Елена Хаецкая, Виктор Беньковский
Атаульф

Памяти Славы Хаецкого

Крещёный люд
Молится в церкви,
Языческий люд
Почитает капища,
Горит огонь,
Родит земля,
Младенец мать кличет,
И мать сына нянчит,
Огни разводят,
Плывут корабли,
Блестят щиты
И светит солнце…
Растёт сосна,
Сокол летает день-деньской,
И крылья ему вешний ветер держит.
Небо круглится,
Селятся люди,
Ветер гонит
Все воды к морю
И люди хлеб сеют.
«Сага о Греттире» (399 год н.э.)
У Ильдихо, дедушкиной наложницы, вчера корчага с тестом треснула и тесто ушло. Дедушка Рагнарис говорит: это оттого, что мир к упадку клонится. Вот ужо настанет зима и будет длиться три года и все прахом пойдёт, а после и вовсе сгинет.
А тын в селе так ведь и не поставили. И не поставим ведь. Да и зачем тын, коли все прахом пойдёт…
Вот и Хродомер так говорит. Он, Хродомер, хоть и слабоумием изнурён, а всё же старейшина и знает, что говорит, коли с дедушкой Рагнарисом соглашается.
* * *
А на прошлой седмице вдруг гроза ночью разразилась, хоть и зима стоит.
Когда гром загрохотал, мы все проснулись. Дедушка сказал, что это волк Фенрир цепью гремит за краем человечьего мира. А отец мой Тарасмунд сказал: нет, это гроза.
И мы все вышли на двор – грозу смотреть. Дивная то была гроза и страшная. Я думаю, что если даже доживу до дедушкиных лет, все равно её не позабуду. И брат мой Гизульф говорит то же самое.
В чёрном небе вспыхивали молнии, и снег под ними сверкал. Дедушка говорил, что это дочери Вотана теряют волосы. А отец мой Тарасмунд говорил – нет, это Бог Единый гневается.
Сванхильда, наша сестра, не вышла с нами на двор. Она боялась. Она всегда грозы боится и уши зажимает.
В ту ночь мы долго не могли заснуть. Наша мать Гизела развела огонь в очаге. Мы собрались вокруг очага. Дедушка стал рассказывать истории о былом времени. Дедушка часто о былом времени рассказывает. Наш дедушка Рагнарис много знает интересного и поучительного. Я люблю слушать дедушку.
Но в эту ночь я почти не слушал дедушку. Я слушал, как сердится на небе Бог Единый. Я вдруг увидел, как мал наш дом под небом, где сердится Бог Единый и где теряют волосы дочери Вотана. И я стал потихоньку просить Бога Единого, чтобы всегда мы могли собираться у очага всей семьёй и слушать дедушкины рассказы. И ещё я знал, что это невозможно.
А из глубины дома на нас смотрели деревянные дедушкины боги.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НАШЕ СЕЛО

НАШ РОД

Когда дедушка распекает нас с братом, он много говорит о величии нашего рода. Велик и могуч наш род и доблестью овеян. Хоть и оказались мы волей судьбы вдали от наших славных сородичей, но честь нашего рода должны нести высоко.
Ибо пращуры наши шагали бок о бок со славнейшими Амалунгами и роднились с ними.
Так дедушка говорит, нас с братом хворостиной охаживая.
Моего дедушку зовут Рагнарис. Он молится богам Вотану, Доннару и Бальдру. Дедушкины боги стоят дома. Дедушка Рагнарис – язычник. Так объяснял нам отец. И ещё наш отец говорит, что это нехорошо.
Когда-то у дедушки была жена, наша бабушка. Нашу бабушку звали Мидьо. Семь зим назад бабушка умерла. Дедушка взял наложницу. Её зовут Ильдихо.
Я почти не помню бабушку Мидьо, но моя мать говорит, что бабушка во всём слушала дедушку. Ильдихо совсем другая. Ильдихо часто перечит дедушке. Когда Ильдихо дерзит, дедушка бьёт Ильдихо, а она визжит.
Моего отца зовут Тарасмунд. Мою мать зовут Гизела. Они веруют в Бога Единого. У меня есть два брата и три сестры. Был ещё младший братец, но он умер от чумы.
