В конце концов он все-таки добрался с ней до кровати, и, пока они шли через комнату, соединенные, словно сиамские близнецы, Люси заливалась веселым смехом, делая вид, будто идет на ходулях, а Бригг раздумывал о том, какое это дьявольски приятное ощущение. Повалившись на покрывало, он ухитрился выпустить штанины из гетр и, не снимая ботинок, вылезти из брюк и сбросить их на пол, и все это – не пропуская ни одного движения и не отрывая лица от чудесных волос Люси.Очень скоро – как и всегда с Люси – Бригг пришел в сладострастное неистовство, а она прикусила ему щеку, оставив на скуле маленькую отметинку.Потом, утомленные, они лежали неподвижно, и Бригг лениво размышлял о том, как странно, должно быть, он выглядит без штанов, но во френче и в гетрах. Люси внезапно хихикнула.– Твоя больше не маленький девственник, Биг. Твоя словно ураган.Бригг неохотно пошевелился.– Мне пора, иначе я попаду на гауптвахту.– Еще, – надула губки Люси. – Моя хотеть еще. Почему ты не сделать приятное своей маленькой Люси?– Ничего не выйдет, – мрачно откликнулсяБригг. – Мне пора.– Но для Люси, Биг? – повторила она. – Моя очень-очень хотеть!– Нет, – отрезал Бригг, поднимая с пола брюки и отряхивая.Люси выбралась из постели.– Давай я одеть тебя, – предложила она. Взяв у Бригга штаны, она присела перед ним на корточки и стала нежно целовать его ноги и живот. Бригг снова почувствовал желание и с силой прижал к себе ее темную головку.– Ну еще разок, пожалуйста! – прошептала Люси.– Нет, нет. – Бригг бережно отстранил ее. – Дай-ка мне мои брюки…Люси сделала вид, будто протягивает ему одежду, но в последний момент отдернула руку и, дразня Бригга, взмахнула штанами, как зеленым флагом. Следующим движением она выкинула их в окно.– Глупая корова! – завопил Бригг, бросаясь к окну. Его брюки, беспомощно раскинув штанины, валялись внизу на тротуаре. Люси скакала вокруг него на одной ножке и приговаривала:– Теперь твоя остаться, теперь твоя остаться… Бригг подошел к двери и выглянул наружу.– Лонтри! – воззвал он. – Лонтри!!!Ему никто не отозвался. Улица была пуста, только какой-то сикх Сикхи – последователи сикхизма, живут, главным образом, в индийском штате Пенджаб.

в чалме с достоинством проехал мимо на высоком велосипеде.– Лонтри! – в отчаянии позвал Бригг еще раз, пряча за дверью свои голые ноги. – Ради бога, Хорейс, куда ты подевался?Лонтри внезапно появился внизу и строго посмотрел на него.– Ну что, кончил ты наконец? Пойдем дальше?– Ради бога, Хорейс! – взмолился Бригг. – Сходи, принеси мои брюки.Лонтри удивленно вытаращил глаза.– А где они?– В переулке за домом. Эта глупая корова выбросила их в окно.Лонтри недоверчиво рассмеялся.– Решительная женщина, – сказал он и скрылся за углом. Очень скоро Лонтри вернулся.– Их там нет, – коротко сообщил он. – Они пропали.– Пропали?!… – горестно воскликнул Бригг из-за двери. – Как пропали?– Не знаю. Наверное, их кто-то стащил, – предположил Лонтри.– Господи Боже мой! – вздрогнул Бригг, только сейчас поняв, в какое неприятное положение попал. – Я же под трибунал пойду!– Несомненно, – утешил Лонтри.Да, с горечью подумал Бригг, он попадет под трибунал, его станут судить, напишут о нем в газетах, и тогда все – и Джоан тоже! – узнают, как китайская шлюха выбросила в окно его брюки как раз тогда, когда он должен был патрулировать мятежный город!