Степан старался не глядеть ей в глаза, рот же его кривился в какой-то идиотской улыбке.
- Что это с тобой? - подивилась она на него.
- Чего со мной? Ничего со мной. Слушай, пошли в квартиру, что тут стоять? Выпить хочу, кушать хочу, тебя хочу...
- Пошли, - пожала плечами Рита. - Последнего не будет. Остальное организуем. Мясо есть тушеное, полбутылки ликерчика твоего осталось...
Они вошли в квартиру, сняли верхнюю одежду, прошли на кухню. Рита искоса наблюдала за поведением Степана. И ощущение, что он ведет себя как-то странно, все усиливалось и усиливалось. Она знала, что её бывший муж по своей природе пуглив и труслив, а тут она никакого особого испуга не ощущала, ощущала нечто иное... А что именно, она и сама не понимала. И от этого непонимания на душе становилось холодно и пусто, словно в сыром темном погребе.
Вскоре приехал наряд милиции.
- Что произошло? - спросил лейтенант, высокий, угрюмый, с уставшим бледным лицом.
- Я вернулась с работы. Меня ждал у двери мой бывший муж Балясников Степан Егорович. - Рита указала на Степана, своими круглыми, изображавшими честность и преданность, глазами глядевшего на угрюмого лейтенанта. - А какой-то человек прибежал на четвертый этаж по лестнице и стал его душить. Я заперлась в квартире и позвонила вам. А что мне оставалось делать?
- А раньше вы не видели этого человека? - спросил лейтенант.
Рита бросила мгновенный взгляд на Степана и четко произнесла:
- Нет. Раньше я его никогда не видела. Думаю, что это маньяк. Сумасшедший маньяк.
- И вы его тоже никогда не видели? - спросил лейтенант Степана.
- Нет, никогда, - как-то неестественно взмахнул обеими руками Степан и глупо улыбнулся. - А, впрочем... Он в таком странном виде был, лица не видно... Как в кине, - хохотнул он. - "Человек-невидимка" какой-то... - Он бросил мимолетный взгляд на Риту. И снова ей не понравился его взгляд, она заметила в нем некую фальшь.
Ознакомившись с документами Риты и Степана и записав сведения, наряд милиции удалился. Очевидно, искать маньяка...
Они остались одни. На некоторое время в квартире воцарилось напряженное молчание.
- А ты ведь знаешь этого человека, - вдруг четко произнесла Рита, пристально глядя в глаза Степану.
- Обалдела ты, что ли? - вскочил с места Степан и потянулся к бутылочке с вишневым ликером. - Ну ты даешь! Замучила меня. Я целый день скитался по Москве, одинокий, неприкаянный, промерзший, голодный, почти без денег... Прихожу к тебе, сижу на лестнице, терпеливо жду... Приходишь ты, а затем какой-то бешеный придурок подбегает и начинает волтузить меня о стену. А теперь ты такое городишь... Нелепость какая! Надо же такое придумать! Уйду вот, брошусь под машину! Другого-то не остается! Домой нельзя, сюда нельзя, куда идти?!
Он налил себе рюмку ликера и залпом выпил. Щеки его сразу раскраснелись, он как-то очень возбудился, что-то постоянно говорил, пытался рассказывать какие-то истории, но Рита видела, что он очень взволнован. Не испуган, а именно взволнован.
Рита перестала донимать его подозрениями, разогрела мясо с картошкой, и они стали молча обедать.
- Я больше не вернусь домой, - провозгласил Степан, выпив третью рюмку ликера.
- А где же ты будешь жить? - спросила Рита.
- Здесь, - свободно ответил Степан, не раздумывая ни секунды.
- А мое согласие в расчет не принимается?
- Нет, - ответил Степан, жуя мясо. - Вкусно, между прочим получилось, Рит... С мамашей мы только пельменями из пачек питаемся, да вермишелью. Отрыжка да изжога, только и делов-то... Никакого удовольствия от еды...
