..
* * *
Джек рыскал по жилищу Чарли в поисках чего-то, в чем сам не был уверен... но инстинкт подсказывал, что что-то он упустил из внимания.
Здание служило Чарли не только галереей, но и домом; он жил в комнатах наверху. Джек бродил из одной комнаты в другую, выглядывая хоть что-нибудь, что подсказало бы, куда Патрон забрал их владельца. Наконец наткнувшись на то, что искал, он не поверил собственным глазам.
* * *
Одна из комнат служила спальней для гостей; Джек и сам когда-то ночевал здесь, после затянувшейся вечеринки по случаю открытия выставки. Когда Джек просунул в дверь голову, ему показалось сначала, что комната теперь используется как хранилище: каждый свободный сантиметр стен теперь занимали картины. Но затем он увидел, что в углу по-прежнему стоит кровать, а к ней добавились небольшой комод и гардероб.
Висевшая над кроватью картина изображала бесформенную кучу, прежде бывшую человеком. Над нею нависал хищно осклабившийся, острозубый Господь Бог.
– Сальваторе Ториньо, – прошептал Джек.
Репродукцию именно этой картины Патрон отправил через "Волчьи угодья" Поцелую Смерти, под маской которого скрывался Джек.
* * *
– Веревка поддается, – сказал Чарли. – Боже, у меня, наверное, получится.
– Продолжай тереть, – настаивала Никки.
– Она разлезается! Уже почти... готово: – Одним рывком Чарли высвободил руки. Усевшись на койке, он неловко завозился с путами на ногах.
– Да скорее же!
Спустя секунду Чарли уже стоял рядом. Его глаза выглядели тусклыми.
– Не стой столбом, развяжи меня! – прошипела Никки.
Чарли опустил на нее взгляд. Он не произнес ни слова.
* * *
Джек медленно окинул спальню глазами.
Каждое полотно повествовало о смерти и отчаянии. Больше всего на картинах было искаженных от крика лиц и разодранной плоти. Комната была полна окон, распахнутых в преисподнюю.
Подойдя к гардеробу, Джек приоткрыл створку. Он уже знал, что найдет внутри.
Глянцевитая чернота латекса, намасленная кожа и хромированные цепи поблескивали на десятке аккуратно развешанных там нарядов. Очевидно, спальня больше не считалась запасной.
– Фальми, – выдохнул Джек.
Снаружи до него донеслись треск и хлопки фейерверков. Хэллоуин начался.
Глава 15
Чарли покачнулся, замотал головой.
– Прости, – выдавил он. – Голова еще кружится.
Нагнувшись, завозился с путами Никки и минуту спустя освободил ее.
Она встала, потирая запястья, стараясь вернуть в кисти циркуляцию крови. Под босыми ногами холодные доски пола казались очень жесткими.
– Отлично, Чарли. Постарайся найти что-нибудь, что можно использовать как оружие.
Оглядевшись по сторонам, они наткнулись на кусок ржавой трубы, которую Никки оставила себе. Чарли не был похож на человека, способного постоять за себя в драке. Она нажала на дверную ручку, и дверь приоткрылась без всякого сопротивления.
– Идем, – сказала она.
– Погоди, – выдохнул Чарли. – Он впрыснул мне что-то, уже привязав к кровати... Я помню, как отсюда выйти.
– Тогда показывай дорогу...
Крадучись, они свернули в начало темного, пыльного коридора Пол усыпали птичьи экскременты, и тусклый желтоватый свет уличных фонарей едва проходил сквозь грязное стекло слева Они двинулись в единственно возможном направлении, направо.
* * *
Джек обыскал остаток комнаты. Под кроватью он обнаружил запертый ящик; пошарив на первом этаже, нашел молоток и с его помощью сбил замок на крышке.
Ящик был полон фотографий. На лежавших сверху снимках Джек увидел своих родных... остальные карточки были не менее кошмарны. Кроме того, в ящике лежали полуавтоматический пистолет, пять пар наручников и сотовый телефон.
Джек услышал, как со щелчком приоткрылась входная дверь.
Схватив пистолет, он наскоро убедился, что тот заряжен и снят с предохранителя. Джек слышал, как внизу кто-то ходит; выскользнув из комнаты, он встал у лестницы.
Спустя минуту тощая фигура Фальми зашаркала наверх по ступеням. Джек подождал, пока Фальми не свернет в коридор, и лишь тогда сунул дуло пистолета под мертвенно-бледный подбородок гота.
– Здравствуй, Фальми, – сказал Джек. – Давно хочу задать тебе несколько вопросов.
* * *
Окно осталось позади, и чем дальше от него они отходили, тем сильнее вокруг сгущалась тьма, пока наконец Чарли не превратился в едва различимое размытое пятно прямо перед Никки. Похоже, других дверей в коридоре не было. Она наступила на что-то острое – осколок стекла, скорее всего, – поморщилась, но не вскрикнула Живот крутило от адреналина и остатков наркотика.
– Здесь лестница, ведущая вниз, – прошептал Чарли. – Будь осторожна.
