https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/postirochnye/
Черт возьми, да у него руки трясутся, как у неопытного юнца, входящего к своей первой женщине! Дерек сердито распахнул дверь и замер на пороге. Лампа была привернута, и в каюте царил полумрак. Он огляделся и помрачнел: женщины нигде не было.
Привередливая ведьма ушла.
Он в раздражении уже собрался, было с силой захлопнуть дверь, как вдруг заметил на полу около лохани небрежно брошенную одежду. Дерек сразу узнал плащ, и грязное платье, и лиф, который эта кокетка спустила с плеч своими длинными изящными пальцами.
Он сделал несколько шагов вперед и увидел, что лоханью, вне всякого сомнения, пользовались. Остывшая вода все еще пахла лавандой. Но где же она сама? Краем глаза Дерек заметил легкое движение на своей койке. Он решительно шагнул к ней и тут же замер, пораженный открывшимся перед ним зрелищем.
Это непорочное создание в его постели, этот чистый ангельский лик, это переливающееся серебристое сияние волос на подушке не имели никакого отношения к спесивой, шлюхе Джиллиан Харкорт Хейг!
Дерек бесшумно подошел ближе. Безмятежно спящую женщину окружал трогательный ореол юности и невинности. Он светился в удивительной прозрачности кожи, им были рождены густые длинные ресницы и нежные, без единой морщинки матовые щеки. Он проступал в тонких чертах лица и в теплых, припухлых, слегка приоткрытых губах… Джиллиан шевельнулась во сне и повернулась к Дереку. Она вдруг нахмурилась, что-то пробормотала, и капитан сразу очнулся, увидев, как по ее лицу скользнуло знакомое высокомерное выражение. Ангельская безмятежность снова вернулась к ней, но было уже поздно. Мираж растаял без следа.
С губ Дерека сорвался приглушенный горький смешок, Какой же он дурак! Едва не сделал ту же самую ошибку! Быстро же он забыл полученный в прошлом жестокий урок. А урок-то простой: не ищи невинности в женщине. Женщина уже рождается с фальшивой обольстительной улыбкой и ложью в сердце. И без зазрения совести пользуется этой ложью и фальшью на всю катушку.
Дерек стянул плащ и небрежно бросил его на стоящее рядом кресло. Расстегивая рубашку, он признался себе, что настоящая опасность возникает тогда, когда забываешь, что за ласковой теплотой обнимающих женских рук частенько скрывается совсем другое. И столь же часто горячие поцелуи алых губ просто-напросто ложь. А жаркая плоть, жадно втягивающая в себя твою мужскую силу, с такой же жадностью будет принимать других мужчин, зачастую просто симулируя страсть.
Сердито сдернув с себя рубашку, Дерек слегка поежился от прикосновения холодного воздуха, который, однако, ничуть не остудил разгоравшегося в нем желания. Быстро освободившись от остальной одежды, он встал около койки и посмотрел на лежащую там ослепительно красивую женщину.
«Джиллиан Харкорт Хейг… теперь ты моя», — с холодной усмешкой подумал он.
Почувствовав, что желание становится неудержимым, Дерек откинул одеяло и снова замер, увидев, в чем спит эта ведьма. Ох, и хитра чертовка…
Дерек скользнул в постель и буквально задохнулся от наслаждения, когда обнял и притянул Джиллиан к себе. Теплая, удивительно мягкая и нежная, она прильнула к нему и буквально заструилась по изгибам его тела. Он погрузил лицо в пышные волосы и глубоко вдохнул пьянящий запах лаванды, к которому примешивался неповторимый аромат самой Джиллиан. Дерек осторожно поцеловал ее в висок, провел губами вдоль щеки… Она что-то невнятно пробормотала во сне, и Дерек нежно поцеловал ее мягкие губы, вкус которых пронизал его огнем страсти. Эта кожа… Господи, какая у нее кожа! И Дерек жадно приник губами к шее Джиллиан…
Ее обнимало такое ласковое, дарующее покой тепло, что Джиллиан счастливо вздохнула во сне. Ужасный сон, в котором огромный черный стервятник стремительно падал и падал на нее, начал потихоньку отступать. Угрожающие тени исчезли, злобные крики стихли, а хищное кружение птицы само собой перешло в высокое парение где-то там, в темно-синих небесах.