- Отрыжка, конечно, дело неприятное, - согласилась Рита. - Но учти у меня ты жить не будешь. Я против!
- Тогда пойду на вокзал, напьюсь там и пусть меня заберет милиция... Или вернусь к матери, посижу с ней с полчасика и прирежу ее... Ясно?!!! вскочил он с места, выпучив глаза.
- Прекрати паясничать! - стукнула кулаком по столу Рита. - А с матерью решите вопрос сами, согласись, я тут совершенно не при чем...
- Я решу! - крикнул Степан. - Я так решу, никому мало не покажется. А тебя потом совесть заест, жить спокойно не сможешь!
- Смогу, - ответила Рита и вышла с кухни.
Молча смотрели телевизор. Потом легли спать в разных комнатах. Ворочаясь на постели, Рита почувствовала, что происходящее стало ей здорово надоедать. Какой-то трагикомический триллер порой с весьма зловещими оттенками. И полная неясность, зыбкая мгла, беспросветность... Надо было как-то выходить из положения...
4.
... Раскалывалась голова, изо рта несло смачным перегаром... И постоянно хотелось пить - пить, что угодно, все подряд - сок, чай, воду, кефир. А желательно - пиво, холодное пенное пиво... Но как раз этого было делать нельзя. Начинался рабочий день, и именно сегодня наклевывалось дело, обещавшее неплохую прибыль...
Частное сыскное агентство "Пинкертон" дышало на ладан. Начало оно свою деятельность за здравие, а потом дела пошли все хуже и хуже, а теперь, в декабре, совсем пришли в упадок. Компаньон Игоря Дьяконова, в прошлом офицер морской пехоты, собирался бросить всю эту бодягу к чертовой матери. Заказов почти не было, не на что стало оплачивать аренду помещения, платить налоги, просто не на что жить...
... Вчера вечером Игорю позвонил некий мужчина и сказал, что его кто-то постоянно терроризирует и обещал хорошую сумму за то, чтобы Игорь вычислил его тайных врагов. Вдохновленный Игорь на радостях решил попить с приятелем пива, потом перешел на более серьезные напитки, а к утру был в весьма плачевном состоянии. Однако, он мужественно взял себя в руки, завел свою "девятку" стального цвета и помчался в свой, так называемый, "офис", состоявший из двух маленьких комнат, арендуемых у одного скаредного мужичка, никак не желавшего сбавить цену, а, напротив, активно настроенного на то, чтобы её поднять.
Утро же принесло Игорю глубокое разочарование. Позвонил вчерашний мужик и, постоянно идиотски похохатывая, сообщил, что все выяснил сам и что терроризировал его первый муж его жены, желающий отомстить бывшей супруге. "Я хотел намять ему бока!" - заливался смехом несостоявшийся заказчик. "Но жена отговорила. Она у меня добрая! Добрая, добрая!" - запел он, паясничая и давясь смехом. Потом посерьезнел на минутку и произнес: "Так что извиняйте нас, Игорь Николаевич. Не буду вас больше тревожить". Дьяконов положил трубку и молча пошел в ларек за пивом. Потом долго потягивал пиво, курил и думал о безрадостных перспективах своей сыскной деятельности. Теперь он жалел, что ушел из органов. Он был уважаемый человек, следователь УВД, капитан. Ему поручались важные дела... А теперь что? Мрак один, да и только...
Выпив пива, он пошел бродить по Москве. Заглядывал подряд во все магазины, тупо таращился на дорогостоящие товары, понимая, что ничего не в состоянии купить ни себе, ни жене, ни десятилетнему Ромке. Не в состоянии заменить передние колодки на машине и купить для двигателя хорошего масла. Порой не хватало денег даже на бензин, приходилось экономить на еде...
