга. Графиня вглядывалась в его лицо, и на нее нахлынули воспоминания, которые она так старательно гнала. Может быть, это произошло потому, что ей предстояло сказать Арнонкуру неприятные слова и она не могла решиться их произнести. Ей следовало бы бояться его, но она не боялась. И поняла вдруг, что он никогда не внушал ей страха. Наоборот, стоило ему войти в комнату, и она моментально воспарила на небеса.
Бельдан спас ее от смертельной опасности на пожаре и прижимал к сердцу, пока не миновала угроза. А потом, когда она решила, что от ужаса лишилась сна, держал ее за руку, и она спокойно уснула. Она и сейчас различала доброту под маской суровой непроницаемости. Доброту и невинность. Словно перед ней был тот самый семнадцатилетний юноша, который потерял интерес к жизни, когда от родов умерла его молодая жена. Но через два года мир покинул его отец, и на плечи старшего сына легла тяжелая ноша забот о владениях и обязанностях Арнонкуров. Однако, несмотря на занятость, ужас и грязь войн, он успевал растить Ги – так же нежно, как растил бы собственного сына.
О, Бельдан! Сердце Франчески рванулось навстречу рыцарю.
Видимо, он что-то прочитал по ее лицу, потому что сделал шаг навстречу. А она, под тяжестью хранимой тайны, машинально отпрянула. Но Бельдан не мог знать, что было у нее на душе, и его лицо посуровело.
– Вам нечего меня бояться, – проговорил он. – Пока вы жили под моей крышей, я к вам ни разу не прикоснулся. Хотя, поверьте, такое желание было.
– Я вас не боюсь, – спокойно ответила Франческа.
– Где вы были?
– Отправились в палаццо д'Амбри.
– Летиция мне так и сообщила. Я послал своих людей к д'Амбри, но те ответили, что вы у них не появлялись. Тогда я поехал сам: готов был обыскать каждую комнату, голыми руками разнести на куски их проклятый дом, но найти вас. Но вас там не было. Иначе я бы сразу почувствовал ваше присутствие.
Бельдан замолчал, и свой рассказ продолжила Франческа:
– Мы заблудились. Мама сказала, что знает дорогу, но сбилась с пути. И мы оказались у реки.
– У реки! – взорвался рыцарь и подошел к ней вплотную. – Ты хотя бы понимаешь, что с вами могло случиться? Кругом отчаянные люди – лазутчики, убийцы. На вас могли напасть.
Франческа молчала.
– Ги пропал. Отсутствовал весь день. Хотя это не в первый раз, но я уж было подумал... – Бельдан запнулся, кашлянул и рассмеялся. – Глупости... ничего себе парочка под присмотром Бланш. Графиня де Монфор ненавидит Ги немногим меньше, чем меня.
– Мать не испытывает такого чувства. Что бы она ни говорила, я в этом уверена. Боится – да, хотя я не могу понять почему. Но отчего-то говорит она только о ненависти и никогда – о страхе.
При этих словах Бельдан едва заметно вздрогнул и отвернулся.
– Посмотри на меня, – прошептала Франческа.
Рыцарь поднял голову. Он стоял так близко, что Франческе показалась, что она утонет в его глазах. Их цвет словно перетекал от темного к светлому и опять к темному. Франческа пришла в восхищение: она не подозревала, что на земле существует так много оттенков черного цвета. «Надо сказать. Теперь же», – думала она.
Бельдан поднял руку, но тут же в нерешительности опустил.
– Можно к тебе прикоснуться?
– Да, – отозвалась она. – Пожалуйста.
И тогда он ей все сказал. Запечатлел губами на ее коже. Прошептал в ухо. Как безумно весь вечер ее искал. Как накричал на Петицию и леди Лючию за то, что они ее отпустили. Как волновался за нее. Переживал, что смертельно обидел ее, предложив наряды и драгоценности.
– Боялся, что ужасно обидел, предложив самого себя. Франческа обняла его за шею и, притянув к себе, с восторгом слушала, как билось его сердце.
– Тс-с... – прошептала она. – Поцелуй меня.
Но Бельдан пока не был готов. По крайней мере поцеловать так, как она того хотела. Он еще исследовал ее губами и впечатывал слова в ее кожу. В последнее время в их отношениях многое изменилось, и он хотел это высказать. Чтобы она поняла. Но Франческа все поняла без слов. Слов ей больше не требовалось. Она уткнулась лицом в его ладони. А потом прильнула губами к губам.
– Я приказал горничным упаковать твои баулы. Потом распаковать. Опять запаковать. Я боялся...
Франческа не желала слушать остального и прижалась к Бельдану всем телом. Так крепко, что выкинула из головы все прочие мысли. По крайней мере на этот долгожданный миг, которому суждено было так скоро закончиться.
– Бельдан, я должна тебе кое-что сказать.
– Что именно? Что ты меня любишь? – прошептал рыцарь. – Что прощаешь меня? Что выйдешь за меня замуж?
Франческа отпрянула. У нее перехватило дыхание.
– Замуж?
– И как можно скорее. Прямо сейчас, если бы это было возможно. Я потерял достаточно времени – полжизни – и совершил множество ошибок, ужасных ошибок. Как я обращался с тобой! Просил стать моей любовницей, а не женой. Во мне говорили гордость и тщеславие. Ты была помолвлена с братом. Он мне не говорил, но я знал... – Бельдан путался в словах, никак не мог подобрать нужные, чтобы выразить свои чувства.
И Франческа решила ему помочь, заговорив о другом. А он пусть объяснится потом – она так рада будет выслушать. Графиня выскользнула из объятий Бельдана и прошептала:
– Ги...
– Это не имеет значения.
– Напротив, имеет. Сегодня вечером... я... – Франческа внезапно обнаружила, что не способна открыться. И как ни пыталась, у нее ничего не получалось. Она поняла, что не сумеет ничего объяснить, даже если они простоят вот так целую жизнь. – Ги... – попыталась она в последний раз и замолчала.
Бельдан отошел в сторону и заложил руки за спину. Лицо сделалось холодным и от этого менее привлекательным. Холод проник в самую душу и вытеснил радость и страсть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40