К их удивлению, гигант ни словом не обмолвился о мифической серебряной клипсе с нарисованным на ней местом, где зарыт клад Уэлса Фарго, которую негодяй Форд Сирлз спрятал где-то в поезде. В вагоне для лошадей, куда их временно вернули очищать пол от растущего количества пахучих конских яблок, И. В. и Слокум продолжали строить планы побега через горы, но так и не смогли выработать совместного плана действий.— На этот раз обойдемся без баб, что бы мы ни задумали, — произнес И. В., отодвигая в сторону лошадиный круп, с тем чтобы подобрать продукт его жизнедеятельности и выбросить из вагона.— Я тебе в сотый раз объясняю, что я ее не просил! — раздраженно ответил Слокум. — Это была ее идея. И двух остальных.— Ну конечно.— Ты мнительный дурак, И. В. Тебе об этом говорили?— Осторожность подобна шкуре буйвола в снежную бурю.— О, господи, началось!— Чем ты осторожнее, тем безопаснее для твоей задницы.— Заткнись и работай! И. В. на мгновение замолк и облокотился о ручку метлы.— Кстати о работе. Интересно, куда девался наш старый добрый друг Клемент? Мне казалось, что он здесь работает в качестве бессменного добровольца.— Наверное, он в конуре у Барлоу — отдувается за убийство начальника станции и телеграфиста там, в Грэнджере. И за то, что навел на наш след грэнджерскую милицию.— Да, парень, это было зрелище. Целый поезд живых, здоровых людей, падающий в ущелье, разлетающийся на части, как дешевое стеклянное ожерелье. Даже шум паровоза не смог заглушить их крики. Это злой рок. Господи, какой конец!— Я могу поклясться, что эта банда погубила больше невинных людей, включая индейцев, за время своего побега из Дирлоджа, чем Боб Ли перебил «голубых мундиров» в Холодной гавани.— Аминь, — произнес И. В. и снова принялся за уборку.— Черт бы побрал этого проклятого Форда Сирлза и его пояс с деньгами.— Об этом надо было думать раньше, там, в Ашланде.— Тебе тоже.— Дерьмо! Это была твоя идея — гоняться за этим проклятым поездом.— Но ты за нее быстро ухватился.— Я был в меньшинстве.— Я не помню, чтобы мы голосовали, мистер Болтун! Разъяренные, они стояли лицом друг к другу, тяжело дыша и сверкая глазами. Они уже были готовы бросить метлы и сцепиться, когда в вагон вошел Клемент. У него было какое-то странное выражение лица, глаза затуманены, рот полуоткрыт, как будто он что-то хотел сказать, но никак не мог вспомнить, что именно. Ноги у него подгибались, а руки были прижаты к груди, словно он что-то прятал. Из-под пальцев сочилась кровь.— А-а… А-а…Ноги у него подкосились, и он упал лицом в свежую навозную кучу на полу. Носком ботинка И. В. перевернул его на спину.— Мертвее он уже не станет, — спокойно заметил он.— По крайней мере сегодня, — в тон ему отозвался Слокум. — Как ты думаешь, чья это работа?— Тебе не кажется, что мистер Барлоу завел себе конуру, в которой опасно долго находиться?— Аминь. 24 Весь путь по восточной части Колорадо они проделали без приключений, останавливаясь только у стрелок и семафоров. Высокая трава стелилась повсюду, сколько хватало глаз, и, казалось, уходила на край земли — нежный золотистый покров, ласкаемый легким ветерком.Слокума освободили от работы в «конюшне» и на тормозах и направили обратно на паровоз. Лицо его выглядело лучше, опухоль вокруг носа начала спадать. Рука тоже заживала, рана зарубцевалась, а в мышцах появилась гибкость и упругость.