Не так я страшна, как кажется. Открывайте шампанское, мне скоро уезжать.
***
Иван осторожно открыл дверь спальни. Легкая дымовая шашка, положенная на пол в коридоре, выделяла голубоватый дым. Через полминуты он мог видеть тонкие, как нити, красные лучи лазеров, проявившиеся в голубоватом тумане. Теперь он точно знал, где можно поставить ногу. Деревянная полированная балка проходила вдоль всего потолка, перекрещиваясь с поперечными в трех местах. Иван забросил якорь через балку, смотал трос лебедки, оставив его на высоту своих рук, и повис в воздухе. Место было выбрано удачно, только бы не качнуло во время подъема, тогда он заденет лазерный луч и все пойдет прахом. Мотор лебедки начал наматывать трос, и Ушаков вознесся на четырехметровую высоту. Оседлав балку, Иван уперся спиной в потолок и пополз по бревну к вентиляционному отверстию.
Остановившись напротив, он решил подстраховаться.
— Нырок, ты здесь?
— Уже тело затекло! — услышал он в ответ. — Думаешь, приятно в трубе торчать затычкой!
Декоративная решетка имела отверстия в полсантиметра, и зацепить он ее не мог, разве что рыболовным крючком. Рука не дотягивалась, еще сантиметр, и он упадет с балки.
— Боюсь, мне придется вернуться назад. Нужна проволока.
— Не беспокойся, Ваня, я все предусмотрел. Проволока тебе не поможет, только рейку оторвешь.
Нырок ударил по решетке, и она вылетела из пазов. Иван едва не упал от неожиданности и страха. Деревянная сетка полетела вниз, но через секунду замерла в воздухе и, ударившись о стену, повисла. Ее удержала тонкая леска, привязанная к раме. В стене открылось вентиляционное отверстие, и сквозь грубые толстые прутья было видно улыбающуюся физиономию Нырка.
— А ты молодец, Миша! Лихо сработал.
— Вообще-то, я леску брал для «посылки». Я знал, что ты от балки не дотянешься до стены. Коридор слишком широкий. Лежал, скучал и думал. Лески у меня много, а решеточка тоненькая, капризная. Не дай Бог, рассыплется. Глянь на пол. Какие чертежи красивые нарисовали лазерные паутинки. Красота! А с дымовухой ты хорошо сработал.
— "Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку". Что дальше?
— Лови леску, я на конец грузило подцепил, чтобы докинуть. Привязывай «посылку», и я пошел.
— Все правильно.
Иван привязал к леске целлофановый пакет с тетрадью и кассетами. Нырок протащил его через решетку и пополз назад. Иван тем же мучительным путем, не торопясь, вернулся в спальню Грановской. Закрыв за собой дверь, он облегченно вздохнул и взялся за рацию.
— Операция в здании завершена, превращаюсь в Бабу Ягу и вылетаю на метле через трубу. Забери все оборудование и утопи в резервуаре. На берег выходи чистым. Коридор к обзору не подключай, там еще дым не рассеялся и лишний предмет на стене висит.
— А охранников и стоп-кадр устраивает.
— Тем лучше. Встретимся у машины.
Иван выбросил все лишнее в дымоход, собрал сумку и вновь превратился в трубочиста. Через десять минут он сидел на краю трубы с включенной рацией, настроенной на нужную волну. Тишина оборвалась, послышались щелчки и знакомый мужской голос.
— Патрон, первый появился. Уже сидит на крыше. Второго ребята встречают. Кажется, дело подходит к развязке.
— Три часа работы! Скоро светать начнет. Проведете их просекой, на дороге можете на хозяйку напороться. Поосторожней. Я встречаю вас у третьей опушки за пролеском…
— Все понял, патрон.
Иван настроился на другую волну. Ему тут же ответили.
— Я в боевой готовности, «Петушок».
— Отлично, «Сокол»! Распускай свои крылышки через тридцать минут. Вся надежда на тебя. Отбой, меня уже ждут.
Иван выключил рацию и бросил ее в трубу. На землю он спускался так же эффектно, как восходил на крышу. Внизу его ждали четверо охранников. В то же время Родион и Нырок надевали на себя акваланги.
— Назад доберемся минут за пять, — рассуждал Капралов. — Из трубы нас пробкой вышибет. Дойдем до плотины, и ты на дно. Двадцать минут по часам, и выныривай. Строго на север сто пятьдесят метров, фонарный столб у забора. Короче, сам все знаешь.
— Не дергайся, Родя. Считай, дело сделано. Я ведь как пес могу под забором за считанные минуты подкоп вырыть.
— Нет нужды. Ну, с Богом!
Они нырнули в бурлящий колодец. На берегу у плотины Родиона встретила не менее почетная делегация охранников. Ему помогли снять тяжелый акваланг и резиновый костюм, надетый на спортивный. В нем его и сопроводили до машины. В салоне «Газели» сидел грустный Иван и трое охранников, за рулем был Филипп. На полу стояла объемистая сумка Ушакова. Родион сел в машину и удивленно осмотрелся.
— Все нормально, приятель! — похлопал напарника по плечу Иван. — Нас вывезут из опасной зоны с почетным эскортом.
