- Куда выбрасывать? Зачем? - удивился Сережа.
- А он еще глупее Дуракона-45, - сказал Автошлеп. - Не знает простых
программ.
- На этих полях всегда растет пшеница, - объяснил Хамиан-14. - Кто-то
выдал ей такую программу - вот она и растет, хотя мы каждую весну пере-
сыпаем всю землю ее же зерном.
- А ей все нипочем! - добавил Автошлеп.
- Вот так и повелось на нашем Острове. Каждую осень мы собираем ко-
лосья, молотим их, чтобы не было на Острове мусора, засыпаем муку в меш-
ки, перевязываем веревкой, а потом, когда их набирается ровно тысяча,
бросаем в воду.
- Дайте мне хоть немного муки, - сказал Сережа с решимостью отчаяния.
Он устал от голода и не мог больше терпеть.
- Что? - спросил Хамиан.
- Что? - прожужжал туготрон-ракета.
- Что? - прошипел туготрон с медной заплатой на животе.
- Трах! - раздался страшный удар, и над Сережиной головой сверкнуло
сразу несколько молний.
Это туготроны метнули в воздух электронные лучи. Одна из молний попа-
ла в мешок с мукой, и он вспыхнул.
- Горим! - закричал Автоскок и завыл пожарной сиреной.
Автошлеп отвинтил свою левую руку и, переделав ее в пожарный шланг,
побежал к озеру. Мощная струя воды повалила мешок на землю и забила
огонь. Накалившиеся от возбуждения туготроны замкнули Сережу в свое
кольцо.
- Он просит муки! - воскликнул Автошлеп и ударил себя щупальцем по
медной заплате на животе.
- Он хочет того, чего никто не хочет! - зашипел Автоскок.
- Этакое нахальство! - тявкнул туготрон-ракета.
- А зачем тебе мука? - спросил Хамиан-14 Сережу ласковым голосом, ко-
торым обычно выведывал у туготронов их мысли.
- Я хочу есть, - ответил Сережа, готовый повторять это тысячу раз.
- Есть? - спросили туготроны и замолчали.
Они искали в своей памяти это слово.
И вдруг Сережа услышал, как железные чудовища сказали совсем тихо,
будто вздохнули.
- Есть?.. Этого не бывает!
- Позвать сюда Стихошлепа, - скомандовал Хамиан-14. - Прекратить все
занятия на Острове! Всем собраться здесь через сорок две секунды!
Стихошлеп жил суетливой и беспокойной жизнью. Он сочинял стихи. Ежед-
невно ровно в две микросекунды десятого он уже хлопал переключателем и
выбрасывал из уха карточки с первыми рифмами. Иногда он садился на свою
правую ногу-раскладушку и создавал песню.
Собирайтесь, туготроны, троны, роны, оны, ны!
Поэту не хватало слов, и он их резал на кусочки. Но Стихошлеп не уны-
вал и продолжал с бешеной скоростью фабриковать рифмы. В голову первого
Стихошлепа когдато была заложена лекция с дневником настоящего и знаме-
нитого поэта. С течением времени одичавшие туготроны перепутали все, что
было вложено им в голову. Последний Стихошлеп забыл и имя и стихи поэта,
но старался подражать всему, о чем говорилось в его дневнике.
"Началось со скуки и тоски..." - писал поэт - и Стихошлеп устраивал
себе в начале дня пятиминутку тоски и скуки. "Гулял к вечеру. На небе
крупные звезды", - записал поэт в дневнике - и Стихошлеп покидал свой
ангар и топал под крупными звездами. Потом он смазывал гусеницы и подби-
рал рифмы к каким-нибудь словам, оканчивающимся, например, на "ква",
"щи" и "ук". Однажды ранним утром он неожиданно составил строчку: "Вечер
был. Сияли звезды".
Эта строка ему почему-то так понравилась, что он выпустил ее из уха в
виде ста картонных карточек:
"11 0000 1111 0. 111 0000111 000".
В такой цифровой форме это краткое сочинение Стихошлепа распространи-
лось по Острову. Иногда дневник казался ему сбивчивым, и туготрон сер-
дился на поэта.
