– уточнил Дик.
Я окончательно замялась, почувствовав себя круглой дурой. К сожалению, не в первый раз.
– Эх, темнота, – словно бы ни к кому не обращаясь, бросил Оська, прохаживаясь взад и вперед около барьера и ковыряя пальцем в правом ухе.
Дик поморщился, но все же не стал больше ни о чем спрашивать, вернувшись к начертанию иероглифов и бросив нам, что если мы хоть на один наступим… (извините – дальше неприлично). Оська сделал вид, что жутко обиделся и подошел ко мне. Я как раз стояла в центре всей пентаграммы, стараясь даже не приближаться к мягко светящимся линиям.
– Тебе не кажется, что он задается? – тихо и доверительно сообщил он мне, пока Дик ползал по земле, чертя пальцем загадочные символы.
– Просто мы свалились неизвестно откуда и отрываем его от работы, – попыталась я объяснить Осе, но тот только отмахнулся, недоверчиво наблюдая за лордом.
– Как-то он подозрительно ползает, ты не находишь? Лорд, а ползает кверху задом…
Сзади послышалось тихое утробное рычание, я дернула Оську за рукав; но тот и не думал затыкаться.
– И вообще, мне кажется, что он тут явно мается дурью. На фига все эти рисунки? Мог бы и так чего-нибудь колдануть, хотя… если он в душе поэт и сейчас его проперло…
Закончить он не успел. Выведенный из себя лорд бесшумно приблизился сзади и что есть силы врезал Оське по башке. Итог? Вопящий, что его убили, Оська, валяющийся на земле; озверевший Дик, вырывающийся и явно стремящийся его добить, и моя скромная персона, повисшая у него на шее и громко верещащая от страха за жизнь друга. Но тут земля дрогнула.
Визг и крик прекратились. Оська тут же вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам и сверкая изумрудами глаз. Я отпустила лорда и подошла к юноше.
– Что там, Ося? – тихо спросила я, очень надеясь, что это было просто землетрясение. Лорд внимательно за нами наблюдал, не понимая, чего мы всполошились.
– Это они, – каким-то чужим голосом сообщил Ося и тут же трансформировался обратно в совенка. Он вспорхнул мне на плечо и замер, глядя куда-то в туман. Я поежилась и внутренне напряглась. В конце концов, Васька ведь предупреждал, что хоть и маленькая, но вероятность того, что это случится, есть.
Туман за пределами круга всколыхнулся и медленно разделился на две части, отхлынувшие друг от друга и образовавшие широкий проход, по которому к нам двигались неясные пока очертания высоких крылатых фигур.
– Соберись, – шепнул Оська, – если что, я помогу.
– Я одна не справлюсь, мне нужен Васька.
– Не успею.
Я повернулась к взъерошенному Оське и мягко, ободряюще ему улыбнулась.
– Успеешь. Я верю: ты успеешь.
Он сверкнул черными пуговками глаз. Вздохнул, сухо клюнул меня в щеку и, вспорхнув, влетел в открывшийся в воздухе портал, мягкой рябью лишь на миг наметивший свои очертания.
– Может быть, ты объяснишь мне, что здесь происходит? – задумчиво спросил все это время стоявший рядом со мной Дик, заинтересованно разглядывающий быстро приближающиеся фигуры. Тихий хлопок – и вот уже линия круга на небольшом ее участке стерта, барьер разорван, и внутрь впущены ветер и запах горячей серы.
– Помнишь, я говорила тебе, что я ангел.
Он кивнул. Длинные серые тени обретали очертания и пропорции. А вскоре перед нами уже стояли трое темных человекоподобных существ со сложенными изгибами крыльев за спинами. В глазах у них, как и у Дика, отражалась тьма, и только белые лезвия клыков, выглядывающих из-под верхней губы, нарушали абсолютную черноту кожи.
– Ну так знакомься, Дик, они – черти.
Стоящий в центре сверкнул белизной улыбки и изящно склонился в шутовском поклоне перед нами.