— Молодцы, ребята! — добавил Филипп, и машина тронулась с места.
Их везли через лес дорогой, которую они не знали. Везли минут десять, приблизительно километров шесть-семь. На опушке машина остановилась.
— Теперь вы пересядете в тот микроавтобус, и он довезет вас до Москвы, — сказал Филипп, указав на «фольксваген». — Генерал лично будет вас сопровождать. Он очень беспокоился за вас. Душевный старик.
Охранники, как конвоиры, сопроводили взломщиков из одной машины в другую.
В салоне микроавтобуса их ждал улыбающийся Корякин. К его ногам и положили сумку Ивана. Генерал имел свою охрану из трех человек, вооруженных короткоствольными автоматами. Филипп со своей группой вернулся в «Газель».
Теперь командовал Корякин.
— Поехали! — отдал он короткий приказ шоферу и, продолжая улыбаться, посмотрел на героев. — Как только я вас увидел, Борис, мне внутренний голос подсказал, что у вас нет в жизни преград. Надеюсь, я не ошибся в своей оценке?
— Корякин нагнулся и расстегнул сумку. Сверху лежал целлофановый пакет с кассетами и толстой тетрадью. Под ними пачки долларов. — И сколько здесь? — немного опешив, спросил бывший генерал.
— Один миллион триста тысяч долларов. Вы ошиблись, Федор Иваныч, Грановская держит деньги в главном сейфе. Доказательство налицо.
— Хороший куш! Вот что я вам скажу, мужики. Убить вас у меня рука не поднимется. Таких талантов на земле единицы. Я остаток жизни буду мучиться.
Совесть загрызет, и врагом вашим быть не хочу. Кассеты вы достали, и я обязан за них заплатить. Работа денег стоит. — Он отсчитал десять пачек и бросил их под ноги Ивану.
— Ваш гонорар. О тетрадке не беспокойтесь. Я сам лично передам ее губернатору.
— Мы за нее уже свои деньги получили, — холодно ответил Иван. — А там — ваше дело.
— Вы умный человек, Боря. Мне бы вас встретить лет пять назад, такие горы свернули бы! А сейчас я уже не тот. Зато у вас вся жизнь впереди. — Машина остановилась на шоссе.
— Ну вот и все. Дальше наши дорожки расходятся, — заключил Корякин. — Забирайте гонорар и прощайте.
Иван поднял с пола доллары, и они с Родионом вышли из машины. На такси до города у них хватало денег.
В то время, когда электронные часы на руке Нырка отсчитывали двадцать минут, он скинул с себя акваланг, маску, выплюнул мундштук и выплыл на поверхность. Кругом ни души. Он вылез на берег, скинул ласты и прямо в резиновом костюме перебежал через аллею и юркнул в кустарник. Глянув на стрелку компаса, он быстро сориентировался и короткими перебежками двинулся к северу.
Небо начинало бледнеть.
Михаил добрался до забора за семь минут и лег в кювете возле фонарного столба. По сторонам оглядываться не имело смысла, охрана здесь не ходит. Кругом колючий шиповник, а высоченный забор под током. Сумасшедших нет прыгать на ограду в тысячу вольт. Он прислушался. Шум донесся издалека, слабый, тихий.
Потом он начал усиливаться, и вскоре над усадьбой пролетел военный вертолет, очень низко, на уровне третьего этажа. Охранники увидели его в окно и очень удивились. Такого раньше не случалось. Вертолет скрылся за деревьями, но шум моторов не затихал. Они не знали, что машина зависла у северной ограды усадьбы прямо над фонарным столбом.
Из вертолета вниз полетел длинный толстый канат, его конец, завязанный узлом, ударялся о фонарный столб. Нырок выскочил из укрытия, как испуганный кот, вскарабкался по гладкой поверхности столба и ухватился за узел каната.
Вертолет тут же набрал высоту и полетел прочь. Вот почему Мишка не снял резиновый костюм: ветер трепал его с такой силой, что, если бы не костюм, он превратился бы в ледышку, а резина воздух не пропускала.
Его незабываемый полет длился минут десять, потом вертолет снизился до нужного уровня и Нырок спрыгнул на землю. Здесь, на поляне, он и расстался с водолазным костюмом и, держа в руках целлофановый пакет, прошел тропинкой к дому отдыха. На платной стоянке его ждала машина с ключами в замке зажигания.
Он назвал свое имя сторожу, и его пропустили. Целлофановый пакет с пленками и тетрадью Нырок спрятал в багажнике под запаской, а через час пятнадцать эта машина была оставлена в Москве на стоянке. Ее должны были забрать другие люди.
***
Микроавтобус привез генерала Корякина на дачу. Настроение было отличным, ироническая улыбка не сходила с его губ. Он даже не предполагал, что успех операции будет столь значительным. В голове рождались планы мести Марине Грановской. Одна идея рождала другую, более коварную. Теперь он может посвятить часть своего свободного времени уничтожению самоуверенной твари, которая никого, кроме себя, за людей не считает. Он сумеет смешать ее с грязью и заставит вытянуться в струнку перед офицером госбезопасности. Чем ближе он подъезжал к дому, тем изощреннее были идеи о мести. Людям, нанятым им для этой поездки, он широким жестом бросил пачку с десятью тысячами долларов.
