– Что ж ты хочешь, парень, – живо отозвался сэр Антес, – мы уже в Болотном Краю.
– Да, уже? – я слегка растерялся. – А я вроде бы не заметил границы… Никакого знака или еще чего…
– Ну так глянь под ноги, – буркнул Бибнон, который, оказывается, успел сменить место в походной колонне, чтобы оказаться рядом со мной, – вот это жидкое дерьмо и есть знак Болотного Края. Давай-ка я научу тебя обещанному заклинанию против болотной лихорадки. Уже пора.
Я принялся разучивать под руководством толстяка новое заклинание и совершенно выбросил из головы сказку сэра Антеса о заколдованном мече и крови колдуна. И совершенно зря, как выяснилось позже.
А заклинание и в самом деле пригодилось в ближайший вечер.

* * *

Мы с Эрствином, не сговариваясь, одновременно склонились на своей скамье в нише, напряженно вслушиваясь в звуки из амулетов. Наверное, со стороны могло показаться, что мы с мальчиком одновременно вспомнили о самых гнусных своих прегрешениях и разом принялись молиться и каяться в самом дальнем углу, дабы не мешать добрым прихожанам, не столь отягощенным грехами, вершить свои молитвы…
Сначала я различил что-то вроде гулкого шума шагов и скрипа открываемых дверей… А может, это была крышка люка? Не знаю. Странным было то, что звуки, доносящиеся до меня из кусочка янтаря, становились все более отчетливыми. Амулет словно бы работал все лучше и лучше по мере того, как сэр Вальнт спускался в подвал. В то же время шипение, которое я посчитал помехами, создаваемыми прочими заклинаниями родового медальона Леверкоев, стало как-то упорядоченнее. Можно даже сказать – мелодичнее, что ли… Словно отдаленные звуки органа. Мне довелось однажды слышать орган в Ванетинии. Я отнес изменение звука на счет пресловутого “благословения Гунгиллы”. Если то, о чем пишут в книгах и рассказывают в храмах, содержит хоть частицу истины, Меннегерн напичкан божественными эманациями по уши – вот и действие всех амулетов улучшается, когда он рядом… Я не удивлюсь, если он сейчас может исцелять некоторые болезни возложением рук, словно какой-нибудь блаженный. Ну, то есть при условии, что хоть один больной согласится приблизиться к нему, я-то не забыл, какие ощущения пробуждает его присутствие – даже крысы разбегаются…
Снова скрип петель и стук…
– Приветствую тебя, Воин, – холодный голос Меннегерна лишен, кажется какого-либо выражения, каких-либо эмоций, лишен возраста и настроения, он и звонкий и низкий одновременно, – что ты мне скажешь?
– А что я должен тебе сказать? С тобой говорил колдун. Разве он…
– Толстый Обманщик? Со мной говорил Толстый Обманщик, но он врет. Я ему не верю.
– А мне ты веришь?
– Ты Воин. Я не верю людям, но Воин не должен врать. Скажи мне, зачем я здесь?
– Во исполнение твоей клятвы, князь. Подожди, скоро сюда придет мой друг, он объяснит тебе все лучше меня. Он…
– Ты говоришь о Худом Обманщике? Он тоже врал мне. Нет, я хочу, Воин, чтобы ты мне рассказал. Я помогу тебе начать. Знаешь ли ты мою судьбу? Князь Ллуильды предательски одолел меня. Я вызвал его на поединок и победил, хотя его охраняли шестеро родичей… Но он забыл о чести, он призвал против меня весь этот сброд… Гномов… Твоих сородичей, Воин… Ты не похож на них, не такой грязный и лживый… Их было много… Твой род, Воин, плодится слишком быстро… – слова эльфа падают, словно камни в колодец, медленно, размеренно и гулко.
– Но мы и умираем быстро. Ты помнишь, князь, что было потом?
– Я просил Мать…
– О чем? О мести?
– Я не помню… Я долго спал… Скажи, Воин, сколько я пробыл в зачарованном зале?
– Ну-у… – барон, кажется, замялся, не зная, что ответить. Похоже, за оратора у них всегда был Сектер, – не знаю точно… Но долго… С тех пор все изменилось, князь. Ливда теперь совсем другая.
– Ливда? Ах, я понял – Ллуильда. Так вы, люди, ее зовете… И правит больше не Эгеннлан, конечно?.. Да, я сразу понял, что он не продержится долго… Но что теперь, Воин? Зачем я здесь? Зачем вы все со мной? Все эти люди, неумело держащие оружие? Зачем Толстый Обманщик бормочет что-то надо мной, когда думает, что я сплю? Почему нет моих соотечественников?
Слова Меннегерна звучали так, словно он больше говорил сам с собой, чем с бароном. Вальнта это, наверное, устраивало, он явно затруднялся что-то ответить.
– Так что, Воин? Зачем все это? – вопрос прозвучал неожиданно резко.
– Ну-у… Ты, князь, поклялся отомстить правителям Ливды… Мать благословила тебя на подвиги… – забормотал сэр Вальнт, словно отвечал скверно выученный урок, – а мы… Мы все собрались здесь, чтобы помочь тебе…
– Вы? Люди собрались, чтобы помочь мне? Столько людей собралось, чтобы помочь мне? Мне? Меннегерну? Мне помогут люди? Мне?
– Тебе помогает Мать, князь! – новый голос, еще один персонаж мистерии выходит на сцену, – А мы всего лишь ее орудия. Ты сомневаешься во власти Матери, эльф?
– Сектер! – с облегчением выдохнул барон…