– Мне очень приятно встретиться с тобой, мой ангел. – Его голос завораживал, окружал теплом и шепотом, заставлял и подчинял, обещая все и даже больше. – Спасибо, что сберегла для нас этого человечка.
Я нахмурилась, даже и не думая подчиняться его тону или млеть перед его чертами. Красив? Да. Обаятелен? Даже слишком. Можно ли в него влюбиться? Так… о чем я сейчас думаю?!
Он вновь улыбнулся, обнажая алебастр зубов и впиваясь в меня взглядом, будто гурман при виде давно ожидаемого деликатеса.
Хм, а вот фигу – я не сосиска какая-нибудь.
Я подняла руки в знаке запрета и улыбнулась в ответ. На Дика никто не обращал внимания.
– Гм, кхм, – срочно напомнил он о себе.
Мы все ошарашен но на него уставились.
– Так вы трое черти? – задал он вопрос, разглядывая всю собравшуюся компанию со здоровым скептицизмом жителя своего времени.
– Вообще-то мы предпочитаем называть себя гэйлами, – уточнил мой собеседник, – но ты, как я вижу, не веришь ни в ангелов, ни в чертей.
– Нет.
– Что ж, твое право.
– Зачем вы пришли?
Гэйл (можно я дальше буду называть их так?) в центре радостно ему улыбнулся.
– Меня послали за сущим пустяком. – Дик выжидательно изогнул левую бровь. – За твоей душой, лорд. К сожалению, владыке она зачем-то срочно понадобилась. Но я даже и не думал, – он вновь повернулся ко мне, чуть ли не урча от удовольствия, – что меня здесь ждет такой приятный сюрприз.
Я нахмурилась, если не успею остановить их до прихода Васьки, это будет провал задания. Я успею.
– Ты будешь жемчужиной моей коллекции, – мягко прошептал он, глядя на меня так ласково, будто я уже являюсь его собственностью.
– А твои друзья что, немые? – вновь вмешался Дик, за что я, честно говоря, была ему очень благодарна. Ну не тот еще у меня уровень, чтобы вот так просто смотреть гэйлу в глаза и не пытаться наброситься на него.
– Слуги. Исполнители, если хочешь. А в твоем случае – палачи.
– Поясни.
Гэйл недовольно дернул крылом:
– Ты утомляешь, человечек. Душу ведь надо вынуть из тела – не так ли? А теперь давайте приступим к делу, здесь слишком холодно для меня, не хочу задерживаться.
Он ударил еще во время фразы, но я была готова… к его удару, но не к тому, что вместе с ним ударят и палачи… меня отшвырнуло назад и протащило по земле. Я с трудом села и злорадно увидела окружившую Дика искристую сферу. Заклинание сработало как надо. Спасибо Оське, который часами сидел со мной и оттачивал его действие. Палачи зря шипели и пытались прорваться сквозь такую тонкую с виду пленку, пока я жива…
– Ай-ай-ай! – Он подошел ко мне неслышно. Когтистая рука сжала горло и вздернула вверх, так что ноги не касались пола. Я захрипела, царапая ногтями его руку. Безуспешно.
– Ну зачем ты так? Не сопротивляйся. Нам будет весело.
Его взгляд приблизился, улыбка раздвинула тонкие губы, а крылья мягко распахнулись, готовые набрать высоту. Ну уж нет… Рано решил улетать, гэйл!
Скрюченные пальцы впились в черную грудь, а послушная сила скрученным жгутом прошла сквозь сердце в руку и четким изящным иероглифом выжгла руну на его груди.
Крик, рев и шипение горелой плоти. Меня отшвырнуло назад, послышался треск ломающихся позвонков, последним усилием воли успеваю их срастить, но сгруппироваться уже не могу. С силой врезаюсь в барьер, вскрикиваю от боли и… снова земля ловит непослушное тело, вбивая крик в легкие и заставляя хрипеть. Боже, как же больно быть человеком.