Джиллиан почувствовала, как мягкие крылья ласково коснулись ее виска, щеки. Потом сладко тронули губы.
Как хорошо…
Тепло накатывало волнами, проникало все глубже и согревало измученные холодом тело и душу.
Джиллиан не торопилась просыпаться. В комнате натоплено, постель мягкая и чистая. Прикосновение грубоватой ткани ее импровизированной ночной рубашки оказалось на удивление приятным. Девушка натянула на себя одеяло и поудобнее устроилась на широкой капитанской койке. Она честно ждала прихода капитана, прислушиваясь к малейшему шороху в коридоре, ловя звук его шагов. Но время шло, усталость и напряжение прошедших дней быстро взяли свое, и она заснула. Джиллиан не могла сказать, когда в каюте начало светлеть и когда ее охватило это убаюкивающее тепло.
Внезапно тепло прижалось к ее губам и тут же стало жгуче-сладостным, проникающим. Джиллиан невольно потянулась к нему губами и открыла глаза….
Девушка вздрогнула всем телом. Она лежала в объятиях капитана! Знакомое загорелое лицо было так близко, что она чувствовала его дыхание. Он лежал под одеялом рядом с ней. А еще…
У Джиллиан перехватило дыхание.
Он был голый!
Капитан настойчиво ловил ее взгляд, и Джиллиан судорожно сглотнула. Она дала обещание этому человеку, и он, конечно, ожидал, что она сдержит слово.
Взгляд угольно-черных глаз Дерека ожег Джиллиан. Сердце у нее колотилось где-то в горле. В его глазах она увидела нечто новое, что завораживало ее и не позволяло отвести взгляд. Капитан откровенно разглядывал ее лицо, почему-то ей вдруг стало легче, страх почти исчез. Он был красив… намного красивее, чем казался раньше. У него были темные, цвета воронова крыла волосы. Джиллиан неуверенно протянула руку, чтобы осторожно поправить упавшую ему на лоб прядь. Волосы оказались мягкими и шелковистыми. Медленно-медленно она провела пальцами по его лбу и дальше по щеке, вдоль пересекавшего ее тонкого шрама. Слегка нахмурилась и быстро взглянула на Дерека.
— Подарок на память… от женщины, — мягко ответил капитан на ее безмолвный вопрос.
— Я не оставлю тебе шрамов, — непроизвольно вырвалось у нее.
Он жадно, почти грубо приник к ее губам, и Джиллиан уступила этому натиску. У нее перехватило дыхание, когда он прижал ее к своему мускулистому, крепкому телу. Вдох застрял где-то в горле, когда ее груди уперлись в волосатую мужскую грудь, и Джиллиан задрожала, почувствовав животом твердую мужскую плоть.
Капитан уверенными движениями освободил Джиллиан от рубашки, и девушка не смогла сдержать тихого вскрика, когда к ее нагому телу приникло тело Дерека. Водоворот незнакомых, будоражащих чувств закручивался все сильнее и сильнее, ослепляя и лишая дыхания. Джиллиан вдруг поняла, что он отбросил одеяло в сторону и открыл ее всю. Она оцепенело смотрела, как он пожирает взглядом ее тело, но невольно закрыла глаза, когда Дерек протянул руку и осторожно погладил ее щеку, провел пальцами вдоль изгиба шеи и дальше по мягкой округлости плеча. Наконец мужская ладонь накрыла ее грудь. Джиллиан ждала с остановившимся сердцем. Дерек медленно наклонился, приблизил рот к розовому бугорку соска и обхватил его губами.
Огонь пробежал по всему телу Джиллиан, а капитан целовал и ласкал болезненно напрягшийся сосок. Потом он поднял голову и, шепча что-то нежное и ласковое, нашел губы Джиллиан. Переполненная ощущениями слишком новыми, чтобы их понять, Джиллиан раскрыла губы ему навстречу, приняла ласковую теплоту его языка и снова задохнулась, потому что его рука медленно скользнула по ее животу и мягко протолкнулась между бедер. Она слегка сжала его руку, и он недовольно охнул. Этот звук отозвался в ней вибрирующим аккордом, как и его тихие слова. Такого ей никто никогда не говорил:
— Ты раскрываешься мне, Джиллиан, как цветок раскрывается навстречу солнцу.
Джиллиан…
Он назвал ее по имени! И Джиллиан снова задрожала сладостной дрожью, когда его пальцы начали ласкать нежную плоть.
