Калебас, наклоняясь, крутился на поверхности лужи, так что его края описывали аккуратную восьмерку, излишки концентрата вылетали за борт при каждом обороте, и наконец, плавными и осторожными движениями они отделяли золото от шлиха на внутренней шершавой поверхности калебаса. Если золота было много, каждая из женщин стремилась привлечь внимание Андрея, показать ему добычу.
Раньше в Сонгвиле Андрей видел девушек другого типа, высоких, анемичных и стройных до болезненности, с тонкими руками и ногами, тонкой шеей, с узкими бедрами и почти без груди, что же до талии, то там вообще ничего не было, один воздух. Они напоминали стеклянные елочные игрушки, гнутые из тонких трубок, какие Андрей когда-то видел в детстве. Кукла Барби рядом с ними была бы жирной толстухой. Возможно, такая фигура, идеал европейской топ-модели, получается просто от недоедания в сочетании с городской жизнью, без тяжелой работы. Здесь, в деревне, где было много грубой еды и тяжелой работы, таких женщин не было.
Кроме, может быть, одной, таинственным образом сочетавшей стройность городской девушки с фигуристостью деревенской. Ее звали Ава (что переводится попросту как Ева) и, на взгляд Андрея, она резко отличалась от остальных. Лицом она напоминала древнюю египтянку, даже не просто напоминала, а было просто то самое лицо, только черное. Естественно, древнюю египтянку в голливудском исполнении, других Андрей не видел. Сходство дополняла прическа, еще более древнеегипетская, чем лицо. Вообще-то женщины Африки не носят естественных причесок, собственные волосы они всегда коротко стригут. Дальше возможны варианты: либо на остриженную голову надевается парик, либо к собственной стрижке приплетается множество мелких искусственных косичек, из которых дальше формируется прическа. Производство волос и париков – одна из крупнейших индустриальных отраслей Африки, а парикмахерское искусство кормит миллионы женщин. В каждом дворе, особенно перед праздником, можно видеть, как две женщины заплетают косички на третьей. Если не лениться, то вдвоем можно управиться дня за два. Ава не носила косичек, она явно предпочитала менять парики. Их у нее было множество, частью из тех же косичек разной конфигурации, частью из искусственных волос, прямых или волнистых, длинных или коротких, черных или бронзово-рыжих. Частью это были даже не парики, а скорее шапки или шлемы, в которых украшений было больше, чем волос. Там были бисер, бусы, подвески, цепочки, только что не электрические лампочки. Как правило, древнеегипетский стиль выдерживался всегда: тяжелая шапка волос на затылке и с боков, низкая густая челка на лбу. В начале знакомства Андрей не узнавал ее в каждом новом облике, что ей страшно нравилось, но очень быстро он стал безошибочно узнавать ее уже издали, по фигуре и походке.
Как-то раз Андрей видел стадо коров, бегущее к водопою, в которое каким-то образом затесались две антилопы. По сравнению с неуклюжим топотом коров, прыжки антилоп казались полетом. Они взмывали в воздух и застывали, как в замедленной съемке, над коровьими спинами. Ава казалась Андрею такой антилопой среди коров. Гибкость ее была неправдоподобной. Наклоняясь, чтобы промывать пески, она без видимых усилий складывалась пополам, как перочинный нож, так что ноги оставались прямыми, а грудь ложилась на колени, руки энергично разминали глину в калебасе, а голова вертелась во все стороны, не переставая болтать и разглядывать снизу вверх происходящее вокруг. Как и остальные, она ставила на голову тяжелый калебас с землей и шла с ним к воде по кочкам и скользким откосам, но так грациозно, что, казалось, ни она, ни калебас ничего не весят. У нее были очень красивые ступни, то есть по европейским понятиям обычные изящные женские ножки, где-нибудь на ковре или на пляже они выглядели бы вполне обыденно. Но здесь, на жесткой рыжей глине, среди грязи, колючек и острых камней, над которыми они порхали с непостижимой элегантностью, как бы и не касаясь земли, да еще по сравнению со слоновьим ногами остальных девушек, они производили сильное впечатление. Еще у нее была блестящая гладкая кожа темно-шоколадного, почти черного оттенка без пятнышка или изъяна. Коротко стриженые ногти на руках и ногах она красила ярко-синим металлическим лаком, что здорово сочеталось с цветом кожи. Словом,это была экзотическая красавица из фильма жанра «фэнтэзи».
