Ч Так вы не любовница короля?
Анжелика хотела было оборвать такой разговор внушительной пощечиной, н
о вовремя сдержалась. У Флоримона ничего дурного на уме не было. Его интер
есовало то же, что волновало весь двор, от главного из царедворцев до посл
еднего пажа, Ч каков исход дуэли между мадам де Монтеспан и мадам дю Плес
си-Белльер. А так как эта последняя была его матерью, ему особенно важно б
ыло узнать, как обстоит дело, потому что слухи о королевских милостях уже
создали ему высокое положение среди товарищей. Эти будущие придворные, у
же умевшие интриговать и притворяться, теперь заискивали перед ним. «Мой
отец говорит, что твоя мать может все сделать с королем, Ч сказал ему нед
авно юный д'Омаль. Ч Повезло тебе! Твоя карьера уже сделана. Только не заб
ывай друзей. Я ведь всегда к тебе хорошо относился, не правда ли?»
Флоримон задирал нос и важничал. Он уже пообещал Бернару де Шатору пост г
лавного адмирала, а Филиппу д'Омалю пост военного министра. А тут мать вдр
уг неожиданно забрала его из дома королевского брата, говорит о том, чтоб
ы продать место пажа, и сама живет замкнуто в Париже, вдали от Версаля.
Ч Король вами недоволен? Почему?
Анжелика положила ладонь на гладкий лоб сына, отбрасывая густые черные к
удри, упорно возвращавшиеся на место. Ее охватило то же скорбное волнени
е, как в тот день, когда Кантор заявил, что хочет идти на войну, то же растеря
нное удивление, которое испытывают все матери, увидев, что их дети уже мыс
лят по-своему. Она кротко ответила на вопрос Флоримона.
Ч Да, я вызвала недовольство короля, и теперь он сердится на меня.
Мальчик нахмурился, подражая выражениям досады и отчаяния, которые ему с
лучалось видеть на лицах придворных, попавших в немилость.
Ч Какое несчастье! Что же с нами станется? Верно, эта шлюха Монтеспан что-
то подстроила. Дрянь такая!
Ч Флоримон, что за выражения!
Флоримон пожал плечами. Такие выражения он слышал в передних дворца. Но о
н быстро примирился с новой ситуацией, отнесясь к перемене положения с ф
илософским спокойствием человека, уже не раз видевшего, как строятся и р
ассыпаются недолговечные карточные замки.
Ч Говорят, вы собираетесь уехать.
Ч Кто говорит?
Ч Говорят…
Ч Это очень неприятно. Я не хотела бы, чтобы о моих планах знали.
Ч Обещаю вам, что никому ничего не скажу, но все-таки я хотел бы знать, что
вы решили сделать со мной, раз все изменилось. Вы меня возьмете с собой?
Она думала об этом и должна была отказаться от этой мысли. Ее ожидало стол
ько неведомых опасностей. И она даже не знала, как ей удастся выбраться из
Парижа. И что она узнает в Марселе от отца Антуана, и по какому новому след
у придется идти? Ребенок, даже такой толковый, как Флоримон, мог оказаться
помехой.
Ч Мальчик мой, постарайся быть разумным. Я могу тебе предложить не слишк
ом веселые вещи. Но приходится учитывать, что ты почти ничего не знаешь, а
пора уже серьезно заняться ученьем. Я поручу тебя опеке твоего дяди иезу
ита, который обещал устроить так, чтобы тебя приняли в коллеж их ордена, ко
торый находится в Пуату. Аббат де Ледигьер поедет туда с тобой и будет рук
оводить тобой и помогать тебе, пока я не вернусь.
Она уже побывала у отца Реймона де Сансе и просила позаботиться о Флорим
оне и при случае оказать ему поддержку.
