Мужчина покрывает вас сверху своим телом, обрушивается всей массой, и сначала вам это нравится, но постепенно приходит чувство, что вы — в его власти, он давит на вас так, что невозможно пошевелиться. Он гораздо тяжелее и намного сильнее, чем вы. Как только из вашей груди вырвется стон неги, для него будет детской игрушкой сдавить вашу шею пальцами, перекрывая вены, питающие мозг кровью. Эффект будет мгновенным, меньше чем через секунду вы потеряете сознание. Ему остается лишь сосчитать до шестидесяти — и вы уже мертвы. Если есть опыт и достаточно силы в руках — так убить человека легко. Классический захват, применяющийся в ближнем бою, — этому обучают всех новобранцев. Жертва потеряет способность к сопротивлению намного раньше, чем поймет, что с ней произошло. Одним словом, она обречена.
Вот почему Джейн крайне осторожна с мужчинами, которые рыщут вокруг в поисках подруги — в кафе, в отеле или на городских улицах. Вчера, когда она прогуливалась по Французскому кварталу, за ней увязался какой-то тип. Красавец, из тех, что ей всегда нравились. Неужели ТЕ уже вычислили «профиль» мужчины, который способен покорить ее сердце, заставить потерять голову? Сделав все возможное, чтобы разрушить их планы, Джейн не сомневается, что ОНИ очень хитры и возобновят свои попытки.
ОНИ — это все, кто ее боится: потенциальные жертвы, прежние заказчики, конкуренты, которые не прочь огрести такие же денежки, что и Джейн. В подобном бизнесе рано или поздно у твоих собратьев по ремеслу возникает желание устранить наиболее удачливого соперника. Иногда против тебя оборачивают твое же оружие, разрабатывают сложные комбинации, требующие длительной подготовки. Например, этот незнакомец из Французского квартала вполне мог предложить ей после долгих ухаживаний руку и сердце, даже надеть на палец обручальное кольцо, чтобы полностью усыпить ее бдительность, а когда она окажется в его власти…
Несмотря на жару, по спине Джейн пробежали мурашки. Неужели она должна прожить всю жизнь как монашка? Она слишком молода! Джейн вспомнила, чему обучал ее старик с колючими, поросшими седой щетиной щеками, этот Кактус с удивительно неприятным смехом.
Он тоже не доверял временным партнершам, с которыми мог бы провести ночку-другую — девицам или женщинам, встреченным в аэропорту либо в гостинице.
— Как узнаешь, что у нее в голове? — шипел он. — Подобные штучки не новость, все старо как мир. Если правильно расставить актеров в этой пьесе, добиться можно чего угодно. Со временем ОНИ обязательно разнюхают, на что ты реагируешь, уж ИМ-то известно, что демон соблазна поднимает голову к вечеру, заставляя тебя забыть об осторожности. Представь, шлюхи, торгующие любовью, опаснее всех остальных. Вот от кого нужно бежать как от огня! Кому взбредет в голову подозревать в злом умысле голую девицу, с виду совсем беззащитную, поскольку на ее теле ничего нет, кроме пушистого кустика между ляжек? Худшее из заблуждений! Убить парня, когда он занимается любовью, — проще не придумаешь. Даже если его тысячу раз предупреждали, все-таки наступит мгновение, когда он не может удержаться и закрывает глаза. С этого блаженного мига дальнейшее для убийцы становится детской игрой. Хватит и шляпной булавки, чтобы поразить незадачливого любовника в самое сердце. Я знал одну особу, которая, перед тем как забраться в постель с клиентом, готовила какое-нибудь китайское блюдо и ставила его на столик у изголовья кровати. И в тот момент, когда парень был на пике блаженства, она вонзала ему прямо в глаз одну из деревянных палочек, да так глубоко, что поражала мозг. Мгновенная смерть! Нет, настоящий профессионал обязан знать ситуации, когда он становится легкой добычей врага, и не терять бдительности.
Медленно потягивая персиковый ликер, Джейн чувствует, как огненная змейка начинает обвивать изнутри ее желудок. Кактус охотно рассказывал, как он, чтобы не превратить свою жизнь в вечный пост, выбирал солидные отели и, устроившись в холле, присматривал себе какую-нибудь одинокую постоялицу, более или менее соответствующую его вкусам.