— Пусть цветок расцветет… Я хочу почувствовать его росистую свежесть, — внезапно охрипшим голосом прошептал Дерек.
Джиллиан лежала с закрытыми глазами, и лишь веки трепетали все сильнее от нежных прикосновений осмелевшей руки. Она не знала, что может быть так хорошо! Она не знала, что удовольствие может достигать таких высот… что внутри может разгораться такой пронизывающий свет… Она и не думала, что мужчина одним своим прикосновением способен поднять ее высоко над печалью мира, в котором она живет, и подарить ей эту нарастающую горячую пульсацию где-то глубоко внутри…
— Открой глаза, Джиллиан.
От неожиданной резкости его голоса Джиллиан вздрогнула и широко раскрыла глаза. Она увидела его пылающее страстью лицо и поняла, что внутри у него бушует тот же огонь.
— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Чтобы точно знала, кто дает тебе то, что ты сейчас чувствуешь, и кто держит тебя сейчас в своих объятиях.
Джиллиан не могла сопротивляться напору чувственных ласк. Она трепетала на незримой грани, за которой лежало нечто неведомое. И на эту грань ее привел тот, кто снова требовательно повторил:
— Джиллиан, смотри мне в глаза. Она посмотрела ему в глаза, и его голос упал до едва слышного шепота:
— Отдай мне себя, Джиллиан. Пусть твое тело истекает и изливается жаром. Отдай мне его, и я сполна воздам тебе. Я буду отдавать, и отдавать, и…
Внутри Джиллиан, затмив собою все, взорвался слепящий экстаз. Она кричала восторженным любовным криком в упоении от затопившего ее райского блаженства, божественного парения… Ее тело содрогалось в сладостных судорогах, а капитан пил с ее губ этот экстаз, этот крик, это наслаждение. Они втекали в него и становились им.
Напряжение спало. Джиллиан еще несколько раз содрогнулась в последних мучительно-сладостных волнах наслаждения, и в каюте наступила тишина. Капитан оторвался от ее губ и хрипло выговорил:
— Боже, если бы моя рука не стала липкой, я бы ни за что не поверил…
Дерек помолчал, и Джиллиан заметила, как в его глазах промелькнула какая-то странная смесь радости и боли. Он неожиданно подмял Джиллиан под себя, лег на нее и, слегка приподнявшись над девушкой, с силой вошел в нее.
Потрясение… острая боль между ног… ужасное чувство неуверенности!
Дерек вдруг буквально окаменел. Он пристально, ни слова, ни говоря, всматривался в лицо Джиллиан, а потом начал медленно и ритмично двигаться в ней.
Джиллиан вновь задохнулась от нахлынувших на нее ощущений. Ритмичное движение стало бальзамом, исцеляющим ее боль, принесло покой ее чувствам. Открывался некий новый пласт ощущений, которые уводили ее за пределы этого мира. Она не помнила, когда именно обвила руками шею капитана и теснее прижала его к себе. Не помнила, как ее тело первый раз ответило в том же ритме и присоединилось к этому завораживающему чувственному танцу. Джиллиан страстно обнимала лежащего на ней мужчину, слившись с ним в едином движении, с каждым разом все больше раскрываясь навстречу его мужской силе…
Взрыв страсти капитана застал ее врасплох. Громко вскрикнув, Джиллиан отдалась волнам экстаза, что расходились по ее телу оттуда, куда сладкими толчками изливался огонь. И чудо наслаждения длилось, росло, поднимало их на могучих незримых крыльях до неимоверных вершин блаженства.
И все кончилось. Снизошел покой. И еще раз наступила тишина, в которой было слышно лишь их учащенное дыхание.
Холодная реальность безжалостно напомнила Джиллиан о себе. От понимания того, что на ней лежит голый капитан, у Джиллиан судорогой перехватило горло. Она сделала то, что обязана, была сделать.
И все-таки… может быть, этого мало?
Джиллиан охватила прежняя тревога, когда она увидела, как посуровели глаза капитана, начавшего приподниматься над ней…
Девственница…
Джиллиан Харкорт Хейг девственница!
Дерек яростно сопротивлялся этому непреложному факту. Нет, Джиллиан Харкорт Хейг была девственницей…
А теперь уже нет.