Андрей обнаружил, что теперь он часто бывает на нижнем полигоне, просто чтобы посмотреть на Аву, а после этого весь день находится в хорошем настроении. Ава тоже стала его отличать. Иногда она просто смеялась и что-то болтала при его появлении, иногда применяла более специальные приемы. Африканские женщины на работе не носят платьев или юбок, а просто обворачивают пестрый прямоугольный кусок ткани вокруг тела. Его можно обмотать вокруг талии, оставляя грудь открытой, или затянуть выше, если присутствуют посторонние. Андрей не раз видел, выходя к реке, как стирающие белье женщины синхронными движениями поднимали свои одежды при его появлении. Так вот Ава, заметив его приближение, делала вид, что ее холстинка спадает и ее нужно подтянуть, для чего сбрасывала ее целиком, давая секундную возможность себя рассмотреть. Ее остро торчащие вперед грудки тоже сильно отличались от того, что Андрею приходилось видеть у девушек на реке, у которых либо свисали здоровенные тяжелые дыни, либо к животу спускались два длинных плоских языка. Заметив, что Андрей посматривает на ее ножки, Ава стала при его появлении вылезать из промывочной лужи, споласкивать ступни чистой водой из калебаса и становиться на удобный холмик, подтянув простынку повыше и как бы пританцовывая.
Словом, между ними явно возникли отношения, но что делать дальше, Андрей решительно не знал. Он не знал ни слова по-сонгайски, она – ни слова по-французски. Ритуалы ухаживания, используемые в африканской деревне, были ему неизвестны. Единственное, что он себе позволял, это брать ее за руки, от чего она неизменно улыбалась и что-то говорила под поощрительный смех окружающих девушек. (Многие из них поначалу тоже старались привлечь его внимание, но быстро уступили первенство Аве). Он пребывал в растерянности, не зная, что делать, в присутствии десятков людей. к тому жн он был, как никак, ее начальником. Он уже был готов сдаться и просить Кулибали о помощи, хотя весь его жизненный опыт говорил, что в отношениях мужчин и женщин посредников не бывает. Он только осмелился спросить, есть ли у Авы жених или любовник, и получил ответ, что раньше был, а теперь нет.
А время, между тем, шло, и сезон дождей был уже не за горами. После долгого перерыва на небе появились облака, и Андрей, изголодавшийся по впечатлениям, иногда специально выходил смотреть на них, как дома ходил бы в кино. Северные ветры из пустыни, сменились южными, с океана. Дождь в этих краях не означает, как в Европе, что откуда-то приходят тучи и приносят влагу с собой. Все происходит прямо на месте. Однажды, ближе к вечеру, на безоблачном небе появляется маленькое облачко. Оно растет, громоздится все выше облачной горой, наливается снизу мрачным синим и черным и превращается в то, что на африканских языках зовут «громовая буря». Под этой тучей бушует ураган, льет дождь и гремит гром, а вокруг все то же солнце и тишина. Такие тучи с бурями внутри них движутся над саванной, всегда в одном и том же направлении, как гигантские лейки, которыми хозяин поливает свою высохшую землю.
За последние дни уже несколько таких туч прошло мимо участка, то справа, то слева, позволяя сбоку рассмотреть бурю во всех подробностях: вот впереди область пыли, за ней полоса дождя, за ней зона молний, и за ней снова тишина с недолгим мелким дождиком. Но сегодня, похоже, увернуться не удастся. В конце дня черно-синяя, уходящая в зенит стена туч самого зловещего вида закрыла полгоризонта и в полной тишине уверенно надвигалась на участок. Быстро темнело, станцию электрик уже отключил. Андрей поднялся на смотровую площадку убедиться, что все уязвимые для бури предметы убраны. Надвигающаяся перед тучей стена пыли сильно напоминала фронт ударной волны из фильмов об испытаниях ядерных бомб, хотя двигалась помедленнее. Он поспешно спустился и прошел к своему вагончику. Серо-желтая стена пыли достигла лагеря, и крайние постройки исчезли из виду. В последний момент Андрей увидел под навесом, окружающим вагончик, силуэт Авы, которая взялась неизвестно откуда. Он без рассуждений взял ее за руку, и она с готовностью скользнула внутрь. Дверь захлопнулась, и сразу снаружи завыло и засвистело, за окном взвилась пыль, и в комнате наступила полная тьма. Они стояли прижавшись, трогая друг друга руками и осторожно целуясь. Первые капли ударили по железной крыше, и через секунду дождь загрохотал так, словно по крыше мчался товарный поезд. Разговаривать было совершенно невозможно, да и не нужно. Буйство стихий снаружи странным образом соответствовало тишине и нежности происходящего внутри, где возникли удивительный уют и согласие. Они долго, не торопясь, изучали друг друга. Они попали в волшебный мир, где все возможно, где все получается, где все подходят друг другу, где все понимают друг друга. Попозже они смогли что-то видеть: дождь слегка ослабел, и за окном сверкали молнии с частотой лазерного шоу на дискотеке, но разговаривать было все равно нельзя из-за непрерывного грома. Андрей выглянул в окно, при свете молний он увидел бурлящие водяные потоки вместо земли. Было ощущение всемогущества и преодоления законов природы. Как два существа, не имеющие в культуре ничего общего, могут так идеально соответствовать друг другу? Он вспомнил вдруг заметку из раздела «в мире науки», что все человечество произошло от одной женщины, жившей пятьдесят тысяч лет назад.
