Он был здесь… Джед Филдинг был здесь, и скоро она снова с ним встретится.Теперь Элизабет уже не сомневалась: Джед думает о ней так же, как она о нем. Еще несколько часов назад в этом можно было бы усомниться, но теперь последние сомнения исчезли – ведь она видела, как Джед Филдинг смотрел на нее. Он вихрем ворвался в ее жизнь, он вдохнул в ее жизнь романтику, и после памятной встречи в лесу она думала только о нем. Джед поцеловал ее в саду, а потом… покинул ее. Но милосердное провидение сжалилось над ней и устроило им новую встречу и снова свело их.Она не знала, что увидит его на корабле. Конечно, надеялась, молилась, – но разве могла быть уверена?Прибегая к разным ухищрениям, даже к лести, Элизабет сумела добиться того, что миссис Ли сочла ее самой подходящей спутницей в путешествии на Запад. С помощью хитроумных уловок девушка смогла добиться и согласия отца; он разрешил дочери совершить путешествие, тем более что оно могло и ему сослужить службу – Элизабет уверяла, что сможет представлять его интересы в Техасе. Но о встрече с Джедом она могла только мечтать: во всяком случае, ей казалось, что она отправляется на Запад с одной лишь целью – увидеть страну, о которой он столько рассказывал. „Конечно, если милосердному Господу будет угодно, мы с Джедом снова увидимся, – думала Элизабет. – Ведь Техас – огромная страна, и сами по себе мы едва ли сможем встретиться“.К счастью, Господь пожелал, чтобы они встретились, и вот Джед здесь, на пароходе.Она страстно желала этой встречи, мечтала о ней и лишь поэтому решилась на столь дерзкий поступок. О… если бы миссис Ли узнала об этом, то заперла бы ее в каюте до конца плавания.Элизабет тяжко вздохнула. Возможно, ей не следовало так поступать, – но что она могла поделать?.. Жизнь не научила ее справляться со своими чувствами, и она поступала так, как подсказывало ей сердце. Она непременно должна была снова увидеть его.Мачты и снасти корабля скрипели и стонали, пар с шумом вырывался из котлов, а ритмичный плеск волн за кормой, казалось, вторил биению ее сердца. Что она скажет ему? Догадывается ли он о ее чувствах? Или сочтет, что ее записка – слишком дерзкий поступок? Да и придет ли он вообще?Она знала, что есть мужчины, способные завязать самые интимные отношения с женщиной, совершенно не задумываясь о последствиях. Во всяком случае, она читала об этом в романах из отцовской библиотеки. Но то были абсолютно аморальные мужчины, проходимцы и негодяи, злобные дьяволы, а Джед Филдинг – он не такой. Джед никогда не поцеловал бы ее, если бы не чувствовал того же, что и она. Но тогда почему он ее оставил?Да, конечно же, ей не следовало посылать ему эту записку. Не следовало просить мужчину о встрече на палубе после наступления темноты. В тот момент, когда она писала записку, встреча на палубе казалась ей такой… отчаянной, такой романтичной, но теперь… Наверное, эта записка была ужасной ошибкой. Леди не должна проявлять инициативу, не должна делать первый шаг. Джед будет смотреть на нее с презрением. Она никогда больше не посмеет взглянуть ему в глаза. И должно быть, он все-таки не придет.Но она не могла заставить себя вернуться, не могла спуститься в свою каюту.Элизабет подняла глаза к чернильному небу – и у нее перехватило дыхание. Прямо перед ней горела яркая звезда, одна-единственная… И казалось, что она подмигивала ей, ободряла ее. Над ней зажглась Одинокая Звезда, Штат Одинокой Звезды – поэтическое название Техаса.

