Но… – Несколько секунд он смотрел на меня, потом покачал головой. – Я не могу сказать тебе, что это. Извини.
– Вы были в больнице, мистер Фентон? – спросил я, отлично зная, что он там не был. Ни один доктор так бы руки не забинтовал. Он сделал это сам. Зубами, чем же еще. И на бинты пустил носовые платки.
– Я не могу. Забудь об этом, Блэйк. Мне такая помощь не нужна. Это ничего не значит, если только… – Он посмотрел на меня. Такого взгляда я у него раньше не видел. Он меня оценивал, наверное, решал, могу я сделать то, что он задумал, или нет. Или готов ли я это сделать. – Блэйк. Ты знаешь, я дал тебе шанс, когда я первый раз приехал сюда и купил это место? Так вот, я сделал это, потому что увидел в тебе что-то. Что-то от себя самого. Я знаю, тебе это кажется смешным, мы с тобой совершенно не похожи. Но это так, Блэйк. Я увидел в тебе ту часть себя, которую я чувствовал, но не мог выпустить наружу. Я не такой здоровый и сильный, как ты. Я не действую инстинктивно. Я мыслитель. Я все обдумываю. Ты другой. У тебя есть собственные правила, но ты о них даже не догадываешься. Ты поступаешь в соответствии с ними, не задумываясь, и не колеблешься. Ты живешь сердцем, Блэйк. А я – головой. Но какая-то часть меня хочет, жить сердцем. Часть меня хочет жить с людьми, драться с ними, ебать их.
Я, честно говоря, не просек, о чем это он. Я осматривал комнату, пробуя языком зубы и думая, что я их давно не чистил. Это напрасно. Если регулярно не чистишь зубы, на них нарастает всякая дрянь, и от нее не избавишься. Я это по телеку слышал.
– Ну, в общем, – сказал он, – забей. Я, кажется, заболтался. Но, Блэйк, услуга за услугу. Если ты, конечно, готов.
Теперь я смотрел на пустой сейф, мне все еще было интересно, что же там – могло лежать.
– Ты хочешь помочь мне, Блэйк?
– Да. Что надо делать?
– Ты должен вернуть мне этот предмет.
– Какой предмет?
– Из сейфа…
– Так вы скажите уже мне, что это. Ни один пидорас не хочет говорить, что это…
– Кто не хочет? А? Я ни единой живой душе об этом не говорил.
– Да нет, – сказал я, дав себе мысленного пинка. – Не, я просто имел в виду, что у меня вот уже где люди, которые мне ничего не объясняют. Ничего конкретного. Я просто вспылил. Не обращайте внимания.
Кажется, это проканало, потому что он принялся по новой подписывать меня вернуть ему эту хрень. Конечно, сильно радовало, что он не знает о моем участии в ограблении, но я был совершенно не в восторге от того, что он задумал. И сказал ему об этом.
– То есть отобрать у ебаных Мантонов?
– Но, Блэйк, если ты не поможешь, никто не поможет. Сам понимаешь.
– Вызовите легавых.
Он покачал головой.
– Никакой полиции. И не болтай об этом.
Я поднял бровь.
– Эта штука что, пизженная?
– Пизженная? Ну… – Он потянулся к лицу, но тут же вскрикнул, дотронувшись до него сломанными пальцами. – Да. Наверное, отчасти ворованное. Но… Ох, пальцы, ебать-колотить. Ну да, ворованное. Но ничего такого. Ничего такого, что сильно заинтересует полицию. Если не сунуть это им под нос. Понимаешь, что я имею в виду?
– Скажите же, что это.
– Не могу. Блэйк, поверь. Не могу я тебе сказать.
– Ага, понял. Вы мне не доверяете.
– Нет-нет. Просто не могу тебе сказать, и все.
– Тогда с чего бы мне вам помогать?
– Потому что… – Он притих, только губами шевелил, думал о чем-то. Попытался что-то посчитать на пальцах, но передумал. – А, хрен с ним. Если поможешь, я сделаю тебя совладельцем «Хопперз». На равных. Пятьдесят на пятьдесят.
