Серая завеса смерти.
На его столе зазвонил видеофон. Он подошел к нему и включил.
На экране возникло уставшее лицо Ларса.
- Ты вернулся? - спросил Пит.
- Да. Я в своем нью-йоркском офисе.
- Хорошо, - сказал Пит. - Скажи, какой работой ты теперь собираешься
заниматься? Корпорация мистера Ларса в Нью-Йорке и Париже приказала долго
жить?
- Разве это имеет значение? - спросил Ларс. - Через час я должен
встретиться с Правлением внизу, в _к_р_е_м_л_е_. Они постоянно под землей,
на случай, если эти чужаки направят что там у них есть на столицу. Я бы и
тебе посоветовал оставаться под землей, я слышал, что их приборы туда не
проникают.
Пит мрачно кивнул. Как и Ларс, он чувствовал себя физически больным.
- А как на все это смотрит Марен?
Ларс, после небольшой заминки, сказал:
- Я... я еще не разговаривал с Марен. Дело в том, что я вернулся с
Лилей Топчевой. Она сейчас здесь.
- Дай ее.
- Зачем?
- Чтобы я мог взглянуть на нее, вот зачем.
На экране появилось солнечное, не отягощенное проблемами лицо
молоденькой девушки, светлокожее, со странными, суровыми, внимательными
глазами и напряженным поджатым ртом. Девушка выглядела испуганной и
диковатой. Ннн-да, подумал Пит. И ты нарочно привез сюда этого ребенка? А
ты сможешь справиться с ней? Думаю, мне бы это не удалось. Она выглядит
крепким орешком.
Но все правильно, вспомнил Пит. Тебе ведь нравятся трудные женщины. И
это тоже часть твоей ненормальности.
Когда на экране снова появился Ларс, Пит сказал:
- Марен тебя попотрошит, как ты, наверное, понимаешь. Никакие
россказни не обманут Марен, будь она с телепатическим устройством, которое
нелегально носит, или без него.
Ларс деревянно ответил:
- Я не собираюсь обманывать Марен. Но честно говоря, мне все равно. Я
действительно думаю, Пит, что эти создания, кем бы они ни были и откуда бы
не взялись, эти строители спутников, держат нас под колпаком.
Пит молчал. Он не считал нужным спорить, он был согласен.
- Когда я говорил с Нитцем по видеофону, - продолжал Ларс, - он
сказал нечто странное. Что-то насчет какого-то ветерана войны, я не мог
ничего понять. Но это, должно быть, связано с оружием. Он спросил меня,
слышал ли я когда-нибудь об устройстве под названием "Б.Г.В." Я сказал,
что нет. А ты?
- Нет, - ответил Пит. - Такого оружия просто нет. Иначе КАСН сообщило
бы.
- Наверное, - сказал Ларс. - Ну, пока. - Экран отключился.

24
Когда Ларс приземлился, он понял, что охрана была еще больше усилена.
Ему потребовался час, чтобы удостовериться в этом. В конце концов ему
устроили личную проверку - кто он такой и зачем явился, хоть он и
давнишний и проверенный сотрудник Правления. Затем он спустился вниз,
чтобы присоединиться к тому, что вполне могло оказаться, понял он,
последним созывом ООН-3 ГБ в его полном составе.
Сейчас принимались последние решения.
В середине своей речи генерал Нитц совершенно неожиданно прервался и
выделил из числа всех присутствовавших именно Ларса, обратился
непосредственно к нему:
- Вы очень много пропустили из-за своей поездки в Исландию. Но это не
ваша вина. Но кое-что, о чем я говорил с вами по видеофону, уже произошло.
- Генерал Нитц кивнул младшему офицеру, который сразу же включил
внутренний, запрограммированный на местные условия, аудивидеоаппарат с
полутораметровым экраном, установленным в одном конце комнаты. Напротив
стоял прибор, который связывал Правление, когда было нужно, с маршалом
Папоновичем и БезКабом в Нью-Москве.
Прибор нагрелся.
На экране возник старикан. Он был очень худой, на нем болтались
заплатанные обноски какой-то особенной военной формы. После некоторого
колебания он сказал:
- А потом мы победили их. Они не ожидали этого, мы застали их
врасплох. - Наклонившись после сигнала, поданного генералом Нитцем,
младший офицер остановил видеопленку "Ампекс". Изображение застыло, звук
замолк.
- Я хотел, чтобы вы посмотрели на него, - сказал Ларсу генерал Нитц.
- Это Рикардо Гастингс. Ветеран войны, которая происходила шестьдесят с
чем-то лет назад, по крайней мере, в его собственной интерпретации
событий. Все это время, месяцы, может годы, этот старик каждый день сидел
на скамейке городского парка недалеко от наземных сооружений цитадели и
пытался найти хоть кого-нибудь, кто бы выслушал его. Наконец ему это
удалось. Вовремя? Может быть. А может, и нет. Посмотрим. Это зависит от
того, что покажет его мозг. Наши исследования уже показали, что он
страдает от старческого слабоумия, но все еще хранит воспоминания. В
частности, об оружии, которое он обслуживал во время Великой Войны.