о которой так часто и так красноречиво говорил Сэм Хьюстон. Элизабет вдруг почувствовала, что все сомнения покинули ее, почувствовала, что в сердце вселяется уверенность.За бортом по-прежнему плескались волны, из кают-компании доносился смех мужчин, но теперь уже Элизабет ничего не замечала – как зачарованная она смотрела на горевшую над ней звезду, смотрела не отрываясь. На небесах рукой провидения был начертан ответ на все ее вопросы, знак того, что ее судьба решена. Да, это была судьба. Ее судьба – Техас… и Джед Филдинг, человек, за которого ей суждено выйти замуж.Элизабет не услышала шагов за спиной, не услышала ни звука. Джед подошел абсолютно бесшумно, словно спустился с небес. Его сильные загорелые руки легли на поручни рядом с ее руками – и только в этот момент она заметила его. Сердце девушки тотчас заколотилось, застучало, дыхание участилось, словно она долго бежала и теперь никак не могла отдышаться.А Джед молчал. И даже не смотрел на нес. Наконец, глядя на пенившуюся за бортом воду, тихо проговорил:– Должно быть, вы прочли много книг, мисс Элизабет…Элизабет подняла на него глаза – и тотчас же потупилась. Она даже не предполагала, что ей будет так трудно говорить с ним.– Я… Почему… Почему вы сказали об этом?Джед вспомнил о записке и невольно усмехнулся. Почерк был изысканный и витиеватый – вероятно, ему было бы не так-то просто прочесть это послание. Но он и не стал читать записку. Увидев внизу подпись – одну лишь букву „Э“, – Джед все понял. Сложив листок, он сунул его в карман и решил забыть о нем, решил, что не имеет права думать об этой девушке. Но при первой же возможности Джед покинул мужчин, сидевших в кают-компании за картами, и поднялся на палубу.Вытащив записку из кармана, он протянул ее девушке.– Это глупо, мисс Элизабет. Вам не следовало назначать мне свидание.Сложенный квадратиком листок бледно-голубой бумаги еще хранил аромат ее духов, и Джеду было жаль с ним расставаться. Но он пришел на палубу именно с этой целью – во всяком случае, так ему казалось, – он пришел, чтобы вернуть записку, а потом уйти.Так почему же он стоит здесь, почему любуется ее изящной белой шеей? Почему наслаждается ароматом ее духов?Элизабет судорожно сглотнула. Сердце по-прежнему гулко стучало в груди, мысли метались и путались… Она чувствовала, что руки ее дрожат, и боялась, что Джед это заметит, – боялась, что он заметит, как ужасно она волнуется.Наконец, собравшись с духом, Элизабет проговорила:– Я не понимаю… не понимаю, какую связь вы усмотрели между моей запиской и моим чтением, мистер Филдинг.Джед ответил не сразу. Ему было не так-то просто подобрать нужные слова – ведь он боялся обидеть девушку. Но она искушала его, искушала так же, как тогда, в саду, а он на сей раз решил проявить твердость.Шумно выдохнув, Джед заговорил:– Видите ли, мисс Элизабет, многое из того, что в книгах кажется прекрасным, в жизни оказывается чистейшей глупостью. Полагаю, что ваша записка – одна из таких глупостей.Девушка густо покраснела. Сжав в руке записку, она пробормотала:– Так вы считаете меня глупой?– Нет-нет, мэм. Просто мне кажется… Я думаю, что иногда вы совершаете глупости. Но ведь мы все иногда их совершаем, не так ли?„Может, он имеет в виду тот поцелуй в саду? – подумала Элизабет. Она отважилась бросить на него взгляд, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. – Так о каких же глупостях он говорит?“Немного помедлив, Элизабет сказала:– У меня создалось впечатление, что вы всех нас считаете немного… глуповатыми, мистер Филдинг. Да-да, вы так считаете, потому что мы отважились на это путешествие.Он внимательно посмотрел на нее и невольно улыбнулся:– Считаю глуповатыми? Нет, разумеется. Просто я очень удивился… Скажите, зачем вы поехали?„Чтобы быть с тобой. Чтобы снова увидеть тебя… Потому что такова моя судьба. Потому что мне суждено стать твоей женой…“– Миссис Ли нужна была спутница, компаньонка, – пробормотала Элизабет, потупившись. Снова взглянув на Джеда, она добавила: – Видите ли, мистер Филдинг, ее дочери… Они не пожелали отправиться в такое путешествие, а я… Мне очень хотелось увидеть Техас.На губах его появилась едва заметная улыбка, черты лица сразу смягчились. Правда, улыбка эта казалась чуть насмешливой, но все равно она была прекрасной – Элизабет в этом нисколько не сомневалась.„Ты помнишь, – подумала она. – Ты помнишь все, что произошло между нами в саду. Ты ничего не забыл“.– Надеюсь, мэм, вы не пожалеете о том, что решили отправиться в это путешествие.„Неужели мои рассказы о Техасе произвели на нее столь сильное впечатление?“ – спрашивал себя Джед. Он пытался вспомнить, что именно рассказывал, пытался вспомнить хоть что-то из своих рассказов, но на память приходил лишь поцелуй в саду…– Правда, приграничная территория – не самое подходящее место для таких нежных леди, как вы и миссис Ли, – неожиданно добавил Джед.И зачем он здесь стоит, зачем продлевает эту пытку? Ему вообще не следовало разговаривать с ней. Если у него осталась хоть капля здравого смысла, он должен немедленно уйти и сказать мистеру Бледсо, чтобы тот получше присматривал за своей подопечной во время путешествия. Слишком уж она неуравновешенная, слишком своевольная…– Не самое подходящее место? – переспросила Элизабет. – Что ж, мне все равно.