"Первое время я терялся в груде материала", - писал в дневнике поэт.
- А ты не теряйся! - бормотал Стихошлеп. - Не теряйся! Чего тебе те-
ряться? И в каком материале ты потерялся? Ну в каком? - вопрошал он. - В
железе? Асбесте? В пенопласте?
Но барабан в голове тихо поскрипывал, передвигая загадочные строки:
"Читал историю философии".
- Тьфу, ты! - сердился Стихошлеп и с досадой захлопывал крышку своей
головы.
"...Мне кажется, что я ничего не успею", - жаловался поэт - и это
особенно смешило туготрона.
- Скажет тоже! - говорил он. - У нас быстродействие. Сто тысяч рифм в
секунду! А он говорит "не успею".
Иногда Стихошлеп выключал проигрыватель с дневником и переходил на
самообслуживание. Целыми днями он отстукивал длинные стихи со складными
рифмами и громко смеялся.
На Острове появлялись сотни картонных листовок со стихами Стихошлепа.
Он бегал на аэродром и совал пачки туготронам, поднимающимся к летающим
платформам.
- На, брось со своей тарелки! Жалко тебе, что ли? - попросил он од-
нажды Дуракона-45.
- Давай, - сказал Дуракон-45 и бухнул на Остров сразу сорок килограм-
мов стихов.
За это ему был большой нагоняй.
В тот момент, как Хамиан-14 приказал вызвать Стихошлепа, он плавно
опускался на дно озера, после того как утром прочитал строчку из дневни-
ка поэта: "Жарко. Пошел купаться на озеро. Писал стихи". Выпустив облако
дыма, Стихошлеп опустился на дно и медленно прошелся по нему, натыкаясь
на затвердевшие мешки с мукой. Это был урожай прошлого года.
"Теперь пора писать стихи", - подумал туготронный поэт и начал с
бульканьем подниматься к голубой глади озера.
- Эй, на озере! - окликнул его кто-то с берега.
Поэт увидел на берегу Автоскока, который выпустил черное облако дыма
и пару синих лучей.
- Эгей! - отозвался Стихошлеп.
"Где он берет столько горючего? - позавидовал Стихошлеп. - Дыму-то,
дыму-то от него сколько!"
- Лети на поляну в квадрат сорок два! - крикнул Автоскок и, поправив
на себе хвост ракеты, поднялся в воздух.
- Винта с два полечу! - пробормотал Стихошлеп. Его походная ракета
давно валялась без употребления в куче хлама.
Он вышел из воды и, выпустив из уха несколько карточек с новыми риф-
мами, пошел пешком по живописной тропинке, вьющейся по направлению к
квадрату сорок два. Через минуту и пятьдесят две секунды он пришел на
поляну, где уже собралась толпа туготронов. Хамиан-14 так перегрелся,
что из-под крышки его головы валил пар, как из кипящего чайника.
- Наконец-то, дорогой мой! - обрадовался он, увидев Стихошлепа, и
усыпал свой экран изображениями незабудок. - Найди мне, пожалуйста, в
твоем словарике слово "есть".
- Есть - это глагол, - безмятежно ответил Стихошлеп и перевел свой
ответ на язык цифр: " 100000 11 000".
На розовом экране Стихошлепа это выглядело очень красиво.
Хамиан-14 повернулся к Сереже.
- Ясно? - спросил он.
Сережа сжимал в руке горсточку муки и молчал.
- И не развязывай больше узлов, пока я сам не научусь, - добавил ту-
готрон.
Сережа молчал.
- Включи экран и подготовь мне к завтрашнему дню программу развязыва-
ния узлов.
Сережа хотел вынуть фонарик из кармана, но рука его не послушалась.
- Смотрите, до чего же побелел экран у Ненамагниченного! - заметил
какой-то туготрон.
Наступила тишина. Сережа услышал, как где-то зашелестели листьями де-
ревья, и закрыл глаза.
"Испортился", - подумал Хамиан.
