В совместном решении были намечены меры по усилению борьбы с хищениями и профилактике их. В частности, в основных районах золотодобычи создавались с этой целью оперативные группы.Например, в УВД Магаданской области такую группу возглавил старший уполномоченный ОБХСС классный профессионал своего дела А.И. Воротников.В летний промывочный сезон 1971 года в ГУБХСС поступили оперативные данные о готовящемся неким гражданином "Н", приехавшим из Чечено-Ингушкой АССР, хищении крупной партии золота с одного из приисков Билибинского района Магаданской области. Руководство Главка немедленно командировало меня в Магадан.Проведя совместно с отделом БХСС области оперативные мероприятия, мы установили личность этого "Н": им оказался 25-летний житель одного из селений Назрановского района ЧИАССР Насыров, ингуш по национальности. Из оперативных материалов усматривалось, что он, работая на прииске разнорабочим, вступал в преступные связи с отдельными рабочими прииска, старательских артелей, скупал у них золото и вывозил его на родину с целью сбыта. Для вывоза похищенного золота он использовал в основном русских молодых людей и девушек за хорошее вознаграждение. Были установлены его многочисленные связи.В результате успешно проведенной операции Насыров был задержан при попытке вылета из аэропорта Магадан в сопровождении молодой особы. Причем никаких вещей с собой у них не было, кроме небольшого «дипломата» у него и довольно толстой книги у девушки в руках. При осмотре одежды и этих вещей обнаружилось 2,8 кг золотого песка. В том числе 800 г — в книге: середина листов в ней была вырезана, и в углублении в небольших пакетиках было золото. Еще 2 кг — в капроновом чулке, по всей длине спрятанном под нижним бельем, как пояс. Было возбуждено уголовное дело.Дальнейшая работа показала, что Насыров и в предыдущий сезон скупал золото, которое вывез на Кавказ и передал на хранение отцу.Для проведения оперативно-следственных действий по месту постоянного жительства Насырова на Северный Кавказ я вылетел из Магадана вместе со старшим следователем УВД Магаданской области Шкельтиной и начальником ОБХСС Билибинского района Кузнецовым. Направлялись мы не в Грозный, а в столицу Северной Осетии город Орджоникидзе. Это не было случайностью. Бывая неоднократно до этого в ЧИАССР, я изучил, насколько это возможно, обстановку, да и оперативные материалы свидетельствовали о том, что там настолько развито «куначество», что не было уверенности — не помешают ли нам многочисленные родственники Насырова при проведении следственных мероприятий.В Орджоникидзе я полностью посвятил начальника ОБХСС республики Л.Г. Тогоева, славившегося во всем регионе своей неподкупностью, во все обстоятельства предстоящего дела. Особенность любого горного селения состоит в том, что появление в нем незнакомого, постороннего человека молниеносно становилось известно всем и каждому. Поэтому наше появление в селении Насырова до обыска было исключено. Один из сотрудников Л.Г. Тогоева очень быстро установил, что нам требовалось. Предстояло разработать с учетом местных условий план производства обыска. Причем я отдавал себе отчет в том, что первый обыск мог и не принести желаемых результатов. Поэтому мы и решили действовать хитро и осторожно.Двум сотрудникам МВД Северной Осетии было поручено пригласить отца нашего фигуранта к заместителю министра в город Орджоникидзе, то есть в соседнюю республику. Эти же сотрудники должны были визуально, не вызывая подозрений, осмотреть дом, хозяйственные постройки, как и чем огорожен дом и и т.д., потому что обыск мы хотели проводить только ночью и без шума.Когда отца Насырова привезли и он вошел в кабинет, я увидел 70-летнего человека, заметно обеспокоенного в связи с вызовом, как он выразился, к большому начальству. Первые несколько часов я беседовал с ним один. Он говорил по-русски и все понимал. Очень удивился, что с ним беседует работник из Москвы. Трудная сложилась беседа, учитывая национальные особенности. Ему было сказано о задержании сына в Магадане с похищенным золотом и что со мной здесь находятся сотрудники милиции из этого города. Он пожелал их увидеть и удостовериться, что я его не обманываю. К концу дня нам удалось убедить отца задержанного Насырова в необходимости добровольно выдать похищенное его сыном и оставленное ему на хранение золото. Такое решение далось ему нелегко — и только после того, как он убедился, что по состоянию здоровья его не задержат и не поместят в КПЗ. По его рассказу была составлена схема, где искать спрятанное в земле золото.