Она покосилась на Джеда. Сейчас на нем был сюртук, и под тканью отчетливо вырисовывались могучие плечи.Элизабет посмотрела на его руку, лежавшую на поручне, – сейчас она находилась совсем близко от ее руки. На ладони и кончиках пальцев были мозоли – она это хорошо помнила, – но тыльная сторона была гладкой и красивой формы. И вся рука – крепкая, мускулистая… Ей казалось, что она чувствовала тепло этой руки.Корабль слегка покачивался на волнах, и ласковый ветерок задувал под шаль девушки и теребил ее юбки. Облизав пересохшие губы, Элизабет почувствовала привкус соли.– Когда мы прибудем в Галвестон, наши пути разойдутся? – спросила она, вновь покосившись на Джеда.– Да, мэм. Я отправлюсь в Бразос на маленьком суденышке. А вы, вероятно, двинетесь в Тринити.– Понимаю, – кивнула Элизабет.Она вдруг почувствовала стеснение в груди. Еще три дня – и они расстанутся. Неужели ему непонятно, что это значит? Неужели он не слышит, как колотится ее сердце? Ведь он должен, должен это слышать!Пытаясь не выдать своего волнения, Элизабет проговорила:– Это очень… очень неприятно для нас. – Ей показалось, что она не услышала своего голоса. Стараясь не смотреть на Джеда, Элизабет продолжала: – Я надеялась… Я думала, что путешествовать в вашем обществе… намного безопаснее. Надеялась, что вы будете сопровождать нас до места назначения.Джед с удивлением посмотрел на девушку. Неужели он сможет оставаться в ее обществе еще несколько недель? Неужели еще несколько недель будет слышать ее голос, любоваться ею?.. Нет, это было бы чистейшим безумием. Даже думать об этом – безумие. Достаточно и того, что она сделала с ним всего лишь за несколько минут, достаточно и того, что он испытывает сейчас, в эти мгновения…Сделав над собой усилие. Джсд проговорил:– У меня есть ранчо, где меня ждет работа. И ждут друзья, которым я должен привезти припасы. К тому же… – Он невольно нахмурился. – Хартли неплохо знает Техас.– Да, конечно, – кивнула Элизабет.Она снова посмотрела на его руку, лежавшую на поручне рядом с ее рукой. Ей хотелось прикоснуться к его руке, хотелось почувствовать ее силу и тепло, но она не решалась…Джед проследил за ее взглядом. Ее маленькая ручка, белая, с тонкими голубыми венами, лежала рядом с его рукой. Он видел, какая нежная у нее кожа, похожая на лепестки роз. И у нее была необыкновенно тонкая талия, такая тонкая, что он мог бы обхватить ее двумя пальцами. Одно движение, всего лишь одно движение – и она снова оказалась бы в его объятиях.От этой мысли у него пересохло в горле.Да-да, только одно движение – и он обнял бы ее, прижал к себе… О, если бы он сейчас осмелился заглянуть в ее прекрасные зеленые глаза, если бы осмелился прижаться губами к ее губам, чтобы снова ощутить их вкус. И в последний раз насладиться их сладостью…Закрыла бы она глаза? Положила бы руки ему на плечи? Позволила бы ему насладиться поцелуем? Или испугалась бы и отпрянула?Джед чувствовал, что она не стала бы противиться, он был почти уверен в этом. Ему требовалось лишь повернуться к ней лицом, обнять ее, привлечь к себе… И она ответила бы на его поцелуй, потому что была невинной девочкой, потому что начиталась романов и головка ее была полна романтических бредней. Назначая ему свидание, она, конечно же, не понимала, что делает. Но он-то, Джед, прекрасно все понимал. В отличие от нее он обладал кое-каким жизненным опытом и знал, чего не следует делать. Знал, что не должен даже мечтать об этой девушке.Джед все крепче сжимал руками поручни, однако не чувствовал этого. Он понимал, что ему пора уходить. Да, он должен был уйти, но перед этим следовало проследить, чтобы девушка благополучно вернулась в свою каюту. И разумеется, он должен был забыть о ней – забыть о записке и об этом свидании. Джед прекрасно понимал, но все-таки по-прежнему стоял рядом с ней.Он знал, что не следует об этом спрашивать, но вес же спросил:– Почему вы хотели видеть меня, мисс Коулмен? Элизабет подняла на него глаза. Ей вдруг стало ясно: теперь уже бессмысленно лгать и притворяться, потому что здесь, на зыбкой палубе пароходика, направлявшегося в далекую и незнакомую страну, – здесь были бы неуместны все условности, принятые в обществе. Сейчас для нее существовал только он, мужчина, которого она любила и о котором мечтала.Собравшись с духом, Элизабет прошептала:– А вы не догадываетесь?Джед пристально посмотрел ей в глаза. Казалось, они потемнели. Он слышал ее прерывистое дыхание и видел, что губы ее чуть приоткрылись… стоило ему лишь протянуть руку, и…Да, конечно же, он догадывался.Джед отвел глаза и, глядя куда-то за борт, проговорил:– Вам надо вернуться в каюту, мисс Элизабет.– Я не хочу возвращаться в каюту, – прошептала она. – Я хочу остаться здесь, с вами.Руки Джеда еще крепче сжали поручни.– Мы ведь сейчас не в саду, мисс Коулмен. Полагаю, вам нечего делать на палубе.Элизабет чувствовала, что кровь все быстрее струится по жилам, – казалось, она вот-вот забурлит. Судорожно вцепившись в поручни, девушка проговорила:– Я думала в тот первый день, что никогда больше не увижу вас. Но потом вы приехали с мистером Хьюстоном, и… я поняла, что это значит. Неужели вы до сих пор ничего не поняли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39