Убить тебя или, скажем, Салема?
— Все зависит от того, что ему приказано. Если на уме у Найджела новая попытка похищения, его люди не остановятся перед убийством. Сэм Джадж не слишком подходит для такого поручения — комплекция не та, но согласись, он не простой курьер.
— Жаль, что не удалось заманить его в дом. Как бы он, по-твоему, поступил, если бы не встретил нас?
— Постучал бы в парадную дверью, спросил Эшли и вручил ей пакет. На вопросы, которые, без сомнения, были бы заданы, он ответил бы, что знать не знает никакого герцога Линфилда, что был нанят третьим лицом или что-нибудь в этом духе. Пришлось бы отпустить его.
Джерри был прав, и Рэй невольно содрогнулась.
— Пора вернуться в дом. После обеда я переговорю с твоим отцом и братьями.
Глава 14
Поговорить с мужчинами наедине оказалось не так-то легко. В Маклеллан-Лэндинге было не принято заканчивать трапезу в разных комнатах: женщинам — за кофе и ликерами, мужчинам — за бутылкой бренди и сигарами. Если бы не Рэй, Джерри в этот вечер так и не удалось бы начать разговор. Девушка на ходу изобрела какую-то «музыкальную паузу в чисто женском кругу» и буквально вытолкала мать, сестер и невесток из столовой. Один взгляд на многозначительное лицо Джерри заставил мужчин остаться за столом, хотя Гарет и сделал попытку последовать за беременной женой.
— В чем дело, Смит? — спросил Роберт, наливая себе портвейна.
Он был уверен, что Джерри решил попросить руки Рэй, и ничуть не возражал против этого, хотя и находил несколько эксцентричным то, что это произойдет в столь широком кругу, а не наедине с ним.
— Дело в герцоге Линфилде. Он снова угрожает Эшли.
Роберт поперхнулся портвейном. Рука Салема застыла на полпути к графину. Гарет и Ной просто выпятили челюсти. Один только Трой, муж Лии, не понял смысла сказанного.
— Как именно он ей угрожает? — осведомился Салем.
Джерри пересказал недавние события. Когда рассказ был окончен, в столовой повисла тягостная тишина. Ее нарушил Салем:
— Я обещал Эшли, что не стану опускаться до уровня Найджела, но вижу, иного пути нет. Причина, по которой он прислал эти письма, по-моему, ясна: нанести оскорбление. В то время как все мы уверены в безопасности Эшли, Найджел находит эту уверенность наивной и дает нам это понять. Но больше всего меня бесит то, что он посмел коснуться имен Кортни и Трентона!
— И Рэй, — вставил Джерри.
— И нашей сестры, у которой недостает ума, чтобы понять все масштабы опасности. Назваться Эшли! Думаю, каждому из нас ясно, что надо покончить с этим негодяем раз и навсегда. Пока он существует, нам придется жить с оглядкой. Я отправляюсь в Линфилд!
Все хором запротестовали, даже Джерри. Салем нахмурился — он не привык к возражениям.
— А что, есть другие предложения? Я готов их обсудить.
На этот раз все дружно промолчали. Салем улыбнулся с оттенком горечи.
— Ну вот, сами видите.
— А как ты собираешься добраться до герцога? — вдруг спросил Роберт. — Просто войдешь и назовешься? В этом случае твоя песенка будет спета. Ему достаточно только заметить тебя, чтобы сразу принять меры. Гарета и Ноя он не знает в лицо, и они, пожалуй, могли бы к нему подобраться, но вспомните о фамильном сходстве! Найджел хитер и теперь, когда вызов брошен, будет вдвойне внимателен.
— Может быть, я?.. — начал Трой.
— Не обижайся, но для такой работы нужны определенные навыки. — Роберт помолчал, разглядывая свои ладони. — Можно попробовать выманить герцога из его норы… но он, конечно, не так глуп, чтобы переплыть океан и добровольно отдаться нам в руки.
Вновь повисла тишина.
— А почему бы, — снова начал Трой, — не нанять кого-нибудь? Человека, который нажмет на герцога, а если нужно, и отправит его на тот свет?
Салем медленно покачал головой. Сама идея показалась ему достаточно разумной, но не хотелось посвящать в семейные дела постороннего человека.
— Поручить другому то, что я должен был сделать еще несколько лет назад? К тому же у нас нет подходящей кандидатуры.
— Разве? — негромко спросил Джерри.
У него на губах застыла едва заметная улыбка. И если все были во власти тревоги, то Смит излучал спокойствие. Он сидел, отодвинувшись от стола, вытянув ноги, и выглядел так, словно все уже было решено.
— Ты?! — изумился Салем.
— А что такого? В ближайшее время военные действия вряд ли возобновятся, так что дезертиром меня не сочтут. Нога моя почти зажила. К тому же я не связан никакими узами. — Про себя он подумал: «Прости, Рэй!» — Навыки, о которых только что упомянул мистер Маклеллан, у меня имеются, да и сноровки не занимать. Ну, Салем, что скажешь? Смогу я сойти за своего среди сливок английского общества?