В конце концов шлюха есть шлюха…
Глава 6
Когда рано утром Джиллиан вернулась вниз, вонь в трюме показалась ей особенно омерзительной. Запах просто изводил ее. Она сидела на койке Одри и, борясь с приступами тошноты, в отчаянии смотрела на сестру. Та неподвижно лежала на спине и тряслась мелкой-мелкой дрожью. Ее трясло теперь постоянно, независимо от того, спала она или нет. С каждым мгновением Одри ускользала от Джиллиан все дальше и дальше.
За спиной все еще слышался злобный шепоток, но девушка демонстративно не обращала на него никакого внимания. Он начался сразу, как только ее привели обратно в трюм. Она слышала, какими словами ее обзывали, когда она проходила на свое место. Вслед ей неслось непристойное хихиканье, а мужчины насмешливо делали ей гнусные предложения, на что прежде не осмеливались. Терпеть это унижение было невыносимо, но она, стиснув зубы, терпела.
Слава Богу, Одри ничего этого не видела и не слышала.
Джиллиан, давясь слезами, вглядывалась в мертвенно-бледное личико сестры. Утешительно было думать, что забытье стало для ее сестры благословением. Но Джиллиан знала, что это не так. Все обстояло как раз наоборот. Одри, любимой, нежной Одри осталось жить совсем немного.
— Джиллиан…
Джиллиан обернулась на голос Кристофера. Лицо ее было бесстрастно. Когда она вернулась, он сидел около Одри, но Джиллиан чувствовала себя настолько униженной, что не смогла ответить на молчаливый вопрос в его глазах. С тех пор они не обменялись ни словом.
Кристофер взял девушку за руку и, когда она попыталась высвободиться, крепко сжал. Глядя ей в лицо, он сердито сказал:
— Джиллиан, я хочу, чтобы ты мне ответила… Я должен знать. Все в порядке?
— В порядке? — напряглась Джиллиан. Кристофер еще сильнее, до боли, стиснул ей руку.
— Что это значит, Джиллиан? Он плохо с тобой обошелся?
— Плохо со мной обошелся, — повторила Джиллиан и бросила на Кристофера невидящий взгляд. Она была странно нечувствительна к тому беспокойству, что явно читалось на лице ее друга. Внутри нее все омертвело. Где-то у горла стоял ком ярости, беспросветного отчаяния и чего-то еще, чему названия она не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Привередливая ведьма ушла.
Он в раздражении уже собрался, было с силой захлопнуть дверь, как вдруг заметил на полу около лохани небрежно брошенную одежду. Дерек сразу узнал плащ, и грязное платье, и лиф, который эта кокетка спустила с плеч своими длинными изящными пальцами.
Он сделал несколько шагов вперед и увидел, что лоханью, вне всякого сомнения, пользовались. Остывшая вода все еще пахла лавандой. Но где же она сама? Краем глаза Дерек заметил легкое движение на своей койке. Он решительно шагнул к ней и тут же замер, пораженный открывшимся перед ним зрелищем.
Это непорочное создание в его постели, этот чистый ангельский лик, это переливающееся серебристое сияние волос на подушке не имели никакого отношения к спесивой, шлюхе Джиллиан Харкорт Хейг!
Дерек бесшумно подошел ближе. Безмятежно спящую женщину окружал трогательный ореол юности и невинности. Он светился в удивительной прозрачности кожи, им были рождены густые длинные ресницы и нежные, без единой морщинки матовые щеки. Он проступал в тонких чертах лица и в теплых, припухлых, слегка приоткрытых губах… Джиллиан шевельнулась во сне и повернулась к Дереку. Она вдруг нахмурилась, что-то пробормотала, и капитан сразу очнулся, увидев, как по ее лицу скользнуло знакомое высокомерное выражение. Ангельская безмятежность снова вернулась к ней, но было уже поздно. Мираж растаял без следа.
С губ Дерека сорвался приглушенный горький смешок, Какой же он дурак! Едва не сделал ту же самую ошибку! Быстро же он забыл полученный в прошлом жестокий урок. А урок-то простой: не ищи невинности в женщине. Женщина уже рождается с фальшивой обольстительной улыбкой и ложью в сердце. И без зазрения совести пользуется этой ложью и фальшью на всю катушку.
