Капитан Торп даже не пытался скрыть свое мнение, и она восприняла это как прямое оскорбление.
Отвернувшись от капитана, девушка встретилась взглядом с Марселем де Груа. Улыбаясь с полузакрытыми глазами, он приподнял стакан, отдавая дань ее красоте. Жест был для Джулии привычен, но, как ни странно, лесть не тронула ее. Что же так расстроило ее, сделав безрадостным и восхищение, и его отсутствие?
Одноглазый генерал придвинул стул ближе к столу и перешел почти на шепот:
— Наш император, мсье, мадемуазель, намеревается покинуть остров Святой Елены в августе этого года. К октябрю он достигнет Мальты, это будет первая остановка на Пути. Он возвратится в Европу как хозяин!
— В августе! — воскликнул Фонтень, часто моргая. — Остается менее пяти месяцев. Как же мы успеем устроить его побег найти корабль, нанять людей и снабдить их оружием за такое короткое время? К тому же полмира отделяет нас от места его заточения! Подумайте сами, мой друг!
— Все спланировано заранее. Эти детали и многие другие, о которых вы и не подумали, проработаны нашим императором, виртуозно владеющим логикой. Прежде всего судно действительно необходимо, как вы изволили заметить. Именно поэтому капитан Торп, по счастливой случайности прибывший в город, приглашен на нашу встречу. Люди? Оружие? Если предусмотрено участие армии, вопрос отпадает сам собой. Император не намерен рисковать жизнью своих верных сторонников. Как же тогда, спросите вы, собирается он организовать побег? Намеревается ли спрятаться в пустой винной бочке, или переодеться простым портовым грузчиком или солдатом? Нет, тысячу раз нет! Такое поведение недостойно человека, носившего мантию императора, человека, покупавшего и продававшего царства, раздававшего короны и диадемы как подарки!
Банкир, не слишком ценивший дар красноречия, выглядел довольно уныло:
— Может быть, он улетит?
— Вы пессимист, дорогой Фонтень, — парировал генерал. — Он уйдет, без сомнения, как и положено императору и повелителю, натянув нос тем, кто уверен, что он связан по рукам и ногам.
— И, полагаю, купит билет на судно Ост-индской компании?
— Все будет значительно сложнее, хотя в то же время и просто. Это великолепный план, действительно блестящий, и большая доля его успеха зависит, как я уже сказал, от людей, находящихся среди нас, от капитана Торпа, а также мсье Робо.
— Я убежден, что план — воистину чудесен, генерал. Не пора ли ознакомиться с ним, чтобы оценить его по достоинству?
Генерал Монтиньяк, наслаждаясь минутой, улыбнулся и покачал головой:
— Какое нетерпение! Я к этому и клоню.
Внезапно капитан Торп решительно подался вперед, поставив пустой стакан на стол.
— Перед тем как начать, генерал Монтиньяк, я хотел бы убедиться, что все присутствующие дали вам личную гарантию верности. Ведь мы собираемся участвовать в опасном заговоре. Было бы непростительно погубить дело с самого начала, выдав подробности тому, кто может разоблачить нас умышленно или по небрежению.
Произнося эти слова, он вновь бросил взгляд на Джулию. Хотя капитан обращался ко всем, она не сомневалась, кого он имел в виду. Мужчины редко допускают оплошность в беседе. Праздная болтовня больше присуща женщинам.
— Если вы обо мне, капитан Торп, — произнесла Джулия, усилием воли заставляя голос звучать твердо, — то, уверяю вас, я посвящена в секреты группы не сегодня и до сих пор они не стали достоянием гласности.
К своей чести, капитан не попытался отрицать очевидное.
— Я не хотел оскорбить вас, мадемуазель, — ответил он, слегка наклонив голову, — но в Англии не принято обременять женщин рискованными политическими делами.
— Ваши заботы похвальны, мсье, но я хочу напомнить, что это Новый Орлеан и я не похожу на типичную англичанку…
— Ну и ну! — откликнулся капитан Торп в ответ на взрыв хохота отца Джулии и его друзей.
Чуть улыбнувшись в ответ, она продолжала:
— Я не намерена непосредственно участвовать в этом деле, но вы можете быть уверены во мне.
Мсье Фонтень поддержал ее.
— Против мадемуазель Джулии Дюпре не может быть никаких возражений. У Наполеона нет сторонника и друга вернее. В любом случае она скоро все узнает от Дюпре или кого-то из нас, поэтому пусть лучше останется и услышит все сама.
Капитан окинул взглядом веселые лица за столом, словно сомневаясь в целесообразности своего участия в заговоре, предпринимаемом со столь легкомысленным отношением:
— А остальные? — отрывисто бросил он.
— За исключением мсье Робо и де Груа, я знал этих людей всю свою сознательную жизнь, — отец Джулии махнул рукой, грациозно и нетерпеливо.