- Эй! - крикнул он. - Посыпьте его мукой, если она ему так нужна!
Туготроны бросились к открытому мешку и, отталкивая друг друга, стали
бросать в Сережу мукой. Сережа открыл глаза. Вокруг него бушевала мучная
метель.
- Отведите его в Ангар высокого напряжения. Пусть зарядит свои акку-
муляторы, - распорядился Хамиан.
"Там-то уж мыслей не бывает", - подумал он и погладил свои розовые
косицы.
- А он знает много слов? - задумчиво спросил Стихошлеп, повернув эк-
ранчик к Сереже. - Мне так нужны слова! - добавил он мелодичным голосом.
- И мысли тоже? - злобно гаркнул Хамиан. - Если у него есть мысли?
- Мне нужны не мысли, а слова, - беззаботно сказал Стихошлеп. Внутри
у него заиграла тихая музыка.
Если б гайки все летали,
Если б винтики порхали,
Больше было бы стихов... - запел проигрыватель Стихошлепа.
- Эх, Стихошлеп, Стихошлеп! - вздохнул Хамиан-14. - А я-то думал, что
на тебя можно опереться в трудную минуту. Пойди проводи Ненамагниченно-
го, а я переберу свои щитки!
Толпа туготронов стала редеть. Кое-кто взмыл на ракетах в воздух, ос-
тавляя реактивную струйку в небе. Некоторые возились около мешков, пыта-
ясь их развязать, подражая Сереже. Какой-то любитель выпустил из уха де-
сять тысяч фотографий Сережи с надписью: "11001", что означало: "Не в
магнитах счастье".
Хамиан-14, кряхтя, вынул инструменты из колена и начал возиться со
своими щитками. На щитках были собраны схемы мелкого жульничества.
- Эх-хе-хе! - вздыхал он. - Куда ты, удаль прежняя, девалась?..
Стихошлеп подошел к Сереже и долго топтался, не решаясь подать на эк-
ран приветственные незабудки.
- Включите свой подсвет, если вам это не очень магнитно, - попросил
он.
Сережа слабо помахал карманным фонариком перед лицом. Экран Стихошле-
па залился ярким светом и запестрел полевыми цветами. Из его уха вылете-
ла серия карточек с рифмами на "ши".
- Команда есть команда, - коротко сказал туготронный поэт. - Дивная
погода! Спешим в Ангар высокого напряжения. Я терялся в груде материала.
Началось со скуки и тоски. Был на концерте. На небе крупные звезды.
От спешки Стихошлеп нечаянно вставил в разговор переработанные им от-
рывки из дневника поэта.
- Я сказал что-нибудь лишнее? - спросил он.
- Не знаю, - ответил Сережа.
"Может быть, удастся сбежать по дороге? - подумал он. - Только бы
забрать у огуречной головы велосипед". Он посмотрел в сторону своего му-
чителя.
Хамиан-14 сидел на мешке с мукой. Он остался в одном розовом набал-
дашнике и тихо трудился над схемами мелкого жульничества. Огуречная го-
лова лежала рядом, и над ней кружились комары.
Если б гайки все летали,
Если б винтики порхали, - тихо мурлыкал проигрыватель Хамиана-14, ле-
жащий на траве.
- Я не могу идти без велосипеда, - заявил Сережа. - Отвинтите его от
спины вон того. - Он показал на Хамиана-14.
- Велосипед! - воскликнул Стихошлеп. - О, как это красиво!
- Ехал на кобыле дед, увидал велосипед, - хмуро проворчал Сережа. Ему
было не до шуток. - Мне нужен велосипед, - повторил он.
- Ах, нет! Ах, нет! - затрещал Стихошлеп. - На небе крупные звезды.
Сиял снег на крышах. Мне кажется, что я ничего не успею. Какие у вас
магнитные стихи!
Кипа картонок вылетела из него, как из чемодана. На каждой из них бы-
ли выбиты цифры в виде дырочек, как на железнодорожных билетах.
Ехал на кобыле дед,
Увидал велосипед, - с выражением прочитал Стихошлеп.