В 24 часа местного времени мы выехали из Орджоникидзе на обыск. Обеспечивали это мероприятие по рекомендации МВД Северной Осетии несколько работников милиции в форме и около двадцати курсантов военного училища МВД, расположенного в Орджоникидзе. Взяли с собой и понятых — студентов юрфака. В селение въехали с потушенными фарами, без сигналов. Тихим ходом подкатили к дому, оцепили его ( все участники знали заранее, кто и что должен делать), поставили охрану у входа и выхода. Летние ночи (а было это в августе) на юге очень темны. Чтобы предотвратить возможный побег отца, приехавшего с нами, мы, не заходя в дом, проследовали с ним на приусадебный участок, миновав его, зашли на соседний ( все это время мне приходилось держать его под руку) и направились в дальний угол к какому-то сараю. Осветив его фонарем, старик показал место в одном углу: «Здесь!». Начали копать, углубились сантиметров на сорок — ничего… Старик очень нервничал и просил копать в других местах поблизости. В ход пошли щупы. Примерно минут через двадцать интенсивной работы удалось извлечь примерно с полуметровой глубины два завернутых в целофан мешочка. Предварительный осмотр на месте показал — желтый металлический песок. Зашли в дом, где старик по нашей просьбе объяснил жене, зачем мы здесь. Ему мы объяснили, что придется еще раз поехать с нами в Орджоникидзе для составления протокола и точного взвешивания золота. Предварительная прикидка на ручных весах показала примерно 5 с лишком килограммов.Когда собирались покинуть дом после обыска, а старик попросил дать ему с собой что-нибудь перекусить, начался шум и плач. Никакие уговоры не действовали. И во избежание каких-либо эксцессов и попыток отбить старика, мы в считанные минуты выехали из селения. Но следователь, чуть задержавшись, объяснила жене, что мужа непременно отпустят и он вернется домой.В Орджоникидзе, в кабинете начальника ОБХСС, где нас с нетерпением дожидались, мы на заранее приготовленных весах в присутствии все тех же понятых тщательно взвесили "добычу. Оказалось около пяти с половиной килограммов. Составили протокол о добровольной выдаче золота Насыровым-старшим.После обстоятельного допроса отца Насырова, учитывая состояние его здоровья ( он был осмотрен по нашей просьбе врачом), следователь принял решение отпустить его, избрав мерой пресечения подписку о невыезде с места жительства. Ну, а Насыров-младший понес наказание в соответствии с законом.… С июля 1978 года, после возвращения из длительной командировки в МНР, я был переведен в Управление внешних сношений МВД СССР на должность начальника отделения, а затем и отдела, и проработал в этой должности с продлением срока службы Министром до 1989 года. Таким образом, всего в органах внутренних дел страны я прослужил около 38 лет, из которых более 25 лет — в службе БХСС ( 27 лет в центральном аппарате министерства, в том числе 17 лет — по линии БХСС ) на конкретной оперативной работе. Приходилось заниматься обслуживанием и местной промышленности, и строительства, и транспорта, и жилищно-коммунального хозяйства. Но больше всего лет посвятил я организации борьбы с хищениями в системе золотодобывающей и золотоперерабатывающей промышленности, торговли драгоценными металлами и камнями.Расскажу об одном из дел 1968 года. Поступила оперативная информация о том, что некий житель одного из селений Кубинского района Азербайджана, гастролируя по крупным городам СССР, скупал в ювелирных магазинах золотые изделия и драгоценные камни в больших количествах, предусматривая отдельное вознаграждение работникам магазинов «за помощь», а затем перепродает это ювелирам-нелегалам, зубным техникам и другим.На места ушла ориентировка, чтобы усилили оперативную работу вокруг ювелирных магазинов.Вскоре из ОБХСС УВД Горьковской области в Главк позвонили по «ВЧ» и сообщили, что задержан житель Азербайджана по фамилии Михай при покупке в ювелирном магазине Горького большой партии золотых браслетов. При личном обыске у него обнаружили еще одну партию различных золотых изделий с квитанциями магазинов Свердловска. Сообщили и о том, что Михай отказывается от дачи объяснений, объявил голодовку и заявил, что разговаривать будет только с работниками МВД из Москвы.Начальник Главка П.Ф. Перевозник срочно командировал меня в Горький. В тот же день я вылетел, имея на руках командировочное удостоверение, и уже вечером мы с руководством ОБХСС договорились: утром ровно в девять часов я начинаю беседовать с задержанным. Михай попросил меня доказать ему, что я из Москвы, из МВД СССР. Я же уговорил его прежде всего прекратить голодовку и распорядился принести нам в кабинет что-нибудь из буфета.