— Не дави сильно, не дави, — учил его Кулаков. — Видишь, она сама идет.
Машина въехала в соседний двор и неторопливо покатила по асфальту.
Миша с Иваном сидели на скамейке около крайнего подъезда. Миша держал в руках дистанционный пульт. Такие обычно бывают у радиоуправляемых моделей автомобилей.
— Майкл, ты точно знаешь, что он здесь поедет? — нервно спросил Иван, вглядываясь в дальний конец двора. — Там же другой выезд есть, прямо на улицу.
— Точно, — кивнул Миша. — Он всегда этой дорогой ездит, вон через ту арку, так ему до дома короче.
— Ну, смотри, блин, если проколешь…! — Иван замолчал.
— Да вот же он, а ты греешься! — кивнул Миша на вырулившую из-за угла машину.
— Давай-давай, козел, не сворачивай! — зло произнес Иван и сплюнул.
— Ванька, он, по-моему, в машине не один, — заметил Миша сбоку от водителя второго человека.
— Какая нахрен разница — один — не один! Взял с собой такого же козла из охраны! Все они говнюки! Если ссышь, давай сюда пульт, я сам все сделаю.
— Ладно-ладно, — кивнул головой Миша, наблюдая за машиной. — Сейчас они в арку въедут.
Действительно, машина довольно неуклюже развернулась и въехала в арку между шестым и седьмым подъездами.
— Жми! — прикрикнул на Мишу Иван. — Жми, я сказал!
Миша вдавил в пульт кнопку.
В салоне автомобиля что-то щелкнуло, Кулаков оглянулся, и в это мгновение из-под сидения водителя под крышу взметнулся столб пламени. Кулаков инстинктивно отпрянул.
— Стоять! — закричал он, но Боря с испугу вдавил педаль акселератора в пол, машина рванулась вперед. Подросток истошно закричал, чувствуя, как на нем загорается одежда. Кулаков вытянул ногу, нажал педаль тормоза. Мотор заглох. Он дернул ручку двери и выскочил на улицу, вытягивая за собой за шкирку пацана. Боря кричал “Мамочка! Мамочка!”— и истошно выл. Кулаков оттащил его от машины, повалил на землю, стал сбивать с одежды огонь, засыпать парня пылью. Он то и дело поглядывал на пылающий салон автомобиля. Огонь уже выбивался из-под капота. Когда одежда на мальчике была потушена, Кулаков бросился назад к автомобилю. В багажнике у него был огнетушитель. Но тут он вдруг вспомнил, что ключи остались в замке зажигания и понял, что “Фольксваген” не спасти — весь салон уже был охвачен гудящим пламенем. Он отбежал назад, подхватил подростка и бросился с ним подальше от автомобиля. Через несколько секунд хлопнул взрыв, от которого машина слегка подпрыгнула. Взрыв этот не только закоптил арку до угольной черноты, но и вынес несколько стекол в лоджиях на первом этаже.
— Ноги-ноги-ноги! — сказал Иван, снимаясь со скамейки после того, как рвануло.
Миша сунул пульт дистанционного управления в свой рюкзак, и “мойщики”, стараясь не слишком торопиться, зашагали со двора.
Около арки собралась большая толпа зевак. Пожарные пеной заливали черный остов “Фольксвагена”. Кулаков наблюдал за их действиями, сидя в машине “Скорой помощи”. Медсестра смазывала его обожженное лицо какой-то мазью. Другая машина с воем отъехала от места происшествия. В машину влез врач с пластиковым чемоданчиком.
— Ну, как вы? — спросил он Кулакова безразлично.
— Да я-то ничего, — вздохнул начальник охраны. — Парень как?
— Плохо, — поморщился врач. — Ожоги второй и третьей степени, будет нужна пересадка. Вам бы тоже лучше проехать в больницу.
— Да нет, я отказываюсь, — помотал головой Кулаков. — Лицо — это ерунда. Мне здесь надо быть.
Он поблагодарил медсестру за помощь и выбрался из машины. Направился к толпе, всматриваясь в лица.