Дерек стянул плащ и небрежно бросил его на стоящее рядом кресло. Расстегивая рубашку, он признался себе, что настоящая опасность возникает тогда, когда забываешь, что за ласковой теплотой обнимающих женских рук частенько скрывается совсем другое. И столь же часто горячие поцелуи алых губ просто-напросто ложь. А жаркая плоть, жадно втягивающая в себя твою мужскую силу, с такой же жадностью будет принимать других мужчин, зачастую просто симулируя страсть.
Сердито сдернув с себя рубашку, Дерек слегка поежился от прикосновения холодного воздуха, который, однако, ничуть не остудил разгоравшегося в нем желания. Быстро освободившись от остальной одежды, он встал около койки и посмотрел на лежащую там ослепительно красивую женщину.
«Джиллиан Харкорт Хейг… теперь ты моя», — с холодной усмешкой подумал он.
Почувствовав, что желание становится неудержимым, Дерек откинул одеяло и снова замер, увидев, в чем спит эта ведьма. Ох, и хитра чертовка…
Дерек скользнул в постель и буквально задохнулся от наслаждения, когда обнял и притянул Джиллиан к себе. Теплая, удивительно мягкая и нежная, она прильнула к нему и буквально заструилась по изгибам его тела. Он погрузил лицо в пышные волосы и глубоко вдохнул пьянящий запах лаванды, к которому примешивался неповторимый аромат самой Джиллиан. Дерек осторожно поцеловал ее в висок, провел губами вдоль щеки… Она что-то невнятно пробормотала во сне, и Дерек нежно поцеловал ее мягкие губы, вкус которых пронизал его огнем страсти. Эта кожа… Господи, какая у нее кожа! И Дерек жадно приник губами к шее Джиллиан…
Ее обнимало такое ласковое, дарующее покой тепло, что Джиллиан счастливо вздохнула во сне. Ужасный сон, в котором огромный черный стервятник стремительно падал и падал на нее, начал потихоньку отступать. Угрожающие тени исчезли, злобные крики стихли, а хищное кружение птицы само собой перешло в высокое парение где-то там, в темно-синих небесах.
Джиллиан почувствовала, как мягкие крылья ласково коснулись ее виска, щеки. Потом сладко тронули губы.
Как хорошо…
Тепло накатывало волнами, проникало все глубже и согревало измученные холодом тело и душу.
Джиллиан не торопилась просыпаться. В комнате натоплено, постель мягкая и чистая. Прикосновение грубоватой ткани ее импровизированной ночной рубашки оказалось на удивление приятным. Девушка натянула на себя одеяло и поудобнее устроилась на широкой капитанской койке. Она честно ждала прихода капитана, прислушиваясь к малейшему шороху в коридоре, ловя звук его шагов. Но время шло, усталость и напряжение прошедших дней быстро взяли свое, и она заснула. Джиллиан не могла сказать, когда в каюте начало светлеть и когда ее охватило это убаюкивающее тепло.
Внезапно тепло прижалось к ее губам и тут же стало жгуче-сладостным, проникающим. Джиллиан невольно потянулась к нему губами и открыла глаза….
Девушка вздрогнула всем телом. Она лежала в объятиях капитана! Знакомое загорелое лицо было так близко, что она чувствовала его дыхание. Он лежал под одеялом рядом с ней. А еще…
У Джиллиан перехватило дыхание.
Он был голый!
Капитан настойчиво ловил ее взгляд, и Джиллиан судорожно сглотнула. Она дала обещание этому человеку, и он, конечно, ожидал, что она сдержит слово.
Взгляд угольно-черных глаз Дерека ожег Джиллиан. Сердце у нее колотилось где-то в горле. В его глазах она увидела нечто новое, что завораживало ее и не позволяло отвести взгляд. Капитан откровенно разглядывал ее лицо, почему-то ей вдруг стало легче, страх почти исчез. Он был красив… намного красивее, чем казался раньше. У него были темные, цвета воронова крыла волосы. Джиллиан неуверенно протянула руку, чтобы осторожно поправить упавшую ему на лоб прядь. Волосы оказались мягкими и шелковистыми. Медленно-медленно она провела пальцами по его лбу и дальше по щеке, вдоль пересекавшего ее тонкого шрама. Слегка нахмурилась и быстро взглянула на Дерека.
— Подарок на память… от женщины, — мягко ответил капитан на ее безмолвный вопрос.
— Я не оставлю тебе шрамов, — непроизвольно вырвалось у нее.