Ступени жалобно скрипнули под ногами; Никки этот звук показался громким, точно выстрелы. Она подумала о минах-растяжках, содрогнулась и продолжала спускаться.
Завершив один пролет, лестница сворачивала налево. Вновь обогнув угол, они увидели галогеновое свечение, просеянное сквозь какое-то подобие решетки высоко на стене. Света было как раз достаточно, чтобы различить: внизу лестница упирается в закрытую дверь.
– Пусть она окажется незапертой, пусть она окажется незапертой, – бормотал Чарли, протягивая руку к двери.
* * *
– Ты совсем выжил из ума, придурок, – произнес Фальми дрожащим голосом.
Джек приковал гота к стулу в кабинете и теперь молча его разглядывал. Не двигаясь, не моргая. Напряженно думая.
– Я понятия не имею, что тут творится, ты понял? – сказал Фальми. – Просто говорисо мной, хорошо?
– Где он? – холодно спросил Джек.
– Кто? Чарли? Он сказал, что идет на собеседование...
– Прекрати. Ты ведь знаешь, лгать мне бесполезно. Я все равно узнаю правду.
– Я тебе не лгу! – возмутился готовый расплакаться Фальми. – Чарли отправился на встречу с каким-то новым художником... Ему нравятся его работы... Какой-то парень по фамилии Стэдмен...
– У него еще имеется юная племянница, правильно? Художник, которого нужно чуть-чуть подтолкнуть... ты уже успел это сделать?
– Не врубаюсь, о чем ты толкуешь...
– Тсс, – прижал Джек палец к губам. – Я понял. После всех этих приготовлений ты хочешь прочувствовать на собственной шкуре. Оценить конечный результат созданного тобой "произведения". На собственном опыте убедиться, в кого ты превратил меня...
Он не сводил пристального взгляда с испуганных глаз Фальми.
– Хорошо, – тихо сказал Джек. – Я дам тебе то, чего ты хочешь. И ты расскажешь мне все, что я захочу услышать.
У него не было при себе нужных инструментов, но Джек не сомневался, что сможет обойтись подручными средствами.
* * *
Дверь распахнулась.
Открыв прочную кирпичную кладку, перекрывшую выход.
– Что за хрень? – спросила Никки. Она шагнула вперед, провела по стене рукой. Кирпичи были холодными, изрытыми оспинами, раствор крошился от старости. Похоже было, что стена стоит здесь уже не один десяток лет.
– Нет! – громко простонал Чарли, и его голос эхом отдался на лестнице. – Нет, это невозможно. Именно так мы сюда и вошли... это же единственный путь, черт его побери. Это невозможно.
Никки толкнула стену, пытаясь нащупать что-то вроде потайной двери. Безрезультатно.
– Он не человек. Просто не человек. Так он парализовал меня, так он устроил вот это, он просто какой-то гребаный демон...
Голос Чарли делался все выше, в нем звучали панические ноты. Развернувшись, Никки рявкнула: "Заткнись!", но злоба, которую она постаралась вложить в это слово, оказалась какой-то неубедительной. Слишком велико было потрясение, слишком силен испуг.
И тогда она заметила выражение на лице Чарли.
Он усмехался.
– Ох, прости меня, Никки, – хохотнув, проговорил он. – Не смог удержаться. Наверное, в глубине души я все-таки склонен к дешевым эффектам... В конце концов, сегодня ведь Хэллоуин.
В тусклом свете блеснул пистолет, который Чарли сжимал в правой руке.
* * *
– Я еще ни разу не проделывал это состарым знакомым, – сказал Джек.
Перетащив стул из кабинета на кухню, он включил основную горелку духовки на максимум.
– Хотя, если вдуматься, мы не были с тобой знакомы по-настоящему, так ведь?
– Джек, я знаю, мы не были особенно близки, но, боже ты мой...
Выдвинув ящик со столовыми приборами, Джек копался в его содержимом. Свой выбор он остановил на большом ноже с пилкой на лезвии и на металлических щипцах.
– Притворись, что я и вправду не в курсе событий, – умоляюще проговорил Фальми. – Пожалуйста, Джек...
– Вместо тою чтобы отстаивать свое неведение, ты бы лучше подумал о сделке, – прервал его Джек. Острие ножа он просунул между завитками нагревательного элемента духовки. – Потому что наша с тобою встреча будет более... сжатой, чем обычно. У меня не было времени обеспечить безопасность, поработать над звуконепроницаемостью стен, так что, увы, придется импровизировать.
– О какой еще сделке я должен думать? Какого хрена тебе от меня надо?
– Правду.
– Тогда слушай. Правда заключается в том, что ты напугал меня до усрачки, ясно? Ты что, этого не понимаешь?
Джек без выражения смотрел на Фальми.
– Я видел картины в твоей комнате. Неплохая подборка.
– А, те картины? Они принадлежат Чарли, он просто хранит их там. Знает, что мне нравятся такие сюжеты...
– А ящик под кроватью?
– Чего? Нет у меня никакого ящика под кроватью, только старые краски...
Джек выложил на край стола, рядом с прикованным к стулу запястьем Фальми, листок чистой бумаги и карандаш.
