Настеньке

В.В. Головачев

Смутное время: Фантастические романы

Б И Ч В Р Е М Е Н

Одни мы над миром владыки,
Нам зверь подчиняется дикий
И травы зеленых полей...
Тарловский.
Иронический сад

Часть первая

НАМ ЗВЕРЬ...

ГЛАВА 1
Первое предупреждение Павел Жданов получил еще на Земле, перед очередным
инспекционным вояжем в систему Каптейна. Но в табели о рангах службы
безопасности УАСС [ УАСС - Управление аварийно-спасательной
службы. ] он был грифом, то есть гранд-инспектором формирования безопасных
зон, не боялся ни Бога, ни черта и звонок по видео, без обработки
(абонент не представился), принял за чью-то недобрую шутку. Тогда
он еще не знал, что такие же точно предупреждения получили все грифы
галактической службы и лучшие оперы на Земле.
Второе предупреждение было более ощутимым и серьезным и заставило
Павла переоценить качество своей интуиции. Он родился паранормом и
должен был почувствовать глубину опасности и угрозы еще во время первого
звонка.
Произошло это событие в системе звезды Гевелия - альфы Рыси,
куда Жданова направили для расследования обстоятельств гибели исследовательской
станции и пропажи модуля с грифом Геворком, который начал расследование
и исчез.
Система Гевелии состояла из центральной звезды, двух планет с атмосферами
из азота и водорода, кометных облаков и широкого пылевого пояса с
четырьмя сгущениями. Ученые подозревали, что сгущение - протопланеты
в стадии образования ядер, и интерес их был понятен.
Исследовательская станция, запущенная в пылевой пояс, прекратила связь
спустя трое суток. Перестала работать и система метро, соединяющая
станцию с базовым кораблем "Рысь". Таким образом, одиннадцать
членов экипажа станции, защищенной от всех мыслимых катаклизмов, канули
в неизвестность, как и Алим Геворк, гриф из группы "Астро-аскер",
посланный в систему Рыси через двое суток после того, как безопасники
"Рыси" признались в бессилии разгадать тайну молчания станции.
Ушел в поиск Геворк на модуле типа "Коракл", способном окунуться
в атмосферу любой звезды, не то что в пылевой пояс. И замолчал.
Жданов появился на базовом корабле в тот момент, когда техникам удалось
нащупать в облаке пыли модуль "Коракл", ведомый Геворком.
К модулю он стартовал в составе тревожной группы из трех шлюпов, но
по уровню ответственности имел право руководить группой и действовать
самостоятельно. Что он и сделал, отправившись к модулю Геворка один,
после того как шлюпы обнаружили двадцатиметровый граненый цилиндр
пропавшего аппарата.
Подстыковаться к модулю удалось со второй попытки, автоматика его
не сразу сообразила, что от нее требуется. Это указывало либо на отсутствие
пилота на борту, либо на потерю пилотом сознания, и Павел рискнул
проникнуть в шлюп один, оставив обойму сопровождения ждать сигнала.
Его встретили в кокон-рубке модуля.
Распахнув "лотос" люка, Павел в невесомости вплыл в рубку -
генератор тяготения не работал - и получил мощный удар по сознанию
(стреляли из суггестора "слон", подавляющего волю), от которого
пришел в себя уже через несколько секунд, но сделал вид, что воля
его подавлена. Сквозь прищуренные веки он увидел лежащего ничком у
распахнутого кресла Геворка, а над ним двух молодых людей в стандартных
кокосах [ Кокос - компенсационный костюм спасателя,
универсальный защитный скафандр. ] , один из которых держал в руке суггестор,
а второй - "универсал". В глазах обоих безжалостное