Флоримон, как она и ожидала, скривился, а потом надолго задумался, нахмури
в брови. Анжелика обняла его за плечи, чтобы ему легче было переварить неп
риятную новость. Она собиралась начать восхваление радостей учения и др
ужбы с товарищами по коллежу, когда он поднял голову и сухо заявил:
Ч Ну, если вы предлагаете лишь это, я вижу, что мне остается только поехат
ь к Кантору.
Ч Боже мой! Что ты говоришь, Флоримон? Прошу тебя, замолчи! Ведь Кантор уме
р. Ты же не собираешься умереть?
Ч Нет, ничуть, Ч спокойно отвечал ребенок.
Ч Так почему же ты говоришь, что хочешь быть вместе с Кантором?
Ч Потому что я хочу его видеть. Я уже соскучился по нему. И потом мне больш
е нравится плавать по морю, чем зубрить латынь у иезуитов.
Ч Но… Ведь Кантор умер…
Флоримон уверенно покачал головой.
Ч Нет, он поехал к моему отцу.
Анжелика побледнела, ей казалось, что она теряет сознание.
Ч Что ты сказал?.. Что ты говоришь?
Флоримон посмотрел ей прямо в лицо:
Ч Ну, да! Мой отец!.. Другой отец… Вы же знаете… Тот, кого хотели сжечь на Гре
вской площади.
Анжелика онемела. Она никогда не говорила об этом с детьми. Они редко встр
ечались с сыновьями Гортензии, да та скорее дала бы отрезать себе язык, че
м стала бы рассказывать об ужасном прошлом. Анжелика бдительно следила з
а тем, чтобы никакие неуместные разговоры не дошли до детских ушей и с тре
вогой думала о том часе, когда ей придется отвечать на их вопросы о том, ка
к звали их настоящего отца и кем он был. Но они никогда ее об этом не спраши
вали, и только сейчас она узнала, почему они так себя вели. Они не задавали
вопросов, потому что уже и так знали.
Ч Кто вам сказал об этом?
Флоримон не хотел сразу обо всем рассказывать. С нерешительным выражени
ем лица он повернулся к камину и взял медные щипцы, чтобы подобрать упавш
ие угольки. До чего же матушка наивна! И как она хороша! Сколько лет она каз
алась ему слишком строгой. Он боялся ее, а Кантор часто плакал, потому что
она куда-то пропадала как раз тогда, когда они надеялись, что она наконец-
то посидит и посмеется с ними вместе. Но в последнее время Флоримон стал з
амечать ее слабости. Он видел, как она дрожала в тот день, когда Дюшен пыта
лся убить его. Он сумел разглядеть, какую муку она прятала за веселой улыб
кой и, так как ему пришлось уже наслушаться ядовитых замечаний насчет «б
удущей фаворитки», он чувствовал, что в нем рождается новая мысль, делающ
ая его взрослым, мысль, что он скоро вырастет и станет защищать ее.
И он вдруг повернулся к матери Ч с лучистой улыбкой, прелестным жестом п
ротягивая ей обе руки, сжатые вместе, и прошептал:
Ч Матушка!..
Она прижала к сердцу его кудрявую голову. Не было на свете мальчика краси
вее и милее, чем он. В нем уже просвечивало все прирожденное очарование гр
афа Пейрака.
Ч Ты знаешь, что очень похож на своего отца?
Ч Знаю. Старый Паскалу говорил мне об этом.
Ч Старый Паскалу? Ах, так вот как вы узнали!..
Ч Да и нет, Ч торжественно отвечал Флоримон. Ч Старый Паскалу дружил с
нами. Он играл на флейте и на барабанчике с погремушками, он рассказывал н
ам всякие истории и всегда говорил, что я очень похож на того окаянного ве
льможу, который построил дом в Ботрейи. Он знал его ребенком и говорил, что
я совершенно схож с ним лицом, Ч только что у меня нет сабельного шрама н
а щеке. И мы просили, чтобы Паскалу рассказал нам об этом замечательном че
ловеке. Замечательном, потому что он все знал, все умел, даже мог делать зо
лото из пыли. Он так пел, что слушавшие его не могли шевельнуться. И на дуэл
ях он побеждал всех врагов. В конце концов ревнивые завистники сумели по
садить его в тюрьму и потом сожгли на Гревской площади. Но Паскалу говори
л, Ч он был так могуч, что сумел убежать от костра. Паскалу видел его, когда
он пришел в этот дом, когда все думали, что он сгорел. Паскалу говорил еще, ч
то умирает счастливым, зная, что этот замечательный человек, который был
его господином, еще жив.
