– Деньги были сняты дважды…
– Дважды?
– Да, но одним и тем же человеком. Две тысячи – с текущего счета, что почти полностью очистило его, и три тысячи – со сберегательного вклада…
Рассел продолжал слушать, быстро расставляя в уме по местам все факты, о которых помнил. – Пять тысяч пятидестидолларовыми банкнотами? – спросил он наконец. – Очень хорошо. Теперь у меня есть кое-что для вас, Джордж.
Он коротко рассказал об Але Фолли и о том, что произошло.
– Свяжитесь с Квесадой, – сказал он, прежде чем Гиббс успел его перебить. – Возможно, он позволит вам приехать сюда вместе с ним. А у меня есть одна идея и время может оказаться слишком важным фактором. Скажите Квесаде, что я свяжусь с ним, как только смогу.
Он быстро повесил трубку – времени для объяснений не было. Минуту спустя он уже говорил с барменом из «Перешейка», который сообщил, что Кастанцы в ресторане нет.
– Давно он уехал?…С полчаса? Хорошо, спасибо.
Положив трубку, он заметил, что Лола наблюдает за ним глазами пустыми и безжизненными. Теперь он знал, что должен делать, и потому он прежде всего подошел к задней двери и запер её. Потом проверил цепочку на передней двери, объяснил Лоле, что вскоре здесь будет полиция, и попросил пересказать все, что здесь произошло.
– Только помните, – сказал он, – Ала Фолли убили за то, что он знал. Вы были его подругой. Если убийца решит, что Фолли мог рассказать вам лишнее, вы можете стать следующей жертвой.
– Джим! – воскликнула Клер, голос её дрожал от негодования.
– Ничего не поделаешь, это правда… Накиньте эту цепочку, когда мы уйдем, – сказал он Лоле. – Убедитесь наверняка, что прибыла полиция, прежде чем откроете дверь.
– Я могу подождать вместе с ней, – сказала Клер.
– С ней все будет в порядке.
– Но…
Он прервал её, так как в его мозгу страх все ещё соседствовал с обескураживающе ясной мыслью: тот, кто убил совсем недавно Ала Фолли, все ещё оставался на свободе с оружием в руках, а значит ему нельзя оставлять Клер. Но не сказал ей этого, а просто попросил:
– Я хочу, чтобы вы пошли со мной, пожалуйста.
Клер ещё несколько секунд поколебалась, обеспокоенно глядя на Лолу. Затем, как бы поняв настойчивость его невысказанной просьбы, без дальнейших пререканий шагнула вперед.

19

Остановившись у конторы Хосе Ибарра, Джим Рассел совершил ошибку, которая могла иметь серьезные последствия. Прекрасно понимая, что время может оказаться в этом деле решающим фактором, остановился он для того, чтобы её раз повидаться с адвокатом, контора которого находилась всего лишь в нескольких кварталах, и сделать ещё одну попытку понять, что же случилось с деньгами, выплаченными за Си-46.
На улице нотариусов движение было оживленным, но тротуар практически пуст, когда Педро остановил машину напротив входа в серое каменное здание. Открыв дверцу, Джим долго нерешительно смотрел на Клер Тремен, потом, не доверяя больше никому кроме себя, заставил её выйти из машины, сказав только, что лучше ей пойти вместе с ним. Она не стала протестовать, а только спросила, куда.
– Встретиться с адвокатом, – сказал Рассел. – С человеком по имени Хосе Ибарра. – Обращаясь к Педро, он добавил: – Мы только на пару минут.
Когда Рассел открыл дверь, приемная в конторе Ибарры оказалась пустой. Пишущая машинка была закрыта, девушка явно ушла домой, поэтому Рассел прошел к другой двери, постучал, подождал пять секунд, затем постучал снова. Потом открыл дверь, шагнул внутрь и осмотрелся, прежде чем позволить войти Клер.
Ибарра неподвижно сидел за своим письменным столом и лишь глаза его пристально изучали вошедших. Он, как и прежде, был в рубашке с длинным рукавом, но сейчас почему-то уже не выглядел столь вежливым и изысканным. Сжав руки, он оперся на локти и не сделал ни малейшего движения при приближении Рассела. Жидкие черные волосы, так тщательно расчесанные утром, сейчас были взлохмачены и, подойдя поближе, Рассел заметил капельки пота на смуглом лице адвоката.
Рассел не намеревался терять время и потому без всяких предисловий объяснил, что произошло с Фолли, при этом его глаза внимательно наблюдали за возможной реакцией. Однако лицо Ибарры оставалось коричневой маской, на которой поблескивали только глаза, и когда Рассел закончил рассказ, адвокат лишь пошевелился и прочистил горло.
– И почему, – спросил он, – вы пришли ко мне?
– Мне хотелось бы знать, что случилось с деньгами – или векселем? – которые были уплачены за самолет, доставленный Фолли на Кубу.
– У меня их нет.
– Вы были адвокатом Дарроу.
– Только по некоторым вопросам.