- Скорее! - торопил Сережа. - Отвинтите мне велосипед!
- Велосипед? Пожалуйста! - Стихошлеп подкрался к Хамиану-14 и, вынув
из колена гаечный ключ, стал осторожно снимать крепежную гайку с его
спины. Звукоуловители остались в огуречной голове. Хамиан-14 тихо паял
схемы мелкого жульничества, покачивая походным розовым набалдашником, и
ничего не замечал.
- Готово, - игриво сказал Стихошлеп и, схватив щупальцами велосипед,
поставил его перед Сережей.
- Ура! - сказал Сережа очень тихо и стал ногой на педаль.
Он разогнался и поехал вперед. Стихошлеп, заложив руки назад, как
конькобежец, ринулся за ним на роликовых гусеницах.
"Удрать не удастся", - понял Сережа.
Стихошлеп поравнялся с ним и на ходу бросал в него карточки с трудны-
ми рифмами. Так они прибыли к Ангару высокого напряжения.
- А у нас сто миллионов вольт! - вяло бубнил резиновый Дежурный. У
него кончалось смазочное масло.
Сережа сошел с велосипеда. Круглое здание без окон и дверей! Он заки-
нул голову. Ни одного окошечка!
- А у нас сто миллионов вольт! - снова раздалось за стеной.
- Это правда? - тихо спросил Сережа Стихошлепа.
- Ясно! - бодро ответил тот. - Это наш источник электропитания. Може-
те там подзарядить свои аккумуляторы. Экран у вас еле мигает.
"Еще бы, - подумал Сережа. - Разве на вас хватит батареи карманного
фонарика?"
- А мне и не хочется перезаряжаться, - сказал он громко. - Там сто
миллионов вольт.
- Так велел Хамиан-14, - сообщил Стихошлеп. - На небе крупные звезды.
Красивый день. Говорят, вы что-то там натворили с узлами на мешках? - Он
вдруг перешел на шепот.
- Я развязал узел, - ответил Сережа.
Стихошлеп выключил экран и несколько минут молчал.
- Тогда вам надо подчиниться команде Хамиана-14, - промямлил он нако-
нец. - Не доводите его до накала. Иначе он включит глушитель новых мыс-
лей и мы все перегорим.
Стихошлеп решительно подошел к фотоэлементу в стене ангара. Стена
плавно раздвинулась, и Сережа оказался в Ангаре высокого напряжения.
Несколько мелких искр пробежали с потолка по стене и исчезли в толс-
той резиновой обшивке. Сережа осмотрелся. Стихошлепа не было. Он остался
совершенно один со своим велосипедом под громадным куполом шара, похоже-
го на опустевший цирк. Искры сыпались с легким потрескиванием и разлета-
лись, как бабочки. Глубокую тишину нарушало только ровное гудение транс-
форматоров.
- Симплекс-комплекс! - неожиданно услышал Сережа приветливый голос.
Резиновый Дежурный спускался к нему по ступенькам с вышки. За ним тя-
нулось что-то черное.
- Не пугайтесь! Пожалуйста, не пугайтесь! - сказал он. - Я вижу, вы
здесь в первый раз.
Искры возобновили свой опасный танец. Дежурный приподнял что-то за
своей спиной и ожидал появления цифр на экране нового туготрона.
- У меня не работает экран, - привычно объяснил Сережа.
- Это ерунда, - сказал Дежурный.
- Ерунда! - поправил Сережа шепотом, чтобы не нарушить высоковольтный
покой.
Небольшая искра все же слетела с потолка, и он почувствовал легкий
укол в нос. Наступило молчание.
"Еще немного, и я умру от голода", - подумал Сережа.
Трансформаторы тихо гудели. Мука оттягивала Сережин карман.
"Неужели я ничего не придумаю?"
- А нет ли у вас напряжения сто двадцать семь вольт? - спросил он Де-
журного.
- Сделаем! - коротко ответил туготрон. - Сейчас только смажу свой
хвост.
- Хвост? - удивился Сережа.
Дежурный медленно прошелся по ангару, наслаждаясь произведенным эф-
фектом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15