Приятно было вновь повидать и Кассиди. Все это время они мчались без передышки, останавливаясь лишь затем, чтобы запастись водой и топливом и привести в порядок двигатель. Первый вагон превратился в дровяной склад, загружать который выпало на долю И. В. От тяжелой работы у того опять заболела спина.— Как худой зуб, черт бы ее побрал!На одной из остановок, неподалеку от Факторвиля, Кассиди послал Слокума достать немного масла, и тот наткнулся на сломанную рессору. Кассиди вылез из кабины и осмотрел ее.— Она нам сгодится?— Да, черт побери.День уходил, ему на смену приходил мягкий, прохладный сумрак, плавно переходящий в ночь, а поезд продолжал мчаться вперед в направлении Пуэбло.— Кто сообщил Барлоу о том, что Клемент застрелил тех двоих в Грэнджере? — неожиданно спросил Слокум.— Во всяком случае, не я, — мрачно отозвался Кассиди. — У меня своих дел хватает.— Значит, это сделал Мэлрей. Мы с И. В. не проронили ни звука. Барлоу пристрелил его не раздумывая?— Кто тебе это сказал?— Мы с И. В. думали, что…— Вы ошиблись.Возникла длинная неловкая пауза. Это было непохоже на Кассиди, и Слокум заметил это. Кассиди явно хотелось оставить этот разговор, но Слокум не дал ему такой возможности.— Так кто же его застрелил?— Спроси Рэйли.— Я спрашиваю тебя.— Чертовски неприятная история. Его застрелил Лейф.— Его брат? — Слокум замер от удивления. — Он застрелил родного брата?Кассиди утвердительно кивнул головой.— В перестрелке Лейфу отстрелили пол-уха и чуть не угробили благодаря Клементу. Ты не знаешь Лейфа, у него характер гремучей змеи со скорпионом на шее.— Как это произошло?— Рэйли говорит, что, когда Лейф узнал, что вся заваруха произошла по вине Клемента, поднявшего на ноги половину Грэнджера, он возжаждал его крови. Ребята схватили его и оттащили в сторону. Тогда Лейф выхватил револьвер и выстрелил в Клемента. Клемент не заметил, что рана серьезна, и вышел из вагона.— И прошел половину поезда до вагона с лошадьми.— Лейф теперь раскаивается. Говорит, что немного поторопился.— Я думаю!Поезд мчался вперед, пронизывая ночь. За окнами пел ветер, разматывая ленту дыма вдоль всего состава, напомнившую Слокуму дамскую горжетку. Кассиди дал гудок, густой звук растворился в спящей золотистой равнине.— Не нашли свою клипсу? — спросил он неожиданно.— Ищем.Кассиди рассмеялся и вдруг стал серьезным.— Рэйли считает, что вы морочите ему голову.— Мне трижды плевать на то, что он считает.— Тебя не удивило, что в самый жаркий момент он послал на крышу тебя и И. В.?Об этом Слокум не задумывался. Все произошло так быстро, что у него просто не было на это времени. Но сейчас, заново осмысливая, что произошло, он был вынужден признаться, что Кассиди прав. Посылая их наверх, Барлоу преследовал одну цель: дать возможность грэнджерской милиции выполнить за него грязную работу. Судя по тому разговору, который состоялся между ним и Слокумом после их неудачной попытки бегства, Барлоу вполне мог так поступить. Если он не попался на ту приманку, которую они ему бросили в виде дурацкой истории с кладом, а судя по всему, так оно и было, то лучшим способом избавиться от двух посторонних свидетелей было послать их под пули на верную смерть.Кассиди подмигнул Слокуму и засветился улыбкой.— Но вчера я сказал ему, что вы говорите святую правду.— Что-что?— Насчет клипсы.— Значит, ты все-таки поверил?— Ни единому слову. Я знаю, что все это вранье чистейшей воды. Но пока у Барлоу остается хоть тень сомнения, он вас не тронет и пальцем. Разве я не прав?Слокум не знал, что и думать. Признать, что Кассиди прав и что вся эта история с серебряной клипсой не стоит и выеденного яйца, вряд ли было бы разумным. Но с другой стороны, этот большой, добродушный ирландец помог им, рискуя своей шеей.