– В этой сделке, по словам Фолли, – сказал Рассел, решив чуть приоткрыть правду, – деньги были выплачены вам с тем, чтобы вы их передали после подтверждения доставки.
– У меня нет ни денег, – сказал Ибарра, – ни векселя.
Взгляд его продолжал оставаться твердым, и поведение казалось скорее оскорбленным, чем обороняющимся. Пот все ещё блестел у него на лбу, но если не считать этого, в остальном он продолжал сидеть также солидно и неподвижно. Рассел ждал, а время уходило. В конце концов, когда нетерпение и возмущение заставили его что-то делать, и он уже не смог больше сдерживаться, Джим шагнул вперед и протянул руку к телефонной трубке.
– Хорошо, – сказал он, – если вы не хотите сказать этого мне, то скажете полиции.
Он поднял трубку, не зная номера, по которому нужно звонить, но надеясь, что телефонистка его поймет, не сводя глаз с Ибарры и ещё надеясь, что тот его остановит. И тут же мгновение он услышал сдавленный вскрик Клер. Прежде чем он успел обернуться, новый голос сказал:
– Подождите минутку, пожалуйста!
Рассел повернулся, все ещё держа в руках телефонную трубку. Дверь, расположенная напротив двери в приемную, была распахнута. Он видел её, когда вошел, но решил, что та ведет в соседний кабинет. Теперь же он понял, почему на лбу Ибарры были капельки пота.
Потому что в открывшейся двери стоял, чуть шагнув вперед, человек в затемненных очках. А рядом с ним – его квадратный спутник с деревянным лицом, держа наготове уже знакомый короткоствольный револьвер.
Человек в очках остановился, чтобы закрыть дверь. Он сказал что-то своему спутнику по-испански, Рассел уловил только имя Марио, тот отошел к двери в приемную и прислонился к ней, скрестив руки, но держа револьвер наготове.
– Телефон вам не понадобится.
Рассел медленно перевел дыхание и взглянул на Клер. Она внимательно наблюдала за человеком в очках, губы её были полуоткрыты, зеленые глаза выражали изумление, но не страх.
– Меня зовут Чавес, – представился человек в очках. – Мы обсуждали некоторые деловые вопросы с синьором Ибарра, когда услышали стук в дверь и сочли за лучшее переждать.
– Последние пару дней у вас довольно много работы, – заметил Рассел.
– К сожалению, да.
– Вы взломали сейф Дарроу, обыскали меня и мой номер, пристрелили Ала Фолли после того как обыскали его квартиру. И наконец добрались до Ибарры, не так ли?
– Понадобилось довольно много времени, чтобы собрать всю нужную информацию, – сказал Чавес вежливо и спокойно, – но я могу заверить, что синьор Ибарра говорил правду.
– Когда?
– Именно сейчас. У него нет векселя. – Он вынул из кармана сложенный желтый чек. – Как вы видите, сейчас он у меня. – Он немного поколебался и, закусив губу, взглянул на своего спутника. – Через несколько минут мы больше не будем досаждать вам своим присутствием.
– Вы слышали, что я сказал про Ала Фолли?
– Частично, – он пожал плечами. – Очень жаль, что это произошло.
– Вы ничего не знаете об этом?
– Нет.
– Вы не убивали его именно потому, что он продал самолет, который вез ваш груз, – сказал Рассел с долей сарказма, опираясь на то, что сказал Квесада утром в квартире Фолли.
Чавес взглянул на часы.
– У меня мало времени, – пояснил он, – но пожалуй мне не понадобится его слишком много, чтобы просветить вас. Так что я лучше расскажу…Мой друг и я, – сказал он, указывая на Марио, – редко имеем дело с убийствами. Дарроу и Фолли раньше доставляли нам грузы. В этот раз они должны были доставить груз…
– Оружия, – подсказал Рассел, – или вы называете это сельскохозяйственными машинами?
– Назовем это оборудованием.
– Из Техаса.
Чавес не стал обращать внимания на этот мелкий укол. Он оставался по-прежнему терпеливым и вежливым.
– Из точки, которая находилась в пределах вашей страны, в Панаму, – сказал он. – Самолет вылетел в понедельник, чтобы забрать оборудование рано утром во вторник. Мы получили подтверждение, что все было сделано.
– Вчера вечером вы приходили в «Перешеек», чтобы поговорить с Дарроу.
– Совершенно верно. Поскольку мы не получили подтверждения, что груз доставлен на место. Когда мы выразили Дарроу наше беспокойство по поводу задержки, он объяснил, что могла произойти какая-нибудь мелкая поломка или незапланированная посадка. Мы согласились с этим объяснением, но потом узнали, что пилот – сеньор Фолли – вернулся во вторник вечером. Мы задали кое-какие вопросы и выяснили, что Фолли побывал на Кубе и вернулся оттуда без самолета.
Он поднял руку и улыбнулся.
– Я знаю, что на Кубе есть группа, которой очень хотелось бы купить наше оборудование. Я даже понимаю, почему они хотят это сделать. Многие люди не удовлетворены, также как и мы, тем путем, который выбрала их страна, и хотели бы перемен. Даже такой самолет, какой был у Дарроу, мог представлять определенную ценность, хотя я не уверен в деталях.