Ч Это правда, мой милый. Он жив, конечно, он жив!
Ч Но мы тогда еще не знали, долго не знали, что этот человек наш отец. Мы сп
рашивали у Паскалу, как его звали. Но он не хотел говорить. В конце концов п
од большим секретом он открыл нам его имя: граф де Пейрак. Помню, мы сидели
тогда в кабинете вместе с Паскалу, никого больше не было. Барба зашла туда
зачем-то и услыхала, о чем мы говорили. Она побледнела, покраснела, позеле
нела и сказала Паскалу, что нечего ему говорить о таких страшных вещах. Не
ужели он хочет, чтобы проклятие отца перешло на его несчастных детей, кот
орых матери с таким трудом удалось уберечь от несчастной судьбы… Она гов
орила и говорила, а мы ничего не понимали, и старый Паскалу тоже ничего не
понимал. Наконец он сказал: «Послушайте, добрая женщина, вы что, хотите ска
зать, что эти два мальчика Ч его дети?» Барба так и застыла с разинутым, ка
к у рыбы, ртом. А потом забормотала что-то, и опять ничего нельзя было понят
ь. Совсем странно… но она понадеялась, по глупости, что отделается от нас.
А мы все спрашивали ее: «Кто же был наш отец, Барба? Это он, граф де Пейрак?» Н
аконец мы с Кантором придумали, что делать. Мы привязали ее к стулу перед к
амином и заявили, что если она не скажет нам правду о том, кто наш настоящи
й отец, мы будем жечь ей пятки, как делают бандиты с большой дороги…
Анжелика охнула от ужаса. Что же это такое!.. Эти мальчики, эти малыши, котор
ым давали причастие без исповеди!..
А Флоримон засмеялся, с удовольствием припоминая, как все было.
Ч Когда мы подпалили ей ноги, она все рассказала, только заставила нас ра
ньше поклясться, что мы никогда об этом не станем говорить. Мы и хранили та
йну. Но мы гордились тем, что он наш отец, и были счастливы, что ему удалось б
ежать от злодеев… И тогда Кантор решил поехать на море искать его.
Ч Почему на море?
Ч Потому что оно очень далеко, Ч Флоримон неопределенно махнул рукой. О
н плохо понимал, что такое море, но ему казалось, что с моря идет дорога в зе
леный рай, где осуществляются все мечты. Анжелика понимала его. Ч Кантор
сочинил песню. Я уже позабыл слова, но красивая была песня. В ней излагалас
ь история нашего отца. Кантор говорил: «Я буду петь эту песню повсюду, и на
йдутся люди, которые узнают, о ком она, и расскажут мне, как его найти…»
Горло Анжелики сжалось, и на глазах выступили слезы. Она представила себ
е, как два ребенка задумывали поход маленького трубадура в поисках челов
ека из легенды.
Ч Я с ним не соглашался, Ч продолжал Флоримон. Ч Мне не хотелось уезжат
ь, потому что нравилось жить в Версале. Ведь карьеру не сделаешь, если буде
шь носиться по морям, правда? А Кантор уехал. Кто чего хочет, тот добьется, т
ак говорила Барба. Еще она говорила: «Ну, уж этот если вобьет себе что в гол
ову… Упрямее своей матушки…» Матушка, как вы думаете, добрался он до наше
го отца?..
