Под гидродеревом, покрытым желтыми листьями,
сидел на скамейке коммивояжер Бартон Луммус.
Рядом с ним восседал человекообразный робот мужского пола -
общеизвестного производства. Робот был обтянут кожеподобным покрытием
изумрудного цвета, голова его была совершенно безволосая, а большие серые
глаза не имели зрачков. В качестве уступки этикету цивилизованного мира
его одели в штаны неопределенного цвета. На лице робота было раз и
навсегда зафиксированное выражение, неспособное изменяться. Вместо рта у
него была обыкновенная неподвижная щель, придававшая зловещий вид всему
лицу.
Бартон Луммус, как всегда, неряшливый, о чем-то беседовал с
искусственным человеком. Роб удивился, что обычный коммерсант смог
позволить себе нанять в услужение робота.
Роб повернул к пешеходной дороге. Краем глаза он заметил легкий
поворот головы Луммуса в свою сторону.
Поняв, что Бартон Луммус наблюдает за ним, Роб расстроился. Луммус
ничем не показал, что он узнал его, он просто проводил Роба пристальным,
тяжелым взглядом своих линзоподобных карих глаз, а потом вернулся к
разговору с роботом.
Находясь в приподнятом настроении перед предстоящей поездкой на
станцию Филекса, Роб вскоре совершенно забыл об этой встрече.

На следующее утро, как ему было велено, Роб пришел в здание штаба на
авеню Большой Медведицы.
Командира Саймона Линга в кабинете не оказалось. Но он оставил
маленький пластиковый командоаппарат, приготовленный, вероятно, еще с
вечера, своему роботу-секретарю, который вручил его Робу.
Роб совсем не разбирался в выпуклых электронных иероглифах на серой
поверхности карточки. Но он зажал ее в руке, как талисман, а потом
осторожно спрятал во внутренний карман куртки.
- Командир оставил вам еще вот это, - сказал секретарь.
Он передал Робу записку с пометкой "лично".
Выйдя из здания, Роб раскрыл записку. Она была написана энергичным
почерком с наклоном, напоминавшим почерк отца.
"Дорогой Роб Эдисон!
Мы с дочерью поговорили и пришли к выводу, что, как коренные жители
Далекой звезды, мы должны оказать вам более теплый прием, чем вы получили
в центральном кафе в тот злополучный день. Предлагаем встретиться завтра в
том же кафе в 8.00 и вместе позавтракать. Дайте знать, если не сможете
прийти. Будем ждать вас в условленное время. Угощать буду я.
С сердечным приветом, С. Линг".
Роб закончил читать послание Линга, вызвавшее улыбку на его лице,
когда уже сошел с самой нижней ступеньки наружной лестницы. И вдруг что-то
тяжелое так сильно ударило его в бок, что он закружился вокруг своей оси.
Записка выпала из его рук и улетела, подхваченная ветром.
- Смотри, куда ты... А-а, молодой господин!
Приходя в себя, Роб пытался скрыть удивление. Рядом с ним, смахивая
остатки пищи со своей одежды, стоял Бартон Луммус бок о бок с
человекоподобным роботом.
Луммус хлопал по своим карманам, как будто что-то искал.
- Создается впечатление, что нам просто суждено все время
сталкиваться, молодой человек, - сказал он своим скрипучим голосом. - Как
частицам атома, а?
- На этот раз не думаю, что я виноват.
- Даже если учесть, что ты уткнул свой нос, ничего не видя вокруг, в
какую-то бумажку, которая улетела?
- Ну, хорошо, извините, - проворчал Роб.
Луммус продолжал ощупывать карманы и рыться в них. Его белое лицо
вытянулось.
- Тебе бы надо быть поаккуратнее. Так можно сильно ушибить старших
людей.
Все подбородки Луммуса тряслись мелкой дрожью. А редкая бородка
подпрыгивала при каждом кивке головы. Изумрудный робот так и стоял почти
вплотную к своему хозяину, направив свои лишенные зрачков, бессмысленные
серые глаза в сторону Роба.
Луммус старательно делал вид, что приводит в порядок свою грязную
одежду. По какой-то непонятной причине он с каждой минутой выглядел все
мрачнее и мрачнее. Наконец, с совершенно рассерженным видом, он наклонился
к своему роботу и потащил его за руку.
- Пойдем, Блеко, дальше. В наши дни стало небезопасно ходить по
улицам из-за молодых горячих голов. Кто-то должен научить этих юнцов
хорошим манерам.
Искусно изображая из себя несчастную жертву, он стал удаляться,
тяжело ступая своими толстыми ногами.
Повернув голову, робот снова окинул Роба пристальным взглядом пустых
глаз, от которого Робу стало не по себе. Вскоре эта странная парочка
смешалась с толпой на улице Большой Медведицы. У Роба возник вопрос: а в
полном ли уме выдававший себя за коммивояжера Луммус. Может быть, он
нуждается в небольшом эмптинге?