– Ваше оборудование исчезло, – сказал Рассел, – и вы не могли обратиться в полицию, так как это была контрабанда.
– Совершенно верно.
– Таким образом в среду вы отправились к Дарроу за объяснениями. И что он вам сказал?
– Он сказал, что ничего не знает. Он согласился с тем, что самолет был продан, но настаивал, что груз предварительно должен был быть доставлен в намеченное место. Мы не поверили этому, но Дарроу был достаточно смелым человеком и нам показалось неразумным прибегать к угрозам. Как видите, мы попали в довольно трудную ситуацию, – добавил он.
– Мы потеряли наше оборудование и выплаченные за него деньги. При получении новой партии могли возникнуть определенные трудности, но с ними можно было справиться. Иначе обстояло дело с деньгами. Мы знали, что на Кубе никакая сделка не оплачивается вперед, что деньги всегда направляются третьему лицу. Но так как мы не знали, кто это третье лицо, то решили выяснить, нет ли у Дарроу чего-либо сравнимого по стоимости с этой суммой.
– Вроде изумрудов.
– Мы слышали о них.
– Поэтому, когда я вышел из квартиры и вы знали, что Дарроу там нет, вы взломали его сейф. Обнаружив, что там нет ни камней, ни векселя, вы отправились в отель.
– Я думаю, что я уже объяснил, – сказал Чавес, – мы не особенно надеялись, но существовала какая-то возможность-ведь мы знали, что вы встречались с Дарроу, поэтому должны были проверить.
– Вы знаете, где были изумруды? – спросил Рассел.
– Нет.
– Хорошо, – сказал он, понимая, что любые дальнейшие объяснения будут простой тратой времени. – Поэтому сегодня утром вы отправились к Фолли, все ещё надеясь найти либо вексель, либо деньги. Теперь вы нашли их. Сколько там оказалось?
– Тридцать шесть тысяч долларов, – сказал Чавес. – Девятнадцать тысяч за наше ору…оборудование, остальное, я полагаю, за самолет.
Рассел взглянул на Ибарру, так как его внимание привлекла другая мысль. Адвокат шевельнулся, откинулся на спинку кресла, но продолжал сидеть неподвижно.
– Как получилось, что вы не заплатили Дарроу? – спросил Рассел.
– Возникла задержка с подтверждением, – ответил Ибарра.
– Фолли доставил самолет во вторник.
– Телеграмма пришла только в среду.
– И Макс поверил этому?
– Ему пришлось поверить, ведь это была правда.
– А когда именно в среду пришла телеграмма?
– После того как, я вернулся с обеда. Было уже слишком поздно идти в банк.
– Вексель был на ваше имя?
Ибарра откашлялся и воспользовался этим, чтобы взглянуть на Чавеса, прежде чем ответить. Он даже глянул искоса на Марио, но тот все ещё держал револьвер, не спуская с них глаз.
– Я хотел бы заявить, – продолжал он, игнорировав вопрос Рассела, – что не имею никакого отношения ни к самолету, ни к его грузу. На прошлой неделе сюда позвонил один джентльмен с Кубы, с которым я раньше имел дело. У него с собой был этот вексель на тридцать шесть тысяч долларов. Он объяснил, что компания, которую он представляет, хотела бы купить принадлежащий Дарроу и Фолли самолет. Он попросил, чтобы я держал вексель до тех пор, пока он не сообщит, что сделка состоялась. После этого я должен буду перевести его в наличные и выплатить соответствующую сумму Дарроу с учетом моих комиссионных.
– И я полагаю, – сказал Рассел, – когда Дарроу оказался вне игры, вы решили придержать вексель, пока вам не удастся превратить его в наличные для себя. Или вы собирались поделиться с Фолли?
Ибарра сжал губы, но промолчал, тогда Рассел повернулся к Чавесу.
– А какой смысл имеет этот вексель для вас?
– У меня он будет в большей сохранности, – сказал Чавес, – немного позже мы вернемся домой, – он глянул на часы, – я и Марио. Сеньор Ибарра знает, как с нами связаться. Когда он придет к нам с девятнадцатью тысячами долларов наличными, чтобы компенсировать наши потери, я буду рад вернуть ему этот вексель…А теперь, – его тон неожиданно стал деловым, – боюсь, что мне придется попросить вас помочь мне.
– Помочь вам? – спросил Рассел. – В чем?
Чавес снова взглянул на часы.
– Через два часа вылетает наш самолет, но до того времени, – он глянул по очереди на Рассела, девушку и Ибарру, – вы представляете для нас некоторую проблему. Если сейчас отпустить вас, вы сообщите обо всем в полицию и помешаете нашему отъезду.
Он сделал паузу, нахмурился.
– Проще всего было бы запереть вас где-то, будь подходящее место. Но такого я не знаю. И потому думаю, что лучше всего будет нам прокатиться.
Рассел не мог понять, что он имеет в виду.
– О чем вы говорите?
– Я хорошо знаком с этими местами, – пояснил Чавес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25