Ох, дети… да, есть и другой путь – но мы к этому пока не готовы. Итак – Королева, Воин, Художница и Учитель. Если Фиона с Люцией справятся, то к нам примкнут и Рыжая Ведьма с Умницей – как же без них! А вон сидят Фред с Мальвой. Вроде воркуют, но Королеве-то видно – волнуются. Если выйдет всё, как хотелось бы – Принц и Красавица. Ваша предстоящая прогулка в Зеркало куда опаснее, ведь вы совсем неопытны… И Алекс – печальный, бледный и задумчивый. Думай, не думай – а всё равно будет по моему. Кем ты станешь – Хитрецом или Сказочником – посмотрим. И я сама проведу тебя через призрачный мир… да, Гуго был прав – Берта таки нарисовала мир на сером ничто Хаоса. Яркий, красивый, почти сказочный. Ага, вот и ты, сынок, и Берта-проказница – и опять глаза сияют. Ну, пожалуй, догадаться можно – согрешили и в то же время не согрешили, хитрецы… С лёгким малиновым звоном камень алтаря озарился розовым сиянием, и на нём возникли две пошатывающиеся от усталости женщины. Рыжая Ведьма и Умница – тут уже двух мнений быть не может. Достаточно одного взгляда. Фиона – сильная, очень сильная волшебница, да и внешностью может поспорить с Мальвой, даже с Королевой. И Умница… ну, ей особой красавицей быть не обязательно – зато своё будущее и своих детей она уже обеспечила. На то она и Умница! М-да, а ведь с обеими придётся считаться…
– Берта, ты молодчина! Только небольшого дворца или хотя бы дома там явно не хватает. И еды всякой. И постельки пороскошней, да отнюдь не для одной персоны, – с ходу пожаловалась Фиона, грациозно спрыгивая с камня. Это точно, уж ты-то, кошка, всегда приземлишься на все четыре лапки… Фред и Мальва подошли к Изольде.
– Что посоветуешь, мама? Через Зеркало или Камень? Если идти к Силе через Свет, то будет больше пользы. Но через Хаос куда легче – Берта проторила там даже не тропинку, а широченный тракт. С другой стороны – даже если и застрянут, что с того? Королева, как обычно, вызовет своего верного Воина, и прикажет опять пойти и совершить подвиг. И совершит ведь! Гуго верно истолковал мысли и взгляд матери. Поднял руку, коснулся ладонью рукояти меча – всё в порядке, мам, ты только скажи, где враги попрятались! У Изольды на миг сжалось сердце – она вспомнила его взгляд там… обожающий, почтительный, восхищённый. Короче говоря – взгляд Воина на свою Королеву. Взгляд человека, готового выполнить приказ того, кого он безмерно уважает. И во взгляде его не было никакой гадости, о которой предупреждала Умница. Хм… тогда непонятно, отчего он так обожает Берту и её совсем мамины волосы. Настолько обожает – что готов наплевать на всё, и на время даже готов забыть Ведьму…
– Решайте сами. Но лучше и то, и то – сначала через камень, чуть отдохнуть, и в зеркало, – мудро заметила она. Гуго подошёл, шепнул кое-что на ухо брату. Тот подумал, кивнул. Поблагодарил за некий совет (интересно!) и, ухватив за руку Мальву, вдвоём с ней запрыгнул на алтарь. Волшебники сопроводили их толчком Силы, и те буквально провалились сквозь землю. Минута – и они вновь возникли наверху. Фред – довольный и счастливый, а его подруга – как всегда красивая и невозмутимая. Переглянулись, и принц показал рукой вверх. Да запросто! И вспышка синего света тотчас втянулась в Зеркало.