Вообще должен сказать, что тактика бесед, методика допроса у меня за многие годы профессиональной работы выработалась своя и была почти беспроигрышной. Перекусив, он долго и тщательно изучал мое удостоверение сотрудника МВД СССР, командировочное удостоверение, авиабилет, спросил про гостиницу, где я остановился. Таким вот он оказался хитрым и недоверчивым человеком.Беседовали мы целый день с перерывом на обед. Никаких записей я не вел. А надо было поторапливаться: из 72 часов (срок задержания) прошло уже полтора суток.Во второй половине следующего дня Михай частично рассказал о главном, к чему я стремился, —для кого он скупал золото, кто ему давал на эти цели деньги (сам он фактически нигде не работал, имея на иждивении семью из семи человек). Он назвал (только по кличке) человека, проживающего в городе Кубе Азербайджанской ССР, начертил примерный план его дома, рассказал, как найти его, и подчеркнул, что этот человек — ювелир высокой квалификации, занимается изготовлением редкостных ювелирных изделий и продажей их не только в Азербайджане…Был оформлен протокол допроса. К исходу дня мы с заместителем начальника ОБХСС Коневым доложили материалы о задержании Михая прокурору области и получили санкцию на его арест в порядке ст. 90 УПК РСФСР. До предъявления обвинения предстояла еще большая работа.С Коневым и еще одним оперативным работником я, по согласованию с Москвой, срочно из Горького вылетел в Баку. Там доложил о цели своего приезда начальнику ОБХСС республики. Мне предоставили в помощь опера и транспорт, и мы, не останавливаясь в Баку, поехали в Кубу, находящуюся в 180 километрах от столицы.Куба — это районный, глубоко провинциальный городок со всеми атрибутами районной власти. Целью было пока проверить оперативным путем показания Михая, не заходя в местную милицию. Все, о чем рассказывал в Горьком Михай, установить сразу не удалось. Но теперь с ним можно было предметно разговаривать. С этой целью я, оставив сотрудников из Горького в Кубе ( они устроились в гостинице ), срочно выехал в Баку и оттуда вылетел в Горький.При допросе Михая, а допрос длился более десяти часов, он по нашей схеме более подробно начал давать показания. Его удивило то, что я практически за полтора суток побывал на его родине. По моей просьбе он подробно описал приметы предполагаемого сообщника. В частности, он рассказал о том, что ювелир этот по национальности даргинец, выходец из Дагестана, где проживал в каком-то горном ауле. На нашей схеме он примерно пометил дом ювелира, подчеркнув, что его дом — один из лучших в городе, обнесен высоким забором. Попасть в него очень не просто, посторонним не открывают, в заборе около входной калитки есть «глазок». Михай упорно не называл его имени.Располагая уточненными данными, я вновь вылетел в Азербайджан. В Кубе днем я с товарищами из Горького еще раз тщательно обследовал то место, которое дополнительно указал Михай. На наш взгляд, нам удалось определить дом ювелира. Еще больше уверенность эта окрепла, когда я посетил почтовое отделение и просмотрел корешки квитанций посылок из Кубы и в Кубу. В осторожной, зашифрованной беседе с работницей почтового отделения я узнал, что одним из самых активных получателей и отправителей посылок считается некий Берулава, сотрудник часовой и ювелирной мастерских местного промкомбината.Вечером я со своими товарищами вышел на прогулку, чтобы обдумать и обсудить дальнейший план действий…Следующей ночью, примерно часа за два до рассвета, мы пришли в районное отделение милиции, еле достучались. Нам открыл дверь дежурный. Я представился, сообщил, что мы остановились в гостинице. Попросил дежурного срочно вызвать в отдел участкового инспектора (непременно в форме), обслуживающего такие-то и такие-то улицы, в основном это был центр города. Дежурный послал мотоциклиста за участковым, и спустя недолгое время тот появился.Мы познакомились с ним, дежурному сказали, что пойдем посмотрим, насколько знает он свой участок (все это на случай утечки информации). Спросили, дежурят ли на участке в ночное время дворники, получили утвердительный ответ.Сначала мы прошлись по улице, которая нас мало интересовала, но я попросил участкового называть каждый дом: кто в нем живет, чем занимается. По пути пригласили двух дворников, предполагаемых понятых, если будем производить обыск.Участковый добросовестно отвечал на наши вопросы, видимо полагая, что его проверяют, знает ли он свой участок. Когда вышли на интересующую нас улицу, я стал еще более подробно расспрашивать о каждом доме и его обитателях. Подойдя к интересующему нас дому, участковый прямо сказал, что в нем проживает всеми уважаемый человек, специалист по ювелирной и часовой части, что у него очень хорошие отношения со всей районной властью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36