Тут уж я притух. Я в главном зале, сижу за стойкой в клевом костюме, с большой золотой печаткой на мизинце. Пацаны здороваются, когда входят. Девахи смотрят эдак многозначительно. Все по-другому. Я босс.
Босс, ебать мой лысый череп.
– Блэйк? Ну, что ты думаешь? Можешь это сделать? За половину «Хопперз»?
– Ну, мне это не особо нравится. Но я вижу, в каком вы положении, и, наверное, помогу.
Он закрыл глаза и прикрыл лицо руками, на этот раз осторожно, чтобы не было больно.
– Ну, блин, спасибо и на этом.
– Но я хочу, чтобы это было на бумаге.
– А, контракт. Да. – Теперь он снова смотрел на меня. – Я позвоню своему адвокату. Мы сможем его подписать, когда ты принесешь…
– И у меня будет прибавка к жалованью, да? Раз уж я теперь совладелец?
– Конечно. При условии, что бизнес это потянет. Мы еще поговорим об этом. Тебе нужно будет поменять машину…
– Да, еще кое-что.
– Что?
– «Хопперз». Мы оставим название «Хопперз». По рукам?
– Тебе не нравится «Кафе Американо»?
– Нет. «Хопперз».
– А как насчет «Винный бар и бистро»? Это оставим, да?
Я почесал подбородок.
– Ладно.
– Отлично.
– Да, и еще.
– Ну?
Я видел, что он начинает беситься, так что нужно было немного надавить.
– Можете одолжить полтинник?

Выйдя обратно на улицу, я чувствовал себя просто чудесно. Наверно, день и раньше был хороший, но мне тогда было не до того. Я не мог им наслаждаться. А теперь вкус Рэйчел на языке, деньги в бумажнике и перспектива новой жизни в качестве одного из столпов баровладельческой общины Мэнджела. Жизнь налаживалась. Грузовик с пряниками уже въехал на мою улицу и вот-вот перевернется.
И все, что нужно сделать, – это решить две проблемки.
Я немного погулял по городу, покуривая и кивая парням, которых встречал по пути. Большинство улыбалось в ответ, и я обнаружил, что если внимательно смотреть им в лица, можно прочесть их мысли. Это Блэйк. Он владелец «Хоппера». Хотел бы я быть, как он. Это пацаны. Девахи думали что-то вроде: «Я слышала, он ебется как бог».
Ну, может, я и ошибался. Может, так: «Ебаный в рот. Ройстон Блэйк, чувак, который замочил свою жену».
Я смотрел в их глаза, искал намеки на то, что они действительно думают. Все их мысли собирались в одной голове. Если один из них что-то думал, то и все остальные думали то же самое.
– Слышал про него, да? Это он столкнул своего старика с лестницы.
– Да, но сейчас-то он зассал.
– Он ебал Мэнди Мантон. На койке ее брата.
– Я слышал, он ее ебал, еще когда она ссыкухой была.
Я побежал, тряся головой, стараясь вытрясти оттуда все эти слова. Но не получалось. Я побежал быстрее, тряс головой все сильнее и сильнее и стучал по ней кулаками.
– А про его новую татуху слышал?
– Он со своей Салли обращается как с дерьмом. Он ее ударил.
– У него легавые на хвосте.
– Посмотри на его голову!
– Пиздец просто.
– Похоже на большое волосатое яйцо.
– Не смейся, чувак поранился, наверное.
– Хуй знает, как он это заработал.
– Он же упал.
– Знаю. Но не на голову же.
– Да?
– Ну, он типа как проехался по земле. Он, похоже, притворяется.
– Думаешь, притворяется? Внимание привлечь, типа?
– Ну, он бы такой возможности не упустил.
– Это ж Ройстон Блэйк.
– Ну да.
– Слышал про него?
– Ага.
– Вот ведь мудила.
– Точно. Мудила.
– Его бы засадить неплохо.
– Да, небо в клеточку, друзья в полосочку как раз для него. И чего его выпустили?
– Точно не знаю.
– Да, я тоже не знаю. Странно как-то.
– Небо в клеточку, друзья в полосочку – вот что я скажу.
– Я это только что сказал, кажется?
– А чой-то у него на руке?
