Бороться бесполезно. Стоит начать строительство – она пустит их в ход, и никакими силами ей не помешать. Все его беды – дело рук этой суки. Сперва фотографии, потом взятка и наконец попытка его прикончить. Все ясно: она ненормальная. Насчет этого можно не сомневаться. Дандридж положил трубку. Что же делать? Обратиться в полицию? Исключено. Во-первых, никто не поверит. Леди Мод – мировой судья, она пользуется уважением всей округи. А вовторых, о чем его предупреждала мисс Боулз? «Учти: у нас в полиции свои люди. Стукнешь – нам мигом дадут знать». И потом, как он докажет, что в этой афере замешана леди Мод? Можно, конечно, сослаться на девицу из Управления регионального планирования, но леди Мод ничего не стоит соврать, что она имела в виду фотографии с видами Хэндимен-холла или еще какие. Доказательства, нужны доказательства. Но в первую очередь – совет хорошего адвоката.
Дандридж взял телефонный справочник и пробежал список юристов. Ага, «Ганглион, Тернбулл и Шрайн». Дандридж набрал номер и попросил к телефону мистера Ганглиона. Тот назначил прием на десять часов утра.
До поздней ночи Дандридж расхаживал по квартире, терзаясь сомнениями и тревогой. Несколько раз он хватался за телефон, собирался позвонить леди Мод, но снова клал трубку. Он понимал, что ему нечем ее урезонить, а она ему такого наговорит, что он света невзвидит. Только под утро он забылся беспокойным сном и пробудился в семь совершенно разбитый.
Обитатели Хэндимен-холла эту ночь тоже провели беспокойно. Блотту мешали спать грохотавшие под аркой грузовики, а леди Мод руководила строительством и отдавала распоряжения.
– Рабочие могут спать в комнатах для прислуги, – сказала она управляющему. – Я на неделю уезжаю. Вот вам ключ от черного хода.
Спать она улеглась только под утро, когда поместье окончательно приобрело сходство со стройплощадкой. Парк заполонили бетономешалки, грузовики, столбы, катушки с проволокой для изгородей, мешки с цементом и гравием; появились передвижные электростанции, и работа при свете фонарей уже шла полным ходом.
Леди Мод лежала в постели, прислушиваясь к гулу голосов и грохоту машин. Душа радуется. Вот ведь умеют-таки в Англии работать без мешкотни, если запахнет деньгами. Леди Мод улыбнулась. Чудная фраза – «пахнет деньгами». Деньги не пахнут. Кстати, насчет денег надо срочно что-то придумать. Ладно, утро вечера мудренее.
К семи часам утра леди Мод успела встать и позавтракать. Выглянув в окно кухни, она осталась довольна: строители уже поставили несколько бетонных столбов для ограды, и какая-то машина наподобие громадного штопора бурила отверстия для новых столбов. Леди Мод прошла в кабинет и целый час рылась в картотеке сэра Джайлса. Особенно внимательно она изучила содержимое ящичка с надписью «Капиталовложения». Узнала, какими акциями располагает муж, просмотрела его переписку с брокером и все-все подробности взяла на карандаш. Не менее внимательно прочла она письма личного характера, но в них не было ни слова о любовнице, питающей слабость к наручникам и хлыстам.
В девять часов она подписала контракт, поднялась к себе, уложила вещи, а в десять Блотт в новом сером костюме и синем галстуке в горошек сел за руль «лендровера», и они поехали в Хэрфорд, а оттуда поездом отбыли в Лондон. Перед отъездом леди Мод сняла трубку телефона в кабинете и положила рядом с аппаратом. Теперь сэр Джайлс в Хэндимен-холл не дозвонится.