равнодушие и деловитая сосредоточенность - ни угрозы, ни ненависти,
ни злобы. Именно это обстоятельство и заставило Павла собраться.
- Кто... вы? - вяло спросил он.
Молодые люди переглянулись, причем один из них озабоченно посмотрел
на гипноизлучатель.
- Я думал, он получит нокаут, - сказал брюнет с тонкой ниточкой
усов. - Добавить?
- Он уже не опасен, хотя и держится.
- Кто... вы? - повторил вопрос Павел.
- Санитары, - без улыбки ответил брюнет. - Вы не вняли
первому нашему предупреждению, как и этот парень, - брюнет кивнул
на Геворка, - и нам пришлось применить определенные усилия, чтобы
выйти на вас обоих здесь.
- Он... жив? - Павел попытался на расстоянии определить
состояние инспектора, но не услышал ни шума его мыслесферы, ни стука
сердца.
- Он в коме, но спасти его еще можно... если вы согласитесь последовать
совету: не вмешивайтесь!
- Во что?! - изумленно спросил Павел.
- Ни во что! Не соглашайтесь ни на одно задание, которое вам
попытаются дать по службе, сошлитесь на усталость, улетайте на отдых
куда угодно и будете жить долго.
- Я привык решать вопросы своего досуга сам. Пока не узнаю причины,
ничего обещать не буду.
- Тогда вы умрете!
- Ребята, я не уважаю такие шутки. - Голос инспектора зазвучал
уверенно. - А вы плохо представляете, с кем имеете дело. Попрошу
сдать оружие и следовать за мной. Шлюп окружен обоймой поддержки.
Брюнет шевельнул стволом суггестора, но выстрелить не успел: Жданов
туго толкнул от себя воздушную волну, заставившую двух террористов
отлететь назад, вогнал организм в режим ускорения и прыгнул к "санитарам",
в доли секунды отнимая оружие у обоих. Сражаться в невесомости молодые
люди не умели.
Однако боя не получилось. Оба тоже владели темпом и ускользнули от
новой атаки, ловко выбираясь в тоннель выхода "Коракла".
- Третьего предупреждения не будет, - услышал Павел обещание
брюнета, после чего парни исчезли в транспортном отсеке модуля, где
им был установлен микроблок метро. Когда Жданов проник в отсек, его
встретила тусклая зеленая вспышка сработавшего канала. И лишь после
этого в ухе пискнула рация обоймы сопровождения:
- Инспектор, что там у вас стряслось? Почему молчите? Мы регистрируем
всплеск энергии.
- Пилот без сознания, - ответил Павел, глядя, как тает установка
метро, и понимая, что ему никто не поверит. - Забирайте его. -
Он перешел на другую частоту, связываясь с прима-пилотом "Рыси". -
Командир, в составе экипажа станции был кто-нибудь из опытных безопасников?
- Шеф сопровождения Борисов из отряда "Астро-аскер".
Павел вспомнил кряжистого медлительного здоровяка с седой шкиперской
бородкой и седой шевелюрой, мощного и спокойного. Кивнул сам себе:
видимо, Борисов тоже не внял предупреждению "санитаров" и
его "выключили" вместе со всем экипажем станции... Павел покачал
головой, не находя причин превентивной и столь жестокой деятельности
неизвестных террористов.
- Бред!
- Что? - не сдержал удивления прима-пилот.
- Это я не вам, - вздохнул Павел, - извините.
Пилота модуля сейчас доставят на борт, организуйте линию метро
в клинику Управления. Я продолжаю поиск.
- Только что получен циркуляр "три девятки" по треку:
"Инспектору Жданову срочно убыть на Землю в распоряжение комиссара-два
Ромашина".
Павел присвистнул про себя, чувствуя, как сжимается сердце, и подумал,
что "санитары", кто бы они ни были, предупреждали его, очевидно,
не зря. Оставалось выяснить, во что он не должен был вмешиваться.