— Благодарю за службу, мужики!
«Фольксваген» уехал. Корякин отправился в свой кабинет, ему не терпелось разобрать сумку с добычей, он забыл о сне и покое. Войдя в дом, генерал оторопел — его ждал сюрприз. Четверо молодых парней стояли по разным углам просторного холла с автоматами в руках. В его любимом кресле сидел мужчина лет шестидесяти в дорогом костюме и ухмылялся точно так же, как он в машине по дороге домой.
— Привет, граф Монте-Кристо! Не выспался, поди?
То, что эти ребята не из спецслужб, он понял с первого взгляда. Бандюки!
Кто их нанял? Филипп? Зачем? Он мог все устроить раньше и вообще не сдавать ему взломщиков. Борис? Он ни о чем не догадывался. Его бросили на шоссе полчаса назад, и он физически не мог ни с кем связаться. Кто еще? Попов? Этот лис опытный, мог подстраховаться. Недооценил он его. Дурачком прикинулся, а он, Корякин, клюнул на его удочку и стал марионеткой в его руках.
— Кто вас прислал? — хриплым голосом спросил Корякин.
— На этот вопрос ты сам себе будешь отвечать до гробовой доски. А мне недосуг с тобой лясы точить. Сумку на пол, руки за голову! Живо, козел безрогий!
Корякин вздрогнул и выронил сумку. Сзади кто-то подошел и обыскал его.
Пистолет «стечкина», прослуживший ему немало лет, был конфискован. Мужчина встал с кресла, подошел к сумке и раскрыл ее.
— Неплохой куш. Сколько здесь?
— Тебе хватит. Только не обожрись. Привык к баланде, а тут настоящей жизнью пахнет.
— Скоро и ты к баланде привыкать станешь. В этом мире все хрупко, ненадежно и относитель но. Сегодня я, а завтра ты. Видишь, как мы быстро ролями поменялись? — Непрошеный гость достал из сумки целлофановый пакет с кассетами и тетрадью и отшвырнул его. — Хлам нам не нужен. — Застегнув сумку, он поднял ее и прищурившись, добавил:
— Графа Монте-Кристо из тебя не вышло. Советую переквалифицироваться в управдомы. Бывай здоров, козел безрогий.
Пришелец кивнул молчаливым охранникам, забрал сумку и ушел. Никто не знал о том, что Боря-Трапезник подстраховывал Ивана и держал ситуацию под контролем.
От опушки он не отставая следовал за «фольксвагеном». Корякин был под наблюдением вора в законе всю последнюю неделю и не догадывался об этом.
Генерал привык считать, что все остальные, живущие на планете, могут находиться в его поле зрения, но только не он. Однако и на старуху бывает проруха.
Когда Ивана и Родиона высадили на шоссе, Трапезник вздохнул с облегчением.
Его мерседес подкатил к ним, но Иван отказался садиться в машину.
— Борис Васильич, — сказал Иван, — опереди этого засранца и встреть его на даче. В сумке более миллиона «зелеными». Он не стоит этих денег. Кроме них, ничего не бери.
— Хорошо, Ваня. Езжай домой, выспись, а вечером подгребай в клуб. Твоя добыча к тебе и вернется Мерседес сорвался с места и исчез в предрассветном тумане шоссе. Так кончилась эта беспокойная ночь. Восходящее солнце возвещало о новом дне. Каким он будет?
Глава V
В кабинете полковника Саранцева продолжалась рутинная работа, которая эффектно выглядит в кино и серо и безлико в жизни. Докладывала Ксения Задорина.
— В деле Ушакова есть некоторые подвижки. Ребята из центрального округа нашли интересный офис на улице Герцена. Им удалось разговорить охранников.
Фирма занимается посреднической деятельностью. Один из кабинетов фирма сдает в аренду некоему Никите Алексеевичу Котельникову как частному лицу. Так вот, в ночь убийства семьи Ушакова и уголовников Грачкина и Котова в офис приехал Никита Котельников с каким-то приятелем. Котельников прошел с другом в свой кабинет, а дальше начались чудеса. В четвертом часу ночи Котельников вновь объявился, но не спустился со второго этажа, а вошел с улицы. По его требованию охранники поднялись в его офис и увидели там выпиленную решетку. Котельников ничего не объяснил, потребовал снять изуродованную решетку с окна. Им пришлось подчиниться.
На следующий день приезжает машина с грузчиками и освобождает кабинет.
Котельников отказывается от дальнейшей аренды помещения. Интересен и другой факт. Охранники уверяют, будто Никита Котельников появлялся в офисе крайне редко. Однако его отец, губернатор Котельников, часто приезжал в офис и проводил в нем не менее часа, после чего уходил.
Есть еще один интересный факт. По описанию Никита в тот вечер был одет в костюм песочного цвета. И из показаний Виктора Крапивникова, отравленного свидетеля, мы знаем, что один из преследователей взломщиков тоже носил светло-бежевый костюм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37