Минут пять я, кажется, была в отключке. Кое-как сажусь, не понимая, что это за крик. Оглядываюсь и ошарашенно смотрю, как оба палача визжат и корчатся внутри двух из пяти иероглифов, а стоящий неподалеку Дик спокойно за всем этим наблюдает. Так, ладно. Он справляется, но где же…
Оборачиваюсь и встречаюсь глазами с черными провалами его глаз. Он тоже пытается встать, закрывая левой рукой все еще дымящуюся грудь. Я встать не могу, хорошо, хоть вообще очнулась, – видимо, почувствовала угрозу лорду.
– А ты крепче, чем я полагал. – Шипение уже не имеет ничего общего с соблазнением. Сколько же злобы и ярости! – Это хорошо. Я и не надеялся… что будет весело.
Ошарашенно смотрю на него. Боль – это весело?
Его крылья начинает окутывать мрак, он клубится и перетекает на землю, подобно туману. И земля начинает шипеть и извиваться от его касания. Я пытаюсь встать. Дик оборачивается к нам и задумчиво изучает потрепанного пришельца.
Я все-таки встаю.
– Солнышко, не мучь себя, это будет небольно и очень быстро.
Я выпускаю пару молний для пробы. Мрак поглощает их шутя, даже и не пытаясь уклониться.
Вот как.
Тогда… два белых пера разрезают тьму и ярко пылают в руках. Улыбка гэйла становится шире. Маленькое заклинание – и они летят в него, подобно ножам. Насквозь. Хорошо, теперь все хоро…
Он спокойно идет ко мне. Я испуганно пячусь назад. Почему?
– Ошиблась, милая, твои перышки уже лет двести, как больше мне не угроза.
Ошиблась в порядке. Так он не исполнитель? А кто?
Меня подхватывают сильные руки, в нос ударяет запах горелого, он с силой прижимает меня к себе. Мрак радостно обнимает меня, лаская кожу и причиняя невыносимую боль. Кричу, захлебываясь криком и слыша даже сквозь него его шепот.
– Тише, тише, милая. – Он склонился к уху, уткнувшись носом в мои волосы и с силой вдыхая мой запах, кутаясь лицом в золото волос. – Тише…
Я… больше… не могу!!!
Разряд. Сила поражает. Меня отшвыривает назад.
Только потом понимаю, что выдергивают за шкирку.
– Ах ты ж мразь!
И еще один разряд. Наверное, это больно.
Вишу на чьей-то руке и смотрю, как вся сила пентаграммы бьет в гэйла, пронизывая его насквозь и замыкая в прочную сеть из ветвящихся молний. Гэйл бьется и шипит, пытаясь вырваться. Оглядываюсь по сторонам и вижу две кучки пепла на месте недавних иероглифов. Гэйл смотрит прямо на меня. Поворачиваюсь, падаю в тьму его глаз и слышу ласковый до боли шепот:
– Я еще вернусь, мой ангел. Я еще вернусь.
Тихий хлопок – и он исчезает, а на его месте все еще клубятся и сшибаются искристые молнии, сшивая странного вида провал, появившийся на том месте, где он только что стоял.
– Ты как, нормально? Стоять можешь?
Я кое-как ставлю ноги на землю. В голове сплошной гул, и меня сильно шатает. На всякий случай сажусь.
Дик отпускает мою тушку и подходит к провалу.
– Вот гады. Две руны пришлось потратить зря.
В шоке рассматриваю его спокойную спину, пытаясь выковырять на свет запоздавшую мысль: он идиот или так и не понял, чем ему грозила эта встреча?
Дик оборачивается и изучающе смотрит на меня. Потом криво улыбается и что-то говорит. Я не слышу. Но вот провал начинает соединяться, а туман за пределами вновь целого барьера вдруг опускается вниз, прибивается к земле и медленно начинает светлеть.
– Ты меня слышишь?
Мотаю головой, пытаясь найти его. Все плывет и искривляется перед глазами. Последнее, что помню: он подхватывает меня на руки и закидывает, как куль с мукой, через плечо. Как грубо!