Глава 33

Я на мгновение отвлекся от происходящего в заброшенном здании и поднял голову. Эрствин замер в прежней позе кающегося грешника, напряженно вслушиваясь в доносящийся из амулета разговор. Оглядевшись по сторонам, я отметил, что храм начинает наполняться верующими. Несколько человек, пожилые женщины в основном, собрались кучкой в центре зала и спокойно глядели пустыми глазами в сторону алтаря. Это завсегдатаи заведения, они заранее занимают лучшие места. Несколько группок сосредоточились, как мы с Эрствином, в темных углах и нишах. Скоро начнется вечерняя служба… Вот об этом я не подумал. Когда хор начнет распевать гимны, вряд ли можно будет услышать слабенькие звуки из магических приборов. Впрочем, время у нас еще есть.
– Эрствин!
Не реагирует, увлекся. Я осторожно потряс мальчика за плечо. В ответ он раздраженно дернул локтем:
– Погоди, Хромой, сейчас самое интересное…
Интересное? Чего же там интересного? Как наши умеют врать? Ладно, послушаем. Сейчас Сектер нагородит с три короба эльфу про месть, предзнаменования, клятвы и ночь полнолуния. Да, Эрствину все это наверняка будет интересно. С другой стороны, объяснение между Сектером и Меннегерном неизбежно. Так что все равно придется ждать. Интересно, почему они не поговорили раньше? Держали эльфа усыпленным, чтобы он не явился Миру прежде, чем они подготовятся? Чтобы к него не было времени поразмыслить над их враньем? Да, наверное… Я снова поднес к уху свой камешек.
– …И я готов ответить на твои вопросы, князь.
– Но будут ли правдивыми твои ответы, человек? Я хотел бы, чтобы со мной говорил Воин. Он честнее тебя.
– Зато я лучше умею говорить. Если хочешь, мой друг будет подтверждать все, что я скажу. Верно, сэр Вальнт?
– Пусть так, – голос Меннегерна все так же равнодушен и спокоен, впрочем, чего ждать от эльфа, проспавшего триста лет? – Поведай, что случилось, пока я был заключен в своем дворце. Расскажи, для чего я здесь и при чем здесь вы все, человечки?.. Но помни, твоя жизнь в моих руках. Понимаешь ли ты, что это значит? Вот мой меч и я не задумываюсь убью тебя, если мне покажется, что ты лжешь. Знаешь ли ты, какова цена жизни человечка для меня?
– Знаю, – я невольно отдал должное мужеству Сектера, он вел опасную игру и его голос почти не дрожал, – но если бы я сомневался в ситуации хоть немного, я бы велел отобрать у тебя меч. Поверь, князь, у меня была такая возможность.
– Мне известно немало способов убивать без меча. Но… Словом, ты предупрежден. Говори теперь.
Я снова покосился на своего юного друга, тот был совершенно увлечен происходящим. Ну, для него это волшебная сказка с князем эльфов, чародеями, предзнаменованиями – в общем, со всем, что должно быть в страшной сказке. Он даже перестал совсем позабыл о наших Гедоре и Денарелле… К тому же, в этой истории участвует его отец… Что ж, послушаем еще немного. Даже любопытно, какую ложь выдумает Сектер для эльфа. Жаль только, что мне услышанное вряд ли поможет. Я по-прежнему не понимаю, каким именно образом наши интриганы собираются использовать Меннегерна. А ему самому они об этом вряд ли расскажут. Но послушаем…
– Итак, прошло очень много лет…
– Мне не нравится с самого начала, – брюзгливо заявил Меннегерн голосом капризного ребенка, которому новая нянька плохо рассказывает сказку, – что значит “очень много”? Сколько именно?
– Э… Триста. Почти. Ну, поскольку мой род, люди, более… э-э-э…
С минуту длилась пауза, нарушаемая щелчками магических помех.
– Твой род более плодовит? Это мне известно. Я уже заметил, что вокруг меня только твои собратья, – прежним скучным тоном заявил Меннегерн, – так что ты можешь просто сказать, что эльфов теперь очень мало в Ллуильде.
А я бы мог сказать, что князь сформулировал довольно близко к истине. Ну, с определенной точки зрения. Теперь именно так и есть, “эльфов очень мало”. Именно “теперь”, с его, Меннегерна, приездом в город – “очень мало”. Один.
– М-да. Да. Точно… Очень мало, – вот и Сектер со мной согласен, – поэтому теперь люди занимают многие должности при княжеском дворе… Второстепенные, разумеется, должности. Ты, князь, встретишь сегодня очень много людей в княжеских покоях.
– Мне даже показалось, что исчезла Белая Башня, верно? Почему ты замолчал?
– Многое изменилось. Я просто не знаю, как и сказать об этих переменах… Столько всего произошло… Правит Ливдой… то есть Ллуильдой по-прежнему род Эгеннлана. Но большинство жителей теперь составляют люди. Белой Башни в самом деле больше нет… Были войны…