В назначенное время Дандридж явился в адвокатскую контору «Ганглион, Тернбулл и Шрайн». Минут десять он дожидался, когда его примут. Вцепившись в свой портфель, он сидел в комнате для посетителей и беспомощно озирался на развешенные по стенам гравюры со сценами охоты. При виде этих гравюр его брало сомнение: похоже, те, кто здесь работает, безнадежно отстали от жизни – смогут ли они отнестись к его делу с должным пониманием? Сомнения усилились, когда Дандридж увидел мистера Ганглиона, который наконец соблаговолил его принять. Это был пожилой джентльмен в очках с золотой оправой. Он пристально смотрел на Дандриджа поверх очков. Дандридж присел возле стола и замялся, не зная, с чего начать.
– Нуте-с, мистер Дандридж, так о чем вы хотели со мной посоветоваться? – спросил мистер Ганглион. – Должен сразу предупредить: если вы по поводу автомагистрали, то мы вам ничем помочь не можем.
– Нет, к магистрали это отношения не имеет, – покачал головой Дандридж. – По крайней мере, прямого отношения. Дело в том, что меня шантажируют.
Мистер Ганглион перебирал пальцами.
– Шантажируют? Вот как. В наших краях такое преступление редкость. Я уж и не упомню, когда в последний раз вел дело о шантаже. Что ж, хоть какая-то свежая струя. Итак, шантаж. Вы меня заинтриговали, мистер Дандридж. Продолжайте, пожалуйста.
Дандридж нервно сглотнул слюну. Он явился сюда вовсе не за тем, чтобы интриговать мистера Ганглиона – во всяком случае, улыбочка его совершенно неуместна.
– Дело было так, – начал Дандридж. – Я пошел на вечер в гольф-клуб и познакомился там с одной девушкой.
– Ах, девушка. – Мистер Ганглион придвинулся ближе к столу. – И разумеется, симпатичная, верно?
– Да.
– И вы, надо думать, проводили ее домой? – допытывался мистер Ганглион, глядя на Дандриджа с нескрываемым интересом.
– Нет. Вернее, я не уверен.
– Как это не уверены? Вы что же, сами не знаете, что делали?
– В том-то и беда. Я действительно не знаю, что делал. – Дандридж осекся. Неправда: знает. Фотографии ясно показывают, чем он занимался. – Собственно говоря, я имею об этом представление…
– Ну-ну? – наседал мистер Ганглион.
– Не знаю только, где это происходило.
– Уж не в поле ли?
Дандридж покачал головой:
– Нет, не в поле.
– На заднем сиденье?
– Нет. Я, понимаете, был без сознания.
– Вот, значит, как? Поразительно! Говорите, без сознания?
– Видите ли, перед отъездом я выпил кампари. Оно горчило, но ведь у кампари вообще горьковатый привкус, правда?
– Понятия не имею, какой вкус у кампари. Но верю вам на слово.
– И здорово горчило. Мы сели в машину, а дальше ничего не помню.
– Какая жалость, – разочарованно произнес мистер Ганглион, который, как видно, жаждал услышать более интимные подробности.
– Очнулся я в машине. Чувствую – в туалете какой-то непорядок.
– А что, поблизости был туалет? Ах, вы про одежду. Любопытно.
Дандридж смущенно заерзал. Начиналась самая неприятная часть истории.
– Потом мне прислали фотографии.
Почти угасший интерес мистера Ганглиона вспыхнул с новой силой.
– Что вы говорите! Прелестно. Фотографии, значит.
– И потребовали, чтобы я заплатил тысячу фунтов.
– Тысячу? И вы заплатили?
– Нет, – признался Дандридж. – Не заплатил,
– Вы считаете, фотографии этого не стоят?
Дандридж закусил губу и с досадой буркнул:
– Я вообще не знаю, чего они стоят.
– Они, надо думать, по-прежнему у вас, – заметил мистер Ганглион. – Отлично. Отлично. Позвольте мне самому составить о них представление, и я вам скажу, чего они стоят.
– Мне бы не хотелось… – начал Дандридж, но мистер Ганглион стоял на своем.
