– Но, Дэвид, – попыталась возразить она, – ведь Серилью уволят и мы снова окажемся там, откуда начинали.
– Да как может Маковски выгнать человека с поста, на который того назначил здравствующий еще президент? Никогда не было такой должности как «временно исполняющий обязанности президента»! Даже в случаях с Эйзенхауэром и Никсоном их функции были переданы вице-президентам. Если бы выжил наш вице-президент, такой ситуации вообще бы не было.
– Я все-таки надеюсь на то, что Маковски окажется никудышным руководителем и Конгресс устроит ему импичмент.
– Это вряд ли. Ведь его партия имеет большинство в Конгрессе.
Она знала это, но неужели члены Конгресса не были сначала американцами, а потом уже членами своих партий? Неужели они не беспокоились перво-наперво о благе всей страны, а потом уже о своих политических интересах?
– Маковски выражает интересы своей партии, – продолжал Дэвид, – когда говорит об увеличении налогов с населения, попустительстве по отношению к преступникам, сомнениях по поводу доверия к простым избирателям. Действительно, если он не образумится, то может развалить страну и сыграть на руку ФОСА.
– Нет, я все-таки думаю, что президент выживет, – повторила Рози, нагибаясь, чтобы застегнуть армейские ботинки. Она готова была молиться за это.
* * *
Роман Маковски сидел за президентским столом – теперь это был его стол. На нем были установлены мониторы и разноцветные телефоны, были тут и многочисленные кнопки, при помощи которых он мог вызвать любого из своих помощников, находящихся на борту президентского спецсамолета номер один. Маковски решил воспользоваться этим.
Он нажал кнопку, соединяющую его с пилотом.
– Слушаю вас, господин президент, – раздался в динамике голос.
– Идем на посадку. Меня ждет страна, которой нужно руководить.
– Но…
– Я сказал – идем на посадку! – твердо повторил он и отпустил кнопку.
Маковски не боялся того, что самолет попытаются сбить. Он беспокоился о том, что даром идет драгоценное время. Он не опасался того, что врачам удастся вывести из бессознательного состояния законного президента страны, которого избрал народ. Тот находился в такой тяжелой коме, что можно было почти не сомневаться, что ему не удастся из нее выкарабкаться.
Все дело было в том, что страна ожидала от него решительных действий. И они не заставят себя долго ждать.
Сначала он уволит Рудольфа Серилью. Затем выразит сожаления вдове вице-президента по поводу гибели ее супруга и первой леди в связи с тяжелым состоянием президента. Бывшего. А не ввести ли, кстати, сейчас еще и смертную казнь, и приговорить к ней тех, кто не сумел обеспечить безопасность проведения конференции? Он поручит Конгрессу назначить расследование этого чудовищного преступления, которое могло произойти только из-за попустительства спецслужб, определить меру виновности в этом директора ФБР Серильи и таким образом не только уволит его, но еще и казнит…
Да, драгоценного времени совсем не стоит тратить здесь, в самолете.
Его ожидают великие свершения…
Глава восемнадцатая
Холдену раньше не приходилось заниматься аэросъемкой, но он решил попробовать применить видеокамеру, которую Педро Вильялобос установил на «Цесну». Монитор находился внутри кабины, рядом с креслом пилота, с которого Педро управлял самолетом.
Они сделали заход над аэродромом и заметили в его дальнем конце ангар, в котором могли легко поместиться несколько небольших самолетов, не говоря уже о грузовике с ракетной установкой в кузове. Рядом с ангаром стояли два маленьких частных самолета и три легковых автомобиля.
На втором заходе Дэвид и Рози смогли рассмотреть на экране монитора машины более подробно. Это были вместительные четырехдверные шестиместные седаны. Педро решил не рисковать и больше не кружиться над аэродромом, чтобы не вызвать подозрения у тех, кто находился внутри ангара.
– Как ты думаешь, – спросила Холдена Шеперд, – сколько там может быть людей? Человек восемнадцать-двадцать?
– Будем считать, что минимум – двадцать, а максимум – вдвое больше, – ответил тот. – Лучше переоценить противника, чем недооценить. Будь уверена, что без надежной охраны они ракеты не оставят. А сколько человек можем мы выделить для этой операции, если не считать наших раненых и тех, кто останется на часах в лагере?
Рози на секунду задумалась, подсчитывая в уме, и улыбнулась.
– Со мной – тридцать шесть.
Дэвид тоже усмехнулся и покачал головой.
– Ладно, посмотрим, что из этого получится, – прошептал он.
* * *
Педро Вильялобос держал штурвал «Цесны» одними кончиками пальцев так легко, как будто управлял не самолетом, а крошечной микролитражкой. Вот он снизил скорость и заскользил вниз по посадочной глиссаде, снижаясь над аэродромом.