Старшего брата зовут Ахма. Мой брат Ахма – дурачок. Отец отдавал его было добрым пастырям, но те возвернули Ахму назад.
Дедушка Рагнарис говорит, что в прежние времена так делали: отдавали богам всех больных детей, чтобы не ели хлеб здоровых.
Брался он, Рагнарис, Ахму-дурачка, в капище отвести и богам предать. Но отец наш Тарасмунд, доселе кроткий и всегда послушный отцу своему, волком набросился на деда, обороняя убогое потомство своё.
А мать наша, Гизела, говорит, что хоть тогда Тарасмунд и не верил ещё в Бога Единого и Доброго Сына Его, но уже в то время был мягок сердцем и к справедливости склонен.
Моего второго брата зовут Гизульф. Гизульф старше меня на две зимы, а Ахма – на четыре.
Я третий из сыновей Тарасмунда. Меня называют Атаульф.
Моих сестёр зовут Сванхильда, Галесвинта и Хильдегунда.
Хильдегунда из сестёр самая старшая. Хильдегунда не живёт с нами. Она живёт со своим мужем в его доме в десяти днях пути.
Муж Хильдегунды Велемуд – не такой, как мы. Он не гот и пращуры его с Амалунгами не роднились. Он – вандал. Дедушка считает, что Велемуд никудышный человек.
У Велемуда и Хильдегунды есть сын. Его назвали Филимер. Дедушка Рагнарис говорит, что имя плохое.
Велемуд из большого рода, но я не знаю его родичей, хотя Велемуд ими шумно гордится.
У дедушки Рагнариса, кроме моего отца Тарасмунда, есть ещё два сына. Одного зовут дядя Агигульф. Другого зовут Ульф. Жену Ульфа зовут Гото. Сына Ульфа и Гото зовут Вульфила.
У Ульфа один глаз. Другой глаз ему выбили герулы. Ульф – великий воин. Ульф не живёт с нами. Он и его жена с сыном живут в рабстве.
Дядя Агигульф почитает дедушкиных богов. Мне он люб больше других родичей. Дядя Агигульф – тоже великий воин, как и Ульф.
Когда Теодобад, наш военный вождь, отправляется в поход, дядя Агигульф идёт с ним.
Раньше у меня был ещё один дядя. Звали его Храмнезинд. Ильдихо говорит, что дедушка Рагнарис прижил его в бурге с рабыней, которую прежний наш военный вождь Аларих отпустил на волю.
Дядя Храмнезинд был такой же храбрый, как дядя Агигульф. Храмнезинд в бурге рос, у нас дома про него и не знали. А потом как-то раз дедушка поехал в бург и привёз к нам дядю Храмнезинда.
Как-то раз дядя Агигульф вернулся из похода, но войнолюбивость свою не избыл. И предложил он дяде Храмнезинду вдвоём отправиться к герулам и увести у них коней. Ибо Теодобад в том году больше в поход не пойдёт. Они пошли за конями.
У герулов в это время гостевал один лангобард, по имени Лиутпранд. У него большой живот. Лиутпранд – великий герой. Никто не может перед ним устоять. Так сам Лиутпранд говорит.
И угнали коней дядя Агигульф и дядя Храмнезинд. И погнались за ними герулы. И отстали герулы на границе наших земель.
А Лиутпранд не отстал. И в полудне пути от нашего села догнал Лиутпранд героев. И была битва великая между Лиутпрандом и сыновьями Рагнариса. И стонала земля, и солнце затмилось пылью, и кони кричали. И срубил Лиутпранд голову дяде Храмнезинду. И покатилась голова…
После того долго бились ещё Лиутпранд и дядя Агигульф. И полюбились они друг другу, ибо в лихости сравнялись. И решили не враждовать больше. Лиутпранд сказал, что не вернётся к герулам. Дядя Агигульф его к нам пригласил. Лиутпранд смущался, но дядя Агигульф его уговорил. Дядя Агигульф кого хочешь уговорит.