— Почему ты решил помочь нам?— Вы мне нравитесь. Сейчас вы нуждаетесь в любой помощи, которую только сможете найти на этом поезде, разве не так?— Это уж точно.— Значит, никакой клипсы нет и не было?— Разве я это говорил?— Твои глаза выдают тебя. — Кассиди рассмеялся. — Как бы то ни было, пока у Рэйли есть еще сомнения на этот счет, не удивляйтесь, если он снова вернется к этой истории.— Да-да. Спасибо, Деннис.— Не стоит.— Я… — Слокум внезапно замолк. Кассиди оторвался от манометра.— Что случилось?Слокум показал рукой вперед.— Пожар в прерии. Большой и становится еще больше. Его гонит прямо на дорогу.Кассиди выглянул в окно и выругался.— Превосходно! Ветер гонит его прямо на юг. Нам придется попробовать проскочить сквозь него.— Ты шутишь?— Какие тут шутки. — Кассиди ослабил дроссель, и поезд рванулся вперед, как будто его подстегнули.— Деннис…— Если огонь достигнет путей раньше, то можно считать наше путешествие оконченным. Он сожрет шпалы как бумагу. А пепел не вполне надежная опора для рельсов. Ехать по незакрепленным рельсам — чистое безумие.— А ехать по горящей прерии не самоубийство? Господи, Деннис, этот пожар шириной с милю. И мчится со скоростью хорошего мустанга.— Может, и быстрее.— Если ты попробуешь проскочить, нас наверняка настигнет на самой середине. И мы зажаримся, как бобы в банке.— Замолчи и не мешай.— Эй, Деннис!Слокум и Кассиди обернулись по направлению к тендеру. В дверь заглядывало встревоженное лицо Барлоу. Около него толпились мужчины и женщины.— Сбрасывай скорость! — рявкнул Барлоу. — Останавливай!— Объясни ему, — громко прокричал на ухо Слокуму Кассиди, — что я занят!Слокум пожал плечами и, взобравшись на тендер, направился к Барлоу передать слова Денниса.— Он рехнулся! — прорычал Барлоу.— Он знает, что делает.— Отойди! Дай мне пройти.— Я говорю тебе…— Вы говорите чушь, мистер. Убирайся с дороги, пока цел!— Пожалуйста.Слокум поменялся местами с Барлоу и проводил его взглядом до будки паровоза. Барлоу принялся что-то кричать в спину Кассиди, но тот даже не повернулся. Его правая рука сжимала ручку дросселя, а левой он вытирал цветным носовым платком пот с лица. Барлоу он игнорировал.Слокум прикинул: огонь был всего в миле от железнодорожного полотна. Ветер уже сделался горячим, а равнина вокруг выглядела так, как будто все огненное содержимое земли вылилось на поверхность и теперь растекалось по золотистому ковру прерий. Слокуму на миг предстала картина, как огонь распространяется во все четыре стороны, охватывая равнину, страну, весь мир. Воздух становился все горячее и горячее. Казалось, еще немного, и он тоже вспыхнет алым пламенем, пожирая беспомощный поезд и его пассажиров.— Всем вернуться в вагоны! — прокричал Слокум. — Закройте все окна и двери!— Ты что, псих? Хочешь изжарить нас заживо? — прокричал ему в ответ Вонючка.— Если пустишь огонь внутрь, то сгоришь быстрее, идиот!— Почему он не останавливается? — раздался голос Дэйзи Джан. — Он нас всех погубит!Очевидно, Барлоу придерживался той же точки зрения. Слокум увидел, как Барлоу нагнулся, схватил Кассиди за руку и попытался оторвать его от ручки дросселя. Кассиди отпустил ручку и вдруг резко стукнул Барлоу в грудь, заставив его отлететь назад и врезаться в поленницу дров.Теперь огонь был всего в трехстах ярдах от дороги. Сплошная стена огня около тридцати футов вышиной подобралась к железнодорожной насыпи, первые языки пламени уже лизали шпалы, грозя в любую минуту перекинуться на другую сторону и захватить пути целиком.