- Мисс Морган, ваша работа закончена?
Она кивнула.
Он, казалось, не обратил внимания на то, что она молчит.
- Знаете, - сказал он, - сегодня я переговорил с сорока двумя людьми.
И тридцать девять из них попросту турнули меня.
Если она позволит импульсу, толкнувшему ее зайти сюда, взять верх, то
она еще меньше будет верить в собственное существование; поэтому она
внезапно сказала:
- Я очень сожалею по поводу миссис Тетчер.
Мягко, словно она и не меняла тему разговора, преподобный Тетчер
ответил:
- Мне очень не хватает ее. Она была нужна мне для подтверждения того,
что я живу правильно.
Так как Териза очень хотела, чтобы он взглянул на нее, то она
сказала:
- Вы _ж_и_в_е_т_е_ правильно. - И, сказав, поняла, что действительно
верит сказанному. Эхо мелодии рогов изменило ее внутреннее состояние. -
Раньше я не была в этом уверена. Теперь - убеждена.
Но его рассеянный взгляд не отрывался от телефона.
- Может быть, следует позвонить ее брату, - пробормотал он самому
себе. - Он не делал пожертвований больше года. Может быть, он выслушает
меня на сей раз.
Пока он набирал номер, она тихо покинула закуток и закрыла за собой
дверь. У Теризы было такое ощущение, что она никогда больше не увидит его.
Но она не придавала этому никакого значения: слишком часто ее охватывали
подобные предчувствия.
Дорога с работы оказалась еще хуже, чем дорога на работу.
Поднялся ветер. Он хлестал дождем по ногам сквозь каждую щель, какую
только мог отыскать в ее одежде, и швырял в лицо пригоршни дождя. Через
полквартала ее туфли были полны воды. Прежде чем она преодолела полдороги
до дома, ее свитер, мокрый, холодный и липкий, приклеился к телу. Она
почти не видела, куда идет.
Но Териза автоматически шла привычным путем. Привычка привела ее к
роскошному небоскребу. Его стеклянные бока под дождем были похожи на
разбушевавшийся пруд с темной водой, не отражающий ничего, кроме идеи о
смерти в самой своей сути. Охранники видели, что она приближается, но не
сочли ее достаточно значительной, чтобы хотя бы открыть перед ней двери.
Териза добралась до холла, смахнула с лица капельки воды. Затем, не
поднимая головы, направилась к лифтам.
Сейчас, замедлив шаг, она почувствовала, как озябла. В лифте на стене
было зеркало; Териза сняла косынку и изучала свое лицо, пока лифт не
остановился на ее этаже. Ее глаза выглядели необыкновенно большими и
яркими на фоне бледности кожи и слабой голубизны губ. Именно это и
свидетельствовало о ее существовании; это значило, что она может
продрогнуть от ветра, сырости и холода. Но холод проник в нее слишком
глубоко, чтобы она успокоилась.
Покинув лифт и следуя по коридору, покрытому ковром, к своим
комнатам, Териза поняла, что сегодня ее ждет мучительная ночь.
У себя, закрыв дверь, опустив занавески и погрузившись в пучину
стеклянного аквариума, который только что наблюдала снаружи, она включила
свет и принялась раздеваться. Зеркала безучастно демонстрировали ей ее же
собственное отражение. В каждом она была очень бледна. Влажная кожа
поблекла и стала похожей на воск.
Из воска делают свечи. Некоторые куклы тоже делаются из воска. Воск
используется для того, чтобы делать формы. Но не людей.
Предстояла действительно мучительная ночь.
Ей никогда не удавалось найти бесспорного доказательства своего
существования в физических ощущениях. Она с легкостью могла поверить, что
отражение способно чувствовать холод, тепло или боль, хотя оно и не
существует. Тем не менее Териза приняла горячий душ, чтобы изгнать дрожь
из тела. Тщательно высушив волосы, она надела фланелевую рубашку, толстые
мягкие штаны и мокасины из мягкой овечьей кожи. Теперь ей не будет
холодно. Затем, пытаясь избавиться от кошмара предстоящей ночи, Териза
заставила себя приготовить и съесть ужин.
Но эти попытки позаботиться о себе имели такой же эффект, как обычно,
- говоря откровенно, нулевой. Душ, теплая одежда и горячая еда не смогли
изгнать холод из сердца - части ее тела, которую она считала не слишком
важной. Фактически, в этом была ее главная проблема: ничто из того, что
случалось с ней, не было важным. Если бы она умерла от пневмонии, это не
взволновало бы других людей - ни ее отца, к примеру, ни преподобного
Тетчера... Ей и самой-то было совершенно безразлично.
Приближалась одна из тех ночей, когда Териза чувствовала, что
медленно исчезает из реального мира, растворяясь в темноте, безумной,
словно бредовый сон.
