– Сегодня вам предстоит быть глазами и ушами Совета… Да что там Совета – всей Ливды!
На это престарелые синдики были согласны:
– Да-да…
– Тогда прошу вас занять эти места за пологом, – Хромой с Лотриком только что поставили там два стула для себя, – и спокойно ожидать.
– Ага, – кивнул один из старичков, – тогда я как раз воспользуюсь этим вынужденным ожиданием, чтобы изложить вам, сэр Эрствин, свое мнение о налоге с тележного колеса, о котором шла речь нынче на Совете…
Эрствин страдальчески закатил глаза и едва слышно завыл сквозь зубы.
Графу повезло – ждать пришлось недолго. Ну, более или менее недолго, во всяком случае, мальчик так и не успел узнать во всех тонкостях принципы налогообложения тележных колес. По лестнице затопали сапоги, и в комнату вбежал Гойдель ок-Ренг, оруженосец Эрствина. Тяжело переводя дыхание и неуверенно косясь на восседающего в кресле Золотую Маску, дворянин выпалил:
– Идут!..
– Кто? – быстро спросил Эрствин, взмахом ладони прерывая пространные речи синдиков.
– Сэр ок-Эргит и мастер Турин. Они вернулись в Большой Дом и, кажется, идут сюда.
– Отлично. Все по плану. Колдун, ты готов?
– Да, ваша светлость. – Чародей тщательно расправил медные звенья на груди и принял торжественную позу.
– Тогда мы прячемся. Сюда, мастера, идемте за полог. И помните – молчание! Слушайте, запоминайте, но не произносите ни звука, прежде чем позволит чародей!
– Да-да…
– Гойдель… Ладно, иди сюда. Не то еще столкнешься на лестнице с этими…
За пыльный полог, таким образом, набилась целая толпа: старички синдики, граф с оруженосцем, Хромой и шкипер. Старичков усадили на стулья, хотя те и пытались уступить место Эрствину. Наконец все как-то расположились и замерли.
– Кто вздумает чихнуть – будет казнен! – страшным шепотом объявил Эрствин.
Ответом ему стало гробовое молчание. Большой Дом уже почти опустел, и здесь, на втором этаже, было особенно спокойно. В установившейся тишине осторожные шаркающие шаги на лестнице прозвучали, словно трубы рока. Все замерли, вслушиваясь. Вот пришелец остановился, должно быть, у полуоткрытой двери, ведущей в первую комнату. Осторожно покашлял. И деликатно стукнул дважды.
– Входи! – громко пригласил маг.
Снова зашаркали подошвы – ближе, ближе. У щели в пологе устроился сам Эрствин. По довольной ухмылке мальчика стало ясно – явился именно тот, кого ждали.
– Желаю доброго дня почтенному мастеру, – произнес гость. – Или, вернее, уже доброго вечера…
– Приветствую, мастер… э-э… Турин, если не ошибаюсь?
– Да, верно… – голос пришедшего выдавал удивление. – Но откуда, прошу прощения, вам известно?..
Хромой поморщился – по его мнению, Великолепный переигрывал. Хотя Турину уж в любом случае поздно было отступать.
– Мне много чего известно, – снисходительно пояснил Золотая Маска. – Но я слушаю, мастер Турин. Что привело вас сюда?
– Э… я по поручению Совета…
– Совета?
– Вернее сказать, нескольких синдиков… Нескольких наиболее уважаемых синдиков… Да… Мы… как бы это… Словом, чувствуя заинтересованность в результатах расследования и… э-э… горя нетерпением…
– Нет-нет, я еще не приступал к допросу пленников, вы рано явились. Вас ведь интересуют имена главарей банды, верно?
– Ну да, отчасти. – Турин наконец-то набрался решимости. – Вернее, у меня есть одно предложение… Деловое предложение. Я уполномочен нашими синдиками предложить вам сто пятьдесят келатов в обмен на то, что результаты расследования будут соответствовать нашим ожиданиям.