- Боевой Генератор Времени, - сказал Ларс.
- Здесь почти нет сомнений, - ответил генерал Нитц, складывая руки и
откидываясь к стенке, на манер профессора, - что это было во время боевом
применения, возможно, остаточного. Он был рядом с этим оружием, может
быть, его несовершенной моделью. Но каким-то образом сохранил память. И
для него война - в прошлом веке. Он чересчур немощен, он просто не
понимает. Но едва ли это имеет значение. Та "Великая Война", которая для
него происходила многие годы назад, когда он был молодым человеком, уже
давно для нас стала реальностью, в которую мы вовлечены сейчас. Рикардо
Гастингс уже рассказал нам о природе и происхождении нашего врага. От нем
мы наконец-то узнали хоть что-то об этих чужаках.
- И вы надеетесь, что от него получите оружие, которое их достанет? -
спросил Ларс.
- Мы надеемся, - сказал Нитц, - что мы хоть что-нибудь получим.
- Отдайте его Питу Фрейду, - сказал Ларс.
Генерал Нитц, как бы спрашивая совета, потеребил мочку уха.
- Черт с ними, с разговорами, - сказал Ларс. - Привезите его в
Ассоциацию Ланфермана, и пусть их инженеры приступают к работе.
- А что, если он умрет?
- А что, если нет? Сколько, вы думаете, потребуется времени для
такого человека как Пит Фрейд, чтобы превратить приблизительную идею в
спектры, с которых можно делать прототипы? Он же гений. Он может взять
детский рисунок кошки и рассказать вам, что изображенный организм зарыл
свои выделения или оставил их на виду. Сейчас Пит Фрейд перечитывает
номера "Голубого Цефалопода с Титана". Давайте его остановим, и пусть он
работает над Рикардо Гастингсом.
- Я говорил с Фрейдом, - сказал Нитц.
- Знаю, - ответил Ларс. - Но черт с ним, с вашим разговором!
Доставьте Гастингса в Калифорнию или, еще лучше, доставьте Пита сюда. Я
вам не нужен, _в_а_м _н_е _н_у_ж_е_н _н_и_к_т_о_ в _э_т_о_й
к_о_м_н_а_т_е_. Вам нужен он. Я ухожу. - Он поднялся. - Я выхожу из игры.
До тех пор, пока вы не задействуете Пита по делу Гастингса. - Сказав это,
Ларс направился к двери.
- Возможно, - остановил его Нитц, - мы сначала попробуем вас на
Гастингсе. А потом уже подключим Фрейда. Пока Фрейд будет добираться
сюда...
- Это занимает 20 минут или даже меньше - чтобы доехать из Калифорнии
в Фестанг-Вашингтон, - сказал Ларс.
- Но Ларс, я прошу прощения. Старик действительно не в себе. Вы в
самом деле понимаете, что это значит? К нему почти невозможно протянуть
словесный мост. Поэтому, пожалуйста, из остатков ем ума, до которого
нельзя добраться никаким нормальным, обычным способом...
- Ну ладно, - перебил Ларс, решившись. - Но я хочу сначала поставить
в известность Фрейда. Прямо сейчас. - Он указал на видеофон, стоящий на
краю стола Нитца.
Нитц поднял трубку, отдал приказ, снова повесил трубку.
- И еще вот что, - сказал Ларс. - Я теперь не один.
Нитц воззрился на него.
- Со мной теперь Лиля Топчева, - сказал Ларс.
- Она будет работать? Она может делать свою работу вместе с нами?
- Почему же нет? Талант ведь при ней. Столько же, сколько и во мне.
- Хорошо, - решил Нитц. - Вас обоих отправят в госпиталь в Бетезде,
где сейчас находится старик. Возьмите ее с собой. Вы можете оба войти в
этот странный, выходящий за рамки моего понимания транс. А Фрейд пока
доберется сюда.
- Хорошо, - удовлетворенно ответил Ларс.
Нитц попытался изобразить улыбку.
- Для примадонны вы довольно резко говорите.
- Я говорю резко вовсе не потому, что я примадонна, - сказал Ларс, -
а потому, что я боюсь больше ждать. Я очень боюсь, что они доберутся до
нас, пока мы здесь миндальничаем.

25
Правительственный высокоскоростной хоппер, пилотируемый тяжеловесным
профессионалом, сержантом Ирвингом Блофаром, отвез Ларса обратно в
Нью-Йорк, в Корпорацию.
- Эта дамочка, - сказал сержант Блофар. - Это советский дизайнер
оружия? Ну, знаете, _э_т_а_?
- Да, - ответил Ларс.
- И она будет работать?
- Да.
- Класс! - Это произвело впечатление на сержанта Блофара.
Хоппер камнем падал на крышу Корпорации Ларса, маленького здания
среди возвышающихся колоссов.
- Да, у вас здесь действительно _м_а_л_е_н_ь_к_о_е_ местечко, сэр, -
сказал сержант Блофар. - А все остальное под землей?
- Да вроде нет, - стоически ответил Ларс.
- Ну, что ж, я думаю, вам не нужно так уж много боеприпасов.