ГЛАВА 2

Осветители погасли, и колонна хроноквантового ускорителя, называемая
в обиходе исследователей и строителей просто Стволом, растаяла на
фоне ночного неба.
Атанас Златков, начальник хронолаборатории и научный руководитель
эксперимента, разгладил ладонями уставшее лицо, снял с головы
дугу экмана и встал из-за пульта. Тотчас же огни на вычурной панели
пульта побледнели, стали гаснуть, втягиваться в толщину доски, пока
не остались редкие огоньки дежурных смен. Дуга экмана превратилась
в струйку металла, влившегося в панель, а сама панель изменила форму,
преобразовалась в "ромашку ожидания". Свернулись и остальные
пульты, кроме одного, за которым остался дежурный оператор Толя Шкодан.
- Я тоже останусь, - буркнул в спину Златкову инженер-хрономеханик
Игорь Марич. - Поколупаюсь в бункере Н.
Начальник лаборатории глянул на часы - шел третий час ночи,
пожал плечами.
- Начало эксперимента в десять часов утра, вряд ли ваше присутствие
здесь до этого момента целесообразно. Однако если хотите, оставайтесь.
Марич глянул в непроницаемые глаза ученого, не увидел в них ничего,
кроме усталости и ожидания, и заготовленную язвительную реплику проглотил.
Златков еще раз пробежал глазами по панели дежурного пульта, попрощался
со Шкоданом, медленно поплелся из зала, а затем из здания лаборатории,
расположенной в полукилометре от хроноускорителя-Ствола. За ним, поколебавшись
немного, ушел и Марич, но потом вернулся в бункер независимой аппаратуры,
за работу которого отвечал лично. Утром их ждал Большой эксперимент -
включение хроноквантового бура, который, по мысли ученых, должен был
"просверлить" время в прошлое на сотни миллионов лет. До этого
момента выходы Ствола в прошлое соответствовали тысячам и десяткам
тысяч лет, да и бур при этом включался "шепотом", в режиме
хронопризрака.
Здание лаборатории, простое и незатейливое по форме, как кирпич, окончательно
оделось в саван полутьмы. Погасли последние окна различных отделений
и служб, разошлись по домам возбужденные специалисты, ответственные
за проведение эксперимента в своих зонах контроля. В лаборатории остались
всего несколько человек за пультами связи и мониторов охраны. Все
шумы и звуки стихли, лишь ночные птицы продолжали перекликаться в
лесах вокруг комплекса зданий, да и они вскоре замолкли.
Толе Шкодану шел двадцать восьмой год, и работал он со Златковым уже
пять лет, с момента окончания университета. Был он человеком флегматичным,
упрямым, любил во всем разбираться до мелочей и потихоньку вырастал
в ученого, имеющего свои концепции устройства Мироздания. Эксперимент
он готовил со Златковым давно, хотя пришел в Центр хронобурения, когда
Ствол уже был практически законченным сооружением. Со многими идеями
начальника лаборатории Толя согласен не был, особенно в области прогнозирования
работы хронобура, многие его собственные идеи были отвергнуты Златковым,
однако это не мешало ему чувствовать такой же подъем, как и у остальных
участников эксперимента, и жажду сравнить точность расчетов и адекватность
подходов - своего и шефа.
В четвертом часу ночи Шкодан очнулся от непонятного шума за спиной.
Оглянувшись, он увидел надвигающуюся на него полупрозрачную фигуру
и потерял сознание от импульса суггестора, не успев ни задать вопроса,
ни сообразить, что происходит.
Точно таким же образом были обезврежены еще двое дежурных в недрах
здания, обслуживающие энергетические и обрабатывающие системы. А затем
в залах лаборатории объявились группы существ, из которых лишь трое-четверо
были людьми. Они развернули пульты управления хозяйством лаборатории,
провели короткий контроль функционирования ускорителя и привели в
чувство Шкодана, который знал коды включения всей гигантской системы
Ствола.
Когда Анатолий понял, чего от него хотят, он не стал выяснять, кто
перед ним и зачем им коды, он просто ответил "нет" и продолжал
говорить, несмотря на последовавшие гипнодопросы и пытки электрошоковым
аппаратом. И тогда пришельцы развернули нейрохирургический бокс, сделали
молодому ученому лазерную терапию черепа и вошли в его мозг с помощью
сканера, применявшегося для лечения пациентов с обширным поражением
мозга. Вряд ли разработчики медицинской аппаратуры предполагали, что
их идеи, спасшие жизни миллионам людей, могут быть использованы как
средства казни или оружие.
Спустя минуту после подключения сканера к мозгу Анатолия террористы
знали все, что им было нужно для запуска хроноускорителя. Еще через
несколько минут начался "разгон" хронобура. Эксперимент, которого
ждали десятки знаменитых ученых, сотни инженеров и тысячи людей на
всем земном шаре, начался на шесть часов раньше, чем было запланировано,
и не в расчетном режиме.
Катастрофа произошла через две минуты после включения хроноускорителя-Ствола,
проколовшего время в прошлое на миллиарды лет.
Автоматические видеокамеры высотной капсулы метеопатруля, обозревавшие
просторы европейской тайги, включились именно в тот момент, когда
двухкилометровая башня хроноквантового ускорителя внезапно вспыхнула
голубым мигающим светом, с ее вершины сорвалась в небо исполинская
голубая молния, вздрогнула земля, чудовищный вихрь ударил во все стороны
от стен башни, вырывая с корнем сотни и тысячи деревьев. На крыше
башни набухла опухоль голубого сияния, пролилась по стенам на землю,
как вода через край стакана, и покатился по лесу кольцевой вал голубого
пламени, оставляя за собой спекшуюся от жара лесную почву...
Булькающий гул, грохот и невероятный свистящий вой раскатились по
холмам и равнинам на многие десятки километров, будя спящих, вызывая
у бодрствующих недоумение и тревогу...
Здание лаборатории времени возле башни ускорителя уцелело, но выглядело
странно - будто стены покрыли белой светящейся краской, зато
провалы окон в них стали черными. Башня перестала светиться, потемнела,
вершина ее потеряла плотность, превратилась в зыбкий дрожащий столб,
исчезающий на высоте двух с половиной километров.
Гул стих, и на ночную землю, в уцелевшие леса, пришла пощелкивающая
кастаньетами неестественная тишина...

ГЛАВА 3

Вездеход выгрузил их на лесной поляне, краем выходившей на покинутую
деревню с необычайным названием Скрабовка. В деревне уцелело всего
несколько домиков, крытых соломой, серой от непогод и времени. Веяло
от них запустением и старостью, неприкрытой крестьянской бедностью
начала века, хотя водитель вездехода, местный старожил, рассказывал,
что деревня покинута недавно, года четыре назад. Когда-то через нее
тянулся Дятьковский тракт, обходивший болото и приток Ветьмы Пожну,
но потом болото пересохло, через Пожну построили мост, тракт опустел,
а когда люди, соблазненные благами цивилизации, перебрались в райцентр,
деревня захирела и умерла совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10