Он жадно, почти грубо приник к ее губам, и Джиллиан уступила этому натиску. У нее перехватило дыхание, когда он прижал ее к своему мускулистому, крепкому телу. Вдох застрял где-то в горле, когда ее груди уперлись в волосатую мужскую грудь, и Джиллиан задрожала, почувствовав животом твердую мужскую плоть.
Капитан уверенными движениями освободил Джиллиан от рубашки, и девушка не смогла сдержать тихого вскрика, когда к ее нагому телу приникло тело Дерека. Водоворот незнакомых, будоражащих чувств закручивался все сильнее и сильнее, ослепляя и лишая дыхания. Джиллиан вдруг поняла, что он отбросил одеяло в сторону и открыл ее всю. Она оцепенело смотрела, как он пожирает взглядом ее тело, но невольно закрыла глаза, когда Дерек протянул руку и осторожно погладил ее щеку, провел пальцами вдоль изгиба шеи и дальше по мягкой округлости плеча. Наконец мужская ладонь накрыла ее грудь. Джиллиан ждала с остановившимся сердцем. Дерек медленно наклонился, приблизил рот к розовому бугорку соска и обхватил его губами.
Огонь пробежал по всему телу Джиллиан, а капитан целовал и ласкал болезненно напрягшийся сосок. Потом он поднял голову и, шепча что-то нежное и ласковое, нашел губы Джиллиан. Переполненная ощущениями слишком новыми, чтобы их понять, Джиллиан раскрыла губы ему навстречу, приняла ласковую теплоту его языка и снова задохнулась, потому что его рука медленно скользнула по ее животу и мягко протолкнулась между бедер. Она слегка сжала его руку, и он недовольно охнул. Этот звук отозвался в ней вибрирующим аккордом, как и его тихие слова. Такого ей никто никогда не говорил:
— Ты раскрываешься мне, Джиллиан, как цветок раскрывается навстречу солнцу.
Джиллиан…
Он назвал ее по имени! И Джиллиан снова задрожала сладостной дрожью, когда его пальцы начали ласкать нежную плоть.
— Пусть цветок расцветет… Я хочу почувствовать его росистую свежесть, — внезапно охрипшим голосом прошептал Дерек.
Джиллиан лежала с закрытыми глазами, и лишь веки трепетали все сильнее от нежных прикосновений осмелевшей руки. Она не знала, что может быть так хорошо! Она не знала, что удовольствие может достигать таких высот… что внутри может разгораться такой пронизывающий свет… Она и не думала, что мужчина одним своим прикосновением способен поднять ее высоко над печалью мира, в котором она живет, и подарить ей эту нарастающую горячую пульсацию где-то глубоко внутри…
— Открой глаза, Джиллиан.
От неожиданной резкости его голоса Джиллиан вздрогнула и широко раскрыла глаза. Она увидела его пылающее страстью лицо и поняла, что внутри у него бушует тот же огонь.
— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Чтобы точно знала, кто дает тебе то, что ты сейчас чувствуешь, и кто держит тебя сейчас в своих объятиях.
Джиллиан не могла сопротивляться напору чувственных ласк. Она трепетала на незримой грани, за которой лежало нечто неведомое. И на эту грань ее привел тот, кто снова требовательно повторил:
— Джиллиан, смотри мне в глаза. Она посмотрела ему в глаза, и его голос упал до едва слышного шепота:
— Отдай мне себя, Джиллиан. Пусть твое тело истекает и изливается жаром. Отдай мне его, и я сполна воздам тебе. Я буду отдавать, и отдавать, и…
Внутри Джиллиан, затмив собою все, взорвался слепящий экстаз. Она кричала восторженным любовным криком в упоении от затопившего ее райского блаженства, божественного парения… Ее тело содрогалось в сладостных судорогах, а капитан пил с ее губ этот экстаз, этот крик, это наслаждение. Они втекали в него и становились им.
Напряжение спало. Джиллиан еще несколько раз содрогнулась в последних мучительно-сладостных волнах наслаждения, и в каюте наступила тишина. Капитан оторвался от ее губ и хрипло выговорил:
— Боже, если бы моя рука не стала липкой, я бы ни за что не поверил…
Дерек помолчал, и Джиллиан заметила, как в его глазах промелькнула какая-то странная смесь радости и боли. Он неожиданно подмял Джиллиан под себя, лег на нее и, слегка приподнявшись над девушкой, с силой вошел в нее.