Бригг прыгнул обратно в комнату, схватил Люси за плечи и несколько раз тряхнул.– Скорее найди мне что-нибудь! – закричал он. – Что-нибудь надеть. Кто-то украл мои штаны!…Его гнев напугал Люси, и она раскаивалась, как маленькая.– Моя что-то есть, – пообещала она.В глубине души Бригг надеялся, что в дальнем углу гардероба Люси хранится пара солдатских штанов, забытая кем-то из ее клиентов, но его надеждам не суждено было сбыться. Очевидно, клиенты Люси всегда уносили свои штаны с собой. В отчаянии он запустил обе руки в темные глубины ее платяного шкафа и принялся рыться там среди ношеных кофточек, шелковых платьев и старых горжеток, которые Люси надеялась когда-нибудь использовать в более прохладном климате.– У меня есть штанишки, – сказала Люси у него за спиной. – Может они подойдут? Они тоже зеленый, как твои.Бригг обернулся. Люси протягивала ему пару зеленых шелковых панталон, какие носят китайские женщины.– Эй, поторопись! – донесся снаружи крик Лонтри.Заскулив от безвыходности и отчаяния, Бригг напялил панталоны Люси. Широкие, как у пижамы, штанины, расшитые понизу цветными нитками, не доставали до земли почти на целый фут и полоскались вокруг его тонких волосатых голеней, как вымпелы на флагштоке.– О, Господи! – выдохнул Бригг. Не глядя на Люси, он выскочил за дверь, но тут же вернулся, схватил винтовку и ремень и с грохотом ссыпался по лестнице. Глядя на него, Лонтри едва не лопнул от смеха.– Заткнись! – зашипел на него Бригг. – Мы должны их найти!И они галопом помчались по мокрому от дождя переулку, а Люси грустно смотрела им вслед из окна. Она не видела ничего смешного в том, что Бригг убегает в ее панталонах.Им повезло. Давешний сикх стоял прямо за углом и, прислонив велосипед к телеграфному столбу, прикладывал к себе бригговы штаны.– Это мои, – сказал Бригг с облегчением. Сикх величественно обернулся к нему.– Вы ошибаетесь, – поправил он Бригга на прекрасном английском. – Я их нашел.– Я знаю, – Бригг попытался вцепиться в брюки, но сикх отдернул их в сторону.– Значит, – прогудел он басом, – они принадлежат мне.– Ах ты задница! – заорал Бригг. – Как ты думаешь, какого черта я напялил на себя эти бабские кальсоны? Или ты решил, что это новая форма британской армии?– Очень сожалею, – повторил сикх, – но я нашел эти брюки, и теперь они мои. Мне кажется, это должно быть очевидно!Это был очень высокий сикх, широкоплечий и с мощной грудной клеткой, и Бригг не решился его ударить. Вместо этого он вытащил штык, присоединил к винтовке и уткнул острие противнику под диафрагму.– Дай-ка сюда эти штаны, – сказал Бригг, закипая. – Не то я насквозь проткну твое жирное брюхо.Индиец с потрясающим спокойствием посмотрел сверху вниз на обоих британцев.– Они действительно вам так нужны? – спросил он.– Еще бы! – кивнул Бригг. – Так что давай их сюда, приятель, пока я не заколол тебя, как свинью.– Ваше оружие причиняет мне боль, – сказал сикх, одной рукой отводя штык в сторону, а другой возвращая Бриггу штаны. – Вот, возьмите. Постарайтесь их больше не терять.– Благодарю, – Бригг выхватил у него брюки и быстро надел. – Всенепременно. Обязательно.Он и Лонтри пошли обратно в переулок; индиец проводил их грустным взглядом. Когда оба солдата скрылись за углом, он громко вздохнул и сказал вслух:– Боже, храни короля!… «Боже, храни королеву (короля)!» – концовка первой строфы английского национального гимна.