Голову привезли домой в кожаном мешке. И коней герульских пригнали. И сказал Лиутпранд: вот вергельд за Храмнезинда. (О том они ещё раньше договорились с дядей Агигульфом). Но дедушка всё равно не хотел мириться с Лиутпрандом и все горевал по Храмнезинду, а Лиутпранда хотел убить. И ругал дядю Агигульфа за то, что тот не хочет убить Лиутпранда.
Дедушка Рагнарис тогда только-только взял себе наложницу Ильдихо. И ценил он Ильдихо, ибо была она для него в новинку.
Зная об этом, дядя Агигульф придумал хитрость. И друг дяди Агигульфа – Валамир – помогал ему в этом. Валамир зазвал Ильдихо и стал ей рассказывать, что был он, Валамир, в походе и видел в одном герульском селе, на одной толстой герульской бабе, дивную гривну золотую с рубинами. И коли окажет Ильдихо одну услугу Агигульфу, другу валамирову, то берутся они, Валамир с Агигульфом, голову той толстой герульской бабе срубить и дивную гривну золотую для Ильдихо добыть.
А Ильдихо – она жадная. Ильдихо согласилась помочь Агигульфу.
Собрали в селе тинг по просьбе дяди Агигульфа. И пришла на этот тинг Ильдихо. И Лиупранд прилюдно пролез у неё между ног, а Ильдихо объявила его своим сыном, рождённым от Рагнариса. А дядя Агигульф назвал Лиутпранда своим братом.
Хоть и ярился дедушка Рагнарис, а пришлось ему с Лиутпрандом помириться.
Но потом Лиутпранд дедушке полюбился. А дедушка Лиутпранду ещё прежде того полюбился.
Дедушка Ильдихо прибил за самоуправство. А коней в бурге за хорошую цену продал.
Лиутпранд часто говаривал – да так, что на весь двор слыхать – что много он, Лиутпранд, по свету бродил и везде видел одно и то же: плохо люди живут, благочиние древнее не блюдут, нигде строгости нет. Только у Рагнариса эту строгость обрёл, наконец, Лиутпранд.
О том же зычно ревел на все село Лиутпранд с самого начала, как в наше село пришёл и поселился ещё не в нашем доме, а в доме Валамира. Такова была военная хитрость Лиутпранда. Ибо слышал его рёв дедушка Рагнарис. Этой хитрости научил Лиутпранда дядя Агигульф, который хорошо знает дедушку Рагнариса и всё, что дедушке Рагнарису любо.
Дядя Агигульф научил ещё Лиутпранда бранить старейшину Хродомера. И это тоже любо было дедушке Рагнарису. Лиутпранд не то чтобы прямо бранил Хродомера. Он сравнивал дела Хродомера с делами Рагнариса. И всегда, если Лиутпранда послушать, так выходило, что у Рагнариса лучше получается, чем у Хродомера.
Дедушка Рагнарис говорит, что лангобарды – страшный и свирепый народ. И что почётно родство это.
А ещё дедушка говорит, что и без Ильдихо бы принял Лиутпранда. Но это он сейчас говорит, а тогда убить Лиутпранда хотел.
А дядя Агигульф с Валамиром вспоминают иногда, как учили Лиутпранда у валамирова раба, старого дядьки, между ног пролезать (этот раб одного роста с Ильдихо). Богат телом Лиутпранд; вот и боялись Агигульф с Валамиром, что нарушит он обряд и уронит Ильдихо, пока под ногами у неё ворочаться будет. И терпеливо учился Лиутпранд, а валамиров раб зубами скрипел и ворчал, пока толстый лангобард должного умения и проворства не достиг.
Лиутпранд большой, дородный и шумный. С ним было весело. Потом Лиутпранд поехал в бург и прослышал там, что вандальский вождь Эрзарих большой поход затевает. Тогда сел Лиутпранд на своего коня и ушёл к вандалам. Сказал, что богатую добычу привезёт. И привёз. Дедушке же ещё большее почтение оказывал, чем прежде. Жаловался, что везде, куда ни приедешь, порядка нет – сердце болит.
Потом Лиутпранд снова уезжал, но после возвращался.
А однажды ушёл в поход и не вернулся, хотя уже несколько зим прошло.