Подкатила милицейская машина, из нее выбрались трое: капитан и двое сержантов в бронежилетах с автоматами.
— Чья машина? — спросил капитан, глядя на остов.
— Моя, — вздохнул Кулаков.
— Юрий Дмитриевич! — обрадовано сказал капитан, протягивая руку.
— Он самый, — Кулаков ответил вялым рукопожатием. — Я вас что-то не припомню.
— Ну, конечно, мы вместе с вами в Ялте отдыхали пять лет назад.
— Да-да, — механически кивнул Кулаков, так и не вспомнив капитана.
— Ну, что у вас тут приключилось?
— Пацана я водить учил. В салоне что-то рвануло. Похоже на взрывное устройство, — предположил Кулаков.
— Взрывное? — капитан состроил кислую мину. — Кому-то дорогу перебежали?
— Да никому я ничего не перебегал! — зло сказал Кулаков. — Пукалка с бензином. Похоже, пацаны местные.
— Ну, если местные, мы их быстро вычислим — глазом моргнуть не успеют, — попытался успокоить Кулакова капитан.
Две банки джина
Перед входом в магазин на Новом Арбате Моисеев оглянулся. Никаких подозрительных личностей поблизости. Люди попивают пиво в летнем кафе. Ветер треплет искусственные цветы на заборчике у входа.
Войдя в магазин, Сергей посмотрел на табло, на котором стрелками были указаны отделы. Двинулся вдоль стеклянных витрин. Немного поплутав, он нашел то, что искал. За изысканно освещенным прилавком скучала молоденькая продавщица. Сергей присмотрелся к ручкам, лежащим за стеклом.
— Ни хрена себе! — не удержался он от комментария по поводу цен.
— Молодой человек, не ругайтесь, пожалуйста, — попросила продавщица. — И не нависайте над прилавком буквой “Г” — это неприлично.
— Извините, — Сергей выпрямился. Глазами он отыскал ручку, очень похожую на ту, что лежала в его кармане. — Вот эту можно посмотреть? — попросил он продавщицу.
Девушка смерила его подозрительным взглядом.
— Вот же она, на витрине. Смотрите.
— Мне нужно внутри посмотреть, — стал настаивать Сергей.
Продавщица поискала глазами охранника, который, заложив за спину руки, стоял у магнитных стоек на выходе.
— Саша, подойди, пожалуйста, на минуточку сюда, — позвала она охранника.
Саша вразвалочку двинулся к отделу. Сергей оценил его могучие плечи и ручищи, полускрытые рукавами пиджака. “Борец, наверное,”— подумал Моисеев.
Продавщица крохотным ключиком открыла витрину, вынула из нее футляр с “Паркером”, протянула Сергею.
Моисеев вынул ручку из футляра, свинтил колпачки. В верхнем никаких дырочек не было, да и пустого пространства в нем было больше где-то миллиметров на пять. “Тайничок”, — догадался Моисеев. Под неусыпным оком охранника он завинтил колпачки, вернул ручку на место, в футляр. Продавщица выставила“Паркер” на витрину.
Моисеев достал из кармана “Паркер” Владимира Генриховича.
— Девушка, можно у вас проконсультироваться? Это настоящий “Паркер”? — спросил он у продавщицы.
— Конечно, настоящий, — кивнула девушка, уже совсем иначе глянув на Сергея. — Очень дорогой.
— Что дорогой, это я знаю, — вздохнул Моисеев. — А вот такие дырочки у “Паркеров” бывают? — он продемонстировал продавщице едва заметное отверстие.
— Никаких дырочек у “Паркеров” не бывает и быть не может! — оскорбилась за фирму девушка. — Значит у вас “паленка”, а не “Паркер”, молодой человек!
— М-да, скорей всего, — согласился Сергей. — Девушка, а вы, случайно не знаете, где тут ближайшая СЭС. Санэпидемстанция, — расшифровал он.
Продавщица посмотрела на него, как на идиота.