Все засмеялись, больше для того, чтобы разрядить невыносимое напряжение. Джерри не мешал им веселиться, он лишь усмехнулся и еще удобнее устроился на своем стуле.
— Прости, Джерри, но у меня есть кое-какие доводы против твоего великодушного предложения, — сказал Салем, вновь став серьезным. — Да, ты именно тот человек, которому я мог бы без колебания доверить это деликатное поручение. Я самого высокого мнения о твоих навыках и сноровке, но… герцог угадает в тебе янки уже через минуту!
Слова Салема отрезвили собравшихся.
— Мне вполне хватит и минуты, — сказал Джерри.
— Но ты должен быть представлен, приглашен к нему в дом! Когда-то мы сошлись с герцогом на почве любви к чистокровным лошадям. Не думаю, чтобы с тех пор он хоть раз впустил к себе американца.
— Ты хоть понимаешь, что приводишь доводы в первую очередь против того, чтобы ехать самому? У меня есть соображения насчет того, как добраться до герцога минуя его интерес к лошадям.
Салем предположил, что Джерри собирается устроить на Найджела засаду.
— Он никогда не выходит один, а уж если появляется, то в сопровождении целой толпы преданных слуг. Линфилд — настоящая крепость с сильным гарнизоном.
— Я не собираюсь подстерегать его на дороге, а насчет крепости… нет смысла штурмовать стены, если ворота всегда открыты для друзей.
— Но вы не друг ему, — резонно заметил Роберт.
— Это не значит, что я не могу им стать.
— Буду с вами откровенен, мистер Смит. Герцог ведет весьма размеренную, замкнутую жизнь. Он не горит желанием расширить круг своих друзей. Даже если вы повсюду раструбите о своих симпатиях к партии тори, это вряд ли поможет вам пробиться к этому человеку. Можно изменить стиль одежды, но манера держаться и говорить выдаст вас немедленно. Как американец, вы не стоите высокого внимания герцога Линфилда.
— Так вот что вас всех беспокоит. Это не проблема.
— Проблема, Джерри, и еще какая! — снова вступил в разговор Салем. — Тебе никогда не подружиться с герцогом, ты уж мне поверь.
— Что, если я все же смогу подружиться с ним?
— Тогда считай, что мы ударили по рукам.
— Вот это я и хотел услышать. А теперь сделайте одолжение, не покидайте стола еще пару минут.
Когда Джерри вышел, все переглянулись. Недоумение еще не успело вылиться в вопросы, когда он появился снова, держа в руках два бесценных тома из библиотеки Маклелланов. Это были Плутарх и Руссо, каждый в подлиннике. Открыв наугад Плутарха, Джерри начал читать по-гречески, фразу за фразой переводя на безупречный английский, в котором не было и следа американского акцента. Не дав мужчинам опомниться, он перешел к Руссо.
— Увы, мой французский уже не тот, что раньше. Рошамбо и Лафайет наперебой уверяют, что хотя он и неплох, но как-то академически сух. Вы ведь знаете французов — никто не может говорить на их языке лучше их самих. С греческим у меня полный порядок, латынь и того лучше, а все потому, что учитель был педант. Впрочем, главное все-таки в том, как я владею английским. Как по-вашему, усмотрит герцог во мне американца или нет?
Довольно долго никто не находил слов.
— Ты изъясняешься как напыщенный индюк! — вскричал Салем.
— А это значит, что старина Найджел потянется ко мне как к родному.
— Пожалуй, да. Кто же ты на самом деле?
— Это важно? — спросил Джерри. В его голосе присутствовали нотки предостережения.
— Нет, — за всех ответил Роберт. — Ваше прошлое нас не касается.
— Вот и хорошо. Может быть, как-нибудь позже… но не сейчас. — Джерри отложил обтянутые кожей тома. — Сейчас нам нужно разработать план действий.
У Рэй захватило дух, когда ручка на двери музыкальной комнаты повернулась. Первым вошел отец и сразу направился к пианино, за которым сидела Лия. Вместо того чтобы предложить ей прекратить игру, он начал подпевать, как всегда трогательно, но не в лад. За ним с кувшином лимонада появился Трой. Потом Ной и Гарет, который осторожно пристроил свое массивное тело на хрупком табурете и первым делом осведомился, как чувствует себя Дарлин. Салем подсел к Эшли на диван, взял ее руку и расслабился, удовлетворенно вздохнув.
— Рэй, выйди на пару слов.
Девушка вздрогнула и обернулась. Джерри стоял позади кресла, и она подумала, что никогда не привыкнет к его манере бесшумно появляться рядом. Даже голос его был не громче шелеста ветра. Она огляделась. Все как будто были поглощены музыкой.
— Хорошо.
— Поговорим снаружи.
— Тогда я возьму накидку.
Рэй поймала взгляд матери и жестом показала, что уходит. Чарити безмятежно улыбнулась и в нужном месте присоединила свой голос к общему хору. Девушка выскользнула из комнаты, не подозревая, как изменится обстановка сразу после ее ухода.