Когда Лиутпранд в последний раз уходил, моя сестра Галесвинта плакала.
Дедушка тоже горевал.

МОЙ ДЕДУШКА

Мой дедушка Рагнарис – глава семьи. Он самый старший. У него длинные волосы, длинные усы и длинная борода. Он очень храбрый. В бурге он ругает нашего военного вождя Теодобада. В селе он ругает всех, но больше других – старейшину Хродомера. В доме он ругает свою наложницу Ильдихо и моих сестёр, Сванхильду и Галесвинту, а когда выпьет – то отца моего Тарасмунда и дядю Агигульфа, если он не в походе.
Когда мои сёстры Сванхильда и Галесвинта проходят мимо дедушки, а дедушка в хорошем настроении, он ловко щиплет их и грозит разметать конями, если они визжат. Дедушка Рагнарис так шутит.
Когда мы все садимся за стол, дедушка Рагнарис запускает руку в котёл и выбирает оттуда кусок мяса побольше, потому что он старший. Иногда он кладёт мясо мне. Я его любимец, когда дяди Агигульфа нет дома. Когда же дядя Агигульф дома, то он – любимец дедушки.
Дедушка часто говорит, что дядя Агигульф – любимец богов. Дедушке Рагнарису сказали об этом его боги.
Дедушка очень храбрый. Однажды, когда мой отец Тарасмунд был в походе, и дядя Агигульф был в походе, только в другом, и дядя Храмнезинд с ним ушёл, а Ульф был в плену у герулов, к нашему дому приблизились добрые пастыри. Дедушка схватил свой большой щит и большую палку и бил палкой по умбону. Моя мать Гизела плакала. Она хотела дать добрым пастырям еды, но дедушка не позволил. Дедушка терпеть не может добрых пастырей.
Щит у дедушки сверху обгрызен. Щит обрыз ему вутья Арбр. Он его обгрыз в священной ярости. Дедушка часто вспоминает Арбра. Дедушка был тогда очень сильный. Дедушка Рагнарис убил Арбра. Из черепа Арбра дедушка сделал кубок. Он сердится, если моя мать даёт ему вино не в этом кубке, а в другом. Дедушка Рагнарис с Арбром были друзьями. Когда Ильдихо варит своё особое тёмное пиво, дедушка смотрит в череп на пиво, дует на пену и шумно плачет.
Дедушка часто ругает Теодобада. Теодобад – наш военный вождь. Дедушка часто с ним не согласен. Ещё дедушка ругает Алариха. Аларих был военным вождём до Теодобада. Теодобад – сын Алариха. С Аларихом дедушка Рагнарис ходил в походы.
Аларих был великим вождём и пал в кровопролитной битве. Его похоронили в кургане на холме, что на том берегу реки.
Иногда дедушка ходит на курган Алариха и там пьёт из черепа Арбра. Когда дедушка напивается, к нему приходят Аларих и Арбр. Дедушка спорит с ними.
Однажды мы с братом Гизульфом подсматривали за дедушкой. Нам хотелось увидеть, как дедушка спорит с Аларихом и Арбром. Ведь мы никогда не видели Алариха, но много слышали о нём. Ещё больше слышали мы об Арбре. Арбр был вутья и в священной ярости оборачивался медведем.
Алариха и Арбра мы не увидели, потому что дедушка поймал нас и бил палкой.
У дедушки есть шлем с турьими рогами. По праздникам дедушка любит, надев шлем, гоняться и бодать женщин. На прошлую Пасху дедушка пытался забодать дядю Агигульфа. Дядя Агигульф, разыгравшись, ударил обухом топора по шлему между рогов. Дедушка потом три дня не вставал с лавки.
Ещё у дедушки есть коготь дракона.
Дедушка говорит, что мы родичи Амалунгов, а Амалунги – родичи богов. Отец наш Тарасмунд с этим не согласен. Отец говорит, что он раб Бога Единого и друг Сына Его. Дедушка Рагнарис спорит с отцом. Он говорит, что родичи Амалунгов никогда не были рабами. После споров отца с дедом моя мать Гизела лечит отца целебными травами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12