– Давай глянем. Написано Ч…
У меня раскалывалась башка и дергались руки. Я сражался за свою жизнь, понимаете, сражался со всеми эти ублюдками, которые надвигались на меня из темноты. Только теперь глаза у меня были открыты, и я видел все слегка по-другому. Для начала было светло. Но надо мной по-прежнему нависали два еблища.
– Здоров, Блэйк.
– Здоров, Блэйк.
Я посмотрел вверх и увидел, что это совсем не ублюдки. Я их знаю. Я в Мэнджеле почти всех знаю.
– Здоров, Дон. Здоров, Берт.
– Ты что, упал?
– Че у тебя с башкой-то?
– А, с лестницы навернулся. Есть сигареты?
– Дон?
– Ага. Вот.
Они помогли мне встать, и Дон прикурил для меня сигарету. Потом я сказал им спасибо и пошел своей дорогой. Мыслей у меня в башке была хуева туча. Например, как я оказался на Хай-стрит? И где мои сигареты? Но сон мне помог, так что мозги теперь варили как надо. Я подумал, что мне нужно сделать. Все просчитал. Все будет в ажуре. Я был в этом уверен, я знал наверняка.

Было рано, поэтому, когда я зашел в «Длинный нос», там было только три посетителя. Но Легз и Финни вот-вот подгребут. Эти двое никогда не опаздывают. Вообще народ в Мэнджеле не опаздывает, не опаздывал и никогда не будет. Тут просто все так устроено. Каждый знает, что ему надо делать, и делает. Простая такая жизнь, которая позволяет человеку получать простые удовольствия, не забивая голову всякими далеко идущими планами.
– Здоров, Нейтан, – сказал я.
– Здоров, Блэйк. Как обычно?
– Ага.
– Есть у тебя что-нибудь для меня, а? – Он даже не посмотрел на меня.
– Могу за пиво заплатить, ага.
– Это хорошо, Блэйк. Я люблю, когда клиенты платят. А еще?
– Жвачкой могу угостить, если хочешь.
– Не сейчас, ладно? Понимаешь, мне офигительно надо кое-что. И вот что я тебе скажу: если я это кое-что прям завтра не получу, я за себя не отвечаю. У тебя бывало такое чувство, Блэйк, когда тебе че-нить офигительно надо?
– Постоянно, Нейтан. У меня постоянно такое чувство.
– Ну, тогда ты меня поймешь.
Он смотрел на меня, пытаясь перехватить мой взгляд. Но я в эти игры не играю. Я знал, что к чему и что будет завтра. Вместо этого я смотрел на миску с арахисом. Когда это мне надоело, я начал смотреть на пиво, которое он поставил передо мной. Потом отпил пива. Он все еще что-то гнал. Но мне удалось как-то отключиться от его слов, так что они значили для меня не больше, чем дзыньканье игровых автоматов. И продолжалось это долго, не помню, сколько точно. И меня это вполне устраивало.
Потом кто-то похлопал меня по спине, и я вынырнул. А еще из-за ужасной вони.
– Здоров, Блэйк.
– Здоров, Фин.
– Нейтан, пива налей, пожалуйста.
– Ты душ давно принимал, Фин?
– Ну да. А что?
Я принюхался.
– Такое ощущение, что к тебе хорек залез в трусы и там сдох. – Он как-то напрягся, так что я свернул эту тему. Иногда пацан просто не может не вонять. И ему совершенно не нужен какой-то хрен с горы, типа меня, который по этому поводу прикалывается. – А Легз не с тобой? – спросил я.
– Нет, он… Спасибо, Нейтан. Так вот, Легз… Он, ну…
– Я только спросил, где он, че за, на хуй?
– Ну, да. Нет его тут сейчас. Как сам-то? Как у тебя дела-то?
Я окинул его взглядом сверху донизу. Грязная джинсовка. Линялая футболка сборной Англии. Джинсы. Грязные кроссовки. Тот же старина Финни, без изменений.
– Неплохо, Фин. У меня все… неплохо.
– Клево. – Он хлебнул пива и оглядел бар.
– Че-то случилось, Фин?