– Ржавый Гвоздь! – отчетливо и громко сказал Дрисколл.Чтобы сказать это, он пересек почти все пространство под трибунами и, присев на корточки перед Любезноу, бросил эти слова, как перчатку, прямо в лицо второму сержанту.Молодые солдаты давно уснули, устало вытянувшись на полу. Дрисколл специально ждал, пока это произойдет, чтобы подойти к Любезноу и сказать ему эти два слова. Сержантов разделял всего ярд. В нескольких шагах от них не покладая рук трудились над своими зелеными лампочками и попискивающими приборами несколько дежурных связистов.– И что с ним такое? – спросил Любезноу, глядя Дрисколлу прямо в глаза.– Значит, ты его помнишь. Ведь помнишь же, верно?– Если это тот самый – то да, помню, – ответил Любезноу непослушными губами и быстро оглядел спящих солдат. – Если это тот самый…– Он был всего один такой, – улыбнулся Дрисколл. – Кого еще могли прозвать Ржавым Гвоздем?– Нет никакой необходимости повторять это в тысяча первый раз, – перебил Любезноу. – В последнее время от тебя только это и слышно.– Я рад, что ты не забыл старину Ржавого, – кивнул Дрисколл.– Значит, ты тоже его знал?Дрисколл покачал головой. Писк морзянки в углу прекратился, и один из радистов принялся разливать по эмалированным кружкам чай.– Хотите чаю, сержант? – окликнул он их.– Нет, – сказал Дрисколл.– Нет, – отрезал Любезноу.– Я его вообще не знал и никогда не слышал о нем… до недавнего времени. Бедный, бедный Ржавый… – продолжил Дрисколл.– Послушай, – спросил Любезноу быстрым свистящим шепотом, – что все это значит? К чему ты ведешь?– Не стоит будить наших малышей, – покачал головой Дрисколл и добавил театральным шепотом: – Почему бы нам не прогуляться, к примеру, в главный зал, и не поговорить с глазу на глаз?– Там? – переспросил Любезноу, кивнув головой в направлении ведущей на арену двери.– Да, сержант, именно там, – отозвался Дрисколл, вставая. Не оглядываясь, он вошел в коридор, уходивший в темное чрево стадиона, и сразу нащупал на стене блок выключателей. Он повернул только один из них, и под куполом крыши загорелось три прожектора, лучи которых скрестились на центральной баскетбольной площадке. В их свете стали отчетливо видны ограничительные линии, полукружья трехсекундной зоны, столбы с кольцами и сеткой, свисавшей с них, как несвежие дырявые носки, и даже громоздящиеся друг на друга ряды коричневых сидений, которые начинались у самого края площадки и тянулись вверх до самой крыши. Кроме Дрисколла и Любезноу в зале больше никого не было.Они с трудом устроились на узких, неудобных подлокотниках двух кресел по обеим сторонам прохода. Снизу этот ряд был примерно десятым.Дрисколл вытряхнул из пачки сигарету, закурил, потом перебросил еще одну сигарету второму сержанту. Любезноу поймал ее и прикурил от сигареты Дрисколла. Когда он наклонялся, его крупная голова и руки заметно тряслись, но он все-таки прикурил и, сделав шаг назад, вернулся на свой неудобный насест.– Ну не смешно ли? – задумчиво промолвил Дрисколл. – Столько месяцев я слушал твои рассказы о том. что ты проделывал, когда сюда пришли японцы, и что они проделывали с тобой в Чанги, и только после этого я вдруг узнал о Ржавом Гвозде…– Любопытно будет послушать, что же ты узнал, – подал голос Любезноу.– В тот день когда мы прибыли из Пенглина сюда, я получил письмо, – неторопливо сказал Дрисколл и достал из кармана голубой конверт авиапочты. – Это письмо от сержанта Гранта, – продолжил он, держа конверт двумя пальцами и явно не торопясь показывать его содержимое. – Ты ведь помнишь Лори Гранта, не так ли? Этакий шибздик, из бухгалтерии…– Я прекрасно его помню, – глухо отозвался Любезноу.