Если бы она села и закрыла глаза, то все началось бы снова. Сначала
она услышала бы, что отец за ее спиной разговаривает так, словно она не
существует. Затем заметила бы поведение слуг, которые обращались с ней как
с предметом, существующим лишь благодаря воображению ее отца, существом,
которое живет и дышит лишь потому, что он так решил, а не потому, что оно
реально само по себе. А затем мать...
Ее мать была такой же - пассивной и несуществующей, насколько
способности, знания и опыт могли ей позволить это.
Мысленно, с закрытыми глазами, Териза снова становилась ребенком
шести или семи лет от роду и вновь оказывалась в огромной столовой, где ее
родители принимали нескольких деловых партнеров отца, разодетых в пух и
прах. Она тогда прибежала в столовую, потому что упала с лестницы, разбила
коленку и испугалась сильного кровотечения. Мать посмотрела на нее, не
видя ее вообще, посмотрела сквозь нее с эмоциями, которых было не больше,
чем у восковой куклы... И все вдруг утратило смысл. "Иди в свою комнату,
детка", это было сказано голосом таким же пустым, как дыра в сердце. "У
нас с отцом - гости. Учись быть такой же, как я... Пока не стало слишком
поздно".
Все эти годы Териза изо всех сил боролась, стараясь верить в свое
существование. Она не стала закрывать глаз. Вместо этого она вернулась в
гостиную и поставила кресло поближе к одной из стен, увешанных зеркалами.
Там она села, прижавшись к стеклу коленями, придвинувшись к нему так
близко, что рисковала слиться с отражением воедино. В таком положении она
видела каждую линию, каждую черточку или деталь своего отражения.
Возможно, именно это помогало ей осознавать себя реальной. Но если она
начнет исчезать, то, во всяком случае, увидит начало конца.
Как-то раз, страдая от нечто, похожего на приступ, она засиделась,
глядя на себя, далеко за полночь, пока это ощущение медленно не
испарилось. Сейчас она не была уверена, что придется сидеть так долго.
Прошлой ночью ей приснился сон - и в этом сне она была такой же пассивной,
как и сейчас, была не в состоянии сделать что-то, лишь смотрела. Спокойное
осознание этого отозвалось болью в сердце, и Териза почувствовала, что
слабеет. Во всяком случае, она считала, что может заметить, как черты ее
лица начинают исчезать из реальности.
И внезапно увидела в зеркале мужчину.
Он не отражался в зеркале - он находился _в_н_у_т_р_и_ зеркала. Он
появился за ее испуганным отражением и продвигался с трудом - словно
преодолевая поток.
Это был молодой человек, всего на несколько лет старше ее, одетый в
широкий коричневый плащ, коричневые штаны и кожаные ботинки. Его лицо было
привлекательным, хотя выражение было странным - смесь удивления и надежды.
Он посмотрел прямо на Теризу.
На мгновение его рот приоткрылся, словно он хотел что-то прокричать
сквозь стекло. Затем он отчаянно замахал руками. Похоже, он потерял
равновесие, но в его движениях была устремленность, которая не имела
ничего общего с падением.
Териза невольно втянула голову в плечи, прикрывая ее руками.
Не издав ни единого звука, зеркало перед ней лопнуло.
Она чувствовала, как стекло брызнуло со стены, почувствовала, как
осколки задевают ее рубашку, проносясь мимо. Словно сосульки, они
зазвенели, ударившись в противоположную стену, и попадали на ковер. Резкий
порыв ветра, по-зимнему холодного, дохнул на нее расколотым стеклом и
стих.
Когда она подняла голову, то увидела, что молодой человек растянулся
во всю длину на полу перед креслом. Мелкие осколки, застрявшие в его
волосах, заставляли их сверкать. Он выглядел так, словно нырнул в комнату
через стену. Его правая нога от середины бедра и ниже отсутствовала.
Сначала Териза подумала, что его голень и нога отрезаны плоскостью стены.
Но затем увидела, что нога попросту уходит в стену.
Крови не было. И, похоже, он не испытывал боли.
Со вздохом облегчения он приподнялся с пола так, чтобы иметь
возможность взглянуть на нее. Его правое бедро казалось отрубленным, но
все остальное двигалось нормально.
Он нахмурился. Но когда они встретились взглядами, его лицо
расплылось в беспомощной улыбке.
- Я - Джерадин, - сказал он. - И я должен был попасть совсем в другое
место.

2. ЗВУКИ РОГОВ
Совершенно не задумываясь над тем, что делает, она резко отодвинула
кресло назад и встала. Бессознательно сделала шаг назад. Осколки стекла на
полу слабо хрустели под мокасинами. Стена, на которой висело лопнувшее
зеркало, была грязной, какой-то потемневшей и казалась больной. Оставшиеся
зеркала эхом отразили Теризу. Но она не сводила взора с мужчины,
растянувшегося перед ней на полу.