– Не, я в норме. Я всегда в норме, Блэйк, ты ж меня знаешь. Не высовываюсь и присматриваю за своими друзьями. Слушай, Блэйки. У тебя… ну, у тебя никаких проблем нет?
Я заволновался. Потом голову пронзила боль.
– А, ты об этом? – спросил я, показывая на шишку.
– Ага. Об этом. – Но я знал, что он врет. Иначе он бы спросил, где я ее заработал. Вместо этого он сказал: – Давай там сядем, ладно?
Я пошел за ним к столику в углу. В кабаке «Длинный нос» приходилось сидеть на скамейках, а они были до хуя неудобные. Как в церкви, вроде того. Не то чтобы моя задница часто сидела на этих скамьях. Просто я думаю, что Бог хотел наказать свою паству до того, как смилостивится, и для этого заставлял их сидеть на дерьмовой мебели. Ну, и с Нейтаном было примерно то же самое.
– Фин, какого хрена мы тут сели? Мы же всегда сидим у стойки, мать твою за ногу.
– Блэйк… – сказал он, как будто ему сложно было выговорить мое имя. Вытянул шею и прошептал: – Блэйк. Надо кое-че прояснить. Я давно собирался, но тебя сложно было найти. А по телефону говорить не хотел, потому…
– Да рожай уже, Фин. Скажи, че хотел, и хватит уже об этом.
Он сделал большой глоток пива и вытащил сигареты.
– Баз Мантон, – сказал он. – Он, типа, у меня.

14

Финни всегда был уёбком. Всегда, сколько я его помню, он совал свой нос в нормальные дела и превращал их в дерьмо. Просто он так устроен. Думаю, в каждом городе найдется хоть один такой. Скорее всего, больше, но обычно сталкиваешься только с одним за раз. И я думаю, это очень большая удача. Правда, это не делает Финни меньшим уебком.
Основная фишка таких ребят в том, что они всегда хотят как лучше. Они хотят помочь, потому что вы их друзья. Но нормально у них никогда ничего не получается. Потому что такие, как Финни, в конце концов всегда лажают. В сердцах у них полно доброты, а в башке – дерьма. И с этим ничего не поделаешь. Не важно, что ты затеял. Не важно, сколько сил ты гробишь, чтобы держаться от этих людей подальше. Они все равно собьют твоего голубя, да так, что ой упадет прямехонько в кучу дерьма.
Да, конечно, из таких засад состоит жизнь. Без них было бы слишком скучно. Можно посмотреть на это и так.
Но это не делает Финни меньшим уебком.
– Ребят, у вас там все нормально?
– Ага, Нейтан. – Финни помахал рукой, в которой держал стакан, и пролил пиво на стол. – Футбол обсуждаем, все такое.
– Хорошо, мистер Финни. Только старайтесь материться поменьше, тут все-таки дамы. – Он посмотрел на нас еще какое-то время и снова стал протирать стаканы.
– Выйдем, – сказал я. Я уже немного успокоился. И пошел, не дожидаясь его. Я стоял на парковке. Бросил сигарету и наступил на нее.
Финни поссать пошел или еще что. Я знал, что он рядом, потому что чувствовал запах. На парковке он был даже сильнее, я решил, это из-за того, что Финни снял трусы, а открытое окно сортира в пяти ярдах от меня. Я все ждал и ждал, все нюхал и нюхал эту вонь, пахло дерьмом, мясом и чем-то сладким одновременно. Я зажег еще сигарету и тут же потушил. Выплюнул жвачку и выкинул. Она упала на ветровое стекло и медленно сползла вниз, оставив след, похожий на след слизняка. Мне это понравилось. Но не развеселило. Тут вышел Финни.
Идя ко мне, он начал было что-то говорить, но я сразу двинул ему справа. Кулак попал прямо в нос, и Финни плюхнулся на задницу. Он сидел с охуевшей мордой, и кровь стекала из носа ему в рот. От этого я завелся еще больше. Ударил его ногой, вырубил и, наверное, сломал пару ребер. Он упал. Я чуть отошел, чтобы прыгнуть ему на спину и убить на хер или хоть порвать легкое, но понял, что мне не до того. Я сделал то, что хотел. Я присел рядом с ним и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30