– Он демобилизовался полгода назад. – Дрисколл наконец открыл конверт, достал сложенное письмо и с улыбкой провел им у себя под носом. – Здесь говорится, что он не стал бы писать мне без достаточно веской причины, но, видать, эта история здорово его задела. И я его понимаю…Он замолчал, заметив в проходе все того же связиста.– Вы точно не хотите чайку, сэр? – спросил связист, с интересом глядя на освещенную арену. – Маловато публики сегодня, – невесело пошутил он. – Когда проводятся соревнования по борьбе, зрителей бывает не в пример больше. «Турнир богатырей», слыхали? Чарли Чанг против Дракона!– Я бы выпил кружечку, сынок, если ты так настаиваешь, – сказал Дрисколл. – Будь добр, принеси мне сюда.– Конечно. – Связист повернулся к Любезноу. – А вы, сарж?– Нет, – отказался тот.Юный радист исчез в коридоре, а Дрисколл оглядел огромное пустое здание.– «Турнир богатырей – Чарли Чанг против Дракона!» – задумчиво повторил он. – Ты когда-нибудь бывал здесь? Должно быть, это действительно незабываемое зрелище, когда на арену нальют смешанного с глиной масла, и две туши начинают валять друг друга в этом скользком дерьме…– Так что там насчет ржавых гвоздей? – поторопил Любезноу. – Продолжай, раз начал.– Я жду, пока мне принесут чай, – невозмутимо напомнил Дрисколл. И не хочу, чтобы нам мешали, когда я заведусь насчет Ржавого.Через минуту связист-сигнальщик снова появился в проходе, и Дрисколл принял у него из рук кружку с горячим чаем. Отпив первый осторожный глоток, он сказал:– Сержант Грант пишет, что однажды, вернувшись домой, он сел в автобус – в обычный лондонский автобус. Когда он полез за деньгами, чтобы заплатить за проезд, то случайно достал и несколько малайских центов, которые завалялись у него в кармане. И представь себе, кондуктор сразу их узнал! Они же квадратные, Любезноу, а квадратные монеты встречаются не часто, правда?Он поднял глаза от кружки и посмотрел на второго сержанта.Любезноу был полностью с ним согласен.– Да, – сказал он. – Квадратные малайские центы встречаются совсем не часто.– Вот именно, – с нажимом подтвердил Дрисколл и отпил еще пару глотков. – Грант и кондуктор начали вспоминать Малайю, потому что кондуктор, оказывается, служил здесь во время войны, а после дембеля пошел работать в муниципальную транспортную компанию – продавать билеты, собирать деньги за проезд и все такое прочее…– Я знаю, что делает кондуктор, – нетерпеливо перебил Любезноу. – Не беспокойся, ездил я в автобусе, ездил!– Тогда ты поймешь, почему их разговор все время прерывался, – неторопливо согласился Дрисколл. – Но в конце концов кондуктор Барнвелл…– Барнвелл! – ахнул Любезноу.– Так точно, – подтвердил Дрисколл, заглянув в письмо, которое он наконец развернул. – Родерик Барнвелл – так звучит его полное имя. Любопытное имя… В общем, этот Родерик Барнвелл, оказывается, служил в Сингапуре в сорок втором году одновременно с тобой. Он тогда был сержантом. Если точнее, то он был сержантом комендантской роты, которая задержала тебя за дезертирство перед самым наступлением япошек.– Вранье! – взвился Любезноу. – Беспардонная ложь! От первого до последнего слова.– Я так и подумал, – дружелюбно согласился Дрисколл. – Как только я прочитал это письмо, я именно так себе и сказал. Все это беспардонное вранье, решил я, а этот сержант Родерик Барнвелл – просто записной лгун. Так оболгать доблестного сержанта Любезноу, который исползал на брюхе все джунгли, в одиночку сражаясь с японцами!Любезноу исподлобья сверкнул на Дрисколла глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35