В дверь позвонили.
— Кого там еще черт принес! — Нина Владимировна включила свет и посмотрела на часы. Было без пяти минут двенадцать. Валерик зажмурился от света и широко зевнул.
— Мужик твой, наверное? — пошутил он.
— Какой, к черту, мужик! С одним-то справиться не могу! — Нина Владимировна накинула халат и направилась к входной двери. — Кто там?
— Это Иван. Аню можно? — послышался голос за дверью.
— Иван, ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Знаю, двенадцать. Очень надо, Нина Владимировна.
Мимо Нины Владимировны в туалет прошлепал Валерик в семейных трусах, походя похлопал ее по “филейным частям”.
— Ладно, — Нина Владимировна открыла дверь. — Совести у тебя нет!
— Простите, пожалуйста, — сказал Иван, входя в прихожую. Одну руку он держал за спиной.
— Анюта, к тебе гость! — Нина Владимировна стукнула в Анькину дверь.
— Какой еще гость? — раздался недовольный голос Аньки.
— Каменный, — пошутила мать. — Иван, кто еще может так поздно? — она ушла в свою комнату, хлопнула дверью.
Анька, щурясь от света, вылезла в прихожую. На ней был халатик, под которым уже угадывался маленький живот.
— Привет, Аня, — кивнул ей Иван. Он вынул руку из-за спины, протянул ей букет роз.
— Ты с ума сошел? Утром-то нельзя было? — сердито спросила Анька. — Завтра мне всыплют за тебя.
Иван жестом показал, что им лучше уйти из прихожей в кухню. Анька щелкнула выключателем.
— Ну, чего ты хотел? — спросила она, прикрывая кухонную дверь.
— Ты вот что, Анют, выходи за меня. Так лучше будет, — сказал Иван, потупив взгляд.
Анька прыснула со смеху.
— Ты, Ваня, сегодня много на грудь принял?
— Не пил я! — набычился Иван. — Я вообще теперь не пью. Ты не думай, я не какой-нибудь там лох. Мы с ребятами завтра ночной клуб открываем. Деньги будут. Сначала квартиру поснимать можно. Потом купим. Все сделаю!
Валерик сидел на унитазе и читал “Спид-инфо”. Зз стеной, примыкающей к кухне, раздались невнятные голоса. Валерик положил газету на пол и припал ухом к стене.
— Иван, не будь дураком, беременная я, не видишь, что ли! — вздохнула Анька.
— Знаю. Ну и что! — упрямо сказал Иван. — Меня это нисколько не колышет. Ребенка на мое имя запишем, и все дела. Никто никогда не догадается.
— Ой, блин, ну ты просто атасный мужик! — Анька села на табурет, взяла из вазы засохшее овсяное печенье, откусила. — И давно ты это знаешь?
— Давненько. Ты не думай, козла того я наказал. Долго помнить будет.
— Какого козла? — побледнела Анька.
— Какого надо. Мы с Майклом его тачку малость подкоптили. Шашлыков хотели поесть.
— Ой, Иван, какой же ты все-таки мудак! Ну как за такого уголовника можно замуж выходить, а?
— Я за тебя кому хочешь шею сверну, — Иван тоже взял из вазы печенье, сунул его в рот, захрустел. — Анюта, ну, пожалуйста, выходи, я тебя очень люблю!
Анька рассмеялась. — И в любви ты тоже по-мудацки признаешься, — потом вдруг посерьезнела. — Иван, не надо было этого делать. Я тебя не просила.
— Сделано уже. Назад не воротишь, — нахмурился Иван. — Он, значит, будет наших девчонок трахать, а мы ему улыбаться — нате вам, здрасьте!
— Иван, заткнись! — рассердилась на него Анька. — Иди вообще отсюда, я спать хочу!
— Ладно, — согласился Иван. — Только ты мне скажи.
— Ну, ладно, знаешь, что порядочные девушки должны в таких случаях говорить?
— Что? — глупо спросил Иван.
— Я подумаю.
— Ну и че?
