Мы правим сейчас их расой, как раньше правили другими
народами, построившими города из мрамора, которые за их
провинности разрушили до основания в одну ночь.
Я могу поведать тебе еще о множестве других рас и народов,
которые появлялись на нашей планете и исчезали с ее лица. Но
пока они жили здесь, мы, крылатые обитатели страны Ягг, правили
ими, наводя трепет и ужас одним своим появлением. Мы правим н
века, не тысячелетия -- целые эпохи и эры проходят под нашим
господством!
Так почему бы нашему царствованию не продолжаться вечно?
Как могут эти тупые Гура победить нас? ты видел, во что
превращаются их города, когда на них налетают мои крылатые
воины. Как эти обезьяны смогут напасть на нас? Для этого им
пришлось бы пересечь Пурпурную Реку, слишком быструю, чтобы
переправиться через нее вплавь. Только по броду у порогов можно
перебратся через нее, но за переправой днем и ночью следят
зоркие стражники. Один раз Гура уже пытались напасть на нас. Но
стража у реки предупредила город о вражеском нашествии. Посреди
голой пустыни наши воины напали на чужаков и уничтожили их
стрелами и камнями, сбрасываемыми с неба, сведя с ума
оставшихся в живых.
А теперь представь, чо эта орда смогла бы пробиться к
подножию скалы Ютхла. И что? Им пришлось бы переправиться через
реку Йогх под градом стрел и копий Акки, взять штурмом город
синекожих, что тоже нелегко. Ну, а потом? Никому не удастся
забраться по отвесным склонам нашей скалы. Нет, никогда
враждебная сила извне не ступит ногой на камни Югги. А если, по
жестокой прихоти богов, такому суждено случиться, -- при этих
словах черты лица королевы исказились гримасой гнва, -- то я не
смирюсь с этим и не подчинюсь завоевателям. Я скорее выпущу на
волю Последний Ужас и погибну в руинах родного города, --
прошептала она, больше для себя, чем для моих ушей.
-- Что ты имеешь в виду? -- переспросил я.
-- За черной пеленой великих тайн есть еще более скрытые
тайны, -- негромко сказала Ясмина. -- Не лезь туда, где и сами
боги замирают от ужаса! Я ничего не говорила, а ты ничего не
слышал! Ты меня понял?
Помолчав, я перевел разговор на другую тему, давно
интересовавшую меня.
-- Скажи, откуда среди твоих рабынь желтокожие девушки и
краснокожие женщины?
-- Ты смотрел на юг с самых высоких башен моего дворца?
Видел на горизонте темную полосу? Это -- Кольцо, опоясывающее
мир. По другую его сторону живут другие расы, из которых мы и
приносим себе этих редких рабынь. Ибо мы совершаем налеты на
города за Кольцом так же, как и на города Гура, разве что реже.
Я собрался подробнее расспросить королеву о тех землях и
народах, но в этот момент раздался робкий стук в дверь.
Недовольная вмешательством, Ясмина грубо спросила, что от нее
нужно, и дрожащий от страха женский голос произнес, что лорд
Готрах желает получить аудиенцию. Королева прокляла всех и вся
и сказала, что лорд Готрах может убираться к черту. Затем, чуть
выждав, она передумала и крикнула:
-- Нет! Позови его, Тхета! Тхета!
Видимо, рабыня уже умчалась передавать Готраху пожелание
королевы. Ясмина недовольно встала.
-- Вот тупая стерва! Я что, должна сама идти за своим
дворецким? Нет, она у меня отведает кнута. Может быть, это
излечит ее от глупости.
Ясмина легким быстрым шагом пересекла комнату и вышла за
дверь. В этот момент меня осенило. Еще не зная сам точно,
зачем, я притворился пьяным, предварительно вылив содержимое
бокала в какой-то большой сосуд, стоявший в углу помещения. На
всякий случай я еще раз прополоскал рот ликером, чтобы от меня
сильнее шел винный запах.
Услышав приближающиеся шаги и голоса, я живописно разлегся
на диване, уронив бокал рядом с вытянутой рукой. Я услышал, как
открывается дверь. Затем наступило напряженное, почти осязаемое
молчание. Наконец королева процедила:
-- Боги! Он вылакал все вино и теперь мертвецки пьян! Да,
самые благородные и привлекательные создания становятся жалкими
и омерзительными в таком виде. Ладно, давай к делу. Не бойся,
он еще долго ничего не услышит.
-- А может быть, лучше вызвать охрану, чтобы его
перетащили в камеру, -- услышал я голос Готраха. -- Мы не можем
рисковать секретом, который знают только королева Ягга и ее
дворецкий.
Я почувствовал, что они подошли ко мне и наклонились. Я
чуть пошевелился и невнятно забормотал что-то.
Ясмина рассмеялась.
-- Не бойся, до рассвета он ничего не узнает и не услышит.