– Хорошая сумма, – металлическая борода Золотой Маски звякнула, сидевшие в засаде догадались, что маг кивает. – И каковы же должны быть эти результаты?
– Э… – Турин словно опять лишился своей уверенности, – вы, мастер чародей, так осведомлены… Я надеялся, что вам ясно, чего может желать наш Совет…
Эрствин прикусил губу. Хромой осторожно положил ладонь на локоть мальчика и слегка сжал пальцы. Турин всего лишь хотел проверить, что именно известно магу. Ведь нельзя было исключить возможность того, что пойманные разбойники уже сделали какие-то признания – даже если их еще не допрашивали толком.
– Я настолько хорошо осведомлен, что предпочитаю больше слушать и меньше говорить, – буркнул Золотая Маска. – И я не собираюсь разгадывать загадки. Ибо если бы я явился к вам со своими предложениями, то сумма была бы куда больше. Но поскольку именно вы явились ко мне с деньгами… Двести келатов, говорите?
– Э… двести? Да, пожалуй. Сегодня сто пятьдесят и завтра – остаток.
– Так вот, раз вы явились ко мне – то вы и говорите.
– Будь по-вашему, – быстро согласился Турин. Должно быть, его напугала скорость, с которой рос гонорар мага. – Вот наше предлож… Наша просьба, хочу я сказать. Итак…
Эрствин снова прикусил губу.
– Говорите! – снова звон металлической бороды, означаюший кивок.
– Хорошо бы, если в ходе расследования выяснилось, что все преступники уже пойманы… Нынешней ночью пойманы великим магом либо убиты…
– Не выйдет, нескольким удалось скрыться. Это доподлинно известно. Стража преследовала их, но безрезультатно.
– Они будут найдены.
– Мной?
– Нет, капитаном стражи сэром ок-Эргитом Нынче же он с несколькими верными стражниками отыщет логово злодеев. Но ведь не так важно кто именно задержит последних разбойников, верно? В конце концов, ок-Эргит может действовать по вашей наводке, мастер Золотая Маска, а?
– Допустим. Не будут ли показания этих, последних преступников…
– Они окажут сопротивление, думается мне, и будут убиты стражниками.
– Тогда остаются двое, арестованные мною.
– Ну-у… Это, должно быть, отчаянные бандиты. Они будут молчать под пытками… до самой смерти… Так я думаю.
Хромой легонько ткнул в бок Лотрика и, ухмыляясь, выразительно провел указательным пальцем по горлу. Эрствин сердито покосился на приятеля, но, разумеется, смолчал.
– Ну что ж. Тогда последний вопрос. – Звяканье бороды. – Что с награбленным добром? По самым скромным подсчетам – это больше двух тысяч келатов. Даже намного больше. Как с ними?
– Их не найдут, – веселым тоном сообщил Турин.
Послышалось новое звяканье, более глухое, нежели звон бороды Золотой Маски – синдик извлек из-под плаща мешочек с серебром. Эрствин оглянулся на старичков, замерших с раскрытыми ртами, затем решительно рванул в стороны завесу, распахивая ее.
– Довольно! – звонким голосом крикнул он. – Довольно, почтенный мастер предатель! Вы предлагаете взятку чародею, чтобы отвести обвинения, которые по справедливости должны быть предъявлены вам! Гойдель, живо вниз! Арестовать капитана ок-Эргита, он, должно быть, ждет внизу… Сюда пришлешь сержанта этого… как же его… как его, лысого этого…
– Коль Токит, – подсказал Хромой. – Сэр Эрствин, можно два слова?
Хромой, нагнувшись, что-то прошептал на ухо мальчику, тот кивнул, затем велел оруженосцу:
– Гойдель, проследи, чтобы капитана заперли где-нибудь здесь, в Большом Доме. Не надо тюрьмы, и не надо, чтобы его кто-нибудь вообще видел. Хорошо, если об аресте в городе не узнают… до завтра… Ступай!