... День прошел кое-как. Он снова зашел в "офис", посидел, опять вышел, не в состоянии избавиться от нарастающего раздражения на эту собачью жизнь. И зачем он тогда фраернулся, обиделся на критику и подал заявление об увольнении из органов? От добра добра не ищут, воистину это так...
Изрядно накачанный пивом, Дьяконов уже собирался ехать домой, но тут раздался звонок в дверь. Он открыл. На пороге стояла женщина лет тридцати в длинной дубленке с капюшоном. Худенькая, симпатичная, интеллигентная, с большими грустными глазами...
- Здравствуйте, - сказала она. - Это частное агентство "Пинкертон"?
- "Пинкертон", "Пинкертон", - мрачно подтвердил Дьяконов.
- А вы Игорь Николаевич Дьяконов?
- Дьяконов, Дьяконов. Точно так, - говорил Игорь, стараясь не дышать своим пивным перегаром в лицо женщине.
- Мне надо с вами поговорить, - как-то недоверчиво глядя на опухшего Игоря, произнесла женщина. Что-то не очень он соответствовал ни образу красавца и супермена, ни образу частного детектива, способного чем-то помочь. Заметив её взгляд, Игорь одернул пиджак, вытащил расческу и причесал свои густые, с проседью волосы. Взгляду своему постарался придать пронзительный и мудрый вид.
- Моя фамилия Нарышкина. Зовут Маргарита Валентиновна. Я работаю медсестрой в частной клинике вместе с Некрасовой, двоюродной сестрой вашей супруги. Можно пройти? - спросила женщина.
- Пожалуйста, - пропустил её Игорь и захлопнул дверь.
... Через полчаса весь хмель и всю дурь с Дьяконова как рукой сняло. Он снова почувствовал себя прежним - капитаном, следователем, мужчиной. Дело очень заинтересовало его. Он даже не думал в этот момент о вознаграждении, он просто хотел снова почувствовать пульс жизни, он понял, насколько сейчас ему, тридцатишестилетнему здоровому мужчине, важно это ощущение.
- Помогите мне, Игорь Николаевич, - сказала в конце своего повествования Рита. - Зарабатываю я неплохо. Ваш труд будет вознагражден как положено.
- Сочтемся, Маргарита Валентиновна, - с благодарностью поглядел на неё Игорь. - А в обиду мы вас не дадим. Будьте уверены. Я в недавнем прошлом следователь МВД. Имею достаточно большой опыт. И дело буду вести, как положено. По научному! - добавил он и широко улыбнулся. - А теперь я собираюсь домой. Я живу в Очакове. Нам с вами не по пути? Я на машине, могу подвезти.
- Я живу на Комсомольском проспекте, недалеко от метро "Фрунзенская", - сказала Рита.
- Подвезу прямо к подъезду и доведу в целости и сохранности до двери! - заявил Игорь. - Это для нас пустяк! Кстати, насколько я понимаю, вас около двери уже ожидает ваш бывший муж. Мне бы надо взглянуть на него. Только сделаем так, если, разумеется, он там. Вы скажете, что я частник, и вы пошли домой за деньгами, чтобы расплатиться, так как забыли дома кошелек. Остальное - мое дело.
- Хорошо, - улыбнулась Рита. Она, так же, как и Игорь, почувствовала после этого разговора себя как-то увереннее. Этот высокий сильный мужчина с молодым лицом и сильной проседью в густых светлых волосах стал ей очень симпатичен. От него веяло оптимизмом и уверенностью, в его присутствии все страхи и химеры казались пустяками. Хотя сам Дьяконов её историю вовсе пустячной не считал. Потому охотно и взялся за нее...
... Как и предполагалось, Степан находился уже около двери Ритиной квартиры. На сей раз сидел на подоконнике и курил.
- Сейчас, я вынесу вам деньги, - громко произнесла Рита, делая вид, что не замечает Степана на подоконнике.
- Я бы такую красивую женщину и бесплатно довез, - нарочито громко произнес Дьяконов. - Да, сами понимаете, семью надо кормить. Жизнь такая...