– Ну, тут придётся ждать долго, – улыбнулся Сибелис, чутко ловя исходящие от артефактов вибрации. Однако парочка управилась довольно быстро. На этот раз они появились оба румяные, улыбающиеся и слегка запыхавшиеся. Да – о таком Принце втайне мечтают все девчонки, девицы и зрелые дамы. А Красавица… опасная, ох, опасная конкурентка Королеве. Глаз да глаз за такой нужен…
– Всё! – и присутствующие заметно расслабились. Осталась только одна пара. И как ни уговаривали королеву Изольду, она настояла на своём.
– Я лично обещала барону, что с его сыном всё будет в порядке! Противостоять исходящей от неё ауре властности мог бы только Гуго. Но он молчал. Лишь немного заметно нервничал – ведь мать с присущей ей настойчивостью выбрала свой родной Свет. Это значит, сразу самое трудное – сквозь Зеркало.
(Сказочник и Королева. Вырезано по пожеланию её величества)


Глава 21

Любопытство, как известно, сгубило кошку. Нет – Фиона, таки забравшаяся в спальню к своему ненаглядному, не погибла. Но с присущей ей милой настойчивостью она опрометчиво выпытала у принца – какую же именно ночь любви он обещал ещё той Челине? И поплатилась за это. Именно такой ночью, вернее – таким вечером. Краснея и бледнея от смущения, готовая провалиться сквозь мокрые простыни аж на первый этаж и даже глубже – прямо в пещеру с Зеркалом, она засмеялась негромко – сквозь слёзы.
– Такого бурного финала – я от себя не ожидала… Отдышавшись и немного придя в себя, кое-как вскочила, пошатываясь, и смущённо принялась колдовать. Когда всё лишнее исчезло, и даже следы, она, обняв своего любовника, попыталась уснуть, немного алея от стыда.
– Ну знаешь, дорогой… Хотя не скрою – никто ещё таким изящным и приятным образом не назвал меня полной б***ью. Подозрительно покосившись на измотанного, но так и не побеждённого Воина, она с надеждой спросила:
– Мир? Гуго открыл один глаз, хитро посмотрел на неё, и притянул к себе под бок. Обнял, приласкал нежно, затем вздохнул.
– Ладно – мир. На сегодня. Но полночь уже настаёт, и весьма скоро.
– Пощады! – в сладком ужасе застонала Ведьма, трепеща и закатывая глаза.
– Пленных не берём! – грозно шепнули в ушко чьи-то губы. Ой, мама, пропала я! Но тут он смилостивился.
– Ну ладно, ладно – спим, рыжая ты моя, ненаглядная прелесть. Единственная и неповторимая в своём роде… Ну как тут, прищурив зелёные глаза, не мурлыкнуть от удовольствия на весь мир? Мурррррр!!!
В ночном море, дрожа и мерцая, отражались огоньки звёзд. Меж них ловко лавировали невидимые в темноте рыбацкие судёнышки, вышедшие на ночной лов. Но огни их факелов, коими они заманивали в свои сети маленькую рыбку с труднопроизносимым местным названием, словно светлячки кружили тут и там. Сидя на вершине холма, выспавшаяся за день Берта на всякий случай прикинула – можно ли это нарисовать? С трудом, но можно… Внизу, где-то поблизости, раздался шорох, и рядом с ней на траву опустилась графиня. Некоторое время она смотрела вдаль, чуть улыбаясь, а затем спросила:
– Что я тебе должна, чтобы ты нарисовала меня немного… привлекательнее? Берта заинтересованно повернула голову. Вопрос, конечно, интересный…
– Умнице вовсе не надо быть красавицей. К тому же ты вовсе не дурнушка, хотя да – рядом с Мальвой даже поставить нельзя. Люция печально усмехнулась.
– И всё же? Пусть я буду уступать любой из вас, но – ненамного. Надеюсь, как женщина ты меня понимаешь? Немного задумавшись, Берта вновь подняла голову.
– Скинь платье – света звёзд мне достаточно. Внимательно и дотошно осмотрев графиню, сказала повернуться ей в профиль. Затем снова осмотрела со всех сторон.
