Несомненно, из-за этой встречи, что была у него сегодня вечером.
Она положила опасный предмет на стол и только тогда поняла, что Бенто не должен был вернуться, если бы операция контрразведчиков удалась. Они должны были арестовать его одновременно с другим...
Это означало, что маленький человек с движениями танцора придет снова надоедать ей. Ну так вот, если он придет, она выставит его за дверь. Ей надоели все эти истории, и она отказывалась верить, что Бенто Итикира сделал что-то плохое. Если маленький человек будет настаивать, она предупредит Бенто и посоветует ему прекратить все контакты с его иностранными друзьями.
Она повесила одежду, выключила свет, снова пощупала лоб унтер-офицера, чье дыхание стало ровным, потом вышла на цыпочках, борясь со своим желанием лечь рядом с ним и обнять, как маленького ребенка. Когда он смотрел на нее, в его глазах было такое обожание...
Она собиралась уйти в свою комнату, когда услышала шаги на площадке. Затрещал звонок. Она открыла. Это был почтальон. С сильно бьющимся сердцем она взяла конверт, сходила на кухню за несколькими мелкими монетами для молодого человека, который, получив их, сразу же ушел, и прошла в столовую, чтобы распечатать телеграмму.
Она пришла из Манауса и была адресована сеньоре Марианне Моарес.
"ОТЕЦ ЗДОРОВ ТЕЛЕГРАММУ НЕ ПОСЫЛАЛ ТЧК
СОХРАНИ ЕЕ ТЧК ВЫЕЗЖАЮ ЗАВТРА ТЧК ЦЕЛУЮ
ХОСЕ"

15

Борис Данилов припарковал машину на Авенида Педро II в двухстах метрах от руа до Кортуме. Не оставляя руля, он закурил сигарету и стал ждать.
Журналисту уже было известно, что тот, кого он знал под именем Питера Гимеры, не вернулся в свою гостиницу. Он посылал людей на дорогу из Таквары со строгим приказом, соблюдая осторожность, собрать сведения. Войти же в контакт с Карлосом, где-нибудь между руа до Кортуме и Праса Maya, где унтер-офицер каждое утро в одно и то же время садился в катер, отвозивший его на «Маррис Баррос», он счел слишком опасным. Данилов жалел, что не договорился с моряком о каком-нибудь знаке, позволившем бы ему узнать, выполнил тот задание или нет.
Точно известно было лишь одно: предполагаемая жертва все еще не вернулась в гостиницу, тогда как моряк ночевал дома и в обычное время уехал на свой корабль.
Вдруг кто-то открыл дверцу и скользнул на сиденье рядом с Борисом. Это был Кастро, один из агентов сети, действующей в Рио, весьма пронырливый тип, единственным недостатком которого была чересчур болезненная щепетильность.
Кастро закурил сигарету, потом повернул к Борису свое тонкое нервное лицо.
– Я нашел машину того типа, – объявил он. – Она стоит в пятидесяти метрах от эстрада до Асуде, на улице Боа Виста, ближе к холму. По эстрада до Асуде можно доехать до Таквары. Я поговорил ту с одним типом, живущим напротив. Он мне сказал, что эта машина стоит там со вчерашнего вечера. Я не стал расспрашивать дальше, потому что понял так, что вы...
– Вы правильно поступили. Что в отеле?
– До сих пор не вернулся.
Бориса беспокоило то, что Гимера накануне днем оторвался от своих преследователей, но собранных сведений было достаточно. Карлос сделал то, что был должен.
– Сейчас вы пойдете на руа до Кортуме в глубину тупика. Найдете там женщину по имени Марианна Моарес, красивую брюнетку лет тридцати. Скажете ей, что работаете на том же предприятии, что и ее муж, и что хозяин хочет узнать, когда он вернется. Постарайтесь разговорить ее, спросите, если ли от мужа новости и в какой день, в котором часу и каким видом транспорта он вернется. Я жду вас здесь.
Кастро вышел из машины. Борис увидел, как он исчез за углом руа Фигейра де Мело. Он выбросил в окно на три четверти сгоревшую сигарету и закурил новую.
Итак, Гимера поднялся на Таквару пешком, конечно, для того, чтобы не быть замеченным. Это было правдоподобно. Очень правдоподобно.
Как бы то ни было, тело, возможно, обнаружат уже скоро. Оставалось решить проблему ликвидации бедняги Карлоса. Как исполнителя приговора лучше всего использовать Хосе Моареса.
Через четверть часа вернулся Кастро. Он снова закурил сигарету, прежде чем заговорить, и Борису пришлось скрыть свое нетерпение, чтобы не обидеть его.
– Странная история, – сказал он. – Кажется, ее муж получил в понедельник телеграмму, вызывавшую его в Манаус к отцу, попавшему в аварию. Парень сразу поехал. Вчера вечером дамочка получила от него известия. Старик вроде бы свеж, как огурчик, и никогда никому не посылал телеграмму. Муж просит жену сохранить ее в качестве улики. Наверняка, собирается подать жалобу. Еще он сообщает, что выедет из Манауса сегодня.
– Каким транспортом? – спросил Борис, которого сильно заинтересовала история с фальшивой телеграммой.
– На корабле до Белена, потом на самолете – сюда. Журналист удивился.
– А почему до Белена на корабле?
Кастро рассмеялся.
– Одна гадалка предсказала Моаресу, что он умрет в джунглях, поэтому он отказывается летать над девственным лесом. Он считает, что корабль менее опасен, чем самолет.
– Но это удлиняет поездку на два дня!
– По меньше мере на полтора.
– Ладно, – решил Борис. – Продолжайте следить за квартирой Моаресов. Наш тип привык заходить туда каждое утро к десяти часам. Наблюдение за отелем тоже должно продолжаться до нового приказа. Простите, но мне нужно ехать. До скорого.
Кастро вышел из машины. Борис тронулся с места и поехал прямо в большое туристическое агентство, находившееся возле вокзала, на Авенида Президенте Варгас. Там он просмотрел многочисленные расписания и обнаружил, что Хосе Моарес мог сесть на пароход из Манауса сегодня, в пятнадцать часов. Поскольку сегодня пятница, то корабль не мог прийти в Белен раньше второй половины дня в воскресенье. При некоторой удаче Моарес мог сесть на самолет внутренних линий вечером в воскресенье и прибыть в Рио вечером в понедельник. От Манауса до Белена полторы тысячи километров и три тысячи от Белена до Рио. Огромное расстояние.
Слишком долго. Борис не мог столько ждать. Если тело Гимеры обнаружено, нельзя дать полиции время выйти на Карлоса. Борис был убежден, что моряк не выдержит допроса, если полицейские всерьез решат заставить его говорить. Совершенно необходимо, чтобы с ним было покончено как можно скорее.
Было всего десять часов. При минимуме удачи у Бориса еще оставалось время для действий. Он составил шифрованную телеграмму, адресованную одному из жителей Манауса, и побежал в почтовое отделение вокзала.