Только теперь Турин пришел в себя настолько, что к нему вернулся дар речи.
– Ваша светлость… – простонал он. – Это ошибка… Вы не так поняли, я всего лишь…
– Стоп! – поднял руку граф. – Мы еще поговорим обо всем и очень подробно, уверяю вас, мастер. Но сперва будет арестован капитан и… Нурис, Мердин… кто там еще с вами в сговоре? Только тогда мы и начнем говорить серьезно, и учтите – все, что утаите вы, расскажут мне остальные. И я советую вам поторопиться, ибо именно против вас – самые весомые улики!
Эрствин вынул из безвольных пальцев Турина мешок с келатами и встряхнул им – словно в подтверждение своих слов о весомости улик. Серебро глухо звякнуло.
– Жадный все-таки ваш граф! – буркнул Лотрик. – Этот… как его… Турин – сто пятьдесят келатов Золотой Маске сулил…
– Двести, – поправил Томен, зябко поеживаясь, утро выдалось довольно прохладное. – Ну и где твой баркас?
– Погоди, сейчас подгребут.
«Одада» была загружена и готова к отплытию, ожидался только буксирный баркас, который должен вывести судно из гавани. Лотрик и Великолепный стояли у борта, а на причале – пришедшие проводить барку Коль с Хромым.
– Ну, вот я и говорю, – снова завел Лотрик, – двести келатов! А граф ваш – всего-то десятку нашему Великолепному прибавил.
– Он не жадный, – вступился за мальчика Хромой. – Наоборот, щедрый. Великолепный подрядился за пятьдесят монет бандитов поймать, а получил шестьдесят. Это и есть – графская щедрость.
– Так ведь Турин-то… двести…
– Перестань, Лотрик, – оборвал приятеля колдун. – Хромой прав. Если бы мне не помогли, то я бы вообще никого не поймал. Как Дудочка… Так что спасибо и на том, что премию дали. Ты лучше подумай, как деньги с пользой вложить.
– Да ты что? Мне доверишь? С пользой вложить? – Лотрик поглядел на мага с радостным недоумением. Обычно ему никто не доверял, хотя Лотрик всегда клялся, что знает, как нажить деньгу. Дай, мол, ему только толику серебра в качестве начального капитала… Но никто не давал – все знали о способности шкипера пропивать всю наличность, когда он бывал в соответствующем настроении. Приступы соответствующего настроения случались у Лотрика с пугающей регулярностью…
– А что? Куда я в нашей Мирене столько серебра дену? – пожал плечами Томен. – Хочу вот с тобой в долю войти…
– А вон и ваш баркас! – заметил Хромой. – Ну, счастливого пути, попутного ветра! Прощайте!
– Спасибо тебе!.. – запоздало выкрикнул Томен, поднимая руку в прощальном приветствии.
Хромой неуверенно улыбнулся, махнул в ответ и. повернувшись, медленно побрел по причалу прочь. Лотрик, буркнул что-то на прощание и пошел на нос – принять канат у буксира.
– Вот так он всегда, – заметил Лысый. – Опять забьется в свою лавку, как сыч, и будет там сидеть.
– А у него, что – своя лавка? – удивленно опросил маг. – Никогда бы не подумал…
– Ага, лавка, – подтвердил Коль. – Меняльная. Меняла он вообще-то. Ну что, будете отваливать?
– Отдай конец! – рявкнул Лотрик, бегом направляясь на свое место у руля. – И счастливо оставаться!
Лысый отвязал причальный конец, и «Одада» отвалила от пристани. Лотрик переложил рулевое весло, направляя барку, и помахал Лысому. Гребцы на буксирном баркасе неторопливо трудились, ведя судно к выходу из гавани. Великолепный поглядел на оставленный причал, на Лысого… пожал плечами и полез наверх к Лотрику. Присев на свернутый канат, колдун задумчиво глянул на приятеля снизу вверх. Вдруг его посетила неожиданная мысль:
– Лотрик, а помнишь, ты мне рассказывал о своей молодости? Про сеньора рассказывал, графа Карикана? Про эту девушку, Лауру?