* * *

Замок сэра Антеса лежал, как выяснилось, совсем недалеко от границы. Впрочем, “замок” – слишком звучное название для такого несуразного строения, в котором обитали дашстельские сеньоры. “Замок Дашстель” представлял собой неуклюжее двухэтажное здание, увенчанное каланчой, которую я уж точно при всем желании не могу назвать “башней”. Деревянная коробка под навесом на сваях, оттуда можно наблюдать за окрестностями… Ну, можно еще посадить одного или двух лучников в случае осады, но им там будет явно не очень-то уютно, под прикрытием трухлявых досок. Само здание тоже предоставляло своим владельцам минимум комфорта. Похоже было вообще, что стремление к комфорту не входит в число местных обычаев.
Более или менее сухой островок с замком в центре был по периметру обнесен частоколом, к которому изнутри лепились хозяйственные постройки. Свободное пространство внутри стен было небольшим, твердь в Болотном Краю ценилась, как я понимаю, высоко и не расходовалась на такие пустяки, как просто цветник или, допустим, сад. Большую часть двора занимали огородные грядки. Весь комплекс находился нынче в весьма жалком состоянии – частокол состоял из трухлявых стволов, стены жилого дома тоже были тронуты гнилью, огород во дворе частично вытоптан… Ворота, которые при нашем появлении распахнулись со зловещим скрипом, держались на честном слове и вряд ли могли бы устоять при мало-мальски серьезном приступе. Впрочем, с другой стороны, по шаткому настилу вряд ли возможно было бы подвести к воротам таран. Да, кстати, и поджечь пропитанные сыростью и гнилью постройки врагам бы вряд ли удалось. Если учесть, что со всех сторон укрепление окружали непроходимые болота, с обороноспособностью дело в Дашстеле обстояло довольно-таки неплохо.
Все население замка составляли два старика и несколько пожилых женщин. Они торжественно приветствовали своего сеньора, который, кстати, годился по возрасту любому из них в дети или внуки.
– Сами видите, мастера, в каком плачевном состоянии находится мой замок, – объявил нам неунывающий сэр Антес, – так что сейчас располагайтесь, где придется. Все ценное разграблено моими неверными вассалами и добрыми соседями, так что можете смело занимать любые покои на первом этаже. Устраивайтесь, а мои вассалы пока что соберут нам ужин… Капитан, идемте, обсудим кое-что. Есть несколько безотлагательных вопросов.
Лонкоп велел Вздоху приглядывать за нами и поднялся по душераздирающе скрипящей лестнице вслед за рыцарем в его покои. Мы наскоро обследовали помещения на первом этаже и постройки во дворе. В самом деле – замок носил следы разграбления, рыцарь нисколько не преувеличивал. Выглядело это странновато, но я уже понял, что в Болотном Крае иные порядки и чужеземцу многое может показаться удивительным. Рано или поздно всему найдется объяснение – так я решил про себя и занялся нашими больными. Болотная лихорадка не опасна для жизни, если ее не запустить, но все равно штука неприятная…
Потом нас пригласили к ужину в большой зал. Трапеза была довольно скудная, но ничего другого мы и не ожидали. К тому же был бочонок вина. Я уже знал, что вода здесь скверная и пить ее никто не рискует, поэтому все утоляют жажду слабым вином. Этот обычай мне, пожалуй, понравился. У жизни в Болотном Краю начали отыскиваться некоторые преимущества!
После того, как все утолили голод, капитан Лонкоп решил ввести нас, так сказать, в курс дела, то есть объяснить, в чем будет заключаться наша служба. По-моему, капитан был пьян, но никто из ветеранов не проявил удивления или недовольства – значит и нам, новичкам, не было повода волноваться. Хозяин замка сидел рядом с Лонкопом и время от времени вставлял слово или кивал. Из объяснений я понял, что пока сэр Антес находился в плену, его солдаты и слуги – те, что помоложе – разбежались, прихватив все, что легко можно было унести. Ну, то есть все, что не было приколочено гвоздями. Они спешили и у этой спешки были основания. Вскоре, прослышав о несчастной судьбе замка Дашстель, явились дворяне, владельцы окрестных замков. Явились под предлогом охраны замка в отсутствие законного хозяина и якобы для того, чтобы поймать и покарать мародеров. Эти уже не спешили, у них было время отдирать приколоченное и даже подбирать вырванные гвозди. В конце концов разъехались и они, поскольку претендовать на замок при живом законном владельце не могли. В случае смерти сэра Антеса его лен превращался в выморочное владение и отходил короне, то есть принцу Лонервольту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44