— С внешностью старика трудно рассчитывать, что тобой прельстится красотка, — говорит он между двумя отвратительными смешками. — Так что каждая женщина, начинавшая проявлять ко мне интерес, сразу же вызывала у меня подозрения, и я старался от нее избавиться. Я шарахался от истерзанных жизнью служанок, добродушных мамаш-барменш, участливых соседушек и приторно-любезных вдов, прекрасно понимая, что их могли подкупить и подослать специально по мою душу. Значит, для удовольствия оставались незнакомки — женщины, выбранные наугад из толпы. Таких я и стремился найти в гостиницах. Часто ими оказывались добропорядочные жены, выезжающие в другую страну навестить подругу, или дамочки, решившие немного развеяться в дороге, прежде чем добраться до родственников на другом конце Америки. Убедившись, что они крепко спят в своей одинокой постели, я пробирался в их комнату, тихонько открывал дверь отмычкой вроде тех, что использует гостиничный персонал, и нежно опускал налицо своим временным подругам пропитанный хлороформом тампон. И только тогда я чувствовал себя в безопасности. Мне не стыдно признаться, что в течение долгих лет, когда воздержание становилось уж слишком тягостным, я вступал в связь с женщинами именно таким образом. Когда все было кончено, я тщательно вытирал своих случайных возлюбленных, чтобы утром они ничего не заметили. Наверняка те просыпались с тяжелой головой, но не сохраняли никаких воспоминаний о небольшом ночном приключении. Не думаю, чтобы у кого-нибудь из них возникло хоть малейшее подозрение. Используя свою методику, я овладел не меньше чем сотней женщин, и это была единственная разрядка, которую я мог себе позволить. Нельзя же оставаться железным двадцать четыре часа в сутки!
Джейн хорошо запомнила этот урок. Она тоже садится в холле гостиницы со стаканчиком мартини и экономической газетой или каким-нибудь религиозным изданием, которое мгновенно отвращает от нее искателей мимолетных удовольствий, и наблюдает за проходящими мужчинами. Слушает, как они зазывают девиц к себе в номер, но чаще сами отправляются в гости к подругам определенного сорта — так надежнее. Сделав выбор, Джейн нервно вертит отмычку в повлажневших от напряжения пальцах и ждет двух часов ночи, чтобы перейти к действию. Она очень ловко управляется с этим инструментом. И даже замки в шикарных отелях, открывающиеся с помощью новомодных магнитных карт, не являются непреодолимым препятствием, потому что у Джейн есть специальная карта-зонд, оснащенная мини-компьютером и способная испробовать тысячи комбинаций за долю секунды, напоминающая прибор, который используют взломщики банковских автоматов.
Ее опьяняют эти блаженные мгновения ожидания, риска, предвкушения опасности, когда все тело покрывается испариной, а в солнечном сплетении образуется пустота. Когда пробьет час, она, захватив с собой пакетик с марлевой повязкой, необходимой для усыпления любовника-жертвы, проберется в коридор отеля и проскользнет в его комнату. Если тот внезапно проснется, Джейн сделает вид, будто ошиблась номером. Но обычно все проходит гладко — ее избранник спит как младенец. Еще пара шагов, и она уже кладет ему на лицо повязку. Важно правильно отсчитать секунды — чересчур продолжительное действие хлороформа может привести к смерти — Кактус предупреждал ее об этом. Потом Джейн открывает окно, чтобы проветрить комнату, и начинает раздеваться. Сознание того, что через мгновение она будет держать в объятиях безжизненное мужское тело, вызывает у нее сильнейшее сексуальное возбуждение. Тело, отданное ей во власть. Иногда, забавы ради, Джейн проводит по нему кончиком кинжала, с которым никогда не расстается, словно прочерчивая невидимую бороздку, тянущуюся от кадыка до полового члена. Она задерживает нож на лобке, стараясь не надавливать на него слишком сильно, и мысленно разговаривает со спящим: «Никогда тебе об этом не узнать! Жалкий идиот, считающий себя самым сильным и ловким на свете. Знал бы ты, в какое беспомощное и уязвимое существо ты сейчас превратился!»
Она прижимается губами к неподвижному мускулистому телу, безвольно вытянутым мощным рукам. Джейн предпочитает любовников атлетического сложения, с рельефной мускулатурой, потому что ей кажется, что она унижает их еще сильнее. Со случайными партнерами нет никакой опасности, что они причинят ей боль или станут навязывать то, чего она не переносит. Они не будут выдергивать волоски или заставлять ее принимать позу, которую она считает отвратительной. Правила игры задает Джейн. Перейдя к ласкам, она удивляется, как быстро мужчины начинают реагировать. «Настоящие животные», — мелькает у нее мысль. Тогда она ложится сверху на безжизненное тело, не выпуская, правда, кинжала из рук. Осторожность прежде всего. Следуя советам Кактуса, Джейн получает удовольствие, пользуясь «спящими красавцами», поэтому просто некому застать ее в момент неизбежного расслабления.
«Не ты мной овладел, — шепчет она, когда вновь обретает чувства, — это я тебя взяла. И ты не похвастаешься перед приятелями, что прибрал меня к рукам, не сможешь описать им мое тело, интимные жесты и словечки. Не расскажешь дружкам, какой стон у меня вырывается из груди, и у вас не будет повода посмеяться за моей спиной».