Вечером в своей гостиничной комнате Роб обнаружил еще одну странную
вещь.
Он складывал на кровать свою одежду, готовя ее к ночной ультрачистке.
Вытаскивая содержимое из карманов, Роб клал их на маленький стол. Когда он
сворачивал брюки, то случайно посмотрел на серую электронную пластинку.
На одном углу было большое сальное пятно.
Роб взял карточку в руки и начал рассматривать ее более внимательно.
Он понял, что лоснящееся пятно не что иное, как отпечаток человеческого
пальца.
И тут Роб вспомнил о столкновении с Луммусом. Толстяк пытался залезть
к нему в карман? Возможно, это и есть причина гнева Луммуса, так как ему
не удалось извлечь никакой пользы от импровизированного столкновения. Все
вещи Роба были на месте.
Луммус, совершенно очевидно, был не тем, за кого выдавал себя, тем
более, что ходил теперь в кафе с человекообразным компаньоном Блеко.
Может, он мелкий уголовник, работающий на межпланетных линиях?
Путешествуя от планеты к планете, опустошает кошельки и крадет
драгоценности при всяком удобном случае?
Роб бросил брюки в общую кучу и тряхнул головой. Ему хотелось
надеяться, что он больше никогда не встретится с этим неприятным
человеком.

8. БЕГЛЫЙ ЭМПТС
Завтрак в центральном кафе на следующее утро удался на славу.
Поддавшись на уговоры Саймона Линга, Роб съел огромное количество
пищи. Для начала выпил натуральный апельсиновый сок в высоком стакане.
Потом с успехом одолел четвертую часть безумно дорогой, вкусной ветчины и
соленое блюдо-деликатес из яиц в маленьком медном горшочке. Командир
сообщил, что это кулинарное изделие поставляет соседняя планета и оно
является любимым лакомством жителей чечевицеобразной туманности. А в
завершение завтрака - две чашки дымящегося утреннего кофе с цикорием.
Необыкновенно вкусная еда и оживленная, приятная беседа сделали это утро
незабываемым.
Линдси Линг выглядит сегодня еще красивее, отметил про себя Роб -
наверное, потому, что приветлива и спокойна. Ее лицо было оживленным, а в
голубых глазах светились дружеские огоньки. Она подняла свои соломенные
волосы вверх и скрепила их янтарными шпильками. Зеленовато-голубое платье,
которое она надела сегодня, очень шло к ее лицу.
Девушка ни разу не упомянула о происшествии с зеленым соком. Она
расспрашивала о жизни Роба на Деллкарте-4 и об обычаях на планетах в той
части галактики. О "Маджестике" не было сказано ни слова. Без всякого
сомнения, Саймон Линг предупредил ее, чтобы она избегала разговоров на эту
тему.
Командир дал дочери возможность говорить столько, сколько она хочет.
Сам же он сидел и попыхивал музыкальной курительной трубкой, из которой
неслись тихие звуки мелодичной кантаты. Линг часто улыбался. Что ж, даже
если Линдси Линг была любезна и доброжелательна по приказу отца, все равно
Робу было хорошо и уютно. Этот дружеский завтрак сделал и Далекую звезду,
и причину его прибытия на нее менее мрачными.
Когда со стола все было убрано, командир Линг перестал курить и
спросил:
- Ты забрал свою электронную карточку, да, Роб?
Роб хлопнул рукой по куртке.
- Она здесь, сэр.
- Хорошо. Я просмотрел наше расписание нарядов. Перед заходом солнца
двое моих людей зайдут ко мне. Это означает, что флайер будет готов к
утру. Ладно, мне пора возвращаться в штаб. Какие у тебя планы?
- Думаю походить, посмотреть город, - ответил Роб. - Я хочу послушать
записи на станции Филекса, а уже потом поспрашивать возможных очевидцев на
космодроме.
Саймон одобрительно кивнул.
- Линдси, если ты ничем не занята, почему бы тебе не показать Робу
наши достопримечательности?
- Вообще-то я обещала Бет... - заметив прямой, красноречивый взгляд
отца, она тут же сказала: - С удовольствием.
Они вышли из кафе. Роб еще раз поблагодарил Саймона за завтрак, и
командир направился вверх по авеню Большой Медведицы к зданию штаба
конпэтов. Роб подождал, пока Саймон отошел от них на расстояние, с
которого не мог его слышать, и сказал:
- Я тронут гостеприимством, Линдси. Но я не могу связывать тебе руки
все утро.
- Не говори глупостей. Бет, наверное, занялась чем-то другим.
Роб, уже еле сдерживая себя, сказал:
- У меня прекрасные впечатления от Далекой звезды. Прошу тебя, не
считай себя обязанной показать мне город, потому что так велел тебе отец.
Линдси покраснела.