Тихое потрескивание дров в камине успокаивает. Сквозь плотно сомкнутые веки просачивается мягкий подвижный свет огня, а шепот саламандр, прикидывающихся язычками пламени, заставляет почувствовать себя в безопасности.
– Вижу, ты очнулась.
Голос проникает сквозь рваные края сна и окончательно вытаскивает меня на поверхность. А так не хочется просыпаться.
– Ну же, открывай глаза. Притворство уже ничем тебе не поможет.
Уже? Тяжело вздыхаю и крайне неохотно открываю правый глаз, изучая даже чересчур серьезное лицо ангела, сидящего рядом со мной.
– Вася… – медленно улыбаюсь я и опять закрываю глаз.
– Она издевается. – Доверительный шепот Оськи и тихое рычание светлоокого заставляют с трудом, но сесть.
Блин! Я все это время сидела в кресле? Неужели не могли сложить мое тельце на кровати? Ой, как все болит-то!..
Мой жалобный стон остается грубо незамеченным. Уныло обозреваю серьезную физиономию Васьки и не менее серьезную мордочку Оськи, маленьким совенком сидящего у него на плече.
– Ладно, все, все, я внимательно вас слушаю. – Улыбаюсь как можно более лучезарно, втайне надеясь, что бить все-таки не будут.
– А теперь скажи мне, – моя улыбка гаснет, Васькин тон один в один тон карающего, – что именно ты пыталась сделать, когда вылезли гэйлы?
– А-а-а… э-э-э… э-э-э… хм. Ну-у-у…
– Вот именно!
Облегченно вздыхаю – ответ его устроил.
– Ты должна была активировать обратную связь и немедленно, слышишь, не-мед-лен-но вернуться на небеса!!!
Лежу на полу, навернувшись со стула, и с ужасом гляжу на пылающего, как солнце, Ваську, возвышающегося посреди комнаты. Как воин на поле брани. Значит, все-таки побьют?
– А что сделала ты? Ты вступила в битву. Ты что, специально?!
Я отрицательно замотала головой, ища поддержки у Оськи и буквально умоляя его взглядом о спасении. Но этот вредитель даже и не думал мне сочувствовать! Тоже мне друг!
Васька внезапно остыл, свечение, так резавшее глаз, приутихло, и он даже сел рядом со мной на пол, угрюмо рассматривая мою несчастную особу, как особо редкий, неизвестно откуда выползший экземпляр.
– Скажи зачем? Ты ведь не просто могла погибнуть…
Я внезапно вспомнила… его улыбку… прикосновение мрака к коже. Боль и шепот… шепот его слов…
– Ирлин! Ты меня слушаешь или как?
Я мотнула головой. Нет, потом. Все потом!
– Да, то есть нет. То есть я не хотела, честно!
На меня смотрели крайне скептически. Я покраснела. Опять.
– Просто… просто он мог погибнуть там один, наедине с…
– Это неважно, – перебил меня Васька, и я удивленно уставилась на него. – Его смерть никому в нижнем мире сейчас не нужна. Мы так или иначе его бы вытащили. А вот тебя – нет.
– Почему? – Встретившись с его глазами, я зябко поежилась.
– Они любят ангелов. Ангел – девушка, – он особенно подчеркнул это слово, – для них как изысканный и очень редкий деликатес. Тот гэйл теперь не оставит тебя в покое.
Я отвернулась. Но он рывком вернул мою голову в прежнее положение, глядя прямо в глаза и не давая опустить взгляд.
– Я еще не знаю, кто он, но явно из высшей знати.
Мои глаза расширились, тело пробила дрожь. Высшая… знать? Что он вообще там делал? Васька явно уловил вопрос в моих глазах и усмехнулся лишь самым краешком губ.
– Ему было скучно, он просто решил развлечься. И это чудо, что лорду удалось поймать его в ловушку, которой он просто не ожидал.
– Я…
– Да, ты. Он был слишком занят тобой и больше ни о чем не думал. Но вряд ли в следующий раз он будет так беспечен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36