– Достаточно. Что ж – основа неплохая, хоть ты и худущая. В принципе, чуть подправить мордашку, немного пышнее попку, ну и ещё пару штрихов… Это возможно. Накинув вновь простое короткое платье, графиня села рядом. Вроде бы ненароком коснулась кружев на том месте, где у женщины должна быть грудь.
– И чуть здесь. Какова будет цена?
– Здесь само собой. А цена… Вновь глядя на мерцающее огоньками море, Берта задумалась. В принципе, услуги Умницы всегда будут нужны кому-то. Так что постель её пустовать отнюдь не будет. И там перебывают все – ну, пожалуй, кроме Королевы. А это значит – ситуацию надо прояснить…
– Расскажи мне то, чего я не знаю. Графиня задумалась на миг, встряхнула волосами и усмехнулась.
– Ну смотри – сама напросилась. У тебя прекрасные волосы, нежный смех, незабываемые глаза. Это всё так нравится Воину. А теперь подумай – кого он любит в тебе?
– Маму. Глаза Люции иронически сощурились, а смех её приласкал траву на холме.
– Нет, милочка – не маму. Когда он перестанет быть сыном, он станет Воином – и будет непобедим. По крайней мере, в бою. Но он всего лишь солдат, а солдату нужен командир. И в то же время Воин не потерпит над собой иной власти, нежели Королева. Берта задумчиво кивнула. Что ж, об этом можно было бы и догадаться…
– Понимаю. Он будет её единственным, но самым верным Воином. И трон её будет незыблемым. Но без Короля. А что светит мне, как Художнице, когда я перестану быть её дочерью? Графиня вздохнула и отвела взгляд.
– Вы с Королевой вдребезги разругаетесь из-за Сказочника. Просто жутко разругаетесь. Однако! От таких известий впору впасть в отчаяние. Одно дело – поссориться с матушкой, в глубине души зная – всё пройдёт. Прибежишь к ней, покаешься-подластишься, и мир опять станет розовым и прекрасным. А тут… рассчитывать только на себя? Ещё и потерять Алекса? В таких условиях принцессы не выживают, даже если Королева сразу не прикажет суровому Воину смахнуть чью-то бедную головушку. Верно истолковав её мысли, Люция улыбнулась.
– Не всё так печально. Без Художницы не обойтись – только она может нарисовать на старом холсте новый мир. Прекрасный, как детская мечта, но полностью реальный и целиком настоящий. Улучшать его постепенно, усовершенствовать. И ради этого Королева будет тебя терпеть. Откинувшись назад, Берта опёрлась на локти, спиной ощущая сквозь платье сухие травинки. Вздохнула, подняла взор к небу, нашла мать-медведицу. Сделала ей зловеще красные глаза. А проказливому медвежонку, для разнообразия – серые. К собакам охотника добавилась ещё одна – жёлто-песочная, а под мачтой Фрегата кокетливо зажёгся зелёный, как глаза стервы Фионы, фонарик.
– Как ты это делаешь – даже я не могу понять. А Учитель завистливо хмурится только, – зачарованно выдохнула Умница.
– И я тоже не знаю. Но кажется, от отчаяния на меня накатило вдохновение… Встань и сними всё. Встряхнув головой и решительно разметав по плечам свои волосы, Художница принялась перекраивать вязкую ткань реальности. Высунув от усердия язычок, нежными пальчиками она прошлась по женскому телу, выстраивая его в соответствии со своими понятиями о красоте. Ещё чуток здесь… хм, а я сама не обзавидуюсь? Да ладно, Умница – хоть я и ревную тебя немного к тому, кто пока ещё мой брат, но во мне нет зла. Пусть это будет мой подарок тебе, всем твоим любовникам и любовницам, да и ему заодно… Вау, а довольно миленько! А если ещё и так… Ух ты! Теперь глазки, и не закрывай, вредина… Знаю, знаю – тебе хорошо – но потерпи. Раздвинь ножки… бёдра ничего, а вот тут сделаем – да хотя бы вот так, и пусть Мальва лопнет от зависти! Хотя при чём тут она? Братец никогда не любил кукол…
– Вот так. Ну-ка, повернись… родинку на попке долой – она тебе не идёт, а вот чуть выше – очень даже. Всё, закончили – быстренько и со вкусом. После финального штриха Умница всё-таки не сдержала стона наслаждения и чуть не упала. Берта, опомнившись, поймала её и посадила на смятую одежду. Отдышавшись немного, Люция слабо вздохнула и открыла глаза.