Через несколько секунд последовал легкий удар шасси о посадочную полосу и самолет покатился в ее конец, к ангару. Дэвид отстегнул привязной ремень, вынул из кобуры «Беретту» и засунул ее за пояс. Кроме этого, у него под левым плечом был еще один пистолет с двумя запасными обоймами и боевой нож «Защитник» – в ножнах.
Педро остановил «Цесну», заглушил двигатель, застегнул кожаную куртку, чтобы прикрыть выглядывающую из-за ремня рукоятку «Кольта» сорок пятого калибра, и молча кивнул Холдену. Затем он сдвинул дверку кабины и спрыгнул на бетонную дорожку. Дэвид последовал за ним.
Он окинул ангар оценивающим взглядом. Его план был довольно прост – постараться прорваться внутрь и наделать как можно больше шума, пока не подоспеет Рози с подкреплением. Она возглавляла две группы «Патриотов», которые нападут на ангар с двух сторон. Те уже находились в укрытии рядом с ограждением аэродрома. Они договорились, что «Патриоты» пойдут на штурм, как только Холден и Педро скроются внутри ангара. Дэвид заверил ее, что за сорок – пятьдесят секунд, в течение которых он останется один на один с противником, ничего страшного не случится. Но тут он обманывал не только ее, но и себя. Этого времени с лихвой хватит, чтобы изрешетить не одного человека.
– Ну что там у тебя с двигателем? – громко обратился он к Педро, следуя правилам игры, о которой они предварительно договорились.
– Ничего не пойму! – крикнул тот в ответ и подмигнул. – Заглох и все. Хорошо хоть не в воздухе. Пойдем заглянем в ангар, может, там найдется кто-нибудь из механиков.
– Хорошо, – с фальшивым энтузиазмом ответил Холден и зашагал к строению. Если бы это представление видели сэр Лоуренс Оливье или Шон Коннери, они просто сдохли бы от зависти.
Он подошел к металлической двери, ведущей в ангар, автоматически взглянул на часы и положил правую руку на пояс.
Повернув ручку левой, Дэвид вошел внутрь.
Он оказался в маленьком помещении без окон, но хорошо освещенном, похожем на герметический шлюз какой-то лаборатории. Не закрывая дверь, он повернулся и шепнул Вильялобосу:
– Вроде никого. Побудь пока снаружи.
Он вытащил пистолет, шагнул вперед, и входная дверь захлопнулась за ним. Холден повернулся и увидел, что изнутри она была без ручки. Почуяв неладное, он прыгнул к ней и толкнул наружу. Она открывалась только внутрь.
– Педро! – крикнул он и забарабанил по металлу, чувствуя, что попал в ловушку.
Вдруг с двух сторон послышалось зловещее шипение, по полу начал расползаться какой-то туман и в нос ему ударил едкий запах. В ту же секунду распахнулась дверь, ведущая дальше в ангар, и в плотных клубах возникли фигуры с автоматами в руках. Их лица закрывали противогазы. Дэвид закашлялся, споткнулся, упал на колени, но сумел поднять пистолет. Сквозь заливающие глаза слезы он рассмотрел установленные у противоположной стены две телекамеры. Увы, слишком поздно он их заметил! Холден выстрелил раз, второй, и два человека в противогазах упали. Он с трудом поднялся и метнулся в сторону, стараясь выиграть хоть несколько секунд. В легких, казалось, бушевал огонь.
В этот момент входная дверь с треском распахнулась и внутрь прыгнул Вильялобос. Оглушительно ударили автоматные очереди, и Педро упал, не успев ничего понять. Дэвид потерял равновесие, упал спиной на стену и выстрелил несколько раз на звук, так как уже не мог ничего видеть. Послышался крик и удар об пол еще одного упавшего тела.
Снаружи раздался винтовочный треск и крики идущих на штурм «Патриотов».
Внезапно Холден ощутил на себе чьи-то руки. Его рывком подняли на ноги и он увидел перед собой еще одно лицо в противогазе. Он упер ствол «Беретты» в грудь противника и нажал два раза на спусковой крючок. Того отбросило назад, и тело рухнуло на бетонный пол.
Дэвид бросился к Педро, поднял его, подтащил к входной двери и ударил в нее ногой. Безрезультатно, она даже не пошевелилась.
А газ продолжал с шипением наполнять тесное помещение. Он чувствовал его жжение уже не только в легких, но и на лице и руках.
Стрельба снаружи ангара усиливалась.
– Рози! – прохрипел Холден, теряя сознание…
* * *
Шеперд выпустила длинную очередь из М-16 по крыше ангара, откуда бил пулемет. Противник находился на командной высоте футов в тридцать над бетонным полем аэродрома и простреливал кинжальным огнем все пространство перед ангаром.
Бегущие за ней «патриоты» попадали в зону убийственного огня и падали, одни – раненые, другие – убитые. На рулежной дорожке уже лежало восемь тел.
Рози во главе полудесятка бойцов устремилась ко входной двери, но в это время большие ворота ангара вдруг распахнулись и изнутри послышался громкий гул. Шеперд кинулась в сторону и упала на бетон.