– Это же улика, – пояснил он. – Вот и посмотрим улику, оставленную шантажистами. Это очень важно.
– Снимки такие мерзкие, – колебался Дандридж.
– Я думаю! За тысячу-то фунтов. Небось, гадость неописуемая.
– Вот-вот, – подтвердил Дандридж. Почувствовав, что мистер Ганглион относится к его делу без предубеждения, он осмелел, раскрыл портфель и достал конверт. – Только не забудьте: я в тот момент был в бессознательном состоянии.
Мистер Ганглион понимающе закивал:
– Конечно, конечно.
Он открыл конверт и вынул снимки.
– Силы небесные! – ахнул он, взглянув на первую же фотографию.
Дандридж сидел как на иголках. Он устремил глаза в потолок и слушал, как мистер Ганглион, перебирая снимки, то возмущенно фыркает, то восхищенно крякает. Наконец адвокат в изнеможении откинулся на спинку кресла.
– Ну? – спросил Дандридж.
Мистер Ганглион окинул его недоверчивым взглядом.
– Всего тысяча фунтов? – спросил он. – А не больше?
Дандридж покачал головой.
– Ну что вам сказать. Вы чертовски легко отделались.
– Но я же не заплатил, – напомнил Дандридж.
У адвоката глаза полезли на лоб.
– Не запла… Вы хотите сказать, что пожалели тысячи фунтов, после такого вот… – Не находя слов, мистер Ганглион помахал одним особенно отвратительным снимком.
– Я не мог, – оправдывался Дандридж.
– Что значит, не могли?
– Шантажисты больше не объявлялись. Позвонили раз – и все. Второго звонка я так и не дождался.
– Понятно. – Мистер Ганглион снова воззрился на фотографии. – И кто эта милая барышня, вам, конечно, неизвестно.
– Ума не приложу. Я ее видел в первый и последний раз.
– Судя по всему, вам и одного раза хватило. Значит, больше ни писем, ни звонков?
– Некоторое время все было тихо. А вчера вечером звонит секретарша из Управления регионального планирования.
– Секретарша из Управления регионального планирования. – Мистер Ганглион схватился за карандаш. – Как фамилия?
– Нет, она тут совершенно ни при чем. Она позвонила просто кое-что сообщить. Оказывается, в Управление заходила леди Мод и просила мне передать, что у нее имеются фотографии, представляющие для меня интерес…
Он не договорил. Мистер Ганглион привстал в кресле и обжег Дандриджа яростным взглядом.
– Леди Мод? – взвизгнул он. – Вы являетесь ко мне с пачкой фотографий самого гнусного свойства, и у вас поворачивается язык утверждать, будто они имеют какое-то отношение к леди Мод Линчвуд? Драть вас надо за такие слова! Леди Мод Линчвуд – одна из самых уважаемых наших клиентов – милейшая, достойнейшая дама, отпрыск знатнейшего рода…
Он захлебнулся бешенством и вновь опустился в кресло.
– Но… – начал Дандридж.
– Никаких «но»! – отрезал мистер Ганглион, трепеща от гнева. – Вон отсюда! Еще одно слово, сэр, и я подаю на вас в суд за клевету. Вы меня поняли? Только посмейте где-нибудь повторить этот поклеп. Если я узнаю, что вы распускаете грязные слухи, я с вами церемониться не буду, слышите?
Еще бы не слышать. Подхватив портфель и выскочив на лестницу, Дандридж обнаружил, что негодующие вопли мистера Ганглиона слышны даже там. Только дома Дандридж спохватился, что оставил фотографии на столе мистера Ганглиона. Черт с ними. Возвращаться за этой мерзостью себе дороже.
Выставив посетителя, мистер Ганглион утихомирился. На столе, прихотливо переплетаясь, застыли в двухмерном пространстве фигурки Дандриджа и незнакомки в капюшоне. Адвокат поправил очки и с интересом просмотрел фотографии. Потом положил их в конверт, а конверт убрал в сейф. Не позволит он порочить доброе имя Хэндименов. Хотя, по правде говоря, эта история похожа на правду – с леди Мод станется. Удивительная женщина эта Мод, просто удивительная.