– Это было прекрасно. Спасибо – и за это тоже… Провела по себе ладонями, смущённо улыбнулась.
– Ой, платье на грудь не налезет. Как я завидовала Санни – не могу передать. Берта тоже улыбнулась, разглядывая в свете звёзд свою первую настоящую работу.
– На попке тоже треснет, так что вернёшься домой в одних лохмотьях. Да, не удивляйся ещё кое-чему – это мой подарок от всей души. И это будет только у тебя. В зеркале увидишь и оценишь, а пока растрави-ка, Умница, своё любопытство. И она так весело и заразительно рассмеялась, что смех Люции радостно переплёлся с её звонким голосом.
– Ой, я просто умру от нетерпения, не дойду до дома. Встав, она шепнула заклинание, очертила пальчиком в воздухе большой круг. Повернувшись пару раз перед замерцавшим зеркалом, восхищённо ахнула. Берта, полулёжа в траве и покусывая стебелёк, с улыбкой наблюдала за ней и улыбалась, чувствуя, как из неё медленно уходит Сила и вдохновение.
– Ты не ахай, голубушка. Над Куклой мне придётся работать как проклятой – сказано Красавица, значит так и будет. Да и себя грех обижать. А как про Королеву подумаю, так и вовсе тоска берёт… Графиня убрала долой зеркало. Поёжившись от ночной прохлады, нырнула обратно в платье. Ну да – кое-где треснуло, а лиф вообще пришлось надорвать. Зато на талии болтаться стало. Да ничего – магией какой-нибудь прикроется… И точно, Люция прошептала что-то, окуталась тёмным полупрозрачным облаком. Плюхнулась рядом в траву и возбуждённо выдохнула.
– Это даже лучше, чем я мечтала… Мой долг тебе взлетел просто на неоплатную высоту. Рассказать ещё что-нибудь?
– Давай! – Берта заинтересованно привстала, усевшись рядом. Оказалось, что хотя тяга к Сказочнику и не исчезнет, Художница всегда сможет найти защиту и утешение у Воина – наверное, на остатках старых чувств. Но для этого придётся поработать ой как немало – потеснить Ведьму в его большом сердце нелегко.
– А совсем – удастся? Взглянув в глаза, Люция отрицательно покачала головой и процитировала разухабистую полковую песенку.
– Удел солдата – шлюха! Хмыкнув, Берта не смогла не согласиться. Эта зеленоглазая кошка как раз она и есть. Будет гулять налево и направо – но всегда виться вокруг Воина.
– Но ты не радуйся сильно – ты тоже уже ощущаешь свой просыпающийся бешеный темперамент. Ей положено как волшебнице, а тебе – как тонкой натуре искусства. Так что будешь гулёна ещё из тех… Подумав чуть, Берта не смогла с ней не согласиться. Чуть покраснев, она улыбнулась смущённо своим мыслям. Говоришь, на спинке поработать… Но оказалось, что ночь откровений отнюдь не закончилась.
– Но ты единственная, кто сможет менять свой облик всегда, и так, как захочешь. Ведь ты не только Художница – но и одновременно Принцесса. Так же как Мальва – и Красавица, и Кукла, и Принцесса сразу.
– А если я решу принять облик Королевы? Улыбку с лица Люции сдуло словно ветром. Она мигом посерьёзнела, обдумывая слова Берты.
– Не стоит. Тогда тебя вряд ли сможет защитить даже Воин. Хотя нет – можно, но только для него. И без знаменитых алмазных серёжек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37