* * *

Жара была страшной. В расположенном возле экватора Манаусе было гораздо жарче, чем в Рио. Хосе Моарес остановился на тротуаре, в тени пальмы, и достал свой уже мокрый платок, чтобы вытереть ливший по лицу пот. Его одежда была такой мокрой, что ему казалось, будто он окунулся в ванну одетым.
Он вышел из центрального почтамта, где проверил, действительно ли его отец не посылал ту пресловутую телеграмму. Старик вел веселую жизнь и часто напивался в компании хорошенькой мулатки, жившей с ним. При своей врожденной любви к юмору он был вполне способен сделать что-то, в чем не мог потом признаться.
Однако телеграмм, адресованных сеньору Хосе Моаресу, проживающему на руа до Кортуме в Рио-де-Жанейро никто не отправлял из Манауса ни в понедельник, ни в другие дни.
Моарес посмотрел на часы: четверть первого. У него еще было время зайти к старику пообедать и спокойно дойти до порта, откуда в три часа отходил пароход.
Он не мог думать об этой истории, не задыхаясь от ярости. Сколько денег потрачено зря! Он перевернет все, чтобы найти автора этого злого фарса, а когда он его найдет...
Мужчина, обогнавший его, обернулся, заколебался, потом сделал шаг в его сторону.
– Вы Хосе Моарес? – спросил он.
– Да. Но я вас не знаю...
Тот широко улыбнулся:
– Меня зовут Освальдо Пассос, я друг вашего отца. Я видел вас у него в доме сегодня утром, когда проходил мимо. Весь квартал знает, что вы приехали вчера.
От этого известия взгляд у Хосе Моареса не стал менее мрачный, чем был до того.
– Надо мной подшутили, – с трудом выдавил он. – Я получил телеграмму, которая извещала, что мой отец попал в аварию.
Его собеседник расхохотался таким звоним смехом, что заставил обернуться нескольких прохожих.
– Да уж! Шутка великолепная! Слава богу, сеньор Моарес совершенно здоров! И зрение хорошее, и все остальное... Да?
Хосе вздохнул. Он не мог разделить веселье этого человека.
– Простите, – сказал он, – через три часа я уплываю, и мне надо сходить пообедать.
– К вашему отцу?
– Да.
– Я довезу вас. Моя машина рядом. Выпьем чего-нибудь перед этим?
Моарес умирал от жажды и согласился, хотя совершенно не имел времени; но этот человек был так дружелюбен, так настойчив! Они вошли в большое кафе с кондиционером и заказали ледяной пунш. Освальдо Пассос много говорил и сильно размахивал руками. Он немного оглушил Моареса. Когда гарсон-индеец принес стаканы, он сделал неловкий жест и чуть не опрокинул стакан Хосе. Он извинился, и они выпили за здоровье старика.
– Я тороплюсь, – напомнил Моарес.
Пассос расплатился за выпитое, отклонив предложение своего спутника взять расходы на себя.
Они вышли на улицу. Было самое пекло. Пассос повел Моареса к «форду» с откидным верхом. Машина знала и лучшие дни, но, видимо, давно. Они сели. Пассос долго искал ключ зажигания, прежде чем завести мотор. Моарес чувствовал себя измотанным. Жара... Может быть, ему не стоило пить холодное. Это было неразумно.
Наконец, машина тронулась с места. Странное ощущение все более охватывало Моареса. Он больше не думал ни о своих заботах, ни о пароходе, на который должен был сесть. Он отлично себя чувствовал и был настроен дружелюбно ко всему миру.
– Что-то у меня немного голова закружилась, – пробормотал он, глупо смеясь.
– Ничего страшного, – ответил его спутник. – Это от пунша. Скоро пройдет. Мы приедем как раз к отлету вашего самолета.
Его самолета? Моарес нахмурил брови, но его мозг был окутан ватой. Его самолет? Может быть, он уже в Белене? Странно! Он слишком много выпил с этим симпатичным парнем... Как же его зовут?
Хосе провалился в какое-то беспамятство.
Ему показалось, что прошел целый век, прежде чем его начали вытаскивать из машины. Он слышал все, что происходило вокруг него, и все видел. Ноги несли его. Только мозг отказывался работать.
Знакомый голос рядом с ним объяснил кому-то:
– Это мой друг, сеньор Хосе Моарес. По телефону сегодня утром ему было забронировано одно место, вот его билет. Будьте любезны, присмотрите за ним: он не привык к такой жаре, да к тому же немного выпил.
– Багажа нет? – спросила женщина.
– Наверное, он забыл свой чемодан. Если я найду его, то пришлю грузовым рейсом. Главное, чтобы он вылетел. Жена ждет его в Рио для встречи Нового Года.
Хосе почувствовал, что его толкают вперед, потом поднимают по лестнице, дрожащей от сильного ветра. Он очутился в удобном кресле, таком удобном, что сразу же погрузился в сон, глубокий, как смерть.
Он даже и не почувствовал, как самолет взлетел.