Ютхла может расколоться и рухнуть в воды Йогха, а он и ухом не
поведет. Глупец! Этой ночью он мог бы стать королем мира,
соединившись со мной, королевой. На одну ночь... Но, сколько
волка ни корми, сколько ни заботься о варваре, -- он не
перестанет быть дикарем.
-- Почему бы не отправить его на пытку? -- буркнул Готрах.
-- Потому что мне нужен мужчина, а не изуродованный кусок
мяса и не какой-нибудь извращенец. Кроме того, этого парня
проще убить, чем сломить его душу. Нет, я, Королева Ясмина,
заставлю его любить меня, прежде чем я скормлю его грифам.
Кстати, ты отправил Альтху из Котха к Лунным Девственницам?
-- Да, повелительница ночного неба. Полтора месяца,
начиная с этой ночи, она будет исполнять священный танец Луны
вместе с другими девушками.
-- Отлично. Стереки их днем и ночью. Если этот тигр узнает
о том, какая участь уготована его подружке, никакие цепи и
засовы не удержат его.
-- Сто пятьдесят воинов охраняют Лунных Девственниц, --
сказал Готрах. -- Даже Железная Рука не сможет одолеть эту
силу.
-- Хорошо. Теперь о деле. Ты принес пергамент?
-- Да.
-- Давай я подпишу его. Дай мне перо.
Я услышал царапанье чем-то острым по пергаменту, а затем
королева сказала:
-- Держи и положи на алтарь в обычном месте. Как и обещано
в послании, я появлюсь во плоти завтра ночью перед моими
верными подданными и почитателями -- синерожими свиньями Акки!
Никогда я не откажу себе в удовольствии лицезреть эти тупые
восхищенные рожи, когда я появляюсь из-за золотой ширмы и
развожу руками, благословляя их. За все эти века им даже не
пришло в голову, что за алтарем может быть потайная дверь и
шахта, ведущая от иххрама прямо сюда, в эту комнату.
-- Ничего удивительного, -- возразил Готрах. -- Жрецы
появляются в храме только по особому призывному сигналу, да к
тому же все они слишком толстые, чтобы пролезть за золотую
ширму. А снаружи увидеть потайную дверь невозможно.
-- Ладно, все это я знаю, -- сказала Ясмина. -- Иди.
Я услышал, как Готрах возится с чем-то тяжелым, а затем
легкий скрип. Я рискнул чуть разомкнуть веки и увидел, что
Готрах спускается в черный люк в центре комнаты, тотчас же
закрывшийся за ним. Сразу же закрыв глаза, я слушал, как Ясмина
кошачьими шагами ходит из угла в угол.
Один раз она подошла ко мне и остановилась. Я почувствовал
на себе ее горящий взгляд и услышал произнесенные шепотом
проклятия. Затем она ударила меня чем-то вроде пояса с
драгоценными камнями и расцарапала лицо. Но я не пошевелил ни
единым мускулом, не открыл глаза, а продолжал лежать
неподвижно, лишь что-то промычав, словно в беспробудном сне.
Королева постояла еще немного, а затем вышла из комнаты.
Как только дверь за ней закрылась, я вскочил и подбежал к
тому месту, где меховые покрывала были сдвинуты, обнажив
каменный пол. Тщетно я искал на полированном черном камне хоть
какой-то замок, кольцо или хотя бы трещину в монолите,
обозначавшую вход в подземелье. Представив себе неожиданное
возвращение Ясмины, я покрылся холодным потом. Неожиданно,
часть пола прямо у меня под руками стала приподниматься.
Тигриным прышком я оказался за ложем королевы и уже оттуда
наблюдал за тем, как из люка показалась голова Готраха, его
плечи и крылья.
Он вылез из люка и развернулся, чтобы закрыть его; в этот
миг я одним прыжком долетел до него и рухнул ему на плечи.
Ноги Готраха подкосились под такой тяжестью, и он упал, а
мои пальцы клещами сжали его горло. Не понимая, что происходит,
Готрах попытался вывернуться и, увидев меня, вздрогнул от
ужаса. Он попробовал выхватить кинжал, но я встал коленом на
его руку. Навалившись на крылатого негодяя, я душил его изо
всех сил, вкладывая в сжимающиеся пальцы всю ненависть к его
страшному народу. Еще некоторое время после того, как он
перестал сопротивляться, я не мог разжать руку, словно
сведенную судорогой на его глотке.
Оторвавшись от мертвого тела, я заглянул в люк. В свете
факелов, горевших в комнате, были видны узкие ступени,
уходившие в почти вертикальную шахту куда-то вглубь скалы
Ютхла. Как я понял из разговора королевы и Готраха, коридор
должен был вести в храм Акки, живущих в городе у подножия
Черной скалы. Сбежать от Акки мне казалось куда более легким
делом, чем от Яга. Но все же я колебался, мое сердце
разрывалось, когда я вспоминал об оставшейся в лапах крылатой
королевы Альтхе. Но выхода не было. Я не знал, в какой части
этого дьявольского города держат мою подругу. А кроме того, я
помнил, что сказал Готрах о количестве охранявших ее и других
девушек стражников.