Железнодорожное полотно пока еще выдерживало натиск пожара. Но только пока. Огонь был похож на живое существо без глаз, рук и ног, с огромным, в милю шириной, ртом, жадно поглощающим все, что попадается на его пути. Его ненасытный аппетит гнал его в погоню за паровозом, и только у полотна он задержался, как бы раздумывая.Жара становилась невыносимой, воздух был наполнен миллионами искр.— В вагон! — прохрипел Слокум, заталкивая Вонючку внутрь и захлопывая дверь перед его носом.Затем он бросился к паровозу, прикрывая лицо рукой от летящих искр. Бросив взгляд вперед, он успел заметить, что Барлоу снова поднимается, цепляясь за поленницу, и направляется к Кассиди. Подойдя сзади, Барлоу схватил Кассиди и оттащил в сторону, изрыгая потоки бранных слов.Ворвавшись в кабину, Слокум обеими руками изо всех сил ударил Барлоу сзади по шее. Гигант выпустил Кассиди, рухнул на колени, глядя на Слокума с ненавистью и удивлением. Затем его глаза помутнели, и он рухнул на пол кабины между Слокумом и Кассиди.— Какого черта ты вмешался? — прокричал Кассиди, стараясь заглушить шум двигателя.— Ради тебя, сукина сына!— Если мы прорвемся, Барлоу тебя за это по головке не погладит!— А если нет, какая тогда, к черту, разница? Кассиди прикрыл лицо платком.— Господи, глаза жжет!— Мне тоже! — отозвался Слокум, сильно зажмурившись и закрыв глаза ладонью.Они въехали в полосу огня. В кабине было жарко, как в топке. Слокум не осмеливался приоткрыть глаза, продолжая прикрывать их рукой. Он пригнулся, стараясь избежать раскаленного потока воздуха, врывавшегося в окно. Огонь, наверное, уже охватил пути. Последний раз, когда Слокум глядел в окно, он был слишком близко к насыпи.С каждым глотком воздуха ему казалось, что он вдыхает раскаленный огонь, обжигающий чувствительную кожу губ и горла, посылающий потоки мучительной боли в легкие. Он лег на пол и начал считать секунды.Ему казалось, что он сгорает заживо, его шея, лицо, незащищенная часть рук плавятся вокруг костей. Его тело под одеждой тоже начало таять. Он представил себе, как его плоть стекает по рукам и ногам, тает подобно восковой свечке, обнажая бесчисленные кровеносные сосуды.Кровь. Он чувствовал, как она кипит внутри него, клокочет по венам и артериям, разносится по раскаленным легким, сердцу, печени.Он задержал дыхание и чуть не задохнулся от боли. Ему казалось, то он умирает, клеточка за клеточкой, дюйм за дюймом.— Проскочили! Мы проскочили! — раздался радостный крик Кассиди. — Джон, мы все-таки проскочили!Медленно, еще не до конца сознавая смысл сказанного, Слокум оторвал руки от лица и заставил себя открыть глаза. За окнами была чудесная ночь, веяло прохладой. Оглянувшись назад, Слокум увидел, что огонь уже перевалил через насыпь и ветер гнал его дальше в прерию. Крыши вагона слегка дымились, но огня видно не было.Барлоу пришел в себя и, цепляясь за створки окна, поднялся на ноги.— М-м-м-м…— Не трогай ничего, скотина!Барлоу оторвался от окна, сел на пол и неуверенно потрогал затылок, куда пришелся удар Слокума. Затем он перевел взгляд на самого виновника.— Ты меня ударил!— Он спас нам жизнь! — резко оборвал его Кассиди. Он ослабил дроссель, и паровоз заметно сбавил ход. — Если бы ты оторвал меня от рычага, мы бы наверняка изжарились. Не лезь к парню, лучше поблагодари его!Барлоу с трудом вникал в то, что говорил Кассиди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18