— Некоторые из них уже были представлены здесь. Однако, если позволите, я освежу вашу память. Мсье Робо подвергается наибольшей опасности в случае провала. Поэтому в нем не сомневайтесь. С де Груа я познакомился несколько месяцев назад на почве коммерции. Он хочет внести большой вклад в организацию этого дела. Вряд ли человек станет финансировать операцию, готовясь ее предать. Это значило бы попросту выбросить состояние на ветер.
Едва улавливаемая суровость тона Дюпре не ускользнула от капитана Торпа. В этой стране людей нередко убивали и за меньшее невнимание к чужой чести. Капитан был прямолинейным человеком, но в силу обстоятельств люди, собравшиеся в библиотеке, были склонны к снисходительности, несмотря на то, что кладбища Нового Орлеана хранили немало останков тех, кто осмеливался открыто выражать свои сомнения.
По сжатым губам капитана Торпа Джулия наблюдала за его внутренней борьбой. Подчиняться чужой воле было явно не по нему. Вне сомнения, он привык командовать и нести бремя ответственности за подчиненных. Нелишне было показать ему, что он здесь не распоряжается и никоим образом не превосходит остальных.
— Я полагаю, можно продолжать? — осведомился генерал Монтиньяк.
После небольшой паузы капитан Торп неохотно кивнул. Генерал снова заговорил:
— Указания императора изложены с такой простотой, что исключают неверное толкование. На нас, новоорлеанцев, возложена большая ответственность: войти в контакт с мсье Робо и организовать ему поездку в Англию на борту американского корабля. Я думаю, с этим нет проблем, капитан Торп?
— Никаких, генерал. Корабль «Си Джейд» обязан своим рождением моему отцу — американцу. Он всегда хотел видеть на его мачте американский флаг. По рождению я британец, и родственники моей матери проживают в Англии, но я выполнил волю отца.
— В самом деле, лучше и быть не может. Прибыв в Англию, мсье Робо пересядет на корабль Ост-индской компании, который следует в Рио-де-Жанейро через Святую Елену. Император уже позаботился о том, чтобы генерал барон Гаспар Гурго находился в Лондоне и помог обеспечить это путешествие.
— Гурго? — спросил мсье Фонтень. — Я слышал, что он поссорился с Наполеоном и устроил целый спектакль, требуя разрешения покинуть остров Святой Елены. Очень ненадежный человек, из семьи актеров, кажется.
— Да, но это всего лишь уловка. Ссора была разыграна для союзников, чтобы создать видимость разрыва с Наполеоном. Гурго искусно скрывает свои подлинные намерения. Я думаю, что здесь, в Луизиане, мы поддержим его. Возможно, капитан Торп, вы любезно расскажете остальным то, что доверили мне несколько дней назад?
— Безусловно. — Англичанин выпрямился на стуле. — Главная проблема, с которой столкнется Гурго, — это убедить Ост-индскую компанию отправить его на остров Святой Елены в нужное время. Вся беда в том, что, насколько вам известно, остров принадлежит Ост-индской компании, сдающей его в аренду в качестве места ссылки Наполеона. Только британским кораблям, а также кораблям компании разрешено бросать там якорь. Думаю, я могу пригодиться здесь. Старший брат моей матери — директор Ост-индской компании. Так как у него нет своих сыновей, он уже давно предлагает мне осесть здесь и заняться торговлей с Индией. Если удастся убедить его, что я намереваюсь это сделать, я, возможно, получу доступ к расписанию рейсов или, в случае необходимости, повлияю на его изменение.
— Это очень ценно, — откликнулся Фонтень, кивая седой головой.
— Да, — сухо отозвался генерал Монтиньяк. — Разумеется, капитан отправится на «Си Джейд» из Англии в Рио-де-Жанейро и будет ожидать прибытия Наполеона. Как только император ступит на борт, корабль выйдет в море и возьмет курс на Мальту.
Марсель де Груа, до сих пор не принимавший участия в разговоре, шевельнулся на стуле.
— Любопытно, на что капитан Торп рассчитывает? — медленно произнес он, оценивая крупную фигуру англичанина циничным взглядом черных глаз.
— Я надеюсь получить за это деньги, — ответил Торп, резко поворачиваясь к де Груа.
Воцарилось молчание. Мужчины за столом обменивались взглядами.
— Ну? — сказал генерал Монтиньяк с легкой угрозой в голосе. — А что вы хотели?
Нельзя рассчитывать, что каждый готов служить императору из любви к нему.
— Видимо, нет, — отозвался мсье Фонтень без энтузиазма. Один или два голоса неуверенно присоединились к нему. Джулия подалась вперед.
— Возможно, и так, — произнесла она серьезно, — но насколько разумно доверять человеку той же национальности, что и заклятые враги Наполеона, ставшие его тюремщиками?
— В этом есть резон, — откликнулся мсье Фонтень.