Потрясение… острая боль между ног… ужасное чувство неуверенности!
Дерек вдруг буквально окаменел. Он пристально, ни слова, ни говоря, всматривался в лицо Джиллиан, а потом начал медленно и ритмично двигаться в ней.
Джиллиан вновь задохнулась от нахлынувших на нее ощущений. Ритмичное движение стало бальзамом, исцеляющим ее боль, принесло покой ее чувствам. Открывался некий новый пласт ощущений, которые уводили ее за пределы этого мира. Она не помнила, когда именно обвила руками шею капитана и теснее прижала его к себе. Не помнила, как ее тело первый раз ответило в том же ритме и присоединилось к этому завораживающему чувственному танцу. Джиллиан страстно обнимала лежащего на ней мужчину, слившись с ним в едином движении, с каждым разом все больше раскрываясь навстречу его мужской силе…
Взрыв страсти капитана застал ее врасплох. Громко вскрикнув, Джиллиан отдалась волнам экстаза, что расходились по ее телу оттуда, куда сладкими толчками изливался огонь. И чудо наслаждения длилось, росло, поднимало их на могучих незримых крыльях до неимоверных вершин блаженства.
И все кончилось. Снизошел покой. И еще раз наступила тишина, в которой было слышно лишь их учащенное дыхание.
Холодная реальность безжалостно напомнила Джиллиан о себе. От понимания того, что на ней лежит голый капитан, у Джиллиан судорогой перехватило горло. Она сделала то, что обязана, была сделать.
И все-таки… может быть, этого мало?
Джиллиан охватила прежняя тревога, когда она увидела, как посуровели глаза капитана, начавшего приподниматься над ней…
Девственница…
Джиллиан Харкорт Хейг девственница!
Дерек яростно сопротивлялся этому непреложному факту. Нет, Джиллиан Харкорт Хейг была девственницей…
А теперь уже нет.
В конце концов шлюха есть шлюха…
Глава 6
Когда рано утром Джиллиан вернулась вниз, вонь в трюме показалась ей особенно омерзительной. Запах просто изводил ее. Она сидела на койке Одри и, борясь с приступами тошноты, в отчаянии смотрела на сестру. Та неподвижно лежала на спине и тряслась мелкой-мелкой дрожью. Ее трясло теперь постоянно, независимо от того, спала она или нет. С каждым мгновением Одри ускользала от Джиллиан все дальше и дальше.
За спиной все еще слышался злобный шепоток, но девушка демонстративно не обращала на него никакого внимания. Он начался сразу, как только ее привели обратно в трюм. Она слышала, какими словами ее обзывали, когда она проходила на свое место. Вслед ей неслось непристойное хихиканье, а мужчины насмешливо делали ей гнусные предложения, на что прежде не осмеливались. Терпеть это унижение было невыносимо, но она, стиснув зубы, терпела.
Слава Богу, Одри ничего этого не видела и не слышала.
Джиллиан, давясь слезами, вглядывалась в мертвенно-бледное личико сестры. Утешительно было думать, что забытье стало для ее сестры благословением. Но Джиллиан знала, что это не так. Все обстояло как раз наоборот. Одри, любимой, нежной Одри осталось жить совсем немного.
— Джиллиан…
Джиллиан обернулась на голос Кристофера. Лицо ее было бесстрастно. Когда она вернулась, он сидел около Одри, но Джиллиан чувствовала себя настолько униженной, что не смогла ответить на молчаливый вопрос в его глазах. С тех пор они не обменялись ни словом.
Кристофер взял девушку за руку и, когда она попыталась высвободиться, крепко сжал. Глядя ей в лицо, он сердито сказал:
— Джиллиан, я хочу, чтобы ты мне ответила… Я должен знать. Все в порядке?
— В порядке? — напряглась Джиллиан. Кристофер еще сильнее, до боли, стиснул ей руку.
— Что это значит, Джиллиан? Он плохо с тобой обошелся?
— Плохо со мной обошелся, — повторила Джиллиан и бросила на Кристофера невидящий взгляд. Она была странно нечувствительна к тому беспокойству, что явно читалось на лице ее друга. Внутри нее все омертвело. Где-то у горла стоял ком ярости, беспросветного отчаяния и чего-то еще, чему названия она не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54