- Чтобы как-то компенсировать вчерашнее, ты это имеешь в виду? Мне
действительно хотелось бы. Я вела себя отвратительно. Извини.
- Давай забудем об этом. Твой отец постарался сгладить неприятное
впечатление, пригласив меня на завтрак. Мне все очень понравилось. Но...
что-то не так?
Линдси немного смущенно сказала:
- Завтрак был моей идеей.
- Т_в_о_е_й_...
- Я вовсе не мегера, Роб. Это правда, что моя мама по происхождению
испанка, она принадлежала к четвертому поколению в колонии испанцев. И
папа всегда говорит, что я унаследовала ее взрывной характер. Но я
искренне сожалею о вчерашнем инциденте, - неожиданно ее глаза повеселели и
стали еще лучистее. - Теперь мы покончили со всеми формальностями и
извинениями. Я знаю, что ты не космический бродяга, а ты, мне кажется,
убедился, что я не совсем законченная ведьма. Итак, идем?
- Веди, - сказал Роб и засмеялся, пытаясь приноровиться к шагам
Линдси.
Они провели один час в квартале с магазинами, еще час - в небольшом,
тихом доме, где расположился городской музей Тчерчилла. Несмотря на то,
что музей был маленьким, в нем разместили целый ряд отлично оформленных
выставочных витрин, рассказывающих о физиологии эмптсов, и заняли целую
комнату под действующую диораму, которая полностью дублировала космодром,
принимавший ССК на Далекую звезду. В этой комнате Роб заметил бронзовую
мемориальную плиту, помещенную в неглубокой нише. Рельефный текст на плите
был освещен неярким, мягким светом. У Роба перехватило в горле, когда он
увидел слова: "В память о ССК "Маджестика". Он вошел в нишу и прочитал то,
что было написано на доске. Сообщалось всего несколько деталей: дата; тот
факт, что причина трагедии и судьба сверхсветового корабля неизвестны;
количество офицеров и всей команды. Имя отца Роба было выделено особо -
как капитана "Маджестики".
Линдси тихо подошла к Робу сзади.
- Папа рассказал мне все о цели твоего путешествия на Далекую звезду.
Я подумала, что тебе необходимо увидеть это.
Она говорила тихим, сочувствующим голосом. Теперь это была совершенно
другая Линдси Линг. Огни освещения отражались в ее ярко-голубых глазах.
Роб был уверен, что она говорит искренне.
- Когда я услышала твою историю, знаешь, мне стало очень стыдно, что
я так вела себя вчера. Ты достоин восхищения за то, что решил посетить
Далекую звезду, Роб.
От ее слов Робу стало как-то светло на душе, но она в то же время и
удивила его.
- Восхищения? Ты серьезно говоришь? До сих пор все мне доказывали,
что это пустая трата времени.
Линдси повернула голову, и волосы ее заблестели.
- Я восхищаюсь тем, что ты так сильно любил своего отца. И сейчас
любишь.
На лице Роба появилась довольная улыбка.
- Приятно это слышать.
Они постояли в нише еще немного. Линдси посмотрела в сторону.
Когда они отошли от этого печального места, голос Линдси стал более
веселым:
- Если ты больше не интересуешься музеем, хочешь посетить более
прозаическое место? Хочешь увидеть флайерпарк конпэтов?
Роб согласился. Они стали на скоростную пешеходную дорожку, которая
вскоре доставила их на окраину города.
- Вот и флайеродром, - сказала Линдси, схватив Роба за руку, когда
они сходили с бегущей дороги.
В этом районе Тчерчилла большинство вынесенных за черту города
предприятий были так или иначе связаны с летной промышленностью. Роб и
Линдси пересекли небольшой парк, разбитый среди естественно обнажившихся
скал с розовыми прожилками, и подошли к огороженной территории, в правой
стороне которой располагался вспомогательный авиадром.
В одном из доков стоял флайер, по форме напоминавший каплю слезы.
Судно было оснащено маленькими продольными двигателями и надувными
баллонами, касавшимися земли. Два механика занимались проверкой баллонов,
накачивая в них газ компрессором.
- Очень напоминают летательные аппараты, что у нас на Деллкарте-4, -
сказал Роб девушке.
Прикрыв глаза рукой, он посмотрел на лимонное солнце. Казалось, что
воздух сильно вибрирует. Вибрация охватила все огромное пространство и
слева, и справа. Было похоже на тепловые испарения, затуманившие пустыню и
горы вдали. Но Роб знал, что климат на Далекой звезде довольно умеренный и
не может давать такого эффекта. У него возникло другое предположение.
- Это электронное заграждение?
Линдси подтвердила его догадку:
- Фактически Тчерчилл очень близко граничит с заповедником. Миновать
заградительный барьер нельзя никак иначе, как только на флайере, а все
флайеры - в распоряжении конпэтов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26