В эту секунду из ангара показался вертолет, летящий буквально на высоте двух футов, – как видно, пилот был настоящим мастером. Рози вскинула винтовку, выстрелила несколько раз, но тут вертолет вылетел на открытое пространство, повернулся вокруг своей оси и она с ужасом увидела Холдена, каким-то образом привязанного снаружи к плексигласовой кабине.
– Дэвид! – закричала Рози, опуская М-16.
Вертолет плавно прошел мимо нее и стал медленно набирать высоту.
Она отбросила винтовку, со всех ног кинулась к нему, подпрыгнула и сумела уцепиться одной рукой за шасси. Но вертолет резко рванулся вверх, ее пальцы соскользнули и она упала на бетон.
– Дэвид! – снова вскрикнула она, чувствуя, как из ангара вырывается какой-то дым, от которого сразу запершило в горле.
Глаза ее залились слезами…
* * *
Пулемет на крыше здания, как оказалось позже, был с дистанционным управлением, расчета при нем не было.
Когда «патриоты» вбежали в ангар, они ощутили, что первое помещение заполнено отравляющим газом, который постепенно рассеивался. Рози намочила водой из переданной ей фляги свою куртку, закрыла ею лицо и, стараясь еле дышать, стала шаг за шагом обследовать газовую камеру.
Вскоре она натолкнулась на распростертого в луже крови Педро Вильялобоса.
Педро был мертв. В его груди зияло несколько ран.
«Патриоты» вынесли его тело наружу и прикрыли куском материи.
Несомненно, все это было подстроено специально и ангар послужил своеобразной западней. Рози поняла, что информацию об аэродроме им подсунули нарочно. И, что самое обидное, они так легко поверили ей! Ладно же, тот, кто послужил ее источником, жестоко поплатится за это. Но только после того, как она освободит Дэвида. Она убеждала себя, что он останется жив.
На полу в газовой камере «патриоты» нашли обе «Беретты», принадлежавшие Холдену. Пистолеты, в одном из которых не осталось ни единого патрона, валялись рядом с тем местом, где лежал Педро.
Входная дверь оказалась без ручки с внутренней стороны, открывалась она только внутрь, а по ее периметру тянулся резиновый уплотнитель.
Когда Рози не могла уже сдерживать дыхание, она выбежала из ангара и опустилась на землю, подставив лицо порывам свежего ветра и дрожа от ненависти.
– Нас специально заманили в эту ловушку, – бросила она подошедшей Пэтси Альфреди. – Ракетная установка послужила лишь приманкой. Они хотели убить Холдена или взять его в плен. – Шеперд закашлялась и вытерла слезы, струящиеся по щекам. – Я убью того сукиного сына, который сообщил нам об этом аэродроме. Нужно спасать Дэвида…
Альфреди опустилась на колени рядом с ней.
– Куда же они полетели? Если террористы не убили Холдена сразу, есть шанс на то, что мы еще выручим его.
– Да, – постаралась дышать ровнее Шеперд. – Наверное, они хотят выпытать у него о нашем союзе с Серильей, чтобы опорочить директора ФБР. Или будут требовать фамилии других руководителей «Патриотов».
Она с трудом поднялась на ноги, чувствуя боль в разбитых в кровь при падении с вертолета коленках и не смогла сдержать крик:
– Негодяи! Я не отдам его вам! Вы слышите, подонки, – не отдам!
Глава девятнадцатая
Он ощущал боль в каждой клеточке своего тела. Глаза едва открывались, и перед ними он различал лишь неясное движение. Такого страдания Дэвид еще никогда не испытывал.
Он попытался двинуть рукой и услышал собственный стон, больше похожий на звук, издаваемый загнанным зверем в предсмертной агонии.
Затем этот звук потонул в грохоте, похожем на шум урагана. Грохот бил по барабанным перепонкам и разрывал их на части.
Руки не двигались. Конечности не слушались команд, которые посылал воспаленный мозг.
Холден чувствовал, как тело пронизывает нестерпимый холод, но одновременно кожу как будто обжигало жаркое пламя.
Он попробовал покачать головой, и весь мир вокруг него заходил ходуном.
Дэвид хотел закричать, но ни единый звук не сорвался с его губ…
* * *
Вертолет приземлился.
В десяти шагах от него стоял на костылях Дмитрий Борзой и поток ветра от лопастей развевал его пышные волосы.
Вот, наконец, и Дэвид Холден, привязанный за руки и ноги снаружи к плексигласовой кабине приземлившегося вертолета.
Его одежда превратилась в лохмотья, а лицо покрывали синяки и кровоподтеки.
Дэвид Холден безвольно повис на веревках, стягивающих его запястья.
Рот широко открылся, и только еле вздымающаяся грудь говорила о том, что он еще жив.
– Мистер Джонсон, – повернулся к Борзому стоящий рядом с ним Хэмфри Ходжес, – прикажите снять его, иначе бедняга сейчас умрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15