16

Неподвижно сидя за рулем старого «шевроле», которому не помешал бы ремонт кузова, Энрике Сагарра не терял из виду угол Праса Maya, где должен был появиться Бенто Итикира.
Был полдень, и на площади стояла жуткая жара. Энрике сидел, наклонившись вперед, подальше от спинки сиденья, чтобы пот не намочил пиджак.
Сагарра был неузнаваем. Он сбрил усы – тяжелая жертва – распрямил волосы и надел солнечные очки в толстой оправе. Затем он вывинтил один из вставных зубов, украшавших его челюсть, – невозможно вести такую бурную жизнь и сохранить все зубы целыми. Гулявшая по его лицу щербатая улыбка придавала ему немного глупый вид. Кроме того он изменил осанку и манеру держать голову... Теперь его нос смотрел вниз, а плечи были согнуты. Когда он выходил из машины, его походка была другой. Энрике по опыту знал, что людей легче узнают по общему виду, чем по лицу, и он уже давно и мастерски владел искусством перевоплощения.
Вернувшись вечером в четверг в город после того, как ему пришлось бросить голубой «понтиак» с открытым верхом у дороги, ведущей на Морро да Таквара, он снял номер в довольно жалкой гостинице на Авенида Педро II, недалеко от руа до Кортуме. Естественно, что он записался в регистрационную книгу под очередным вымышленным именем. Прекрасное знание бразилейро позволяло ему выдавать себя за настоящего бразильца, а поскольку он заплатил вперед, хозяин не стал задавать ему лишних вопросов.
Весь день в пятницу он не высовывался на улицу. Противник должен посчитать его мертвым. Только вечером, пользуясь темнотой, он сходил взять напрокат машину в соседнем гараже.
Утром в субботу он возобновил слежку за Бенто Итикирой, твердо решив не упускать моряка до тех пор, пока он не приведет его к тем, кто дергает за веревки на той стороне.
Утренние газеты сообщили об обнаружении тела Вернера. Накануне, ближе к вечеру, пара молодоженов, приехавшая из Сан-Пауло в свадебное путешествие, наткнулась на труп. Сообщение было коротким, указывалось только, что личность убитого не установлена.
Наконец, ожидание его было вознаграждено, на верхушке лестницы появились моряки, доставленные катерами с кораблей. Бенто Итикира был в их числе. Энрике увидел, как он простился с матросами. Итикира как унтер-офицер был свободен до понедельника. Он направился к своей машине.
Энрике завел мотор старого «шеви».

* * *

Сбросив скорость, «Ди Си 4», танцуя, спускался в перегретом воздухе. Внизу, словно разноцветный ковер, расстилалась Багия – город всех святых, столица самбы, со своими восьмьюдесятью пятью церквями в стиле португальского барокко, перегруженными золотом.
Хосе Моарес смотрел на великолепное зрелище без малейшей радости. Приключение совершенно вымотало его. Он так и не мог ничего вспомнить с того момента, когда этот человек – как же его звали? – подошел к нему перед почтамтом Манауса и предложил выпить.
Стюардесса рассказала, как он, довольно пьяный, приехал вместе с заботливым другом. Самым непонятным было то, что место было заранее забронировано на его имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18