Анжелика, не отвечая, провела ладонью по его волосам. У нее не хватало муже
ства вновь сказать ему, что Кантор погиб, заплатил своей жизнью, как рыцар
и святого Грааля, за поиски химеры. Бедный маленький рыцарь! Бедный мален
ький трубадур! Она представила себе его личико с крепко сжатыми губами
Ч там, под прозрачными изумрудными волнами бездонного моря. Воды были г
лубоки, как его взгляд, затуманенный мечтой.
Ч …добрался, благодаря песне… Ч говорил свое Флоримон.
А она не знала, что кроется за этими ясными глазами. Ей уже недоступен был
детский мир, в котором так причудливо смешиваются наивность и мудрость.

«Всем детям приходят в голову сумасшедшие замыслы, Ч думала Анжелика.
Ч Беда в том, что мои дети эти замыслы осуществляют!..»
Но это было далеко не все. В этот вечер ей предстояло услышать еще много не
ожиданного.

Глава 4

Помолчав какое-то время, Флоримон поднял голову. На его подвижном лице вы
разились смущение и огорчение.
Ч Матушка, неужели король осудил моего отца? Я столько думал об этом, и эт
о меня мучит; ведь король справедлив…
Мальчику тяжело было отказаться от своего кумира. Чтобы успокоить его, о
на сказала:
Ч Это злые завистники довели его до гибели, а король помиловал его.
Ч Вот как! Ну, тогда я рад. Потому что я люблю короля, но еще больше люблю св
оего отца. Когда он вернется? Ведь он вернется, раз король его помиловал? И
снова получит свое звание, свое место?
Анжелика вздохнула с тяжелым сердцем.
Ч Это очень запутанная история, и разобраться в ней нелегко, мой бедный м
альчик. Я сама до последнего времени верила, что твой отец умер, и теперь м
не временами кажется, что я вижу сон. Но он не умер. Он убежал и добрался сюд
а, в этот дом, чтобы взять золото… Это бесспорно и, в то же время, невероятно
… Ведь ворота Парижа охраняли, возле этого дома стояли стражи, как же он мо
г войти сюда?
Флоримон взглянул на нее с высокомерной улыбкой. Она поняла, что от этого
удивительного мальчика можно услышать еще нечто невероятное и восклик
нула:
Ч Ты знаешь, как?
Ч Да. Ч Он нагнулся и прошептал ей на ухо:
Ч Через подземный ход у колодца.
Ч Что ты говоришь?!
Флоримон вскочил с таинственным видом и схватил ее за руку:
Ч Идемте!
Они прошли коридором; мальчик взял ночник, горевший у входной двери, пото
м увлек мать в сад. Месяц был на ущербе, но все-таки можно было различить ал
леи из подстриженных кустов, которые вели в глубину сада, к старой стене, г
де все оставалось, по приказанию Анжелики, в нетронутом виде, сохраняя по
эзию средневекового вертограда. Колонна без отбитой верхушки, пестрый щ
ит у самой скамейки, старый колодец, покрытый куполом из кованого железа,
Ч все это напоминало о пышности пятнадцатого столетия, когда квартал Ма
ре представлял собой один огромный замок со множеством дворов Ч резиде
нцию французских королей и принцев.
Ч Паскалу показал нам этот секрет, Ч объяснил Флоримон. Ч Он говорил, ч
то наш отец распорядился привести в порядок старое подземелье, когда стр
оил здесь свой дом. Он дорого заплатил трем рабочим, чтобы они хранили тай
ну. Паскалу был одним из них. Но нам он все показал, потому что мы сыновья гр
афа де Пейрака. Смотрите сюда.
Ч Я ничего не вижу, Ч сказала Анжелика, нагнувшись над черным отверстие
м.
Ч Погодите.
Флоримон поставил лампу на дно большого деревянного ведра, окованного м
едью, и стал медленно опускать цепь, на которой оно висело. В свете лампы с
тали видны блестящие от сырости стенки колодца. Мальчик остановил ведро
на полпути.
Ч Вот! Наклонившись, можно разглядеть в стенке деревянную дверцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12