— Да, разумеется, — согласился Марсель де Груа, бросив одобрительный взгляд на Джулию. — Мы, я думаю, вправе потребовать от английского капитана некоторых доказательств его преданности делу, которое он считает выгодным для себя.
Мускулы на щеках англичанина дрогнули под бронзовой кожей, голубые глаза, казалось, потемнели.
— Я обязателен в делах — на мое слово можно положиться, — ответил он неторопливо. — Я не напрашиваюсь в соучастники. Ко мне подошли генерал Монтиньяк и мсье Дюпре в кафе Масперо, случайно услышав, что вскоре я собираюсь вернуться в Лондон. Мне совершенно безразлично, проживет ли Наполеон Богом отпущенные ему годы под стражей или станет хозяином Европы. Я не храню верности никому из людей и ни на кого не молюсь. Я дорожу только морем и «Си Джейд», и в первую очередь я забочусь о благополучии своего корабля. Я предан всему, что идет ему на пользу. Больше мне нечего добавить. Однако если кто-то из вас во мне не уверен, можете отправить одного или двоих вместе со мной.
— Отличное предложение, — задумчиво отозвался Дюпре.
Марсель де Груа кивнул.
Джулия оторвала взгляд от отца и де Груа, почувствовав, что капитан наблюдает за ней. В его глазах читался едва сдерживаемый гнев пополам с глубоким отвращением, вызванный необходимостью защищаться. Джулия ожидала удовлетворения оттого, что ей удалось сравнять счет. Она невольно отомстила Редьярду Торпу за попытку выдворить ее. Однако удовлетворения она почему-то не ощутила. Вместо этого что-то словно сжалось у нее внутри. Несмотря на присутствие отца, девушку охватило чувство, похожее на страх. Мгновение спустя оно сменилось спасительным гневом, она вздернула подбородок и выдержала взгляд англичанина. Но все-таки она чувствовала себя как никогда раньше по-женски уязвленной.
— Итак, — произнес генерал Монтиньяк, обводя сидящих за столом внимательным взглядом, — если все удовлетворены, продолжим. Следует обсудить еще несколько вопросов — я бы заметил, весьма важных вопросов.
— Разумеется, — фыркнул мсье Фонтень. — Приятно порассуждать о том, что не нужно оружия и не следует рисковать жизнью подданных, но что произойдет, когда обнаружится исчезновение императора? В погоню бросятся английские корабли с тяжелыми пушками на борту. Судно с императором попросту сметут. Попытка к бегству — разве это не отличный повод избавиться от Наполеона?
Капитан Торп ответил:
— Вы правы, сэр. Но, насколько мне известно, такой проблемы не возникнет.
— Не возникнет? — воскликнул Фонтень, глядя на капитана как на безумца.
— Совершенно верно, — откликнулся генерал с мрачным юмором. — Нет причины полагать, что отсутствие Наполеона обнаружат до тех пор, пока он официально не обнародует это. А к этому моменту англичане будут слишком заняты собственной защитой, чтобы всерьез попытаться вернуть пленника.
— Вот как, — сказал мсье Фонтень, махнув рукой. — Вы говорите загадками.
Генерал улыбнулся.
— Вовсе нет. Отсутствие императора не заметят по той простой причине, что мсье Робо займет его место, как это не раз бывало.
Фонтень повернулся на стуле, чтобы посмотреть на маленького тучного человека, так тихо сидевшего среди них.
— Неужели? — требовательно спросил он. Робо наклонил голову.
— А вам-то это зачем? — растягивая слова, подозрительно спросил Марсель де Груа. — Тоже из-за денег, как наш добрый капитан?
Робо нахмурился.
— Это сложный вопрос, мсье. Из-за денег, да, но и по многим другим причинам. Если позволите, я объясню.
— Не только позволяю, я требую этого, — генерал окинул взглядом остальных.
— Спасибо, — откликнулся Робо, снова склонив голову в комично-церемонном полупоклоне. — Я родился в крестьянской семье в маленьком французском городке. В юности меня призвали в армию пехотинцем в третье отделение. Вскоре меня заметил офицер разведки, полковник Рошальве, из-за моего сходства с императором. Однажды ночью меня вызвали в штаб и сказали, что я отправляюсь в Париж со специальным заданием. Мсье Фуше…
— Министр полиции, — пробормотал генерал Монтиньяк.
— Да. Министру полиции нужен был человек, который смог бы освободить императора от наиболее нудных обязанностей, составляющих удел правителя,
— посещения балов и ассамблей, инспектирования войск, присутствия на бесконечных церемониях с отцами города. Подобных обязанностей у императора было предостаточно, и совсем не оставалось времени на управление страной и разработку стратегических планов. Не стоило разочаровывать публику и гражданских лидеров, но император был уже не в силах вынести столь пустой траты времени. Меня сочли внешне наиболее подходящим на роль императора, хотя я немного меньше ростом и моложе. Первое несоответствие устранялось с помощью специальной обуви с предписанием как можно больше сидеть:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50