– Ну… Томен, забудь лучше. Моя тайна никому не принесет добра, уж поверь…
– Да я никому не собираюсь… Слушай, ты мне говорил, кажется, что их сын – меняла в Ливде, а? А Лысый мне сейчас сказал, что этот самый парень, Хромой, – как раз меняла…
– Конечно, меняла, – кивнул шкипер. – Он и есть – сын Кари и Лауры. Я и то гляжу, на папашу он больше стал походить. И еще вижу… Ты чего?
Томен вскочил на ноги и заметался по надстройке.
– Как что? Но ведь это же… Ты ведь мог ему сказать!.. Может, он и не знает!.. Ты!.. Это же… Как же это…
– Остынь, Томен. Сядь… Эй, кто там!.. Отдай конец буксиру!.. Керт, ставьте парус!.. – Шкипер снова обернулся к приятелю: – Ну вот приду я к нему… И что? Что я ему скажу? Что я познакомился с его покойной матерью, когда пытался стащить у нее корзину? Что я был вассалом его папаши, да сбежал, прихватив господские деньги? Нет уж – пусть все идет, как идет.
Томен кивнул. «Одада» разворачивалась у выхода из гавани, ловя ветер. С хлопками и треском расправился тяжелый парус, наполняясь соленым морским воздухом… Ливда осталась за кормой… И в самом деле, что можно сейчас сказать меняле?.. Ведь эта история уже завершена…
– И все же я хочу поговорить с ним, – пробормотал тихо, словно обращаясь к себе, Томен. – Вес же… это как-то несправедливо…
– А что справедливо в нашей жизни? – философски заметил шкипер. – Что?..

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
НАСЛЕДСТВО МАРНОТОВ
ГЛАВА 22
«Одада» шла, тяжело покачиваясь и встречая скрипом каждую новую волну, ударяющую в левый борт. Томен уже привык к этому скрипу, а когда-то чародея с непривычки раздражали и даже, пожалуй, немного пугали стоны и жалобы старого судна. Иногда начинало казаться, что барка вот-вот развалится от очередного удара. Однако «Одада» кряхтела, но держалась.
Колдун вздохнул и снова уставился вдаль. Ровная серая полоса, разделяющая на горизонте зеленовато-серый океан и синевато-серое небо… Все серое. Серое судно, идущее вдоль серого берега, со скрипом переваливающееся на серых волнах… Серые тучи над головой…
Шкипер чуть-чуть шевельнул рулевым веслом, разворачивая барку немного мористее, удары волн стали гораздо тише и скрип – не таким душераздирающим. До следующей перемены галса «Одада» получала передышку…
– А почему ты не возьмешь еще мористее? Дальше от берега, возможно, волна будет потише.
Лотрик помедлил с ответом, затем бросил коротко:
– Северяне.
– Ну?
– Если застигнут здесь – не уйти. Один выход – выбрасываться на мель и бежать в холмы. Если повезет, уйдем живыми… пешком.
– А-а… Так ты лишь поэтому боишься отходить от берега? Чтобы успеть сбежать, если?..
– Не только поэтому. Нас с моря плохо видно, парус сливается с берегом. А если появится драккар, чтоб ему утопнуть, мы заметим его раньше, понял? У северян, ежа им в глотку, парус широченный… Издалека видать. Так что поглядывай в море. Мы все глядим, привыкли уже.
Томен послушно вгляделся в серый горизонт… Все серое… Справа, на берегу показались руины – еще одно сожженное северянами поселение. Маг вдохнул и опять обернулся к левому борту. Что там?!
– Лотрик, глянь! – Колдун указал пальцем в едва заметную темную точку между зелено-серым и синевато-серым.
– Ах, Гангмар… Накаркал!
Тут же с бака заорали матросы:
– Корель! Мастер Корель! Парус!
– Вижу, не орите, акула вас жри!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43