— Ну, вот я и подумаю, — снова рассмеялась Анька. — Дурацкий ты какой-то, ей богу! Иди!
Иван взял еще одно печенье и вышел из кухни.
Анька закрыла за ним дверь, улеглась в кровать. Сердце в груди тревожно трепетало. Щеки горели. Вот смеху-то! — мужик ей сегодня предложение сделал.
Сергей вышел из дверей СЭС, пересек тротуар и поднял руку, ловя машину. Ему нужно было срочно в больницу. В СЭС подтвердили его худшие опасения. В верхнем колпачке “Паркера” оказался крохотный контейнер с кадмием. В ручке был хитроумный, не видимый на первый взгляд механизм, который открывал контейнер только тогда, когда владелец “Паркера” начинал писать, надавливая на перо. Барышни В СЭС слегка охренели, когда открылась тайна ручки. Тут же стали звонить в милицию, чтобы сообщить о случившемся. Уголовное преступление было на лицо. Теперь оставалось выяснить только одно — кто подарил Владимиру Генриховичу эту ручку. Впрочем, Сергей догадывался — кто. Ну, а если найдутся свидетели и удастся доказать, что Евгений Викторович в день рождения преподнес своему директору смертельно опасный подарок, тогда ему долго горевать возле тюремной параши. Попытка убийства — это вам не шуточки! А, может, уже и не попытка…! Сергей нахмурился.
Он подошел к дверям реанимационного отделения, потоптался немного, высматривая в коридоре врачей и медсестер.
— Извините… — Моисеев попытался остановить молоденькую сестричку со спрятанными под колпак волосами. — Врач у вас тут такой кряжистый. Седой…
— Всеволод Станиславович? — озорно глянула на него медсестра. — Сейчас позову.
Врач вышел минут через двадцать.
— А, это вы, — узнал он Сергея. — Жена приезжала, мы пустили ее на пять минут. В обморок грохнулась.
— Он не пришел в себя? Мне бы спросить буквально пару слов.
— В коме. Мы заменили кровь… Да вряд ли, молодой человек. Вы настройтесь на худшее.
— Источник отравления мы нашли — ручка “Паркер”, — сообщил врачу Сергей. — Вопрос, кто ему ее дал?
— Хорошенькое дело! — усмехнулся врач. — Значит, хорошо спланированное преступление? И как изящно! — он покачал головой. — На конкурентов по бизнесу не похоже. Шерше ля фам, как говорят французы.
“Старик, живущий иллюзиями, — подумал Сергей. — Сейчас жизнь человеческую меряют не любовью, а деньгами. А, может, он и прав? Евгений Викторович не такой дурак, чтобы самому дарить ручку. Вполне вероятно, для этой цели он нашел прекрасную дарительницу”.
Идя по больничному коридору, Сергей проигрывал в голове различные варианты. Однажды он видел в машине Владимира Генриховича рыжую девицу. Девица хохотала, а директор смотрел на нее влюбленным взглядом.
Сергей достал из кармана записную книжку, стал ее листать с конца. Напротив некоторых телефонов значились только инициалы. Напротив других — подробно фамилия, имя, отчество, домашний адрес и чем занимается. Опт, бакалея, джинсы, парфюмерия, золото, меха. Листая книжку, Сергей дошел до буквы “А”. На второй страничке губной помадой был записан телефон безо всяких инициалов. Сергей хмыкнул и поискал глазами автомат.
Анька с матерью ушли на рынок. Валерику было поручено начистить картошки и пропылесосить паласы в комнатах. Нина Владимировна сказала так: “Раз ты у нас здесь вроде варяжского гостя, изволь помогать. С паршивой овцы хоть шерсти клок.” На эти слова Валерик обиделся, но виду не подал.
Он пылесосил палас в Анькиной комнате, когда в дверь позвонили. Валерик выключил пылесос и пошел открывать.
На лестничной клетке стоял чернявый старший лейтенант с широким лицом.
— Участковый Гайниев, — представился “старлей”, отдавая честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37