По пути в Лондон леди Мод успела проинструктировать Блотта насчет его новых обязанностей:
– Возьмете такси и будете караулить мужа возле его дома. Когда он выйдет, следуйте за ним. Глаз с него не спускайте, особенно вечерами. Мне надо узнать, у кого он бывает по ночам. Завернет в какой-нибудь подъезд – ступайте туда же и проследите, на каком этаже остановится лифт. Вам все понятно?
Блотт сказал – все,
– Только ни в коем случае не попадайтесь ему на глаза. – Она придирчиво оглядела Блотта. В новом темно-сером костюме садовника было не узнать. Однако осторожность не помешает. Надо будет заехать в «Харродз» и купить ему котелок.
– Если увидите его на улице с женщиной, езжайте за ними, а когда они расстанутся, следите за дамой. Необходимо выяснить, кто она такая и где живет.
– А потом вломимся к ним в квартиру и будем фотографировать? – оживился Блотт.
– Ну нет. Сперва все разузнаем, а там посмотрим.
С вокзала такси доставило их в гостиницу в Кенсингтон – заскочили только в магазин купить Блотту котелок. А в пять часов Блотт уже сидел в такси возле дома сэра Джайлса близ вокзала «Виктория».
Прошел час. Таксист покосился на включенный счетчик и бросил:
– Вам, конечно, виднее, но эта стоянка вам недешево обойдется.
Блотт, у которого в кармане лежало сто фунтов, согласился, что ему виднее. Такая работенка пришлась ему по вкусу. Он с любопытством глазел на мчащиеся мимо машины, на спешащих прохожих. Так вот он какой, Лондон, столица величайшей империи мира, город, перевидавший на своем веку множество славных королей и королев, о которых Блотт столько читал. Душу его наполнили самые возвышенные чувства. И что особенно приятно, Блотт приехал сюда за тем, чтобы выследить его (по другому он хозяина и не называл: много чести). Его и его любовницу. Пригодились-таки его услуги леди Мод.
В семь часов утра сэр Джайлс наконец вышел из дома, сел в машину и отправился ужинать в клуб. Такси неотступно следовало за ним по пятам. В восемь сэр Джайлс поехал в Сент-Джонз Вуд. Такси за ним. Оставив машину на Элм-роуд, сэр Джайлс подошел к двери дома и нажал вторую кнопку звонка. Едва он скрылся в доме, Блотт вылез из такси, пересек улицу и прочитал табличку у кнопки звонка. На табличке значилось: «Миссис Фортби». Блотт вернулся к такси.
– Миссис Фортби, миссис Фортби, – повторила леди Мод, выслушав рассказ Блотта. – Элм-роуд.
Она взяла телефонный справочник и отыскала там миссис Фортби.
– Вы молодец, Блотт. Просто молодец. Так вы говорите, он у нее и остался?
– Да. А таксист отказался ждать. Сказал, что ему пора ужинать.
– Бог с ним. Вы прекрасно справились. Остается выяснить, что представляет собой эта миссис Фортби. Познакомиться бы с ней покороче. Но как?
– Давайте я за ней послежу, – вызвался Блотт.
– А что толку? И потом, чтобы следить, надо знать ее в лицо.
– В доме, кроме нее, ни одной женщины. На третьем этаже живет какой-то мистер Сайке, а на первом – мистер Биллингтон.
– Отлично. Ишь какой вы наблюдательный, – восхитилась леди Мод. – Так как же мне с ней познакомиться? Придумать бы какую-нибудь хитрость.
– Я могу ей позвонить, – произнес Блотт голосом сэра Джайлса. – Скажу, что я – это он, и договорюсь о встрече…
Леди Мод широко раскрыла глаза:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32