– Одна рука. Один глаз. Одно ухо, – сказал Джек. – Больше тебе не потребуется. Всего остального я вполне могу тебя лишить...
Ухватив Фальми за нижнюю губу, он дернул ее вниз, заставляя гота открыть рот. Залез внутрь щипцами, зажал язык. Вытянул его между зубов, не обращая внимания на округлившиеся от ужаса глаза Фальми.
– Ты убил мою семью, – свистящим шепотом произнес Джек.
Лезвие зазубренного ножа раскалилось докрасна, а соприкасавшийся с нагревательным элементом кончик побелел. Свободной рукой Джек вытащил нож из зева духовки.
– Мне бы не хотелось, чтобы ты захлебнулся собственной кровью, – заметил Джек. – Это, в принципе, должно прижечь обрубок...
Лихорадочно схватив карандаш, Фальми принялся что-то царапать на листке.
Джек опустил взгляд на написанное. "Склад". Подумав, он ослабил хватку щипцов.
– Картины, – выдохнул Фальми. – Там их гораздо больше. На складе у Чарли. Картины, скульптуры, все такое. Он однажды водил меня туда. Называл это своим наследием. Может, он сейчас там, я не знаю...
– Откуда мне знать, что это не твой склад?
– Я... я не знаю.
– Ты же секретарь Чарли. Такая прекрасная возможность подставить его. Подтасовать факты, позаботиться об уликах, зарегистрировать имущество на его имя.
– Я этого не делал!
Джек не сводил глаз с его лица.
– Действительно не делал... ты хранил картины и ящик в собственной комнате.
– Нет у меня долбаного ящика!
– Восприятие, – пробормотал Джек. – Искусство не вещь. Оно чувство...
Чувство, что тобой манипулируют.
– Тебе знакомо ощущение, когда долго рассматриваешь абстрактную картину, а потом вдруг понимаешь, что на ней изображено? – спросил он у Фальми. – Кажется, я только что это сообразил.
Он выключил духовку, бросил нож в мойку и открыл кран. В воздух поднялось облачко пара.
– Расскажи, что тебе еще известно об этом новом художнике, – попросил Джек.
* * *
– Мне придется ненадолго уйти, – сказал Чарли. Он вернул Никки в прежнюю комнату, пристегнул к стойкам койки наручниками и сунул в рот кляп, прежде чем вкатить тележку с кислородным баллоном. – Надо еще немного поиграть в "кошелек или жизнь" да еще забрать маскарадный костюм. Но ты не бойся: я вернусь раньше, чем кончится кислород.
От баллона шел шланг, заканчивавшийся военным противогазом; Чарли надел его на голову Никки и аккуратно завязал ремешки. Повозившись с небольшим устройством на баллоне, подправил поток кислорода.
Никки могла только сверлить его взглядом.
– Да брось ты, – со смешком сказал Чарли. Достав уже заряженный шприц, он снял защитный колпачок с иглы. – Ты ведь хочешь увековечить себя? Сама понимаешь, все искусство вращается вокруг "эго". Художникам отчаянно хочется, чтобы их помнили вечно. Впрочем, ты ведь никакая не художница, правда? – Погрузив иглу в шею Никки, он ввел ей жидкость. – Ты всего лишь шлюха...
Уходя, он потушил свет, предоставив Никки в темноте и в одиночестве погружаться в еще более беспросветную черноту.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
– Парад Потерянных Душ,– ахнула Фиона.
Она годами читала об этом шествии, даже подготовила доклад о фестивале, который мексиканцы проводят в День смерти и из которого Парад черпал основные идеи, но ей еще ни разу не разрешали отправиться туда. Теперь же Парад вихрем кружился вокруг нее во всем своем темном, бурном великолепии. Рядом вышагивали громадные скелеты на ходулях, с высоко поднятыми горящими факелами; черти резвились и танцевали под неумолчный пульс тамтамов; на шестах раскачивались фонари из цветной бумаги, изображавшие звезды, корабли, птиц, лесные чудища и так далее; светящиеся неоном трубки подчеркивали крой фантастических костюмов или, кружась, скользили милю, вплетенные в спицы велосипедов. Воздух был насыщен испарениями горящего керосина и влажной растительности.
Все это просто чудесно... но где же дядя Рик?
Договорились ведь, что он заберет ее из дому и отвезет в студию, где они завершат последние приготовления. Но, вернувшись домой из школы, Фиона увидела записку: у дяди Рика возникли срочные дела и он задержится. Условились встретиться на углу улицы, по которой пойдет Парад. Фиона не возражала против автобуса (в ее наряде было проще передвигаться по городу, чем дяде Рику– в его костюме), но немного нервничала, потому что осталась в одиночестве, тем более без мобильника. Сотовый стянули у нее пару дней назад, и она еще не успела смириться с потерей.
И затем к ней подкатила машина. Перегнувшись, кто-то высунулся в окно и помахал ей рукой. Этот «кто-то» был страсть как похож на дядю Рика, причем уже в костюме: Фиона успела заметить бронзовый блеск шлема. Подскочив к дверце, она ухватилась за ручку.
И тут кто-то другой проскользнул вперед, отодвинув ее в сторонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40