В холле Джерри помог ей облачиться в накидку и протянул муфту. Сам он вышел из гардеробной в плотном плаще Салема.
Оба, не сговариваясь, помедлили на верхней ступеньке веранды, чтобы окинуть взглядом открывшуюся картину. Шел снег, еще совсем легкий. Крупные редкие хлопья, рассыпались при малейшем дуновении ветра. Тончайший снежный покров серебрился в лунном свете, словно это была пыль упавших с неба и разбившихся вдребезги звезд. Ветер унялся, стало намного теплее. Рэй запрокинула лицо, чтобы ощутить на нем прикосновение снежинок.
В силу привычки она направилась к беседке, но Джерри повернул к реке, и она не стала спорить. Рэй сбросила капюшон, позволив снегу падать на волосы. Джерри поймал себя на том, что завидует каждой снежинке, которой удавалось коснуться губ девушки.
— Я думал, ты с ходу засыплешь меня вопросами, — заметил он.
— Я учусь терпению.
Они прошли сотню ярдов в полном молчании. Позади сиял приветливыми огнями дом. Свет ложился на ступени и отчасти на подъездную аллею. Впереди, в направлении речного причала, который и дал название плантации, царили тьма и безмолвие. Река Джеймс неторопливо несла свои полные воды. Среди деревьев иногда раздавался негромкий шорох, но по большей части все живое дремало под пологом тишины, такой безмятежной, что не хотелось нарушать ее ни единым словом.
— Где-то здесь есть скамья, вот только не помню, где именно.
Рэй взяла Джерри под руку и пошла вниз по склону, по широкой тропе, что вела к группе величавых корабельных сосен. Старая туя развесила ветви над скамьей, укрывая ее, словно балдахином. Отсюда открывалась живописная панорама реки.
Присев, Джерри некоторое время молчал.
— Не знаю, с чего и начать, — сказал он наконец. — Это будет нелегкий разговор, Рыжая. — Он даже не заметил, как прозвище слетело с губ. — Я все рассказал твоему отцу и братьям. Кстати, этот Трой — парень неглупый. Неудивительно, что когда-то ты…
— Это все в прошлом, — перебила Рэй. — Я не хочу это обсуждать, да и ты привел меня сюда не для этого. Лучше скажи, что было решено на вашем мужском совете. Женщинам вообще не полагается об этом знать? Я единственная, кто в курсе дела, потому ты и увел меня от остальных?
Очевидно, ее успехи в обучении терпению все еще оставляли желать много лучшего.
— Я увел тебя потому, что хочу посвятить в то, о чем не знает никто на плантации, включая твоего отца и братьев. Хочу, чтобы ты знала, почему в Линфилд отправляюсь именно я.
Рэй заметила, что Джерри говорит иначе. Ленивая напевность, которую она считала неотъемлемой частью его речи, исчезла без следа, слова обрели почти ораторски правильное и какое-то чужеродное произношение. Однако она не успела до конца осознать перемену. Сказанное ввело ее в секундное оцепенение.
— Нет! — Это был возглас не только протеста, но и душевной боли. — Я знала, знала, что ты ее любишь, но и помыслить не могла, что настолько!
Джерри ошарашенно повернулся к Рэй и уставился на нее во все глаза. Однако она этого не заметила, потому что закрыла лицо руками. Прикосновение к плечу заставило ее резко отшатнуться.
— Как прикажешь это понимать? О ком речь? — Впрочем, Джерри сообразил это и сам. — Эшли!
Он почти выкрикнул это имя и поспешил понизить голос.
— Да!
— Вот, значит, что ты думаешь…
— Я в этом уверена!
— Значит, если я признаюсь в любви к тебе…
— Мне будет трудно поверить!
— Почему?
— Потому что любить — это значит стремиться быть всегда рядом!
— Правда? — Джерри вздохнул. — Так и не иначе? Я думал, любовь — это нечто большее. Впрочем, тебе виднее.
— Да уж, у меня есть кое-какой опыт, — с горькой насмешкой заметила Рэй.
— Значит, в объяснениях нет смысла?
— Никакого! К чему они?
Джерри ощутил вкус поражения. Он никак не ожидал, что Рэй расценит его желание отправиться в Линфилд как знак любви к Эшли. Что ж, были времена, когда ее догадка оказалась бы справедливой. Но не теперь. Он собирался объяснить, что вызвался добровольцем не ради Эшли, а ради самой Рэй, потому как свято верил, что способен преуспеть там, где ее братьев ждет неизбежный провал. Он не желал возвращаться в Англию еще и потому, что путешествие это было морским. При мысли о безбрежных водах, о дне, усыпанном остовами погибших кораблей, его бросало в жар.
— Рэй, выслушай меня, и ты изменишь мнение.
— С чего ты взял? Я не так легко его меняю, Джерико Смит! Какая разница, что за причины заставили тебя решиться на самоубийство, если я не могу этого предотвратить? Вот ты, ты изменишь мнение и останешься, если я буду достаточно красноречивой?
— Нет.
— Тогда какой смысл мне слушать тебя?
Рэй сделала попытку встать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54