- Рита! - проворковал, слезая с подоконника Степан. - Я уже тут. И заждался. Ты куда пропала?
- Вот это да! - воскликнул Дьяконов. - И впрямь - красивая женщина всем нужна. Ее уже ждут!
- Ты словно прописался здесь, - проворчала Рита и стала открывать дверь. - Только чего-то явно не хватает для полного восстановления вчерашнего вечера. Кого-то, точнее...
Степан стал вразвалочку спускаться по лестнице. Рита вошла в квартиру, пропустила туда и Степана. Робко ступил на порог и Игорь, незаметно изучая своего спутника.
Рита вышла в комнату, якобы за деньгами. Мужчины остались в прихожей. Степан был ровно на голову ниже Игоря и бросал на него недовольные взгляды снизу вверх. Игорь же сделал оловянные глаза, переминался с ноги на ногу, изображая смущение.
- Вот дела-то какие..., - начал разговор Игорь. - Я, кандидат наук, вынужден бомбить по вечерам на машине, чтобы прокормить семью. Ну и жизнь пошла собачья... Куда только правительство смотрит? А работенка, скажу вам... Например, вчера ночью меня пытались ограбить, это слава Богу, откуда ни возьмись, вырос из-под земли гаишник. Он мне буквально жизнь спас! Я выскочил из машины и стал кричать: "На помощь!" Те врассыпную! И задержали их, представляете себе...
Степан совершенно не представлял себе всего этого, и никак не мог поддержать разговор, мечтая об одном, чтобы незадачливый кандидат-бомбила скорее убрался отсюда восвояси.
- Да..., - протянул Игорь. - Задержали их, гадов... Далеко не убежали, сволочи! Нашли, кого грабить! У меня в кармане всего-то двести рублей, заработанных каторжным трудом!
Все это Игорь знал не понаслышке. В наиболее тяжелые минуты он именно таким способом и кормил свою семью. И ограбить его тоже хотели месяца два назад, приставив к затылку нож и потребовав выйти из машины. Только вот насчет продолжения он соврал. Тогда Игорь просто резко повернулся и доведенным до автоматизма приемом сломал державшую нож руку рыжему безбровому, коротко стриженому качку и вышвырнул обоих из машины на асфальт. А дальнейшей их судьбы он не знал и знать не хотел.
- Преступность, говорите? - поддержала разговор Рита, выходя из комнаты и протягивая Игорю сорок рублей. - Вот, возьмите, спасибо вам. А преступность она везде. Вот вчера прямо здесь, на лестничной клетке около двери на нас напал какой-то человек в шапочке и очках, прикрывавших лицо. Стал душить вот... его... Степана Егорыча... - Она указала пальцем на весьма смутившегося Степана. - Я успела вызвать милицию.
- И как? Быстро приехали? - метнул молниеносный взгляд на Степана Игорь.
- Приехали моментально, но тот успел убежать, - ответила Рита.
- Это точно, бегают они быстро, сволочи, - поддакивал Игорь, продолжая искоса изучать Степана Егорыча. - Жизнь собачья, черт знает чем приходится заниматься. Вы-то вот, вижу, тоже человек интеллигентный, обратился он к Степану. - Прозябает сейчас интеллигенция.
- Это кто как, - буркнул Степан, явно не желая продолжать разговор с словоохотливым кандидатом-бомбилой высоченного роста.
- А вы знаете, - решила поддержать Игоря Рита. - У Степана Егорыча мама знаменитая поэтесса Ольга Бермудская. Не слышали?
- Конечно, конечно, слышал! - воскликнул Игорь. - Это замечательная поэтесса. Я буквально вырос на её стихах. Помню её детские стихи: "Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд..." Здорово, правда?
- Это не её, - мрачным голосом возразил Степан.
- Ну и у неё тоже что-то похожее было. Помню светлое, радостное ощущение от её лирики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20