Искусно управляемый хоппер приземлился на знакомое поле крыши. Ларс
выпрыгнул из него, бросился к постоянно движущемуся пандусу и минуту
спустя уже шел по коридору к своему кабинету. Когда он взялся за ручку
двери, из обычно закрытого бокового выхода появился Генри Моррис.
- Марен в здании.
Ларс уставился на него, держа руку на ручке.
- Да, - кивнул Генри. - Не знаю, откуда, возможно, через КАСН, она
узнала, что Топчева приехала с тобой из Исландии. Может быть, агенты КВБ в
Париже из мести намекнули ей. Черт его знает.
- Она уже добралась до Лили?
- Нет. Мы перехватили ее во внешнем общем вестибюле.
- Кто к ней приставлен?
- Билл и Эд Мак-Интайр, из отдела чертежей. Она действительно вне
себя. Ты не поверишь, что это та же девушка, Ларс. Честно. Ее невозможно
узнать.
Ларс открыл дверь. В дальнем конце, у окна, совсем одна стояла Лиля и
смотрела на Нью-Йорк.
- Ты готова? - спросил Ларс.
Лиля, не оборачиваясь, сказала:
- Я слышала, у меня превосходный слух. Здесь твоя любовница, да? Я
знала, что это произойдет. Это то, что я предвидела.
На столе Ларса зазвенел звонок, и его секретарь, мисс Гребхорн, на
этот раз уже в панике, а не со смаком, сказала:
- Мистер Ларс, Эд Мак-Интайр говорит, что мисс Фейн удрала от них с
Биллом Манфретти, вышла из общественного вестибюля и направляется в ваш
кабинет.
- Хорошо, - сказал Ларс. Он схватил Лилю за руку, вихрем вытащил ее
из кабинета и потащил по коридору к ближайшему эскалатору наверх. Она была
как тряпичная кукла - совершенно пассивна. У нем было чувство, будто он
тащил легковесное подобие, лишенное жизни или движения. Странное,
неприятное чувство. Неужели Лиле было все равно, или просто это было уже
слишком для нее? Но времени на исследование психологических причин ее
инертности не оставалось. Он дотащил ее до ската, затащил на него. Они оба
поднялись на крышу, где было поле и ожидающий их правительственный хоппер.
Как только они с Лилей показались на крыше, сойдя с поднимающегося
наверх пандуса, на выходе из дополнительного ската здания появилась
фигура. Это была Марен Фейн.
Как и сказал Генри Моррис, ее трудно было узнать. На ней был
моднейший венерианский меховой плащ длиной до лодыжек, туфли на высоком
каблуке, маленькая шляпка с вуалью, огромные, ручной работы серьги и, что
было странно, почти не было макияжа, даже губной помады. Лицо было
матового, соломенного цвета. От нее веяло могильным холодом, как будто
смерть перенеслась вместе с ней через Атлантику из Парижа прямо сюда, на
крышу. Смерть спряталась в ее глазах, черных, неподвижных и коварных, как
у хищной птицы.
- Привет, - сказал Ларс.
- Здравствуй, Ларс, - размеренно произнесла Марен. - Здравствуйте,
мисс Топчева.
Мгновение все молчали. Он не мог припомнить другого момента, когда бы
он так неловко чувствовал себя.
- Что скажешь, Марен? - спросил он.
- Они связались со мной прямо из Булганинграда, - сказала Марен. -
Кто-то из БезКаба или их сотрудников. Но я не поверила, пока не проверила
у КАСН.
Она улыбнулась, потом полезла в свою сумку, похожую на мешочек,
которая висела у нее на плече, на мерном кожаном ремне.
Пистолет, который извлекла Марен, был уж точно самым маленьким из
всех виденных им.
Первое, что пришло ему в голову - что эта чертова штучка была
игрушкой, подделкой, что она выиграла его в десятидолларовом автомате...
Он пристально посмотрел на нем, вспомнив, что он, в конце концов,
эксперт по оружию. А затем понял, что пистолет настоящий. Итальянского
производства, специально для дамских сумочек.
Стоящая рядом с ним Лиля спросила:
- Как вас зовут? - Ее слова, адресованные Марен, были произнесены
вежливо, взвешенно, даже доброжелательно. Это поразило Ларса, и он
обернулся посмотреть на девушку.
О людях всегда можно узнать много нового. Лиля совершенно потрясла
его: в этот критический момент, когда им в лицо смотрела крохотная смерть,
Лиля Топчева превратилась в зрелую даму, имеющую все необходимые манеры.
Как будто она вошла на вечеринку, где присутствовали самые модные
мошенники. Она возвысилась и полностью соответствовала ситуации, и ему
показалось, что это было доказательством качества, сущности и смысла
самого рода человеческого. Никто не мог бы снова убедить Ларса, что
человеческое существо - это просто прямоходящее животное, носящее с собой
носовой платок и умеющее отличить четверг от пятницы, да берите любой
критерий... Даже определение Старого Орвилла, украденное из Шекспира,
получило свой истинный смысл как оскорбительное и циническое пустословие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28