Едва придя в себя, Джейн приступает к гигиеническим процедурам, которые необходимы ее случайному партнеру, одевает его, если он привык носить пижаму, а потом тщательным образом просматривает простыни: не остался ли где лобковый волосок, который ее выдаст, — после чего зашторивает окно и уходит так же незаметно, как и пришла.
На следующее утро она с чувством ни с чем не сравнимого удовлетворения наблюдает за вчерашней жертвой; завтракая на террасе отеля, тот просит принести ему аспирин.
— Голова просто раскалывается, — жалуется он знакомому официанту, — а ведь вчера я почти ничего не пил. Старею, дружок, старею. Да, алкоголь, кажется, из друзей переходит в разряд моих врагов…
Отправляясь в обратный путь, Джейн чувствует, что она в прекрасной форме и свободна от своих демонов еще на несколько месяцев. Кому-то ее жизнь покажется странной? Пожалуй, но ничего не поделаешь, ее удел — существование, при котором невозможно освободиться от пут.
Ведь она дитя, возлюбленное смертью, всадница, скачущая во весь опор на красном коне.
ГЛАВА 14
Сны Джейн становились все более сложными, затейливо переплетаясь, они дополняли друг друга и обрастали подробностями. Казалось, они складываются в бесконечный фильм ужасов. Первым побуждением Сары было лишь пожать плечами да отмахнуться, однако взволнованные монологи молодой женщины в конце концов посеяли в ней сомнения. А если Крук ошибался и Джейн действительно что-то вспоминала?
— Признаю, ее бред удивительным образом организован, — бросил однажды ей врач, — однако я готов продемонстрировать вам с десяток пациентов, способных представить не менее достоверное полотно, являющееся вымыслом чистой воды. Немало людей, придумывающих себе чудесное или, напротив, крайне тяжелое детство, в высшей степени счастливый либо сыгравший роковую роль неудачный брак, который они якобы заключили в молодости. Я знал женщину, много лет оплакивавшую смерть сына, которого на самом деле не существовало. Когда ее расспрашивали о мальчике, она становилась поистине неистощимой на выдумку и рассказывала всю его жизнь до мельчайших деталей: песенки, что он напевал, детские словечки, когда-то им произнесенные, и шалости, отличавшие его в детстве от других детей. От всего этого веяло таким правдоподобием, что нам пришлось потратить уйму времени, дабы убедиться: все это плод ее больной психики. То же самое происходит и с Джейн, она заполняет дыры в своей голове фантастическим прошлым. Она умна и поэтому старается себя обезопасить. Однако если все будет продолжаться в прежнем духе, Джейн может стать жертвой психоза, вот что меня сейчас больше всего беспокоит.
— А как же чемоданы с реквизитом?
— Обычный гардероб артистки провинциального театра, — твердо заявил врач.
Раньше Сара редко отлучалась из агентства. То ее ждали клиенты, с которыми необходимо было встретиться, то предстояло подписать несколько важных договоров, и она решила, что время от времени будет наведываться в Венис вместе с Джейн. При каждом их перемещении Сара тщательно следила, чтобы за ними не было «хвоста». Для этой цели она использовала бронированную машину с затененными стеклами и усиленной ходовой частью. Маршруты приходилось выбирать непредсказуемые, постоянно меняя направление движения, — Сара считала, что так легче избавиться от нежелательного наблюдения.
Однажды, когда они с Джейн пересекали стоянку перед охранным агентством, произошел странный инцидент. Сара закрыла дверцы машины, полезла в сумочку за магнитной картой, чтобы с ее помощью проникнуть в здание через служебный вход, и вдруг в их сторону с лаем бросилась собака. Это было существо, о котором трудно сказать, трогательное оно или абсолютно нелепое: песик йоркширской породы с ярким бантом между ушами и в красном капюшоне, украшенном сердечком святого Валентина. Из-за железной изгороди, окружавшей стоянку, тоненьким голоском что-то выкрикивала девочка — без сомнения, имя собачонки, проникшей за ограду через дырку, которую она прорыла у основания столба. Сара увидела, что лицо Джейн залила смертельная бледность, молодая женщина резко взмахнула руками, словно крохотная тварь могла броситься на нее и перегрызть горло. Кажется, исходящий пеной доберман и тот не смог бы внушить ей большего ужаса.
— Не дайте ей приблизиться! — кричала Джейн, показывая Саре на собачонку. — Стреляйте! Убейте ее! Скорее! Вы что, не понимаете?!
Пронзительные нотки в голосе молодой женщины напугали ирландку, и она схватилась за револьвер. Пес, однако, встал от них метрах в двух, словно заколебавшись, стоит ли к ним приближаться, и высунул маленький розовый язычок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44