Девственницы Луны! Холодный пот прошиб меня, когда я
осознал значение этих слов. Я не знал точно, что представляет
из себя праздник Луны, но по усмешкам, сальным улыбкам и
обрывкам доходивших до моих ушей разговоров я мог представить
себе эту вакханалию, в которой высший экстаз эротического,
чувственного наслаждения достигался под звуки хриплого дыхания
медленно умерщвляемых девушек, приносимых в жертву
единственному божеству, почитаемому Яга, -- их собственной
похоти и жажде кровавых удовольствий.
Мысль о том, что такая судьба уготована и дорогой мне
Альтхе, привела меня в бешенство. Оставался один шанс, пусть и
очень слабый, -- бежать самому, добраться до Котха и, собрав
большой отряд, попытаться освободить Альтху. Проделать такой
путь одному было невероятно трудно, как и взять штурмом
крепость Яга, но другого выхода я не видел.
Выглянув в коридор, я перетащил тело Готраха туда и
спяртал за одной из занавесок в темном углу. Я не сомневался,
что его найдут, но, по крайней мере, не так быстро, а у меня
будет больше времени в запасе. А кроме того, найдя труп в
другом месте, Ясмина не сразу поймет, куда я подевался, а будет
в первую очередь искать меня во дворце и в городе.
Но нельзя было больше испытывать удачу, ошиваясь во
дворце. Вернувшись в комнату, я влез в люк и закрыл за собой
крышку, оказавшись в полной темноте. Впрочем, мои пальцы
нащупали ручку, с помощью которой можно было открыть люк снизу,
если бы мне пришлось возвращаться, обнаружив, что путь внизу
перекрыт. Но пока что ступеньки равномерно уходили в темноту, и
я быстро сбегал по ним, опасаясь встретиться лицом к лицу с
каким-нибудь кровожадным обитателем подземелья. Но ничего не
произошло; вскоре ступеньки кончились, и, пройдя по короткому
коридору, я оказался перед белой стеной. Нащупав засов, я
отодвинул его и ощутил, что часть стены поворачивается под
моими руками. Я очутился в небольшом помещении, освещенным
каким-то слабым дрожащим светом.
Несомненно, это был какой-то храм. Большую его часть
скрывал от меня большой лист чеканного золота, стоявший прямо
передо мной.
Выскользнув из потайной двери, я заглянул за край золотой
ширмы, за которой оказалось просторное помещение, выстроенное в
характерном для всей архитектуры Альмарика тяжеловесном,
внушительном стиле. Впервые на этой планете я увидел храм. Его
потолок терялся в темноте, черные стены были отполированы, но
ничем не украшены. Помещение было пустым, если не считать
большого черного камня в середине -- видимо, алтаря. На нем
лежал подписанный Ясминой пергамент и стоял большой светильник,
чей дрожащий свет и рассеивал темноту храма. Видимо, я оказался
здесь, в святая святых Акки, проникнув через то, что составляло
основу веры Акки -- сверхъестественное появление пергаментов с
пророчествами и явление богини во плоти прихожанам храма.
Странно, что целый культ столетиями существовал, опираясь лишь
о незнание верующих о подземной лестнице! Но еще более странным
мне показалось то, что лишь стоящий ниже всех по развитию народ
на Альмарике создал себе настоящую религию с церковью,
служителями культа и ритуалами. На Земле это считалось
признаками более высокой цивилизованности народа.
Но культ Акки был основан на невежестве и страхе. Страх,
казалось плотной пеленой висел в воздухе храма. Я хорошо
представлял себе перепуганные синие лица, с трепетом взирающие
на появляющуюся из-за золотого экрана богиню, словно сошедшую к
ним из космических просторов.
Закрыв за собой дверь, я осторожно пересек храм. У дверей
спал мертвым сном синелицый человек в каком-то немыслимом
одеянии. Наверняка он точно так же спал и во время
"божественного" появления пергамента на алтаре. Сжимая в руке
кинжал Готраха, я перешагнул через спящего и, выйдя из здания,
вдохнул холодный ночной воздух, пахнущий близкой рекой.
Вокруг царила полная темнота. Луны не было. Лишь мириады
звезд мерцали на небе. Кругом не было слышно ни звука.
Измучившись за день, Акки крепко спали.
Бесшумно, словно првидение, я скользил по пустым улицам,
прижимаясь к каменным стенам и заборам. Я не встретил ни единой
живой души, пока не подошел к воротам, за которыми виднелся
поднятый разводной мост. У ворот преспокойно похрапывал,
опершись на копье, стражник, даже не подумавший проснуться при
моем приближении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26