Буря стихла. Ава убежала под утро, чуть начало светать. Андрей не мог спать. Он гулял по поселку, вдыхая непривычно чистый после дождя воздух и старательно контролируя себя, чтобы не запрыгать, как первоклассник. В его африканской жизни появилась положительная эмоция.
В конце рабочего дня Андрей сел за руль «Тойоты» и поехал на нижний полигон. Все женщины с любопытством уставились на него, кроме Авы, которая старательно смотрела в другую сторону. Он подошел к ней, поцеловал, подождал, пока она закончит работу, сполоснется от глины, соберет свои многочисленные калебасы. Потом взял ее за руку, посадил в машину и отвез к себе в дом.
В его узконаправленной жизни, всецело посвященной полигону, появились новые смешные заботы и хлопоты. Ненавидя всей душой аптечные резинки, он, однако, не мог преодолеть медицинских страхов. Выручил доктор, который сам эти страхи старательно культивировал среди российского персонала участка. По собственной инициативе он свозил Аву в Кайен, где прогнал через все анализы, и, вернувшись, весело сказал:
– Развлекайтесь. Ваша девушка чиста, как полевая лилия.
Вначале он подсознательно боялся, что между ими возникнут гигиенические проблемы. Оказалось – ничего подобного. Ава много и тщательно заботилась о чистоте и с огромным удовольствием осваивала всякие пены и шампуни, которые стали ей теперь доступны. Ее кожа была всегда прохладной и чистой, дыхание свежим, и от нее никогда плохо не пахло. Даже в жаркие душные ночи, когда, занимаясь любовью, они буквально плавали в поту, ее пот был чистым, как морская вода. Андрей добился, чтобы Ава прекратила работу на полигоне, и она стала проводить большую часть дня в поселке, хотя каждый день навещала свою семью в деревне. Она не любила общепринятых веревочных тапочек, и почти всегда бегала босиком, ему нравилось трогать подошвы ее ног, сухие и гладкие, как будто выточенные из дерева и отполированные. Ходить в участковый душ и столовую она отказалась, к тайному облегчению Андрея, и занавесила часть террасы возле вагончика, поставив там бочку и ведра. Андрей и сам с удовольствием споласкивался там, чтобы не тащиться в душ по жаре. Под навесом Ава завела еще железную сонгайскую жаровню для древесного угля, какие-то припасы. Хотя больше всего она любила дешевую бакалею, которая продавалась в лавочках в Кундугу: сардины, сгущенное молоко, кофе, печенье. Как все африканцы, она обожала прохладительные напитки, которые Андрей всегда теперь всегда держал в холодильнике, а табака и алкоголя для нее не существовало.
По вечерам в его комнате начинались феерические праздники: сверкающие люстры, оркестры, фонтаны, цветомузыка, салюты, шампанское. Конечно, реальные декорации были более скромными, но, если бы все перечисленное существовало наяву, вряд ли его ощущения были бы сильнее. Все его пять чувств жили с максимальной возможной нагрузкой, и ему казалось, что пропускная способность его нервной системы исчерпана и большего количества счастливых ощущений просто не может быть. Судя по беззаветной страстности Авы, ее счастливым судорогам и повизгиваниям, ее ощущения были сходными. Некий окрыляющий дух явился ему в это время. Андрей походя решил несколько давних технических и организационных проблем на полигоне, сумев увеличить добычу и сократить расходы, и даже заслужил похвалу Алиевича по рации. Он взял у Кулибали несколько уроков языка мандинго, запоминая все спервого раза и безошибочно. Он освоил даже неевклидову сонгайскую арифметику, основанную на местной денежной системе: двадцать пять франков, два раза по двадцать пять франков, три раза по двадцать пять франков и так далее. Через короткое время они с Авой имели собственный язык, в котором были смешаны сонгайские (то есть мандинго), французские, русские, а также только им двоим известные слова. Язык этот стремительно развивался и дошел уже до возможности выражать простые абстрактные мысли. Теперь они могли рассказывать друг другу о своей жизни, правда, не будучи стопроцентно уверены в адекватном понимании.
Впоследствии этот реальный языковый опыт сильно мешал Андрею смотреть фильмы, где индейский мальчик легко подслушивал разговоры белых негодяев у костра, а Зена, королева воинов, вступала в живой диалог с представителем любого народа и племени, встретившемся на ее боевом пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27