Он изумленно воззрился на нее. Но его улыбка не тускнела, и он не
делал попытки встать.
- Я снова все испортил, не так ли? - пробормотал он. - Я _г_о_т_о_в
п_о_к_л_я_с_т_ь_с_я_, что сделал все правильно, - ведь любой Мастер может
совершить воплощение подобного рода - но снова я где-то ошибся.
Она должна была бы испугаться. Она осознавала это. Его появление было
неожиданным и невероятным. Но вместо страха Териза испытывала лишь
недоумение и изумление. Он, казалось, обладал странной способностью, с
которой была несовместима логика, нормальность. А во сне она не боялась
смерти...
- Как вы попали сюда? - спросила она так тихо, что он едва расслышал.
- Что вы имели в виду, когда сказали, что должны были попасть совсем в
другое место?
Выражение его лица тут же стало извиняющимся.
- Простите. Надеюсь, что я не слишком испугал вас. - В его голосе
чувствовалось напряжение, выдававшее то ли страх, то ли возбуждение. Но
несмотря на свою скованность, он говорил мягко, деликатно. - Я не знаю,
что именно произошло не так. Я делал все правильно, готов поклясться. Я
вообще не должен был оказаться здесь. Я искал кого-то...
И он в первый раз отвел от нее взгляд.
- ...совсем другого.
Пока он взглядом скользил по комнате, его челюсть отвисла, а лицо
наполнилось тревогой. Окруженный своими отражениями, он сжался, словно от
удара. Жуткая паника, казалось, охватила его, на мгновение он вновь
растянулся на ковре перед Теризой.
Но затем, постепенно, начал осознавать, что ничто здесь не может
причинить ему вреда. Он поднял голову, и страх в его глазах сменился
крайним изумлением. Он неотрывно пялился на зеркала, словно видел в них
себя совсем другим, чем ожидал.
Зачарованная его резкой и неожиданной реакцией, она смотрела на него
и молчала.
После длительной паузы он заставил себя переключить внимание на
Теризу. С усилием прокашлялся. Тщательно контролируемым, хотя и слегка
фальшивым тоном он сказал:
- Я вижу, вы тоже пользуетесь зеркалами.
Она слегка задрожала.
- Я не знаю о чем вы говорите, - сказала она. - И не имею ни
малейшего понятия, что вы здесь делаете. Откуда вы знаете, что я не тот,
кто вам нужен?
- Хороший вопрос. - Его улыбка стала шире. Он выглядел так, словно
радовался, глядя на нее. - Ну конечно же, вы не можете быть тем, кто мне
нужен. Да и как это было бы возможно? Разве что все неправильно поняли
предсказание. Может быть, эта комната швырнула меня сюда вместо того
места, где я должен был оказаться? Вы знаете, что я собирался попробовать
сделать?
Вместо того, чтобы и дальше испуганно повторять, что она совершенно
не понимает, о чем идет речь, она спросила:
- Почему бы вам не встать? Вы выглядите довольно глупо, лежа на полу.
Кое-что в нем мгновенно пришлось ей по вкусу: он, похоже, слушал все,
что она говорила, а не только тогда, когда ее мысли совпадали с его.
- Я бы и сам хотел, - сказал он несколько глуповато, - но не могу. -
Он показал на свою обрубленную правую ногу. - Они не позволят
высвободиться моей ноге. Да это и к лучшему. Иначе я никогда не смог бы
вернуться. - Выражение его лица менялось с той же быстротой, с какой текли
его мысли. - Правда, я не представляю, как взгляну им в глаза, когда
вернусь. Они ни за что не поверят, что я снова ошибся.
Продолжая изучать его и надеясь, что появится хоть какое-нибудь
разумное объяснение его появлению здесь, Териза продолжала допытываться:
- У вас и раньше возникали такие проблемы?
Он мрачно кивнул, а затем покачал головой.
- Не совсем такого рода. Я никогда раньше не пытался воплощать самого
себя. Честно говоря, это делается не так уж часто. Последний раз, я помню,
это произошло тогда, когда Знаток Хэвелок сделал себя безумным. Но то был
особый случай. Он использовал плоское зеркало - пытаясь воплотить себя, и
в то же время остаться на месте. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь?
Он снова огляделся по сторонам.
- Естественно, понимаете. Плоские зеркала, - он вздохнул, словно
зеркала были чудом. - Это прекрасно. И вы не теряете рассудок. Даже я не
теряю рассудок. Я даже представлял себе, что существуют такие воплотители.
Во всяком случае, - сделал он резюме, - теория о многократно воплощаемом
воплотимом у всех на слуху, и даже было зафиксировано несколько попыток
сделать это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9